9. Оксфорд (1/1)

Будучи предельно честной, Анна надеялась, что тогда, в академии, этот парень пошутил про ?увидимся на истории?, и заклинала все вокруг, чтобы так оно и было. Однако, когда она вошла в класс, то поняла, что заклинатель из нее так себе.Ну, или у судьбы на нее другие планы, так как этот придурок не только улыбнулся при ее имени, но и сделал нарочито-отвлеченный вид, когда учитель сказал ей выбрать место. Ведь в классе свободных осталось только два?— рядом с ним и позади него.Выбрав из двух зол меньшее, Анна направляется по проходу из незаинтересованных учеников и представляет, как один из них сейчас вдруг встанет и предложит ей свое место, избавит от навязчивого общества сверх-довольного придурка. Но третий ряд парт заканчивается позади, рыцарей все нет, а с губ ее срывается тихое ?Черт?.Темные глаза опускаются на кривую плитку под ногами, поднимаются до светлых шкафчиков, ломящихся от учебников,?— куда угодно, лишь бы не видеть его светящейся рожи.—?Анна! —?выкрикивает Эна, когда неожиданно ее хватают за запястье и утягивают вниз на стул. Этот придурок. На место рядом с собой. Она упирается ладонью в парту, почти рухнув на стул, испепеляет его взглядом, но тому все ни по чем?— все удерживает ее, пытается ?ненавязчиво? пригласить.—?Умереть захотел? —?без шуток спрашивает она, пытаясь высмотреть в его светлых глазах нотки террориста-смертника, который только что запустил таймер на бомбе.—?Отлично, мисс Киояма,?— но вместо ответа наглеца и хама отвечает учитель, поправляя очки на орлином носе. Анна поднимает голову, понимая, что ее провели, и пытается вставить веское слово недовольства, но вызывает лишь сощуренный взгляд и тон, не терпящий возражений. —?Сядьте, мисс, и на этом закончим.Она садится, замечая краем глаза, как этот с самым невозмутимым видом отворачивается, отъезжая вместе со стулом и едва ли не впечатываясь в стену носом.—?А он не сдает позиций,?— Эна усмехается, ощущая, как внутри Киоямы все клокочет от ненависти и желания рвать и метать.—?Что тебе от меня нужно? —?она сверлит в его виске мысленно дыру, выразительно щурится, в то время как он поворачивается к ней с таким удивленным видом, будто это не его следы от пальцев белеют на ее запястье.—?С чего ты взяла, что мне от тебя что-то нужно? —?просто вопрос дает под дых. Анна едва не задыхается от возмущения.—?Ты второй день подряд меня домогаешься, пытаешься привлечь внимание и говоришь, что от меня ничего не хочешь?! —?она сдавливает собственный голос в горле, чтобы не сорваться на крик.—?Мне от тебя ничего не нужно,?— он невозмутимо подпирает кулаком щеку на грозную тираду, вызывая сначала недоумение, а потом дополняет. —?Но ?хочу? остались прежними. Согласись, между этими понятиями есть разница.На ее рык оборачивается весь класс, но она даже не краснеет?— выдыхает короткое ?Извините?, которое не слышит даже этот наглец.—?Как же ты меня достал,?— итожит Анна, но он вновь игнорирует, сосредотачиваясь на датах.—?Мне кажется, он не сдастся, и доведет тебя либо до убийства, либо до написания заявления в полицию,?— Эна повисает рядом, вглядываясь в черты немного лисьего мужского лица. —?Может, хотя бы выслушаешь, что ему от тебя нужно, и не будем доводить до греха?—?Ладно,?— буркает она, неизвестно, с кем соглашаясь, и оборачивается к парню. —?Чего ты хочешь?Его губы трогает улыбка, а взгляд светлеет.—?Чтобы ты перестала обманывать саму себя,?— в ответ она закатывает глаза.—?Опять ты за свое…—?Да, я дотошный, но скажи: что ты потеряешь, если хотя бы разок попробуешь и убедишься, что была не права? —??И отчаянно врала мне вчера??— такое резкое, но правдивое дополнение убивается в горле, дергая слабо кадык.—?Несколько часов свободного времени,?