Глава 14 О вопросах гордости и чести. Часть 1 (1/1)

Пока народ Браавоса спокойно плыл по свойственному ему неторопливому течению, ветер в Вестеросе успел перемениться. Первыми на себе это ощутили жители Волчьего леса. От их внимания не могло ускользнуть, что не было уже слышно на просторах Севера заливистого пения птиц. Озёра медленно, но верно затягивались тонкой пленкой льда. Северяне, с рождения привыкшие к суровым ветрам, не могли не ощутить по-новому люто пронизывающий холод. Было ясно?— зима, которую на протяжение веков пророчили Старки, наконец-то пришла в Вестерос. Но нутро его жителей подсказывало им, что ничего хорошего эта зима не предвещает.***За два дня до свадьбы Талии Форрестер и Гриффа Уайтхилла Железный Форт был застигнут врасплох лютым морозом. Землю припорошило снегом, и местные крестьяне и рабы из-за Узкого моря в мгновение ока облачились в теплые одежды из шерсти, а более богатые жители замка накинули на себя плащи, отделанные мехом.***Было раннее утро, солнце ещё не успел окаймить Железный Форт золотым светом и ледяной воздух через деревянные решётки окон обдавал холодком лица спящих жителей замка. В прилегающих к нему деревнях крестьян ещё не разбудил пронзительный крик петуха.Первым проснулся Мустафа Сантагар. Давно отойдя от сна, он глядел в потолок, над которым усердно трудился паук, и о чём-то думал.Непросто было притерпеться к лютым морозам привыкшему к горячим пескам Дорна Мустафе. Но это было лишь наименьшей из помех пребыванию молодого человека во владениях лорда Гриффа. Крестьяне Железного Форта, по разным причинам чувствовавшие неприязнь к иноземным рабам, также относились и к дорнийцу. Однако встречен он был даже более холодно, чем эссосцы, так как служил дому Уайтхиллов. Нельзя сказать, что отношение к Сантагару было хоть на толику теплее и среди солдат Гриффа. Дорниец вызывал у них неприкрытое чувство неприязни, холодности, а может даже и зависти. Сантагар был молод, красив даже по незамысловатым меркам Севера, начитан и смекалист?— завидовать было чему.Но, как и у любого человека, были у него свои странности: он совершенно не походил на дорнийца. Слишком смышлён и благороден лицом был этот простой сын конюха, коим представился он ещё в Вершине покойному Ладду Уайтхиллу.—?Врёшь и не краснеешь, сынок,?— хрипло рассмеялся тогда старый лорд. —?Но я вижу, голова на плечах имеется, так что добро пожаловать в мои ряды, valītsos.Уайтхиллов на Севере не любили, но далекому от королевских и лордских интриг Мустафе было хорошо в Вершине. Несмотря на свои скупость, суровость и властолюбие, старый лорд, по мнению дорнийца, умел награждать по заслугам, и только благодаря его умению делать ставки на будущее, Сантагар и смог начать новую жизнь здесь, на Севере. Наконец-то в жизни молодого человека появилось то, ради чего он мог бы бороться.В тот день Сантагара приняли рядовым работником в каменоломню, но проявив недюжинный талант к ремеслу, он быстро получил звание главного оружейника. Зоркие глаза Ладда не могли не заметить в молодом человеке способность к ведению дел, потому он при каждой их встрече приговаривал, что после войны Мустафу назначат кастеляном Вершины. Однако, теперь он был здесь.Дорнийцу, что не странно, было приятно стремительно продвигаться вверх по служебной лестнице, и его гордость задевала ссылка в полуразрушенный Железный Форт. То ли это была тоска по величественной Вершине, в стенах которой он провёл без малого четыре года, то ли?— по прекрасной синеглазой обитательнице замка, чьи письма дорниец трепетно хранил. Сантагар не исключал, что одно из таких писем мог прочесть и её грозный отец. Потому он и был здесь. Но честь любимой была важнее и молодой человек мужественно ждал конца ссылки…Наконец ему надоело греться под одеялом из овечьей шерсти и, поднявшись с жёсткой кровати, он направился к умывальнику. Умывшись и подобрав копну вьющихся каштановых волос, кастелян собрался разбирать бумаги, накопившиеся со времен его предшественника?— Дункана Таттла, казнённого за предательство предыдущим лордом замка?— гордым Родриком, прозванного среди солдат Уайтхиллов ?