Лист сорок второй. Корнуолльские колокола (1/1)

8 августа 18… годаПосле полудняТусклый свет облачного дня после глухого полумрака пещеры показался нестерпимо ярким. Ветер свистел над скалами, вышибая слезы, и в порывах его разрозненно и нестройно пели церковные колокола. Ну да, сегодня же воскресенье.Если выйти прямо сейчас, он успеет до темноты добраться до деревни. Переночевать в церкви и с утра идти дальше, дальше от побережья. Добраться до людных мест, затеряться в толпе и… жить. Как и говорила Мари. Делать не то, что приказывают, не то, что положено и не то, что велит долг, а то, что хочешь сам. Впервые в жизни. Он всегда, сколько помнит себя, делал то, то надо. То, что велели ему другие. Даже сюда его привела необходимость. Эту дорогу он не выбирал. Просто так получилось. ?Долг… долг… долг…??— запел далекий колокол.У него нет неоплаченных долгов. Впервые в жизни он никому ничего не должен. И значит?— свободен.Сильный порыв ветра взметнул и без того растрепанные волосы, заодно выметая из головы следы ненужных сожалений.Когда-нибудь пора начинать делать то, что?— хочешь.***Капитан Роджер Сакаи стоял на мокром скользком камне, изо всех сил стараясь сохранить равновесие?— и физическое, и душевное. И если с физическим он справлялся вполне успешно, то от душевного того и гляди останутся только рожки да ножки.Темная вода, словно зеркало, отражала свет факела, мешая разглядеть, что там происходит в таинственной глубине. Было тихо.Роджер чувствовал себя немного маяком и еще немного?— дураком. Не было никакой необходимости стоять тут столбом и светить в воду?— Джилл и так не заблудится, но не стоять и не светить он не мог.Они с Джилл просидели тут, пока от сидения не свело ноги.Но сначала обследовали весь грот снизу доверху и даже под водой.Огневую позицию Роджер выбрал сразу?— в самом дальнем углу, как раз под лазом, полого уходящим вверх, в пещеру, находилась площадка, довольно ровная и относительно просторная, к тому же прикрытая обломками когда-то свалившейся с потолка каменной сосульки. Надо сказать, упала эта древняя сосулька исключительно удачно, образовав на площадке почти идеальный бруствер с несколькими амбразурами, словно сама природа, осуществляя свой непостижимый замысел, позаботилась о капитане Роджере Сакаи, которому предстояло держать здесь оборону.Патрикевна придирчиво оглядела выбранное место, сунулась носиком в каждую щелку и одобрительно чихнула.Прекрасная позиция, отстреливайся себе со всеми удобствами и хоть до самого конца света, если, конечно, есть чем и из чего.Но даже если ты располагаешь одним-единственным пистолетом с двумя десятками пуль, вполне можно продержаться несколько часов при такой дислокации. Прекрасный обзор, глубина достаточная. Знай, заряжать успевай. А потом наступающим, если кто уцелеет, придется убраться восвояси.На темных, неопределенно-желтоватых стенах грота отчетливо виднелись горизонтальные полосы, отмечавшие уровень воды в самой высокой точке?— и полосы эти шли под самым потолком. Никакого шанса для несчастных, застрявших в гроте во время высокой воды.И значит, нужно быть на посту до прилива, а дальше море само защитит осажденных, запертых в пещере до темноты, от нападения с тыла. И Роджеру и Джилл можно будет вернуться к своим.А пока им оставалось только ждать. Время бежало.Где-то там, внутри скал, быть может, прямо сейчас дрались и гибли друзья. И, может быть, два меча Роджера в эту самую минуту могли бы защитить кого-то, а не лежать бесполезно на сырых камнях рядом с приготовленным пистолетом. И очень хотелось быть сейчас там, где идет бой, рядом со своими.