— она затравленно зыркает, когда Эна, незаметная для остальных, ее щипает, все еще обиженная за пусть и не до конца состоявшуюся, но все же авантюру.Хмурый взгляд и надутые губы. Очередной истерики с битьем посуды и громлением всего, стоящего в радиусе двух метров, она не переживет.—?Только один раз? —?и неважно, что вопрос не вяжется с протестом. Она выискивает в его лице хоть одно проявление лжи, но тщетно. —?Только один раз, и ты отстанешь от меня со своими предложениями и ?хочу?, которые тебя не касаются?—?Да,?— он кивает. —?Обещаю.Протягивает ей руку и пропускает мимо то, с какой брезгливостью и недоверием она ее пожимает.—?И во что же это выльется? —?Йо оборачивается к Милли, но та лишь пожимает плечами, улыбаясь. ***—?Напомни, что я здесь забыла? —?Анна осматривает светло-зеленые стены зала, высматривает свое отражение в огромном зеркале напротив и переводит взгляд на все еще невидимую для парня Эну. —?Ах да, доказать тебе и этому придурку, что у меня к танцам ничего не горит.—?Или же познать поражение,?— вворачивает Эна, корча рожицу.—??Этого придурка? зовут Оксфорд,?— парень выбивает их из колеи, когда появляется рядом слишком внезапно и не задает вопросов о том, кому ?тебе?, если они здесь вдвоем, и протягивает Анне темно-синие шорты. —?И, пожалуйста, не называй меня так больше.—?Ты… —?она хочет спросить, видит ли он духа позади, но Эна, помахав рукой перед самым его носом, отрицательно качает головой?— не шаман. —?Ладно.Анна опускает голову, когда он отходит к магнитофону на скамейке, и одними губами спрашивает о том, услышал он их или же пронесло.—?Не думаю, что он меня видит,?— Эна щурится, всматриваясь в рослую спину, широкие плечи?— слишком большие для ученика средней школы, пусть и последнего ее класса. —?А даже если да, то это можно легко проверить.И не дожидаясь ожидаемого вопроса от шаманки, замешкавшейся с шортами, она складывает руки у рта, подобно рупору.—?Эй, красавчик, классная задница!Анна путается в ткани, едва выстаивая на одной ноге, и поднимает резко голову. Раскрасневшаяся, возмущенная.—?Что? Нет! —?шепотом кричит она, одергивая духа.—?Нет? —?Эна, явно раззадорившись, вскидывает брови и вновь оборачивается к Оксфорду, что так и не отреагировал. —?Ты слышал? Она считает иначе! А ну быстро подошел сюда и доказал ей обратное!У Анны горят уши. Холодные руки касаются лица, стараются унять дрожащее чувство нескончаемого стыда за собственного хранителя перед малознакомым парнем, но ничего не помогает?— краска переползает на шею, сопровождаясь табуном мурашек.Такой и находит ее Оксфорд?— сконфуженной, одной ногой в чужих спортивных шортах, держащейся за пунцовое лицо.—?Ты в порядке? —?беспокойный голос. —?Тебе плохо? Душно?В его взгляде лишь тревожное предположение, что это он довел ее до такого состояния. И ни капли удивления или смущения за неподобающие выкрики ее хранителя. Чем не доказательство того, что он?— обычный человек, и все шаманское и мистическое для него чуждо?С этой мыслью Анна выдыхает, и смущение постепенно спадает.—?Да, немного душно. Не мог бы ты открыть окно? —?улыбается, кокетливо склоняя голову.Однако, стоит Оксфорду развернуться, как улыбка ее выгибается в другую сторону, а взгляд наполняется тем самым красноречивым ?Тебе?— конец?, от которого чуть позже вся Асакуровская компашка ходила в полу-приседе, когда умудрялись накосячить (то бишь?— всегда).—?Не знаю, как,?— она сипит, резко натягивая шорты. —?Но ты у меня месяц голоса иметь не будешь.—?За что? —?не понимает Эна, театрально дуясь. —?Мы хотели узнать, видит ли он меня, и я это проверила. В чем проблема?Анна ворчит, что быть дурой ей не идет, и ощущает, как по ногам ударяет сквозняк?