Сломленным?. Тут он заметил, что свеча почти расплавилась. Вынув из-под подушки пачку каких-то бумаг и положив их во внутренний карман дублета, дорниец вышел из комнаты, бросив с усмешкой взгляд на паутину, ?украшавшую? потолок.***Сказать, что в эти дни Талия Форрестер не могла уснуть, значит не сказать ровным счётом ничего. Хотя девушка и могла вздремнуть на время, но покоя своему разуму?она не давала, постоянно размышляя над тем, как бы выйти из создавшегося положения. Первые два дня пленница корила себя за то, что позволила себе дать волю чувствам, сбежать из хижины далеко к реке и разрыдаться от предсказания Эльзеры. Для упрёков было слишком поздно и северянка это прекрасно понимала.Она осталась совсем одна: отец, мама, Родрик, Итан были мертвы; Мира, наверное, оставалась где-то в Королевской Гавани; Ашер и Ройланд, скорее всего, давно покинули Волчий лес, а Район вместе подругой брата Бесхой отплыл в Эссос. Эльзера и Джозера, пускай и были её сводными сестрой и братом, оставались для неё чужими. Их не связывало ничего, кроме отцовской крови. Едва ли они жили этими сокровенными словами?— ?Железные изо льда?.Чему быть?— того не миновать. Даже узнав своё будущее, человек не сможет изменить предначертанную свыше судьбу…Это значит, Талия, что мы с тобой становимся пешками в игре моего брата: мы должны пожениться.Постоянно крутилось в её бедной голове.—?Хотите, чтоб я играла по вашим правилам, что ж, буду по Вашим правилам…И, очевидно, боги услышали Талию. Тут же раздался тихий, размеренный стук в деревянные оконные перегородки. Девушка бросила уставший от недосыпа взгляд на подоконник и, узнав пернатого гостя, бросилась к окну. Это был Бермут.—?Хвала богам, тебя не поймали, дружочек… Значит, они уже знают… —?северянка пригляделась к лапке сокола и заметила привязанный к ней свёрток. Аккуратно протиснув руку через ромбовидную перегородку, Талия достала его и быстро развернула. Это было письмо от Маив: из оставшихся в хижине она, да сама Форрестер, были единственными обученными грамоте.?Я тебя предупреждала, но ты меня не послушала. Твой сводный братец да верный оруженосец теперь рвутся в бой, чтобы вытащить тебя из лап врагов. Но это несвоевременно: вы можете потерять все ваши силы в первом же бою и окончательно похоронить все шансы на спасение своей семьи. Ведьма сказала мне, что за видение было тебе той ночью… Попав в руки нынешнего лорда, ты лишь доказала своё предназначение. Используй его, тяни время, но, молю тебя, будь осторожна.P.S. Я полна решимости разыскать одного человека. Надеюсь, он сможет вам помочь.?С одной стороны, Талия прекрасно понимала, что знахарка права. Им нельзя было так рисковать. Дюжины одичалых и белого медведя было, очевидно, недостаточно для нападения. Боги, даже если попытаться вызволить её из Железного форта, Уайтхиллы будут их искать. А если найдут, то всё будет кончено в один момент. Разум девушки принимал сторону Маив.Но с другой стороны, всё внутри северянки выступало против предначертанного?— исполнять роль жены мерзкого Гриффа. Боги… Талия вдруг вспомнила, что завтра будет венчание с Уайтхиллом. А после церемонии их будет ждать брачная ночь… Боги! Голова шла кругом от одной мысли, что ей придётся ублажать ненавистного ?мужа?. Ничто не смогло бы больнее задеть гордость Талии. И в то же время, она знала, что ей придется все стерпеть. Заставить Уайтхиллов верить, что надежды на спасение вражеского дома больше нет… Осталась только она?— трофей войны. Чтобы выжить, придется пожертвовать и гордостью, и честью.Девушка начеркала ответное письмо. По примеру Маив, она не упоминала ни имён, ни мест настолько, насколько могла и, аккуратно привязав сверток к лапке Бермута, погладила его по голове.—?Лети, соколик…Сапсан в мгновение ока исчез. Форрестер теперь знала, какой будет её следующий шаг. Только сейчас девушка почувствовала, как сильно пересохло её горло. Тихим шагом она направилась на кухню.***Всю эту долгую морозную ночь Грифф не спал. Его рука то и дело тянулась к кувшину с вином, но что-то его постоянно останавливало. Напротив него стояла тумба с зеркалом. Он бросил на него усталый взгляд?