Лист шестой (1/1)

Русская шхуна ?Дмитрий?23 июля 18…годаКурс на мыс Сан-Висенти В трюме было темно. Боязливо шуршали время от времени улизнувшие от цепких пальчиков Марьи Сидоровны крысы. Где-то изредка глухо шлепались о размокшее дерево капли воды. То ли слышались, то ли мерещились неясные ритмичные пощелкивания, словно где-то постукивали небольшие ходики – щелк-щелк, да и перестанут. Наверное, жучок-точильщик. Иногда раздавались внезапные и оттого кажущиеся слишком громкими непонятные, но определенно деревянные звуки – то ли терлись друг о друга ступени трапа, то ли подсыхали где-то переборки кают. И каждый раз Стах настороженно вскидывался и озирался в надежде увидеть, наконец, свою дичь.Эмиссар сидел на закрытой крышке своего гроба, стоявшего по центру грузовой части корабля, поджав по себя одну ногу. Сидеть было не слишком удобно, но Станислав опасался, что иначе он заснет и свалится кулем на влажные доски пола. Пока его бодрил охотничий азарт, но все-таки не спать днем – довольно непростое испытание для вампира, который вот уже несколько дней подряд не смыкал как следует глаз. Сложно идти против своей природы. Станислав умел преодолевать естественное дневное оцепенение усилием воли, он был достаточно силен для этого, хотя и не любил это делать. Усилие все же требовалось приложить изрядное. Подобные вещи нужно совершать на свежую голову, а еще лучше – в пасмурную погоду, а совсем хорошо бы – как следует перекусив… Но на войне как на войне. Выбирать не приходилось – живого надо поймать. Должен же тот когда-то есть, пить, ну и прочее. Когда, как не днем? Значит, следует подловить его именно днем, на крышке, когда тот, наглая морда, выбирается из гроба, пользуясь невозможностью других перемещаться по судну. Вот тут и настанет время для перекуса.Стах покрутил головой, переложил кинжал из одной руки в другую и поменял ногу. День едва подкатывал к полудню – эмиссар ощущал это по накатывающей сонливости, которую приходилось отгонять, все чаще и чаще меняя положение. Тихо… И как это всегда получается – ничего не делая для этого, Стах опять оказался в эпицентре какой-то странной истории, суть которой пока оставалась ему непонятной. А ведь поначалу все казалось просто – он получил письмо из Валахии, в котором его просили, именно просили оказать любезность и возглавить экспедицию через море к берегам Британии. Обещали подогнать надежную команду – Станиславу случалось путешествовать морем, и человеком, и после обращения, но только в качестве пассажира, поэтому ему отводилась, скорее, почетная роль – кого? Стах вздохнул. Надо называть вещи своими именами. Похоже, надзирателя. Следишь за тем, чтобы штурман вовремя проложил курс, имея в виду нужную точку назначения, чтобы рулевой встал к штурвалу, чтобы заточенный в хрустальный шар дух, заменяя команду матросов, правильно работал с парусами и прочими снастями. С другой стороны, если шхуна прибудет в Британию в целости и хотя бы относительной сохранности, значит, с миссией своей ты справился вполне, и неважно, что ты не слишком разбираешься в лоциях и навигационных приборах и не можешь сам встать у руля в буквальном, а не переносном смысле слова. Главное – выполнить порученное. Раз позвали, значит, верят в то, что справится. Ну а он привык ценить доверие и откликаться, когда зовут. Как это говорил старикашка Суворов? Солдат встал и пошел... Хорошо, что Вениамин тоже тут. Испытанный друг.В тишине раздался отчетливый скрип петель. Станислав замер. Неслышно сполз со своего насеста, пригнулся и скрылся среди густых теней трюма. Стукнула крышка. Кто-то осторожно, но все же не слишком таясь, выбирался из гроба. Двигается совершенно бесшумно… И все-таки, почему он его не чувствует? Почему никто его не чувствует? Человек пахнет кровью – живой, яркий, одуряющий запах, спутать который нельзя ни с чем… Он каким-то образом ощутил, что охотник совсем рядом, перехватил кинжал, подался вперед, оскалился и…- Сташек! Сташек, ты где?Тьфу ты! Венька.