Мелкие серые волны тихо плескали в стены грота. С потолка срывались и звонко шлепались в море капли воды, и каждый раз Джилл вздрагивала, как от удара. Царивший в гроте полумрак не мог скрыть от Роджера несчастные глаза девушки. Она тоже мысленно была там, в большой пещере, возле Винни и команды старой русской шхуны, так внезапно перешедшей в разряд друзей. А еще она беспокоилась о непутевом Фрэнке: как он там, один против целого корабля Йёргенсенов? Жив ли?—?Вот что, Джилл,?— не выдержал Сакаи. —?Ступай посмотри, что там происходит у парадного входа. Только осторожно. И?— не высовывайся.Он и договорить не успел, а над нырнувшим тюленем уже сомкнулась вода, и Роджер порадовался, что не сказал вслух то, что мучило его больше всего: может быть, всё уже кончено и нет смысла сидеть тут и караулить поле проигранной битвы?С тех пор прошло уже где-то около часа. Джилл еще не вернулась. Капитан Роджер Сакаи с факелом в руке стоял столбом над мокрых камнях. На плече его, навострив ушки, сидела белая лисичка и глядела упорно на отражение огня в темной воде.***Пираты толпились у проема в стене, словно нетерпеливые зрители у театральной кассы в день шумной премьеры. Войти первым не решался никто, а посмотреть, что будет делать дальше одинокая, но гордая и независимая рука, хотелось каждому. Поэтому они всячески пихались и толкались, стараясь увидеть, что происходит в потемках следующего зала, так что когда Череп очнулся, то его расфокусированному взору предстало сборище оттопыренных задниц в штанах разной степени потертости.—?Что там? —?спрашивал не самый высокий среди пиратов матрос Пфаннль по прозвищу Колибри, которому не досталось места в партере, пытаясь протиснуться между сотоварищами. —?Ну же, пусти!—?Куда прешь? —?отпихивал его другой любопытный,?— А ну осади, не в церкви. Братцы, ну что там?Братцы молчали. Летучая рука как-то на удивление шустро исчезла из поля их зрения?— просто юркнула за большой камень. И почти сразу же оттуда, потирая плечо, вышел человек?— широкоплечий и крепкий, но не так, чтобы очень высокий.—?Ну? —?сказал он внушительно. —?За погляд-от деньги платят!Матрос Пфаннль по прозвищу Колибри наконец прорвался сквозь плотный заслон пиратских спин и увидел то, к чему так стремился.—?Ух ты! —?сказал Пфаннль, хотя ничего особенного в полутемном зале не наблюдалось.Но кое-что примечательное все же там было. Незнакомец отбрасывал тень, густую и черную, какая не снилась ни одному вампиру. Значит, это был обычный человек. И значит, его можно было убить. Одному с таким справиться, пожалуй, сложновато. Но если навалиться всем разом…—?Горю! —?внезапно завопил кто-то. —?Горю, помогите!Сам того не ведая, любопытный матрос Пфаннль, продираясь сквозь толпу, подпалил кого-то факелом. Просоленный морской водой бушлат матроса Бернарделли затлел, в спертом воздухе коридора, перебивая сладковатый дух ладана, запахло мокрой псиной.Столпившиеся в проходе пираты разом расступились, и Колибри Пфаннль, не удержавшись на ногах, кубарем покатился в зал, прямо под ноги неизвестному хозяину летучей руки.—?Не ушибся? —?участливо спросил незнакомец.Капитан Череп, которому ничего этого видно не было, наконец-то смог подняться на ноги. Пошатываясь, будто пьяный, он подошел к Бернарделли, который тщетно пытался сам себя похлопать по спине, и одним сильным ударом погасил тлеющий у того между лопаток костерок.—?Вперед, сволочь,?— процедил Череп. —?Вперед, я сказал. Касается всех!И все ломанулись вперед, обнажая на ходу оружие, так что уже через секунду незнакомец стоял окруженный целым частоколом всевозможных сабель, ножей и кортиков.Первым ударил Колибри Пфаннль?— а нечего, потому что, участие проявлять! До шеи незнакомца Пфаннль дотянуться бы не смог, а потому метил в печень?— и убил бы наверняка, если бы удар его достиг цели.Но незнакомец умудрился увернуться?— это в полном окружении-то! Как-то так отступил бочком, привстал на цыпочки?