Глава 5. Абе/Михаши (1/1)

flashbackНикто не ожидал, что Нишиура окажется такой сильной бандой. Никто из Михоши не верил, что крохотная группка из 10 человек под предводительством женщины сможет дать отпор таким матерым ребятам. Матерыми Михоши были только в их собственном понимании, оттого, наверное, и недооценили противников.Убегали михошивцы красиво. Вразброс и с воплями из разряда ?Да ебись оно конем!? Абе смотрел на это зрелище с особым эстетическим удовольствием. Он обожал выигрывать всухую, и это была именно такая победа.- Эй, Абе, давай-ка их припугнем, чтобы неповадно было! – повис у Такаи на шее Таджима.- Им и так хватит, - заметил с усмешкой Абе, стряхивая с себя надоедливого бету. Тот не обиделся, тут же переключив свое внимание на Ханаи.- Мы вам еще покажем! – взвизгнул кто-то из убегающих, показывая некультурный жест. На виске Абе вздулась венка.- Умейте проигрывать с честью, - прорычал он, а после, повинуясь порыву, кинулся в сторону обидчиков. Следом за ним с гиканьем и улюлюканьем понесся Таджима, к которому присоединились Ханаи и Сакаегучи (последние, правда, молча).Нишиура не собиралась долго преследовать Михоши. ?Максимум до конца квартала?, - решил про себя Абе, ускоряясь, чтобы сократить расстояние между ним и свернувшим в подворотню крупным парнем. Повернув за угол, Такая увидел картину, которая навсегда изменила его жизнь.- Что ты вякнул?! – ревел парень, которого в качестве жертвы выбрал Абе. В его руках болтался, удерживаемый за шкирку, светловолосый омега и огромными от ужаса глазищами смотрел на своего товарища. Присутствие врага они заметили сразу. Мальчишка еще больше испугался, бледнея на глазах, а вот крупный парень оскалился, а потом сделал то, чего благородный Такая понять и принять никак не мог. – Задержи его! – рявкнул Хатаке, Абе с трудом вспомнил его имя, и со всей силы, но без видимых усилий, швырнул омегу под ноги альфе, тут же кидаясь прочь. Преследовать его желания уже не было. Такая все не мог отвести взгляда от паренька, прокатившегося пару метров по асфальту и теперь свернувшегося в компактный клубок. Сердце глухо стучало в груди Абе, а руки слегка подрагивали от желания то ли набить кому-то морду, то ли успокоить незнакомца. Омегу было жалко, ведь его только что предали свои же ребята.- Эй, Абе, ты чего тут завис? – влетел в переулок вездесущий Таджима. Такая промолчал, все еще разглядывая дрожащий комочек у своих ног. – Это кто?- Парень из Михоши, - отозвался Абе, не узнавая свой глухой голос.- Круто! Ты взял его в плен? – восхитился Таджима.- Момое говорила никого в лагерь не тащить, - заметил подошедший Ханаи.- И что, просто отпустить его? – вступил в разговор Сакаегучи. Абе хоть и слышал слова, не осознавал их смысла. Перед глазами стояло только что увиденное. Такая никогда не отличался особой чувствительностью, но сейчас просто не мог не ощущать, как в груди вскипает гнев пополам с сочувствием.- Он его просто выбросил. В прямом смысле. Кинул мне под ноги, а сам убежал, не заботясь о его судьбе. – Слова Абе прервали поток размышлений товарищей. Теперь омегу рассматривали уже четыре пары глаз. Наконец, Ханаи вздохнул, принимая решение.- Ладно, давайте свяжем его, глаза тоже завяжем, чтоб не видел, где расположен лагерь. Пусть Момокан решает, что с ним делать.Таджима с энтузиазмом закивал, тут же бросаясь выполнять приказ второго после Момое человека в банде. Омега настойчивым рукам Юичиро не сопротивлялся, но когда карамельного цвета глаза, полные слез, встретились с глазами Абе, Такая почувствовал, как сердце сжали тиски боли. Альфа не был идиотом и, наблюдая как Сакаегучи почти заботливо уводит пленника, со вздохом подумал, что беды не миновать.Момое отнеслась к новости о пленнике спокойно. Она внимательно выслушала отчет Ханаи, дополненный рассказом Абе, внимательно оглядела обоих альф и, кивнув каким-то своим мыслям, направилась к камере ?Знакомиться с новым членом банды?. С чего она взяла, что пленник станет новым членом Нишиуры никто не понял, но спорить с лидером не стал.