— Седьмое пекло, как же плохо он выглядел. Ему и так никто не давал двадцати, а сейчас он казался немногим моложе своего отца, умершего на пятьдесят седьмом году жизни. Единственным мутно-серый глаз его будто впал, высокий лоб был испещрён ранними морщинами, лицо осунулось, на висках его проглядывалась появившаяся после осады форта лёгкая седина.—?Урод, нечего сказать,?— бросил сквозь зубы Уайтхилл и отвернулся от зеркала.Завтра он будет повязан навечно с Талией Форрестер?— сестрой своего заклятого врага, убийцы отца! Старица, неужто это твоя справедливость! Всю жизнь верно служил одному лишь своему дому, в мыслях не было предать семью, и что в итоге? Ненавистный братец занял место отца и диктует ему свои условия. Жениться и плодить наследников?— чудесную перспективу для него заготовил любезный лорд Торрхен. Мысль о том, что разве только удавившись он мог бы навсегда порушить его планы, даже мелькала порой у Гриффа в голове, но вызывала лишь злую усмешку.—?Не спал всю ночь, была уже возможность… —?рассеянно бормотал он себе под нос. —?Не стану. В жизни такой радости ему не доставлю. Отец не для того меня воспитал. Не северянин я, если сдамся… Я ещё жить хочу.Но стоило ли. Ведь завтрашний жизнь обещал на всю жизнь связать его с ненавистной девушкой. Сколь миловидной, столь же и ненавистной. Может, потому она и была ему так противна?— из-за красоты и недосягаемости. Её голос, её грация, её храбрость… Грифф знал, за что так нахваливали младшую дочь лорда Грегора, и корил себя за это. Видят Семеро, хоть он и не желал признавать этого, молодой Уайтхилл жаждал любви, покоя и нежных женских объятий не меньше, чем кто-либо другой. Но вы решили связать его судьбу с юной Талией Форрестер. Ну что ж… Вам, боги лучше знать…Грифф, почувствовав, как тяжёлый ком подступил к горлу, потянулся к кувшину, но, к его раздражению, тот был давно опустошен. Накинув на себя серовато-синий жилет, Уайтхилл вышел из своих покоев.***К слову сказать, далеко не всем жителям Вершины?— владения дома Уайтхиллов?— спалось в этот момент. Ещё до того, как солнце взошло над древним полуразрушенным замком, чьи камни застали ещё высадку Эйгона Завоевателя, лорд Торрхен Уайтхилл сидел в парадном зале за круглым столом и разгребал документацию, которую с момента смерти отца не успели разобрать. А её накопилось немало…—?В кой-то веке я не вижу этих долговых бумажек,?— Торрхен не мог не дивиться тому, как его отец успевал погашать эти многотысячные долги. Педантичный по жизни, лорд Ладд, несмотря на своё ненасытное властолюбие, даже после своей смерти практически не оставил долгов, что не могло не радовать его сына.—?Приглашения на пир, приглашения на свадьбу, приглашения на именины… Седьмое пекло, как быстро они все вспомнили о нашем доме… Отправлены давно, ещё при отце. Судя по всему, он намеренно оставлял на потом весь этот вздор. А это что?Тут на глаза северянина попался старый, судя по желтизне бумаги, нераспечатанный конверт. —?Отправлено письмо… Хм… Три месяца назад. Герб такой что-то не припомню. Киты какие-то… Та-ак, а это что?Уайтхилл тихим басистым голосом зачитал следующее:?Ладд,Прошло без малого пятнадцать лет с тех пор, как твоя жена?— моя любимая и единственная дочь?— покинула наш мир. Не буду лукавить, писать тебе, любезный зять, спустя столько лет мне нелегко, учитывая, что именно я обвинял тебя в смерти драгоценной Герты.Я уже в преклонном возрасте и мейстеры всё твердят, что мне остался год, может, два. Сам понимаешь, что пора задуматься и о наследниках. Увы, боги подарили мне чудесную дочь, но двое моих сыновей оказались последними идиотами. Воюя друг с другом за мои владения, ещё при мне они успели прикончить друг друга. Из этого, как видишь, следует, что сыновей кровных у меня не осталось, а боковым ветвям дома от многочисленных кузенов и племянников дарить свои владения у меня нет никакого желания. Однако мне известно, что Герта подарила тебе четверых сыновей. Известно мне также, что Торрхен?— третий сын?— унаследует твой замок Вершину, так что я бы хотел сделать твоего меньшого сына?— Гриффа?