— и Колибри Пфаннль опять растянулся во весь свой невеликий рост на каменном пещерном полу.В темноте за огромной каменной сосулькой раздался приглушенный смех. А может, это Пфаннлю только показалось. Проверить он не смог. Потому что теперь незнакомец с ним не любезничал. И размахнулся вроде не так, чтобы очень сильно, но Колибри хватило одного удара. Больше он не поднимался.—?Вперед! —?проорал что было силы Череп.В зал он предусмотрительно не вошел, а лишь заглядывал в проход, по-прежнему стоя в коридоре. От крика у него потемнело в глазах, и померещилось странное: тень незнакомца, такая густая, черная, какая и не снилась ни одному вампиру, неровным силуэтом скачущая следом за хозяином по полу и стенам, вдруг разрослась, увеличившись в размерах чуть ли не вдвое.Череп мотнул головой, прогоняя непрошенное наваждение, и прижал к гудящей голове рукоять своего кортика?— все-таки холодное. Помогло, хотя и не слишком.Так, из-под кортика он и наблюдал за происходящим в зале.Колибри затих, растянувшись на камнях. И тогда Шобо, высоченный датчанин, похожий на горного тролля, замахнулся кулаком, в котором был зажат смертоносный кастет с четырьмя завернутыми винтом шипами (вся команда знала, что Шобо любовно называет его?— Дюймовочка), и тут же, чтобы не дать незнакомцу опомниться, остальные матросы разом кинулись на него и, кажется свалили-таки с ног.В неверном свете брошенных факелов сложно было толком разобрать, что происходит. На полу, издавая крики и рычание, возилась огромная куча-мала, из которой то и дело вылетало что-то, только что бывшее оружием, согнутое, смятое, сплющеное и даже перекрученное. Кто-то пыхтел и временами громко охал. Потом из кучи, заливая все вокруг кровью, выпал Шобо?— во лбу его, вцепившись всеми четырьмя шипами, торчала Дюймовочка.Череп ждал. Нет, не зря Балфер поставил его капитаном?— чутье и в этот раз не подвело. В зале появились еще двое. Откуда они взялись, сказать было сложно. Два сгустка темноты просто возникли за спинами занятых дракой пиратов, обрели человеческие силуэты. А пираты их даже и не заметили!Эти двое тени не отбрасывали, и глаза у них светились в полутьме. А еще Череп узнал того, что пониже ростом?— это именно он несколько минут назад одним взмахом руки вскрыл горло матросу Стечкину. Череп отступил назад. Вампиры явно были заодно с этим пещерным человеком, так что команде капитана Черепа жить оставалось недолго.Несмотря на всю свою осмотрительность, трусом Череп не был, а дураком?— и подавно. Пару секунд обдумывал он сложившуюся ситуацию и пришел к выводу, что пора добавить к грубой силе толику интеллекта. Деревянные кресты, брошенные матросами при виде летающей руки, валялись на полу, словно куча дров. На всякий случай Череп подхватил сразу два, один сунул под мышку, второй зажал в кулаке. А потом, уже не медля, шагнул в проем в стене.Денег было жалко, но жизнь?— дороже.Содержимое двух кошельков, собственного и реквизированного у поверженного первого помощника Скуртула (мертвому деньги ни к чему), разлетелось широкой дугой и упало со звоном, в шуме схватки почти не слышным.Но те, кому была принесена эта щедрая жертва, его услышали.Медленно, словно через силу, упырь, что повыше ростом, черноволосый и молодой, опустился на колени и потянулся к ближайшей монетке. Брать ее в руки он не стал, видно, чуял серебро, ткнул, не касаясь пальцем, потом еще в одну, еще…Его спутник, убийца Стечкина, замер, но остался стоять, взгляд заскользил по полу, а губы шевелились безмолвно.Череп с изумлением смотрел на двух кровососов. Он слышал про такое от самого адмирала, не доверять которому у капитана не было повода, но одно дело слышать, а другое?— увидеть самому. Чудовища, как заколдованные, считали рассыпанные перед ними монеты и не обращали внимания ни на что другое. Судьба давала Черепу фору.