Пленник лежал в той же позе, в которой его оставили, разве что свернулся крепче. Абе заметил, что это была его любимая поза. Он будто прятал голову и живот – самые уязвимые места, что наталкивало на мысли о том, что парень оказывался в ситуациях, подобной сегодняшней, не единожды.Момое аккуратно помогла парню сесть ровно, стянула с глаз и рта повязки. Омега проморгался, тут же с ужасом уставившись на девушку.- Ну привет, пострадавший. Как тебя зовут? – Парень тяжело сглотнул прежде, чем, заикаясь, ответить:- М...Ми... хаши... Р... Рен...- Приятно познакомиться, Михаши Рен, - повторила Момое, довольно кивнув. – Меня зовут Момое Мария. – Омега что-то пролепетал, Абе не расслышал что, но предположил, что это был какой-то вежливый ответ.- Давай-ка я развяжу тебя, - предложила Момокан, тут же выполняя задуманное. Освободившись, Михаши принялся растирать запястья. Абе знал, что Таджима связал парня не крепко, но на руках у него все равно успели образоваться красные полосы. А еще Такая заметил уже начавшие сходить синяки, смутно напоминающие силуэты пальцев. – Располагайся поудобнее, скоро Шиноока принесет тебе обед.- Они... – выпалил вдруг Михаши, но тут же замолчал. Момое терпеливо ждала продолжения. – Они не придут за мной... И... Платить не станут... Они... Никогда так не делают... – Под конец этого короткого откровения голос Рена совсем стих.- И часто ты попадаешь в плен? – поинтересовался молчавший до этого Ханаи. Михаши вздрогнул всем телом, замялся, отводя глаза, и прошептал:- Часто.- И как же тебе удавалось сбегать? – Наверное, голос Абе прозвучал слишком резко, потому что этот цыпленок тут же вжал голову в плечи. Вид у него был такой виноватый, будто побег из плена приравнивался как минимум к предательству семьи.- Я не сбегал, - промямлил он, когда Такая уже отчаялся получить ответ на свой вопрос. – Меня отпускали. Били... и отпускали.- И ты каждый раз возвращался в Михоши?! – Альфа сам не знал, почему этот факт так жутко его выбесил, заставив прорычать последнюю фразу. Михаши сжался еще сильнее и всхлипнул.- Но... Они же... м... мои...- Товарищи так не поступают, - припечатал Абе. Слушать оправдания ему не хотелось, поэтому, резко развернувшись, он покинул полуподвал, в котором и находилась камера.Если бы Такаю спросили, почему он так остро реагировал на все, что было связано с Михаши Реном, он бы послал этого человека к черту, потому что само имя вызывало в душе бурю эмоций, не говоря уже о карамельных глазах, растрепанных светлых волосах и следах на коже. Абе готов был поспорить на что угодно, что в Михоши Рен был грушей для битья. Но неужели у него нет гордости? Почему он сносил издевательства снова и снова? Ответ лежал на поверхности и раздражал Такаю своей очевидностью. Михаши был предан своей банде до глубины души. Ему и в голову не приходила мысль покинуть ее, присоединившись к кому-то другому. К кому-то, кто смог бы по-достоинству оценить его таланты, если они были. Да даже если Рен не умел ровным счетом ничего! Разве его любовь к товарищам сама по себе не заслуживала уважения?Голова от всех этих мыслей пухла. А странное решение Момое напускало еще больше тумана. Она знала что-то про Михаши, но не говорила? Или в игру опять вступила ее хваленая интуиция, которая уже не раз помогала Нишиуре в сложных ситуациях? Что задумала Мария и почему это так волновало его, Абе? На эти вопросы у Такаи не было ответа.На следующий день Шиноока восхищенно рассказывала Нишиуре, какой Михаши замечательный: скромный, вежливый, добрый, преданный, а еще он снайпер. И хотя сам Рен утверждал, что снайпер он отвратительный, девушка была уверена, что он просто себя недооценивает. Ребята негромко переговаривались, планируя урвать свободную минутку, чтобы посетить снайпера-омегу, а Абе с раздражением думал, что это, вообще-то, он первый заметил, какой Михаши хороший. Такие мысли выводили из себя еще больше, так что альфа кипятился, срываясь на товарищах и загоняя тех своим агрессивным поведением в ступор. Наконец, Момое надоело наблюдать за шарахающимися от мрачного Такая подчиненными, и она отозвала концентрированное ?