— Оксфорд все же справился с большими окнами, и открыл не одно, а все сразу. Чтобы, не дай духи, она вновь не почувствовала себя дурно.—?У меня отпал вопрос о том, почему меня не знакомили с ней,?— усмехается Йо, чувствуя откровенный испанский стыд за Эну и примерно представляя, как бы чувствовал себя на месте этого парня.Смущение, неуверенность, желание спрятаться?— счастье Оксфорда, что он не слышит этих восклицаний и не видит похотливых взглядов, которые, пусть и фальшивые, но слишком вызывающие и частые.?— О, поверь, это?еще не самое страшное, что она выдавала,?— Милли отмахивается, вспоминая, как иногда становилось стыдно за ?невинное замечание? абсолютно всем, но только не хранителю.—?То есть, это?— почти перманентное состояние? —?но вместо хохочущей Эны Йо представляет краснеющую Анну, что только опускает глаза и стыдливо краснеет так, что невозможно скрыть или скинуть на духоту.В памяти перерываются воспоминания о том, могли ли быть у них такие моменты, но мозг не выдает ничего подобного. Он чертыхается, понимая, что к тому времени у Анны мог уже выработаться иммунитет к таким выходкам, а поэтому увидеть этот холеричный блеск в глазах, пунцовость щек и немного дерганные движения рук в попытке скрыться, у него не получится.А жаль. Он бы умилился.—?Покажи, что умеешь,?— тем временем Оксфорд подстегивает ее неопределенным движением рук.—?Показать? —?Анна вскидывает брови. —?Ты пригласил меня сюда, чтобы я что-то показывала?—?Мне нужно знать, на что я подписываюсь, заставляя тебя здесь стоять,?— он усмехается, вызывая очередную вспышку негодования и то, что он заметил еще вчера,?— азарт во взгляде. Киояма вскидывает надменно голову, немного ведет плечом и разворачивается к нему лицом с целью поразить.Первый шаг. Второй. Ускорение?— она бежит, выставляет руки вперед и, опираясь на них, переворачивается. Кувырок, сальто. Не останавливается, меняя ведущую ногу и делая еще одну петлю, вторую. Тройное сальто назад. Отталкивается от пола сильнее, прыгает выше, и, переворачиваясь в воздухе вокруг своей оси, приземляется на ноги, как ни в чем не бывало.Дыхание затруднено, щеки горят. Она начала на другом конце зала, а закончила почти перед самым носом Оксфорда.—?Рондат, три фляка подряд и завершение пируэтом. Где… кто тебя учил? —?она не знает танцевальной терминологии, но довольно усмехается, когда он запинается в потрясении.—?Посмотрела в паре фильмов, захотелось научиться и вот,?— она пожимает плечами, не обманывая, и смотрит на Эну, будто для лишнего подтверждения своих слов.В груди разливается тепло, но это маленькое чувство превосходства не сравнится с тем, что было вчера. Анна мотает головой?— нет, она не скажет об этом. —?Скажи, у тебя всегда такой взгляд, а-ля ?Выкуси?, или только я его провоцирую? —?он щурится, пытаясь вывести ее на скромность или же простое ?Извини?, но Анна отмахивается, неисправимая в своих амбициях.—?Гордыня плещется, ты здесь не при чем. Люблю показывать себя лучше, чем на то рассчитывают другие люди.—?То есть, ты любишь, когда признают твое превосходство? —?он задумчиво касается пальцами подбородка.—?Да, знаю, гореть мне за это в аду,?— Анна ведет плечом и вздрагивает, когда Оксфорд неожиданно срывается с места и направляется на выход.—?Я сейчас вернусь. Пока можешь расслабиться,?— и дверь за ним захлопывается, оставляя непонимающих Эну и Анну наедине.—?Расслабиться? —?Киояма втягивает голову в плечи, надеясь, что ослышалась.—?Не знаю. Он явно мутит что-то.—?Проверишь? —?не то любопытство, не то желание подготовиться заранее.—?Зачем? Если там что-то, что мне не понравится, его голова слетит с плеч раньше, чем он успеет к тебе подойти,?