- Ну ты совсем очумел, доктор недоделанный?! – Стах с трудом удержался от более крепких выражений, хотя они так и просились на язык, сразу на нескольких наречиях. – А если бы я ударил первым? Какого черта ты тут бродишь средь бела дня?- Я так и думал, что ты не лег! – Вениамин был возмущен не меньше эмиссара. – Прекращай немедленно это самоистязание! Ты не спишь уже вот который день, так и истаять недолго! Это же самоубийство какое-то – и день и ночь он на ногах, скачет здесь с кинжалом…- Да ты хоть понимаешь, что я мог тебя развоплотить? Вот так, за здорово умрешь, по ошибке! Чего тебе не спится? Ясный день на дворе – что тут тебе понадобилось?Доктор вздохнул:- Ты мне понадобился. Хотел убедиться, что ты спишь спокойно, дорогой товарищ. Вот прям чувствовал, что тебе приспичит устроить тут засаду на этого несчастного! И должен тебе сказать как врач, что поведение твое внушает мне серьезные опасения. Это все больше напоминает паранойю. Но я не позволю тебе растратить впустую силы, нужные для дела. Если понадобится – силой в гроб вгоню. Марш спать, и немедленно! – Вениамин был всерьез рассержен. Светлые брови сурово сошлись, взгляд голубых глаз был сердит и сосредоточен. В любой другой ситуации Станислав не стал бы расстраивать и без того огорченного друга. Но тут уж извините! Он уже открыл рот, чтобы возразить, но тут снова раздался все тот же характерный звук. - Тссс! - эмиссар молниеносно метнулся к Вениамину, зажал ему рот ладонью и утянул за собой, присев за стоящий на возвышении гроб. Снова стукнула крышка, прошуршала ткань… Вениамин чувствовал, как напряглись мускулы на обхватившей его руке. Шагов слышно не было. Зато они услышали звук, которого никак не ожидали. Кто-то отчетливо, как в дверь, постучал в крышку гроба, судя по положению – как раз докторова. - Док! Вы спите? – и снова троекратный стук.Станислав обреченно помотал головой. Рулевой. Опять. Вот все ему на месте не лежится! Пока эмиссар пытался понять, что надо делать, Вениамин ответил прямо из темного угла:- Нет, не сплю!От неожиданности Теодор оступился и задел неплотно прикрытую крышку, та откинулась и с громким хлопком стукнулась о боковину гроба.- Да что же это такое? – никто не ожидал, что магистр из Санкт-Петербурга способен так эффектно восставать со смертного ложа. Крышка еще одного гроба откинулась на петлях, и Вольдемар поднялся одним движением во весь рост. Руки его были крестообразно сложены на груди, глаза пылали праведным гневом, заливая столбами зеленоватого света примерно половину трюма. На магистре был, очевидно, его ночной костюм – Вольдемар удалился на покой в черном фраке с длинными фалдами, белоснежной рубашке с черным шелковым хальстухом и длинной, шелковой же черной мантии с подбоем кроваво-красного цвета. Почему он при таких затратах на верхнюю часть костюма не озаботился приобретением панталон или хотя бы кюлотов, сказать было сложно – на довольно тонких, покрытых негустой шерстью ногах магистра были лишь черные шелковые носки на подвязках и вполне традиционные белые тапочки. ?А на ноги, наверное, парчовый покров?, - мелькнуло в голове у Станислава.- Ох, ничего себе пижамка! – изумленный рулевой отступил, раскрыв рот и не зная, что еще сказать.Зато Вольдемар точно знал, что он хочет сказать. И сказал. Станислав, послуживший в свое время в полках нескольких европейских стран, от Бургундии до Московского княжества, поневоле проникся уважением к богатому словарному запасу такого на вид воспитанного и образованного господина.- Какого драного черта?! - бушевал академический вампир. – Ни ночью, ни днем нет от вас покоя! Сколько можно тут грохотать деревяшками, шептаться пес знает о чем? Только было уснул, а все – бу-бу-бу, бу-бу-бу! Мало того, что чуть не сожгли меня на солнце, так еще и спать не даете? Вся ваша шайка, что один, что другой, завидуете, что Его Сиятельство поручил мне основное задание, вот и гадите исподтишка! Дайте спаааать! – и с протяжным воющим криком магистр рухнул, как был, плашмя обратно в гроб. Крышка эффектно захлопнулась над ним, подняв облачко пыли.Пару минут в трюме стояла абсолютная тишина. Потом доктор спокойно спросил:- Рулевой, голубчик, а вы что хотели?