просто плохое настроение, не лезь ко мне? в сторонку.- Значит так, Абе-кун, отнеси эти вещи Михаши, проследи, чтобы он переоделся, и приведи его на обед в столовую, - приказала она, выдавая Такае комплект чистой одежды.- Почему я?! – по инерции возмутился альфа, но под тяжелым взглядом ?начальства? притих.- Потому что тебе нужно успокоиться.- Будто присутствие этого труса меня успокоит, - буркнул Абе, но сердце предательски ускорило темп. Момокан пропустила эту реплику мимо ушей.- Только не пугай его слишком сильно. Ты за него отвечаешь, так что будет лучше, если из всей Нишиуры он, в первую очередь, привяжется к тебе.- Да почему ко мне-то?! – повторил опять Такая.- Потому что ты его спас, - спокойно ответила Мария, но увидев, что хмурое выражение с лица альфы так и не сошло, хищно прищурилась. – Впрочем, если ты так уж сильно против, пошлю Таджиму. Он уже заходил вчера к Михаши раз или два, и тот, кажется, начал к нему привыкать. Пожалуй, так будет даже лучше. После твоей вчерашней вспышки Рен, скорее всего, думает, что ты его ненавидишь.Мысль о том, что вместо него рядом с Михаши теперь постоянно будет крутиться Юичиро, больно резанула по сердцу.- Нет уж, я сам, - запротестовал Абе, хватаясь за одежду для омеги, как за спасительный круг, и торопливо удаляясь в сторону камеры, пока лидер Нишиуры не передумала окончательно. Победной усмешки Марии Такая уже не видел.Михаши спал, свернувшись все тем же клубочком на старой деревянной кровати. Он проснулся, когда скрипнула решетка, сонно заморгал, потирая глаза кулачками. Абе против воли умилился, чертыхаясь про себя на обуявшие его чувства.- Я принес тебе одежду, - начал Такая, наблюдая, как пугается и начинает нервно ерзать на кровати Рен. – Переодевайся.Слова прозвучали как приказ, и Абе засветил себе мысленный подзатыльник, потому что Михаши, кинувшись исполнять указания, чуть не влетел носом в каменный пол. Альфа едва успел его поймать, ставя в устойчивое вертикальное положение. Он надеялся, что его лицо не выглядело слишком хмурым, но, судя по реакции Рена, это были пустые мечты.Абе наблюдал, как, отойдя на пару шагов и повернувшись к нему спиной, Михаши стянул с себя сначала плотную рубашку, а следом за ней футболку. Взгляду альфы открылась тонкая спина со светлой кожей, покрытая шрамами и синяками разной давности. Самый свежий, фиолетово-синий красовался в районе почек, остальные, самых разных оттенков, от желтовато-зеленых до красновато-розовых, рассыпались по всей спине. Завороженный, Такая шагнул ближе, рассматривая открывшуюся картину. Некоторые шрамы были совсем тонкие, последствия аккуратных порезов чем-то острым, другие имели неровные края, будто срастались сами по себе и за ними никто не ухаживал. Абе даже приметил несколько совсем незаметных маленьких круглых точек. Такие оставались, если о тело затушить сигарету. Такая почувствовал, что его начало трясти. Теперь он понял, почему Михаши Рен был таким запуганным цыпленком. Абе готов был поспорить на что угодно, что омеге не раз ломали кости, просто, к величайшей удаче последнего, они правильно срослись и без должного ухода. А еще альфа был уверен, что большую часть этих следов оставили на теле Рена его собственные товарищи, к которым он так преданно возвращался снова и снова. ?Только вот теперь хрен я его куда отпущу?, - подумал Абе, старательно подавляя рвущийся из груди рык. Михаши примет это на свой счет, а пугать его было не в интересах Такаи, который собирался приложить все усилия к тому, чтобы омега больше не захотел возвращаться в Михоши.- Так не должно быть, - прошептал альфа, подходя вплотную к замершему и дрожащему, как осиновый лист на ветру, омеге. Он прикоснулся к теплой коже кончиками пальцев, обводя один из шрамов. – Не все прикосновения приносят боль.