— спокойно проговаривает Эна, а Йо подмечает, что хоть та и кажется беспечной хамкой, но к вопросу о безопасности подходит серьезно. Даже если противник?— обычный человек, и серьезно навредить в принципе не может. —?Интересует меня сейчас совсем другое. Иди сюда.Не дожидаясь ответа, она подталкивает сгустком темной энергии Киояму к себе и обходит со спины, задумчиво мыча под нос.—?Что ты задумала? —?Анна знает, что такие чертята пляшут в глазах хранителя в задумке чего-то нехорошего, а поэтому напрягается всем телом.На лицо падает темная ткань, материализованная из чистой тьмы. Шелковая на ощупь, бесшовная, бесконечная?— ни завязок, ни узелка на затылке, чтобы снять.—?Эй! Эна,?— вместо объяснений она слышит едва различимое ?Тише?, ласковый шепот на ухо, призывающий к невозможному спокойствию. И чувствует, как чужие пальцы соскальзывают с ее плеч холодком, а Эна отходит дальше, продолжая ухмыляться.Анна ощущает, как из нее постепенно высасывают фуреку, становящееся сквозь подушечки пальцев темным туманом, плотным кольцом вокруг нее.—?И все же,?— она чувствует, как становится холоднее, и открытые нараспашку окна не являются тому причиной?— Эна специально понижает температуру, заставляя наполниться воздух мелкими частичками энергии тьмы?— эдакими льдинками, до которых, если коснуться, обожжешься, словно жидким азотом. —?Что ты задумала?—?То же, что и он,?— Эна уже подсмотрела?— парень отошел достаточно далеко, чтобы хватило времени на задумку. Она подлетает к брошенному магнитофону, перебирая кнопки и выбирая то, что нужно. Что просто необходимо. Музыка начинается неспешно, но по инициативной гитаре Анна понимает, что это?— не весь мотив.—?Ты все же выбрала его сторону,?— заключает она, жалея чуть больше обычного, что не может посмотреть на Эну тем самым взглядом, обозначающим крайнее раздражение.—?Я уже говорила: я не выбираю сторон.?Просто не люблю, когда люди обманывают меня и себя, в первую очередь,?— в секунду она оказывается рядом, прямо за спиной. Эна склоняется к уху и опаляет мочку ледяным дыханием чистой смерти. —?А то, что ты обманываешь, чувствуется за версту. Не отрицай, Анна, тебе нравится удивлять, поражать людей. Ты горделива, и, если это не использовать во благо, в эстетике прекрасного, то все перерастет в дешевую надменность, а я этого не хочу.—?Что ты задумала? —?ее голос дрожит где-то в горле, хоть и пытается это скрыть за кривой усмешкой.—?Просто представь то, что увидела вчера?— большая сцена, и на этот раз не три пары глаз смотрят на тебя, а тысячи, десятки тысяч. Раскрыв рты и забыв о необходимости дышать. Они ловят каждое твое движение, боятся пошевелиться и сбить тебя с ритма, боятся потерять этот самый ритм в твоих движениях и музыке. Они промокают салфетками лбы, облизывают пересохшие губы и смотрят остекленевшими глазами на то, как твоя тонкая талия извивается, как прогибается спина. А ты, сияющая, облепленная светом софитов, сосредоточена лишь на одном?— на чувстве невообразимой свободы, что дарит тебе сцена,?— от ее шепота на ухо сердце бьется чаще, а щеки приобретают пунцовый оттенок. Воображение накрывает Анну с головой, и в нем она танцует, двигается, разрывает чьи-то сердца и души от осознания едкого и гадкого чувства?— зависти, желания быть похожей на нее.Грудь распирает от каждого вздоха?— легкие разрезает, однако вместо крови и боли приходит исступленное ощущение желанной свободы. Она будто скидывает с себя оковы, лежащие тяжелым грузом на ее плечах, запястьях, лодыжках. И первое движение бедром вливается точно в ритм ускорившейся песни.Второй. Третий, а дальше начинается волшебство. Кольцо дыма рассыпается, температура воздуха повышается, но Анна не обращает на это никакого внимания, продолжая следовать инстинктам. Что кричат одно?— ?