— своим прямым наследником. Он у тебя не дурак, ведь дураку такого предложения я бы не сделал.Не уверен, Ладд, что ты вообще прочитаешь это, потому как на мои последние письма ответа не последовало. Так или иначе, в ближайшие дни я всё равно объявлю твоего сына своим преемником.Геральд Крайт?—?Что за?.. —?Торрхен в негодовании и недоумении глубоко нахмурился.Молодой лорд не мог припомнить деда. Впрочем, не мог он припомнить, чтобы вообще когда-нибудь интересовался жизнью своей матери до её женитьбы. Для Торрхена она всегда оставалась леди Гертой Уайтхилл, чья семья, по словам отца, погибла вскоре после того, как она вышла замуж за Ладда. Выходит, тот скрывал, что родня по линии его жены была жива, и оставлял их письма без ответа… Но зачем? Получалось, что теперь этот заносчивый хвастун станет наследником, и, судя по тому, что говорилось в письме, новоявленный дед был намерен действовать решительно. Очевидно, следовало ждать новых писем… И всё это, когда Грифф так нужен был Железом Форте.—?Седьмое пекло, как же не вовремя… —?Торрхен небрежно засунул письмо во внутренний карман своего жилета.Но в один миг его размышления нарушило громкое карканье почтового ворона. Северянин сразу заметил, что к его лапке прикреплён маленький сверток со знакомой ярко-фиолетовой печаткой. Аккуратно достав и развернув письмо, Уайтхилл окончательно убедился, что послание доставлено из Дредфорта.—?Хвала Семерым, что не от Рамси,?— Торрхен быстро пробежался глазами по строкам. —?Хм, Многоуважаемый лорд Торрхен… Та-ак… Приношу извинения за запоздалые поздравления с рождением твоего первенца…?— северянин недоверчиво поджал губы, ожидая после ряда комплиментов получить неприятное известие, как это обычно бывает. —?Ну… что и требовалось доказать: ?планирую навестить своего верного знаменосца для урегулирования назревших проблем с поставками вооружения?. Если ещё планировал на момент написания письма, значит, писал вчера или позавчера… Выходит, сегодня должен приехать. Надо быть наготове. Вот чёрт… А с поставками-то хреново. Ладно, придётся лукавить. Чёрт с этой честью,?— махнул рукой Торрхен. —?Отец мой покойный недаром учил: ?честь и гордость?— дело хорошее, только они мало помогут, когда Болтон будет заживо тебя свежевать.? Эх, хвала Семерым, талантом лицедея они меня не обделили… —?тут же раздался пронзительный младенческий крик. Мужчина поднял голову в сторону двери, ведущей в лордские покои. —?Кажись, мой сынок проснулся…***Не так давно солдаты Форрестеров волокли его в темницу по древним коридорам замка, а теперь Грифф мог уверенно шагать по ним на правах хозяина. Переменился нынче ветер, но всё равно тысячелетние мощные стены Железного Форта незримо давили на молодого человека, будто говоря ему: ?Ты здесь чужой.? Очевидно, с такой судьбой родился этот невзрачный высокий худощавый человек?— быть повсюду не в своей тарелке.Пройдя ещё немного северянин заметил, что дверь в кухню уже отворена и оттуда доносятся звон посуды и шуршание ткани. Судя по всему, Грифф был не единственным, кому не спалось. Приоткрыв дверь, он увидел, кому же именно. Талия Форрестер, успев налить себе вино, направилась было к двери, но, встретив в дверях знакомый ей силуэт, от неожиданности выронила из рук кувшин, и громкий звон разнесся по кухне.—?Ка-жет-ся, те-бе бы-ло зап-ре-щено по-кидать свои по-кои? —?в го-лосе Гриф-фа зву-чала не столько уг-ро-за, сколь-ко нас-мешка.—?Прошу прощение, милорд, у меня пересохло в горле,?— Та-лия мед-ленно под-ня-ла кув-шин, упав-ший к но-гам У-ай-тхил-ла, и со-бира-лась бы-ло уй-ти к се-бе, но лорд прег-ра-дил ей путь, пе-рек-рыв ру-кой двер-ной проём. Де-вуш-ка бро-сила на не-го тре-вож-ный взгляд. Что у не-го бы-ло на уме?—?Раз ты здесь, налей-ка мне вина,?— противная ухмылка вновь исказила его лицо, испещрённое ранними морщинами. Поджав губы, северянка вновь наклонилась к амфорам и почувствовала тяжёлый взгляд на своей талии. Мысленно она благодарила богов, что в темноте не было видно, как раскраснелись её щёки.—?Наливай,?— Грифф поднёс кубок чуть ли не к лицу Талии (он был почти на две головы выше девушки).