Михаши тяжело выдохнул, вжимая голову в плечи, но Абе не остановился. Он продолжал легко оглаживать каждую отметину на спине омеги, согревая дыханием шею и покрасневшее ушко, пока не почувствовал, как Рен немного расслабился. Мышцы перестали каменеть от каждого прикосновения и Такая почувствовал, что ему доверились. Понимание этого грело душу, заставляя сердце биться все учащенней. Когда Михаши расслабился окончательно, Абе медленно, давая ему время осознать, что происходит, обнял парня, согревая своим теплом. Рен не вырывался, и альфа прижал его к себе покрепче, мягко целуя в висок. В голове плыло, и он совсем не понимал, что делает, но все казалось таким правильным, что останавливаться не хотелось.- Я тебя никому не отдам, - зашептал Такая на ухо омеге. – Тебя больше никто не обидит. Доверься мне, и я покажу, какой может быть жизнь без боли, отчаянья и страха.- Абе-кун, - выдохнул Михаши, откидывая голову на плечо альфы и подставляя шею под нежные поцелуи.- Не знаю почему, но я очень хочу защитить тебя, - признался Такая, зарываясь носом в пшеничные пряди и вдыхая полной грудью легкий аромат цветов.- А я знаю, - едва заметно улыбнулся Рен, но от этой улыбки у альфы голова пошла кругом. Невыносимо захотелось поцеловать искусанные губы омеги, и когда Абе уже потянулся к ним, в камере отчетливо раздалось голодное урчание желудка. Михаши вспыхнул и отвернулся, стыдливо пряча лицо в ладонях. Такая не смог сдержать смешок.- Пожалуй, ты прав. Лучше сначала поесть. Переодевайся и пойдем обедать, цыпленок.Всю дорогу до столовой Абе сжимал холодные пальчики Михаши, стараясь согреть, но Рен слишком нервничал. Чем сильнее становился шум, доносившийся из столовой, тем больше пугался омега, почти до боли сжимая руку Такаи. Может альфа и разозлился бы, с его-то вспыльчивым характером, но после случившегося в камере злиться было как-то несподручно.Наконец, Абе распахнул дверь в столовую и на новоприбывших обрушилась лавина голосов и запахов. У Михаши в животе тут же заурчало.- Михаши! – оглушил парочку громогласный крик Таджимы, привлекший внимание всех присутствующих. – Наконец-то! Я уже подумал, что Абе тебя съел и хотел бежать тебя спасать.Шутки у Таджимы были так себе, но обстановку разряжали хорошо. Нишиура дружно засмеялась, а Такая почувствовал, как Рен прижался к его спине.- Не бойся, это он так шутит, придурок, - попытался в которой раз успокоить омегу Абе.- Я знаю, - вдруг неуверенно улыбнулся Михаши, и Такая вспомнил, что Момое говорила, будто Юичиро успел несколько раз наведаться к бывшему пленнику. Альфа крепче сжал лапку Рена и повел его за общий стол. Нишиура тут же освободили им место в самом центре.Весь обед Михаши засыпали вопросами, на которые он неуверенно отвечал. Но, как заметил Абе, внимание он уделил каждому любопытствующему. Правда на похлопывания по плечам Рен реагировал нервно, стараясь их избегать, и сильнее жался к Такае. Абе сделал себе мысленную пометку избавить Михаши от боязни чужой близости, вспоминая свои собственные слова ?Не все прикосновения приносят боль?. Неужели за всю его жизнь омеге ни разу не перепало ни одного ласкового слова или действия? Вопрос оставался открытым еще пару недель. Абе с облегчением заметил, что Михаши не рвался вернуться в старую банду, постепенно вливаясь в ритм шумной Нишиуры. Ханаи взял на себя ответственность оберегать Рена в отсутствие Такаи, а Таджима и вовсе провозгласил омегу своим лучшим другом. Чтобы тот не втянул Михаши в неприятности, к ним был приставлен Сакаегучи. Вся остальная Нишиура на Рена старалась не наседать, давая свободное пространство для принятия самостоятельных решений.Омега действительно оказался первоклассным снайпером. Он был меткий от природы, но из-за переживания и слишком сильного нервного напряжения часто промахивался, за что в Михоши его недолюбливали. Но в новой банде эта проблема отпала сама собой, потому что Рен перестал промахиваться в принципе. Чем реже Михаши ошибался, тем чаще его хвалили за хорошую работу и тем увереннее омега держал в руках оружие.