За спиной его продолжалась рукопашная. Уже несколько бездвижных тел валялись на полу, но как бы ни был силен обладатель летающей руки, зачем-то спевшийся с вампирами, за матросами капитана Черепа было численное преимущество. Почему, кстати, они так долго возятся? Ладно, это потом…Череп стремительно приблизился к старшему упырю и с размаху прижал его к стене двумя деревянными крестами. Лицо упыря, обыкновенное, человеческое, только очень бледное, исказилось от бессилия и гнева, и глаза больше не горели зловещим красным огнем.А Череп стоял и пытался очень быстро сообразить: что же делать дальше? Как достать из-за пояса кортик? Черепу позарез нужна была третья рука.***Доктор оказался в сложном положении.Сидеть в убежище с дамами и совершенно раскисшим магистром он больше не мог?— ну не было сил, и все тут. А вот куда именно ему следует направиться, выбрать было сложно. Судя по всему, Стаху и его команде все-таки навязали не легкий бой, а тяжелую битву, а в трудные времена доктор предпочел бы быть рядом со старым другом. Но, с другой стороны, где-то там в закоулках лежат раненые, которым, вероятно, требуется его, доктора, профессиональная помощь?— как бы там ни фыркал и не бубнил гадости мосье Вольдемар, пан Вениамин был прежде всего врачом, а уже потом?— вампиром, пусть в это и сложно поверить. Да пусть хоть никто в это не верит, пану Вениамину было на это совершеннейшим образом наплевать.Но вот выбрать между долгом дружбы и долгом профессиональным оказалось непросто. И тогда он решил положиться на волю судьбы. Встал, подхватил саквояж, кивнул Марье Сидоровне?— ясно было, что именно она остается тут за главную?— и вышел в коридор.Все равно и раненые, и Стах с обоими рулевыми сейчас находятся не слишком далеко одни от других, так что, к кому бы доктор ни направился, он так или иначе пойдет в верном направлении.Одного только доктор не учёл. Он совершенно не помнил дороги!Доктор сунулся в один закоулок, в другой. Как они все тут ориентируются? Коридоры же совершенно одинаковые! Он повернул вправо, обошел вокруг большого сталактита и увидел выход?— и оказался ровно там же, где был до этого. Прислушался. Кажется, туда? Или сюда? Безобразие какое-то!Хотя… Постойте-ка… Издалека донесся тихий, почти неслышный звук. Где-то стонал раненый. И сразу стало ясно, что сначала нужно найти и осмотреть раненых. И уже потом?— искать Стаха.—?Погодите, голубчик! Я сейчас…Пану Вениамину пришлось снова вернуться в зал с большим сталактитом, за которым был узкий проход, почти щель в стене?— чудо еще, что все пуговицы остались на сюртуке! Зато по ту сторону щели оказался вполне широкий и почти ровный ход, никаких хитрых боковых лазов, только честные повороты. Стон повторялся, редко, но отчетливо, и доктор уверенно шел к своей цели. И уже дойдя до глубокой ниши, где в живописных позах (проделки Лендера, не иначе!) уложены были пострадавшие нападавшие, пан Вениамин сообразил?— можно же было не протискиваться между камнями, рискуя порвать одежду, а пролететь туманным облачком! Не додумался. Впрочем, долго сокрушаться он не стал и вообще тут же про это забыл. Предстояла работа.Раненых было около двух десятков. Ни над кем из них, к счастью, не стояла незримая и неотвратимая спутница любой войны, ни в головах, ни даже в ногах. Строго говоря, ранеными их называть было не вполне правильно?— большинство пребывало в одурманенном состоянии, характерном для перенесших первый укус вампира. Погруженные в полусон-полутранс, они чувствовали себя хорошо. Доктор скрупулезно проверил пульс у каждого, прижимая пальцы чуть повыше двух маленьких красных точек, имевшихся на каждой обследованной шее. Pulsus regularis, modica frequentia*, как и ожидалось. Через пару суток придут в себя. Но трем определенно требовалась медицинская помощь.