не останавливайся?. Эна отходит на несколько шагов, театрально вздыхая, что ее вроде и надули, а вроде и нет; и что она еще обязательно ей это припомнит. Однако, когда краем глаза замечает в дверях Оксфорда с кипой бумажек в руках и как он опирается плечом на косяк, наблюдая за Киоямой, усмехается, встряхивая темными прядями. Он ей не особо нравится?— факт, но есть в его европейских корнях что-то любопытное?— не то пылкость, не то такая же страсть и бурление жизни, как в танцующей Анне,?— что-то, что заставляет щелчком пальцев снять ткань с чужих глаз и исчезнуть самой. Но не прекратить следить.—?Оу,?— Анна замирает, пойманная с поличным, а он отлипает от косяка и направляется к ней. Губы ее поджимаются, и она уже готова выслушать такое очевидное ?Я же говорил?, что презрение заранее отражается в глазах.—?Ну надо же,?— вскидывает он брови непринужденно. —?Хотя бы ты поняла фразу ?расслабься? правильно. Некоторые умудрялись раздеваться…—?Что? —?она ожидала услышать явно не это, однако чувство благодарности к пониманию и молчанию выражается в мягкой улыбке. —?Какие-то странные у вас тут водятся… дамы.Повисает молчание, в котором явно читается его: ?И на одну из них я сейчас смотрю?,?— и Анна мотает головой, отгоняя мысль.—?Что там у тебя?—?О, это,?— он осматривает множество флаеров в своих руках. —?Я просто подумал, что, раз ты азартна, то можно предложить тебе игру с упором на твою гордыню, за которую ?ты явно будешь гореть в аду?.Анна вскидывает брови, но интерес не угасает.—?В общем, это?— различные конкурсы, на которые, ты ткнешь, и мы подадим заявку на участие,?— он раскладывает перед ней листки веером лицевой стороной вниз, и видит, как Анна хмыкает в очередной попытке не сдаваться.—?С чего ты решил, что я соглашусь? —?она уже чувствует дыхание в затылок и насмешливый взгляд. Пушистые волосы касаются щеки, а холодные руки скользят по поясу вверх, останавливаясь под грудью с левой стороны.—?Не прикидывайся, Анна,?— улыбается он.—?Потому что сердце хочет, —?шепчет Эна, и ладонь ее скользит по плечу и вниз, заставляя ее протянуть руку. Замереть в секундной задумчивости, понять, что эти два искусителя ее сделали, и выдернуть листок.—??Городской конкурс начинающих танцоров?? —?Анна всматривается в пестрое оформление и две затемненные фигуры партнеров, и дышать вдруг становится легче. Или это просто Эна отошла?—?Тоже неплохо. Я, конечно, думал, что ты возьмешь нечто более серьезное, но начинать надо с меньшего, каковы бы ни были наши возможности,?— он откладывает в сторону остальные листовки.—?Но он через неделю.—?И что, разве это помеха? —?Оксфорд улыбается как-то слишком знакомо и заразительно, чтобы не подхватить. Она подходит к нему ближе и задается вопросом о том, может ли быть короткий срок помехой.—?Уже есть идеи для танца?—?Да,?— и в его глазах читает отрицательный ответ.Тем более, что она этого действительно хочет.***—?…организаторы конкурса не особо занимались его раскруткой, да и приз не очень шикарный, а поэтому я не удивлен, что народу так мало. Что зрителей, что участников?— по пальцам посчитать,?— бубнит над ней Оксфорд, прячась в тени кулисы.—?Это ты называешь ?мало?? —?Анна смотрит на несколько сотен человек в зале, на то, как не хватает сидячих мест, и людям приходится толпиться в проходах и завистливо провожать взглядом тех, кто уже успел занять кресло или даже целый ряд. Местная школа в качестве классного часа решила показать ?конкурс гимнастики?, даже несмотря на то, что каждого танцора от этих слов шарахало, а желание убивать писклявых малолеток в невозможности доказать, что ?Танцы?— это искусство?, возрастало с каждой минутой.—?Да, это?— еще мало. Я как-то присутствовал на международном конкурсе, вот там аудитория?