Но вот от страха прикосновений он так и не избавился. Говорить на эту тему Рен тоже отказывался, а малейшее давление со стороны Абе приводило того в ужас, вызывая слезы. Чем сильнее дрожал и сопротивлялся Михаши, чем сильнее он старался скрыть свое прошлое, тем больше Такае казалось, что от него утаивают что-то очень важное. Что-то, что может в корне поменять их отношения.Все тайное рано или поздно становится явным, и Абе никак не был готов к тому, что произошло на третью неделю пребывания Михаши в Нишиуре. Момое, что-то радостно вещая, выгнала всю банду на патрулирование территории, оставив в лагере только Шинооку. По привычке доверив Михаши Таджиме и Сакаегучи, Абе пошел с Ханаи, чтобы выпроводить за пределы территории Нишиуры одну зарвавшуюся кочующую группу. Каково же было удивление Такаи, когда, по возвращению к товарищам, его чуть не сбил с ног вихрь по имени ?Михаши Рен?. Омега был весь в слезах (что, в принципе, было для него не удивительно), дрожал и старательно пытался вжаться в Абе как можно сильнее. Такая инстинктивно прижал к себе подрагивающее тело и угрожающе рыкнул в сторону Юичиро и Юто. Оба беты выглядели виновато.- Что у вас здесь произошло? – хмуро поинтересовался Абе, поглаживая по голове омегу.- Ничего, - торопливо ответил Таджима, позорно пытаясь спрятаться за спину Сакаегучи, тем самым выдавая себя с головой.- Тогда почему Михаши плачет? – Такая уже не говорил, рычал, потому что Рен успокаиваться не собирался, и его состояние приводило альфу в неконтролируемую ярость.- Я помочь хотел, - совсем стушевался Юичиро. Юто попытался уйти с линии огня, но бета вцепился в него мертвой хваткой.- Сакаегучи, - потребовал ответа Ханаи, когда почувствовал, что Абе вот-вот потеряет терпение.- Таджима пытался приучить Михаши к прикосновениям. Но тот очень испугался, и у нас не получилось его успокоить.Такая снова зарычал, не в состоянии найти культурные слова, чтобы выразить все, что он думает о дурацкой идее Юичиро.- Мы дальше пойдем, а вы тут пока... – неуверенно предложил Ханаи, обходя парочку по большой дуге и утаскивая не сопротивляющихся нишиуровцев подальше от эпицентра возможного взрыва. Когда ребята скрылись в толпе, Абе выдохнул спокойнее. Михаши тоже начал успокаиваться.- Все, все, Таджима больше не будет, - приговаривал альфа, нежно целуя Рена то в висок, то в ухо. – Он ушел. Теперь мы можем поговорить? Пожалуйста.Наверное, не стоило этого говорить, но желание разобраться в странном поведении омеги пересиливало доводы разума. Михаши резко отстранился, глаза его блеснули безумием.- Что ты хочешь знать?! – истерически вскрикнул Рен. Абе показалось, что в омеге что-то сломалось. Тот никогда не повышал голоса, казалось, он в принципе не мог кричать, но сейчас из его глаз градом катились слезы, и он захлебывался в них и в словах, которые яростно летели в Такаю. – Что я не выношу когда меня касается кто-то, кроме тебя?! Да, это так! Потому что я провел семь лет в Михоши, и ни дня не было, чтобы меня не били и пинали за все. У Хатаке-куна вошло в привычку вытирать мной все вертикальные и горизонтальные поверхности. Меня продавали другим бандам для развлечений, ?сдавали? в качестве пленника, заставляли делать такие вещи, о которых даже вспоминать страшно! Но это все... Все это я могу стерпеть! Я мог бы забыть, здесь, в Нишиуре! Но самую страшную тайну я хотел сохранить в секрете именно от тебя! Знаешь, почему я не позволяю прикасаться к себе?! Потому что хочу выглядеть невинным в твоих глазах! Это дерзость с моей стороны, но я не мог сдержаться. Ты... Ты так ласково меня гладил... Ты всегда так нежен. А ведь я этого не заслужил, понимаешь?! Если ты узнаешь, тебе будет противно даже приближаться ко мне! Я не хочу тебя терять, пойми, Абе-кун! Но ты так упорно пытаешься узнать!... Лучше бы они просто избивали меня, жгли, резали, но... но не... не насиловали!!!