Северянка беспрекословно исполнила приказ лорда. Жадно отпив из кубка, молодой человек бросил взгляд на невесту. Маленькая, но складная фигурка определённо радовала глаз, но холодный отстранённый взгляд портил всё.Интуиция подсказывала Форрестер, что Грифф намеренно её не отпускал. И она была права.—?Я могу идти… милорд?—?Нет,?— резко ответил тот. —?Я хочу с тобой поговорить. Серьёзно.—?Ну так говорите,?— спокойно предложила Талия. —?Что вам мешает?—?Не здесь,?— Грифф крепко взял девушку за руку, сжимая её в кисти, и быстро повёл ту в неизвестном направлении.***Талия и Грифф вышли на улицу, не накинув на себя даже плащей. Девушка едва поспевала за женихом, спотыкаясь на сырой земле. Она чувствовала его сбивчивое дыхание. Наконец-то Форрестер поняла, куда он её вёл?— в рощу.С момента падения дома Форрестеров Железная роща изменила свой прежний вид, будто сочувствуя трагедии дома, правившего на этой земле без малого полторы тысячи лет. Листва железностволов потемнела, а трава не то поблекла, не то побелела от выпавшего на днях снега. Всегда тусклое, серое небо будто стало ещё мрачнее и вместе с тем тоскливее. Птицы, оживлявшие хоть как-то мрачную красоту рощи, исчезли в день резни и более не возвращались?— кто знает, может быть, навсегда.Меж тем Грифф резко остановился у старого железноствола. Пожалуй, по величине своей он был в десятки раз старше всех деревьев рощи. Он был в разы толще и в два раза выше любого железноствола. Это было огромное с обломанными сучьями и с облезлой корой древо. Его огромные ветви были хаотично, как-то неуклюже и даже уродливо переплетены. Среди всех деревьев рощи этот железноствол казался самым мрачным, точно олицетворял собой всю тоску жителей Севера под гнётом пришедших к власти врагов.—?Подойди ближе, Талия,?— подозвал Уайтхилл.?Девушка сделала лишь несколько шагов. Грифф раздражённо повторил:—?Ближе! —?он резко дёрнул её за руку. —?Знаешь, что это за место?—?Старейшее древо в Железной роще?—?Возможно, но я не об этом,?— северянин взглядом показал на выступающий холмик у корней железноствола.—?Я не припомню его.—?Разумеется, он ведь появился совсем недавно.Талия почувствовала, как кровь приливает к голове: кажется, она поняла, что скрывал этот холм, и Грифф это заметил.—?Мы не знали, куда деть её тело. Эта женщина отравила нашего отца, однако… Гвин убедила меня дать ей упокоиться. Я исполнил желание сестры, но… —?Уайтхилл не сводил глаз с Форрестер, всеми силами пытавшуюся избежать его взгляда. —?Она этого не заслужила.Пленница бросила взгляд на лорда. Ни гнева, ни издёвки?— просто усталость.—?Я хочу, чтобы это место, стало символом нашей сделки, Талия Форрестер.—?Какой же? —?процедила сквозь зубы девушка.—?После смерти отца мне пришлось пересмотреть некоторые… ориентиры. Завтра нас с тобой обвенчают в септе, и мы ничего с этим не сможем сделать. Разве что после свадьбы,?— Грифф прошелся взглядом по стройной фигуре невесты.—?Полагаю, от меня требуется исполнять роль примерной жены? —?Форрестер всё так же не глядела на жениха.—?Моему брату от тебя нужно только одно?— родить мне наследника.Талия против воли округлила свои красивые глаза и испуганно поглядела на Гриффа.—?В Вестеросе невозможно развестись,?— продолжал Уайтхилл. —?Конечно, всякому мужчине хотелось бы иметь крепкого сына или красавицу-дочь, но от тебя мне этого не нужно. Но, как бы то ни было, мне придётся с тобой спать в одной постели, но… только спать, ничего более.—?Ты меня успокоил, милорд,?— грустно улыбнулась Талия. —?Но… могу я задать ещё один вопрос?—?Задавай,?— сухо ответил Грифф.—?Позволишь мне ходить в рощу?.. К маме?Уайтхилл ехидно улыбнулся, и немного погодя ответил:—?Только в сопровождении Амайи. А так… валяй.Будто услышав что-то, северянин обернулся в сторону замка, но ничего не увидел. Они были здесь не одни?—?Нигде не оставят в покое, ублюдки,?— выругался Уайтхилл.И подозрения молодого человека были не напрасны: хорошо спрятавшись за одним из столетних железных стволов, их подслушивал Мустафа Сантагар.Меж тем Железный форт озарила золотая полоска солнца. Замок потихоньку пробуждался ото сна…