— закачаешься, а здесь так… —?он фыркает, вздрагивая на объявлении их академии, и понимает, что не должен сейчас нависать над Анной, нарушая правила о выглядывании, а быть на противоположном конце сцены. —?Вот черт, я побежал! Увидимся на середине!И, не дожидаясь от нее ответа, срывается с низкого старта в надежде, что оставшихся секунд ему хватит на то, чтобы оббежать двадцатиметровую сцену.—?Тяжело, однако, быть придурком,?— Анна надувает щеки, с шумом выдыхая.—?Волнуешься? —?на вопросе Эны она осматривает в который раз короткую фланелевую юбку и одергивает мешковатый свитер, в котором все жутко колет и чешется.—?Ни сколечко,?— пожимает она плечами, натягивая на лицо миловидную улыбку и делая шаг вперед под объявление собственного имени. С другого конца сцены Оксфорд, едва успевший и запыхавшийся, делает то же самое, ?поднимая? воротник черной рубашки за уголки.Анна еще никогда не видела человека, которому бы так шел черный цвет. По фасону или нет, дешевый материал, дорогой ли?— ему все к лицу?— к немного смуглому лицу с теплыми ореховыми глазами. Она так и не узнала, кто он по происхождению, однако по этому прищуру и слабой улыбке могла смело предположить, что южанин. Испанец?—?Есть в нем что-то горячее, признайся,?— в голове всплывает голос Эны неделю назад и ее похотливые взгляды на Оксфорда. Юное, мертвое, но невидимое тело так и тянет к этому ?сочному и аппетитному?, однако Анна успевает ее одернуть прежде, чем тот смог бы почувствовать на своих плечах и шее холодные поцелуи смерти. —?Ну, Анна, так нечестно. Почему ты его можешь трогать, а я?— нет? —?Потому что мы?— партнеры,?— тихо произносит она, улыбаясь ему шире.—?А партнеры должны друг другу доверять,?— женский голос сменяется на бархатистый голос парня. Оксфорд в тренировочном зале отчаянно и упорно ее встряхивает за плечи, пытаясь расслабить. —?Всецело. Полностью. До-ве-рять. —?Это все равно не дает мне гарантии, что, подкинув в воздух, ты меня поймаешь.—?Ты боишься, скажи честно? —?его пристальный взгляд доводит до предательской дрожи в коленях. Она отводит взгляд, и тем самым подтверждает свою слабость.—?Это нормально?— бояться. И нормально, что ты мне не доверяешь,?— мы знакомы всего-то ничего. Но неужели ты, загоревшись идеей-фикс, не захочешь преодолеть все преграды и трудности, которые возникнут на пути? —?она коротко кивает, и от этого признания становится легче. Тело расслабляется, мышцы перестает сводить, и она откидывается на его предплечье в необходимом движение танца.Все для достижения цели. Ее облепляет свет софитов различных цветов, заставляет жмуриться, выставить ладонь ?козырьком?, а хлопки приветствия?— довольно улыбнуться, подтянувшись к Оксфорду ближе.—?Я надеюсь, что на одном танце наши отношения не закончатся,?— как-то откровенничает Оксфорд, протягивая ей колу в местном кафе. Анна вскидывает удивленно брови, сразу чувствуя затылком ехидную усмешку. —?Я хочу, чтобы мы стали друзьями. Пусть, не сразу, но стали.—?Все будет зависеть от того, поймаешь ты меня или нет.—?Эй ну, на тренировке же получилось. А значит, и на сцене получится,?— он сначала возмутился, насупившись, а после выдал неожиданное. —?Я не уроню и не причиню тебе боли. Обещаю.В тот момент она уловила в его взгляде что-то такое, что отдало по телу легкой пульсацией и заставило спрятать улыбку в стаканчике с колой, наплевав на трубочку. В тот момент почему-то неуверенности в том, поймает он ее или нет, больше не осталось. Начинается музыка и Анна театрально надувает щеки, закатывая глаза и качая бедром в такт.?Скучно дома я сижу?,?— руки разводятся в стороны, указывая на пустоту сцены и единственную ширму, которую они притащили в качестве реквизита.?