Такае казалось, что из него кувалдой выбивают дух. Каждое слово Рена пронзало насквозь, и Абе и рад был бы успокоить истерику омеги, но он будто окаменел. Смотрел во все глаза, понимал, что нужно что-то предпринять, чтобы заставить Михаши выкинуть из головы эти глупые мысли и страшные воспоминания, но не мог пошевелиться. Мир вокруг вертелся и дробился на части, оставался только голос Рена, полный слез и отчаянья, за который Такая цеплялся, чтобы окончательно не потеряться в затапливающих чувствах- Скажи, Абе-кун, теперь, когда ты все узнал, я все еще могу остаться рядом с тобой? Ты по прежнему будешь защищать меня? Скажи, что ты никому меня не отдашь.Но Абе молчал. Он все еще не пришел в себя после осознания, и слова Михаши пока не обрели смысл. Рен расценил безмолвие альфы по-своему. Он резко успокоился, только дышать продолжал тяжело, вытер рукавом пайты слезы и отвернулся, пряча глаза.- Прости, Абе-кун, - прошептал он, а потом развернулся и кинулся прочь. Ветер донес до Такаи запах его омеги и он, наконец, пришел в себя. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как мелькнула в толпе быстро удаляющаяся светлая макушка. Абе не боялся потерять Рена из виду. Теперь, когда он все понял, чувства безошибочно вели его за парой. Такая чувствовал его боль и горечь. Эти чувства разрывали сердце альфы, но он также знал, что все будет хорошо, потому что сейчас он догонит Михаши, прижмет его к себе покрепче и поцелуями выкурит из головы омеги все посторонние мысли.Когда Абе повернул за угол, его накрыло чувство дежавю. Михаши удерживал за шкирку в воздухе Хатаке, а рядом пристроились еще пара парней, чьих имен Такая не знал, и выяснять не желал.- Что-то ты долго в этот раз филонишь, Михаши, - скалился Хатаке. – Мы уже соскучились.Рука парня скользнула под пайту омеги под дружный гогот присутствующих. Но Рен не сопротивлялся. Он бездумно смотрел перед собой пустыми глазами, и от этого зрелища Абе задохнулся, теряя последние остатки контроля. Он и не знал, что может так сильно бить, так резко реагировать, так быстро двигаться. Его остановила вцепившаяся в рукав ледяная ладошка. Прикосновение пары мгновенно остудило пыл. Такая осмотрел три бессознательных тела. Следом пришла боль в руках. Михаши все еще крепко держался за него, но голова его была низко опущена, а сам он был бледным и холодным.- Михаши, - хрипло позвал Абе. Омега вздрогнул, отступая, но Такая не позволил ему сбежать снова.Притянутый в объятья альфы омега окаменел, совсем как в первый день. Абе никуда не торопился, он сильнее прижал к себе Рена, желая проникнуть теплом до самого сердца.- Конечно, ты можешь остаться рядом со мной. И я всегда буду тебя защищать. Я никому тебя не отдам, – прошептал Такая, вспоминая оставленные без ответа вопросы Михаши. Омега выдохнул, приподнимая голову и неуверенно заглядывая в глаза. – Мне все равно, что было в твоем прошлом, потому что теперь ты со мной в Нишиуре. Я же обещал, что тебя никто не обидит. Больше никогда. Ты мне веришь?Михаши закусил дрожащую губу, кивнул и спрятал лицо у Абе на плече. Что ж, Такая знал, что беды не миновать, когда впервые увидел этого цыпленка. Кто же знал, что ?беда? окажется столь желанной и сладкой?...end of flashbackАбе дожидался Михаши, сидя на ступеньках веранды. Рен присел рядом, утыкаясь носом в плечо альфы. Тот, в свою очередь, зарылся в светлые волосы.- Твой запах усилился, - констатировал Такая.- Угу, - согласно промычал Рен.- Если ты не уверен...- Я уверен! – перебил омега. – Просто...- Опять твои глупые комплексы, - фыркнул Абе, прижимая Рена к своей груди. – Я же уже говорил, что мне все равно, что для тебя это будет не первый опыт.- Такой – первый, - упрямился Михаши.- Будем дольше препираться, или пойдем, наконец, в дом? – мягко целуя податливые губы, намекнул Такая. – Все ушли, чтобы не мешать. Весьма дальновидно с их стороны.- Только я сначала в душ.