Глава 11. Майкл и Дариана (1/2)
ПропастьА что, если в нее шагнуть?
Джон Стендлер стоял на краю обломанного старого моста. Его окружала лишь вода и ледяной осенний ветер, что жестоко ударял в лицо раз за разом. Его слезы не были заметны из-за ветра, но лицо... Лицо казалось таким потерянным и разбитым, словно ничего в этом мире больше не сможет его спасти, изменить его решение. Сейчас Джон понимает, что единственное спасение это шаг в пропасть. И все закончится. Парень свободно раскинул руки, поддаваясь ветру, закрыл глаза и глубоко выдохнул.Чего стоит человеческая жизнь? Денег? Славы, популярности? Ни первое, ни второе, ни третье в корне неверно. Ибо в действительности единственная вещь, ради которой стоит жить это любовь. Любовь к самому себе. Мы все гонимся за победой, вечно ломаем себя, бежим от своей настоящей судьбы, бежим в непонятную пропасть. Мы любим самосовершенствоваться, менять вредные привычки на полезные. Но, проходит неделя и все возвращается в изначальную точку, потому что это всего лишь наша физиология. Мы не можем идти против себя. Но, давайте поговорим о другом, о более важном в нашей жизни моменте. Это перфекционизм. Всю свою осознанную жизнь я, Дариана Рейдж, была идеалисткой, хотела стать лучше для других, постоянно испытывала и ломала себя. Бесконечно. В один момент все это зашло слишком далеко и я стала... Стала подчиняться чужой системе. Я любила доказывать людям, что могу быть лучше, умнее, мудрее. Доказывала свою правоту, набивала себе цену, делала все, чтобы стать той, какой меня хотели видеть другие. Но, сейчас я поняла одну простую вещь - человек счастлив по-настоящему только тогда, когда у него нет нужды кому-то что-то доказывать. И теперь, сидя здесь, в этом подземелье, не имея ни одного близкого человека, я осознала, что мне больше не нужно пресмыкаться, притворяться хорошей девочкой для Венабл или Лэнгдона, а уж тем более для Стендлера. С этого момента я больше не стану никому ничего доказывать и будь, что будет.
Я наконец снимаю маскуИ, когда я сняла ее, случилось ужасное. Когда на аванпосте наступила глубокая ночь, я пробралась на кухню и захватила с собой самый большой нож, который только смогла найти.
Больше нет ничего. Ни боли, ни разочарования, ни страха. Есть только я, нож и бесконечное количество беспомощных человеческих тел. К утру на аванпосте остались в живых лишь я, Лэнгдон и Стендлер, ибо на них у меня уже просто не хватило сил. Я устала. По-настоящему устала, хотелось лечь и крепко поспать дня два.Полностью испачканная кровью, Дариана удобно уселась на диване в гостиной и стала равнодушно смотреть на огонь в камине. Бесконечно повторяющаяся песня "She Wants Revenge - Tear You Apart" почему-то уже не так раздражала, а даже наоборот, придавала сил. Дариана начала танцевать, закрыв глаза, удовлетворенно улыбаясь, находясь в каком-то своем жестоком мире маньяка-убийцы.
На пороге появился Лэнгдон. Он облокотился на стену, внимательно наблюдая за девушкой. К слову, так же довольно улыбаясь.— Ты что, всех убила, Дариана?
Брюнетка открыла глаза и посмотрела на блондина, продолжая танцевать.— Ага.Мужчина рассмеялся.— Да ты действительно свихнулась в этих четырех стенах. Интересно, со мной тоже хотела покончить?— Нет.Рейдж неспеша подошла к мужчине и устало выдохнула.— И почему же?— Ты слишком красив, чтобы умирать.Майкл надменно усмехнулся.— Какая-то глупая причина, не думаешь?— Как-то слишком грубо, не хочешь извиниться?
Лэнгдон снова нехорошо улыбнулся, делая шаг вперед, чуть наклонился, приблизившись к лицу девушки.— Это было слишком самоуверенно с твоей стороны.
— А что будет? — уверенно спросила брюнетка — накажешь?
Блондин резко отстранился и чуть толкнул Рейдж назад, громко усмехнувшись. В его глазах, кажется, мгновенно загорелось что-то пошлое.— Однажды я уже сказал тебе, что приближаться не стоит. Недостаточно ясно выразился?— Все мы люди. Так что, каким бы властителем мира ты не казался, ты такой же человек.
— Ты и понятия не имеешь кто я, дорогая.— Мне нет дела, потому что я вижу перед собой хорошего человека.Лэнгдон снова рассмеялся, вот только теперь слишком искренне. Сейчас он откровенно усмехался над доверчивостью девушки и ее слепостью к своей персоне.— Хорошего человека? Да, все же наивности в тебе хоть убавляй.
— Это всего лишь маска, Лэнгдон. И я прекрасно понимаю, что так легче жить в этом жестоком мире.— А ты упрямая.