Он начал с самого срочного?— с того, чье сердце не просто билось, а грохотало, как кузнечный молот, обжигая пальцы доктора при каждом ударе. Пациент был довольно упитан и краснощек. Кожа на шее?— совершенно целая. Все вместе давало грозную картину близкого апоплексического удара. И доктор с готовностью оказал необходимую помощь?— своим, зарекомендовавшим себя в родном уезде пана Вениамина, методом. Да, пан Вениамин был прежде всего врачом. Но все же он был и вампиром.Убедившись, что удар пациенту более не угрожает, и уложив его с возможным удобством (две свернутых куртки, стянутых со спящих пиратов, вполне заменили подушку), доктор обратился к остальным пострадавшим.Вывих стопы удалось вправить быстро. Еще у одного была сломана рука?— это на его путеводные стоны пришел сюда пан Вениамин. С рукой провозился дольше. Но как только сообразил, что вместо шины можно использовать валяющиеся возле раненого пустые ножны, (то ли от сабли, то ли от шпаги, в этом доктор не слишком разбирался, да и какая разница?— главное, чтобы по длине подходили), дело сразу пошло веселее. Бинт заменил чей-то не слишком грязный пояс, и вот уже рука надежно зафиксирована в неподвижном состоянии, и пострадавший может и дальше спокойно спать, не нарушая в пещере тишину.Пан Вениамин так увлекся любимой работой, что даже затянул, как бывало когда-то, себе под нос старую полузабытую песню про черны воды, молодого казака и красавицу-девицу.—?Звон, звон, звон, звоночек,?— отчаянно фальшивя, мурлыкал доктор, закрепляя конец пояса на повязке, и поэтому чуть не упал от неожиданности, когда на него с разбегу налетел невесть откуда взявшийся Воронцов.—?А, штурман,?— рассеянно поприветствовал его пан Вениамин. —?Доброго дня! А я как раз заканчиваю. Представьте себе, всего три по-настоящему пострадавших! Наши дамы были очень аккуратны! О, и кролик с вами!Воронцов остановился на какую-то секунду, коротко кивнул растрепанной головой. Кролик за это время успел допрыгать до конца коридора и теперь одним буйным скачком вернулся обратно, штурману в тыл и с силой боднул его, словно подгоняя.—?Простите,?— только и услышал доктор.А Воронцов уже бежал дальше. Что-то не так было со штурманом. Что-то… Погодите-ка!—?Погодите-ка! —?встрепенулся пан Вениамин. —?Вы как здесь? Что-то случилось?—?Потом,?— глухо донеслось из-за поворота,?— потом объясню!Доктор машинально поправил наложенную повязку на руке своего последнего пациента. Прислушался к дыханию первого?— тот спал крепко и спокойно. Собрал саквояж (странно, как в него попала эта шкатулочка?), защелкнул тугие застежки.Что-то не так было со штурманом… Что-то вообще было?— не так.—?Воронцов, голубчик! Подождите меня!Но где там?— только его и видели! Зато оттуда, куда штурман убежал, отчетливо доносился шум: топот, крики, звяканье металла и даже, кажется, звериный рык. И выстрелы. Да, точно, выстрелы. В общем, ничего хорошего.***—?Эй, вы! —?не отрывая глаз от своего противника, прокаркал Череп. —?Поспешай! Кончай его! Мне нужна помощь!И кто бы мог подумать, что два куска дерева, связанные между собой под прямым углом, обладают такой невероятной силой?— прижатый к стене упырь дернулся, пытаясь освободиться, но тщетно. А ведь и ему сил было не занимать, Череп сам был тому свидетель.—?Не трепыхайся, сволочь,?— прошипел он, крепче надавив крестами. —?Эй, где вы там?И тут звуки драки затихли. Точнее, они изменились, превратившись во что-то такое, чему Череп не мог бы дать определения. Сначала сразу несколько глоток втянуло воздух, потом залязгали зубы. Раздалось утробное, нечеловеческое ворчание. А потом заорали матросы, один за другим. Оглядываться было нельзя, но Череп, рискуя заработать пожизненное косоглазие, умудрился глянуть вбок?