Конечно, Михаши волновался! Год назад ему все очень настойчиво советовали повременить с инициацией. Рен даже грешным делом подумал, что это из-за его прошлого, и Нишиура не хотела связывать нерушимыми узами такого замечательного альфу, как Абе-кун, с таким низко павшим омегой, как Михаши. Когда Рен, краснея, бледнея и заикаясь, все таки высказал свои опасения Мизутани-куну (почему именно ему не понял даже сам Михаши), грянул такой скандал, что в пору было прятаться. Абе кричал, что сделает это здесь и сейчас, удерживаемый от поползновений только вовремя среагировавшими Суямой и Изуми, Ханаи пытался помягче отчитать Рена за глупые мысли и донести, что сложно проходить инициацию, когда один из партнеров вздрагивает и зажимается от каждого шороха, Таджима ржал, как припадочный, уворачиваясь от пинков Сакаегучи, Шиноока пыталась отпаивать всех и каждого валерьянкой, Мизутани оправдывался перед Окой, которого весьма заинтересовало, чего это Михаши пошел откровенничать именно к нему, а Нишихиро под шумок забился в самый дальний угол и не отсвечивал, давясь беззвучным смехом. Единственным островком спокойствия в этом дурдоме оставалась Момое, которая всучила Рену телефон и приказала звонить друзьям. О Хинате, Кобаякаве и Куроко омега как-то подзабыл, потому что до ежемесячной встречи оставалось еще полнедели, и старые приятели об альфе пока не знали.Разговор выдался длинным. Выслушав всю историю, Сена, Шое и Тецуя в один голос заявили, что Нишиура права. Сена даже прибегнул к запрещенному приему, под названием ?представь, перед тобой стоит голый Абе-кун...?. Дальше мозг Рена функционировать отказался, из ушей разве что дым не пошел и перегревшаяся система Михаши потребовала перезагрузки. Стало ясно, что отложить инициацию – это не просто хорошая идея, а производственная необходимость.Стоя под теплым душем, Рен пытался настроить себя на правильный лад. Фраза ?голый Абе-кун? больше не отправляла его в нокаут, потому что весь этот год альфа старательно приучивал Михаши к своему присутствию, прикосновениям и ласкам. Но одно дело получать просто легкий петтинг, и совсем другое знать, что поцелуями дело не закончится. Мысли о том, что Михаши испорченный, испачканный из головы так и не ушли. Большую часть времени они старательно подавлялись, но сейчас нагло лезли в голову, заставляя во всем сомневаться.Когда низ живота свело первым спазмом, Михаши понял, что тянуть дальше некуда. Он наспех вытерся и, зачем-то обмотав полотенце вокруг бедер, беззвучно скользнул в комнату. Нишиуровцы, по странной прихоти Момокан, спали на футонах все в одной комнате. Это, якобы, укрепляло дух банды. Может это так и было, только вот такой факт исключал любой секс. Даже взаимная дрочка представлялась делом опасным. А ну как кому-то в голову взбредет ночью пописать сходить! Или бессонница нападет! Стыдно потом будет всем троим. Но в этот раз, в качестве подарка к столь важному событию, Нишиура дружно покинула лагерь, по словам Абе часиков на пять-шесть. Чем все это время будут заниматься парни и две девушки альфу не волновало.Такая развалился на своем футоне, терпеливо дожидаясь омегу. Этот год превратился для него в испытание на выдержку, и одному Богу известно, каких усилий ему стоило останавливаться, когда дело начинало приобретать слишком откровенный оборот. Сложно было оторваться от сладкого, нежно постанывающего Михаши. Но сегодня он, наконец-то, получит желаемое!Чистый цветочный запах заполнил всю комнату, мгновенно взбивая мозги миксером. Абе сделал глубокий вдох, как наркотиками затянулся, и едва не простонал от мгновенно окатившего его возбуждения. У Рена началась течка.Михаши казалось, что он не сможет расслабиться даже несмотря на скручивающее все внутренности дикое желание, но стоило почуять загустевший запах альфы, как инстинкты начали брать свое. Прошлую течку Рен провел на подавителях и в компании бет Нишиуры, и сейчас ему больше всего на свете хотелось оказаться в руках Такаи. Собственно это было обоюдное желание. Стоило только приблизится к футону, как Михаши тут же повалили навзничь, накрывая горячим телом. Из одежды на Абе были только мягкие домашние штаны. Рен облегченно выдохнул, выгибаясь в сильных руках, чтобы сильнее ощутить контакт кожи с кожей. Поцелуй вышел голодным и несдержанным. У Михаши быстро сбилось дыхание, но отпустить от себя Абе казалось кощунственным. Омега, запустив одну руку парню в волосы, другой скользил по спине, оглаживая, иногда легко царапая короткими ногтями. Он уже заметил, как кайфует от этого Такая, старательно пытаясь скрыть этот факт.