Бог коров и рассветов (Эдер/фем!Хранитель, Алот, UST, флафф) (1/1)

Алот был достаточно хорошо образован, чтобы понимать: ни одна из основных концепций мироздания не поддается упрощению. Счастье, несомненно, входило в этот список — и с тех пор, как встреча в Позолоченной Долине радикально переменила его жизнь, Алот отчаянно затруднялся определить, счастлив ли он.Сперва обстоятельства, а потом и нечто гораздо более крепкое надежно связали его с Хранителем — и Эдером, потому что отдельно они существовали в восприятии очень немногих людей, как правило, не знакомых с ними лично. Алот путешествовал с ними несколько месяцев и по пальцам одной руки мог бы пересчитать случаи, когда видел этих двоих порознь: за столом они сидели бок о бок, на привале спали спина к спине и даже свою стражу стояли на пару — просыпаясь ночью, Алот не единожды видел, как они, низко наклонившись друг к другу, чтобы говорить как можно тише, обсуждают что-то (вероятно, коров и Эотаса, но Алот допускал и другие варианты). Алот не сказал бы им об этом в ближайшую тысячу лет — но он любил обоих гораздо сильнее, чем своих кровных родичей. Их забота порой носила излишний энтузиазм, а проявления чувств сопровождались излишним количеством прикосновений, но для них Алот был своим — и, впервые, может быть, за всю жизнь, Алот так себя и ощущал.К сожалению, мир был устроен таким образом, что в каждой бочке меда надлежало наличествовать ложке дегтя.Примерно раз в пару недель — сроки могли меняться в зависимости от обстоятельств — Хранитель изъявляла желание выпить с Алотом, и, после двух-трех пинт, непременно заговаривала об Эдере. Она была самым жизнерадостным человеком из всех, что Алоту доводилось встречать, и опечалить ее могли только лишние траты и какие-нибудь совершенно ужасные события — но магическая сила эля заставляла и ее страдать от неразделенной любви. Алот пытался намекать, что чувство Хранителя, вероятно, вполне взаимно, но, когда дело касалось Эдера, она отчего-то невероятно глупела и грустно повторяла, что он ?красив, как Эотас? и ?она счастлива уже тем, что он — ее друг?.Второй закон бытия — ?беда никогда не приходит одна? — был так же неизменен: как правило, на следующий вечер после попойки с Хранителем, Эдер покупал Алоту выпить и ревниво выспрашивал, о чем они говорили, а потом сокрушался, что Алоту Хранитель, вероятно, доверяет больше — и переживал, не мог ли он чем-то ее оскорбить. В его речи было куда меньше поэтических сравнений, но зато — куда больше самобичевания. Алот грустно глядел в свою кружку и думал о том, что некоторым, похоже, просто нравится иметь повод для волнений.Сам он не позволял себе и лишний раз взглянуть на красивого певчего из Старой Вайлии, иногда захаживавшего в Каэд Нуа; заранее смирившись с невозможностью чего бы то ни было, Алот — не в пример мудрее Хранителя и Эдера — избавил себя от множества печалей.