— и челюсть у него отвисла.Его матросы кто лежал, кто сидел, кто отбежал, куда смог, а посреди всего этого безобразия поднимался на задние лапы бурый медведь. Огромный зверь стоял слегка пригнувшись и с громким ревом скалил желтые клыки?— черт знает, откуда он взялся, спал, что ли, в пещере?Кто-то из команды, видно, потеряв от ужаса остатки рассудка, попытался ткнуть медведя саблей?— тот просто махнул лапой, и безумец отлетел на другой конец зала.—?Стреляйте! Стреляйте, идиоты! —?заорал капитан, видя, как разлетаются по сторонам остатки его отряда.Раздался выстрел, еще один. Медведь рыкнул недоуменно и только почесался в том месте, куда попала пуля, как будто в него не из пистолета палили, а стреляли горохом из рогатки.Упырь под рукой снова дернулся, и в этот раз ему почти удалось сбросить один из крестов. Череп опомнился. Отчаяние подсказало ему, что делать. Прижав оба креста одной рукой, один пальцами, а другой локтем?— а для этого ему пришлось приблизиться к вампиру вплотную, подставляя свою шею под самые его клыки, но об этом Череп даже не задумался?— он выхватил кортик и приставил острие к груди противника, напротив сердца.—?Пятьдесят две! —?вдруг сказал кто-то прямо у Черепа из-под ног.В угаре схватки Череп как-то позабыл про второго вампира. А тот, не в силах оторваться от самого важного для него занятия, не обращая никакого внимания ни на пальбу, ни на медведя, ни даже на незавидное положение, в которое попал его капитан, так и ползал на карачках, подсчитывал рассыпанные монеты.Пол в зале был щербатый, щелястый, весь покрытый выбоинами, поэтому дело сильно затянулось: подобрать монетки вампир не мог, а сосчитать был должен, сам не зная, за каким чертом ему это надо, просто должен, и всё.—?Пятьдесят две! —?повторил незадачливый математик. —?И еще одна! Или две? А ну, двинься…Он ударил кулаком по чьей-то костлявой ноге, с дуру ума стоящей на следующей, пятьдесят третьей монетке.Череп так и не понял, кто именно врезал ему прямо под правое колено, да и неважно это было?— нога подогнулась, и чтобы не упасть, Череп инстинктивно сделал шаг назад. Всего на секунду ослабил он хватку, но и этого было довольно.Старший упырь двинул плечом, деревянные кресты расползлись в стороны, и упавший на пол кортик прозвенел для Черепа похоронным звоном.Молодой вампир отодвинул с дороги упавшее тело.—?Пятьдесят три! —?с удовлетворением сказал он потянулся дальше, к пятьдесят четвертой, закатившейся под каменный выступ.Медведь тем временем уже разделался со своими противниками: матросы лежали вокруг него безжизненными куклами, а сам зверь сидел на попе ровно и вылизывал окровавленную шерсть длинным черным языком. Но вдруг насторожился.Из дальнего коридора, уводящего в глубь пещер, к последнему убежищу команды ?Дмитрия?, раздался звук, больше всего похожий на цокот собачьих когтей, и на поле боя выбежал весь в дрожащих электрических огнях сиреневый кролик. Следом за ним вылетел из темноты Воронцов. В одной руке у него почему-то болтался зажженный корабельный фонарь, а вторая сжимала рукоять обнаженного клинка?— одного из тех, что штурман позаимствовал у плотника.Вскинув саблю на уровень плеча, Воронцов со свистом очертил ею широкий круг, в центре которого оказались он сам и капитан: не подходи!—?Спокойно, штурман,?— сказал Стах,?— спокойно.—?Пятьдесят четыре,?— пробормотал из-за камня Теодор, а медведь утробно рыкнул и выплюнул на пол помятую пулю.Тут в дальнем коридоре опять послышался шум торопливых шагов. Доктор огляделся, покачал головой: есть, чем заняться! И спросил невозмутимо:- Господа, кому-нибудь требуется медицинская помощь? Сташек, ты поел?____________________ *Pulsus regularis, modica frequentia?— пульс регулярный, частота умеренная (лат.)