В голове ни мысли не держу?,?— прокручивает пальцем у виска и ведет плечом.?Так мне говорят?,?— кивает головой. —??Люди говорят?.Оксфорд, более парадный, нежели она, льнет к ней, протягивает руку, но Анна качает отрицательно головой, продолжает двигаться в одиночку. Ладони с талии скользят вверх, касаются шеи, а сама она томно прикрывает глаза.?Но я все движусь, не хочу, не оборву я танец?,?— она кружится вокруг него, позволяя протянутой руке увлечь в сторону, повисает на предплечье парня, не прекращая смотреть на зрителей.?Это словно песня в моей голове, что говорит: ?Все будет хорошо?,?— и тут же она отскакивает, игриво подмигивая залу, и прячется за ширмой под начинающиеся гитарные аккорды.Мерцание света отражает силуэт, с которого слетает одежда. Юбка последней летит на пол, и Анна вырывается в зал.Длинные ноги не скрывают ничего?— шорты слишком короткие, чтобы таковыми называться. Сколько бы она ни упорствовала два дня назад о нескромности наряда, Эна все же победила и заставила оставить все, как есть. И лишь сейчас Анна понимает, что это был верный ход?— лица мужского пола раскрывают рты, а девушки ревностно ловят каждое ее движение в короткой перебежке.Некрасивый свитер заменился шелковой водолазкой черного цвета, в тон рубашке Оксфорда, а с талии свисал полупрозрачный длинный, словно?павлиний хвост, пояс с россыпью блесток и различных завитушек серебристого цвета.?Раз-два-три?. Йо видит синхронность движений, танец, придуманный всего за неделю, и поражается тому, как точно слова песни близки самой Анне.?Я не пропущу биты, легко стою я на ногах.И это людям не увидеть?— это людям не понять?. И ведь он действительно из этого ничего не видел и не увидел бы, не проспи он контрольную, не наткнись на всезнающую и все-показывающую Милли. И сейчас, смотря на нее, такую радостную, делающую сальто вперед и падающую в руки Оксфорда, что поднимает ее в воздух и подбрасывает, обещая никогда не уронить, он задается лишь одним-единственным вопросом.?Чего еще он о ней не знает??Анна скользит по полу, замирая в финальной позе под рев аплодисментов, и едва может вздохнуть?— легкие разрывает, грудь распирает от эмоций, чувств. Щеки ее пылают румянцем гордости за себя и за Оксфорда, за то, что они смогли сделать эту публику. За то, что теперь они?— команда.Анна позволяет себя утянуть за руку со сцены, счастливую и одухотворенную, распирающую от кричащего во всем ?Да!?.—?Да! —?восклицает она, не замечая, как проходящая мимо девица ее толкает в плечо. Ей сейчас не до этого. Она поднимает глаза на Оксфорда, глубокие, сияющие, и растягивается в еще более широкой улыбке. Йо бы многое отдал за этот взгляд. —?Мы это сделали! Уделали их!Кулак ее рассекает воздух в ребячливом жесте, а ноги пружинят в сторону. Она оборачивается на Оксфорда, чтобы сказать ему что-то еще, но натыкается на грудь светловолосого парня, и весь энтузиазм Йо тут же сдувается.Тот самый блондин. —?Ой, простите,?— она улыбается ему, не видя того, как он теряется в этих черных омутах искреннего счастья. Рот его приоткрывается, а Йо понимает, что у него не было шанса?— против такой Анны даже он бы не устоял и встал столбом, влюбившись беспамятно.Вот только ему она так не улыбалась, и от этого становится тоскливо.—?Ничего страшного,?— только и мямлит блондин, наливаясь краской очарования.—?О, какие люди,?— к ним подходит Оксфорд, хлопая по плечу ладонью парня. —?Анна, познакомься, это?— мой лучший друг.—?Сенсори Ройдерх,?— протягивает ей руку, все еще не имеющий возможности и желания оторвать взгляд от ее милого лица.—?Очень приятно,?— ее ладошка, в сравнении с его, совсем маленькая, такая теплая. —?Киояма Анна.Потерян. Без возможности вернуться.