Живот скрутило новой волной, и Михаши сам разорвал поцелуй, хватая ртом воздух. Это была его первая течка без подавителей, и от остроты ощущений Рен терялся. Но Абе прекрасно знал, что делать. Стянул с бедер полотенце, выпутался из собственных штанов, и несдержанно накинулся на распластанное перед ним тело. Нежные поцелуи сводили с ума. Особенно остро Михаши реагировал, когда Такая целовал и посасывал его соски. Тихие стоны ласкали слух. Хотелось получить еще больше этих сладких звуков, так что Абе пылал энтузиазмом, когда настойчиво водил языком по животику, а после спустился таки к стоящему колом члену омеги. Тут запах был особенно сильным, а мысль о том, какой он может быть на вкус, кружила голову. Такая скользнул языком по напряженной плоти, тут же заглатывая ее полностью. Он все еще помнил о тех советах, которые давали на тематических сайтах молодым альфам, собирающимся провести ночь с омегой в таком состоянии. Будет лучше, если омега кончит первым, потому что ночь в любом случае будет длинной, и торопиться не следует. Абе в своих силах не сомневался, но совету, все же, решил последовать. Надолго Михаши не хватило, и он, кажется, даже отключился на пару минут, пока Такая старательно вылизывал опавший член. В себя Рен пришел мгновенно, когда почувствовал язык Такаи, настойчиво скользящий между ягодиц. Такие прикосновения дразнили, хотелось получить больше, но и от них отказываться сил не было. Михаши ерзал, поскуливал, просил что-то сбивчивым шепотом, путался пальцами в волосах альфы, то ли стараясь оттолкнуть, то ли притянуть ближе. Но пока Абе полностью не утолил свое желание насладиться вкусом пары, Рена он не отпустил.Вначале Такая честно хотел продержаться до конца, то есть метку поставить уже под конец отведенного им времени, но как тут сдержаться, когда на тебя смотрят карамельные глазки, а ручки тянутся к шее в порыве обнять и не отпускать. Так что Абе капитулировал, быстро и позорно, одним плавным толчком погружаясь в тело партнера. Охвативший обоих жар невозможно было сравнить ни с чем. Михаши выгнулся, едва не становясь на мостик, пытаясь удержаться на грани сознания, и хватаясь потными ладошками за не менее мокрые плечи Абе. Это чувство было почти идеальным. Не хватало только зубов на шее и подчиняющей силы альфы. Облечь чувства в слова Михаши сейчас все равно не смог бы, так что просто заглянул в серые глаза напротив, всем телом призывая закончить начатое. И Такая послушался. Подался назад, почти покидая тело, но со следующим толчком сомкнул зубы на шее Рена. У омеги потемнело в глазах. Мир перевернулся, а когда вновь обрел очертания, Михаши его уже не узнал.Рен проснулся от того, что Таджима слишком громким шепотом уговаривал Мизутани поменяться с ним местами. С чего Юичиро не сиделось на своем привычном месте, Михаши не знал, а выяснять не хотелось. Омега потянулся, едва слышно мурлыкнув от приятного ощущения. Затекшие мышцы благодарно вытянулись. Рен чувствовал себя как никогда хорошо. В объятиях Абе было уютно и надежно. Они дарили непривычную уверенность в себе.- Ой, Михаши, мы тебя разбудили? – извиняющимся шепотом спросил Суяма. Омега повозился, удобнее устраиваясь в руках Такаи. Абе, почувствовав сквозь сон возню под боком, сильнее притянул к себе беспокойного омегу.- Не страшно, - зевнул Рен.- Ну, как все прошло? – едва не сбив с ног Суяму, налетел Таджима.- Да оставь ты их в покое! – рявкнул уставший за день от гиперактивности Юичиро Ханаи. Надо сказать, произнесено это было громко.- Да вы уляжетесь сегодня или нет?! – не выдержав, прорычал Абе. Михаши успокаивающе погладил его по руке.- Уже ложимся, - послушно расползлись по углам нишиуровцы.- Завтра же потребую у Момокан отдельную комнату, - пробормотал Такая, зарываясь носом Рену в волосы и мгновенно засыпая. Михаши же, полежав еще пару минут спокойно, полез за телефоном. Нужно было сообщить друзьям, что теперь он тоже абсолютно счастлив.