Глава 1. Кагеяма/Хината (1/1)

На Токио медленно опускался вечер. Верхушки небоскребов все еще были освещены лучами заходящего солнца, но в подворотнях и узких переулках уже клубилась тьма. Время почти пришло.Ойкава окинул внимательным взглядом территорию, прислушался к своим ощущениям. Они приближались, Тоору слышал шорох их перьев, чувствовал дуновение от взмахов крыльев. Они были в гневе. Ойкава довольно улыбнулся. Все шло точно по плану.Ойкава Тоору по своей природе не был плохим человеком. Просто в этом мире сложно было оставаться белым и пушистым. Ойкава старался, честно. Получалось не всегда. Вот и сейчас лидеру Аобаджосай пришлось принять сложное решение, "испачкаться", чтобы обеспечить своей банде лучшее существование. Жизнью это назвать было сложно... Хотя Тоору, чего уж греха таить, даже нравилось.Ойкава вернулся в здание, по дороге к дальней комнате обдумывая ситуацию уже в сотый, наверное, раз. Тоору был противником насилия. Он предпочитал действовать хитростью, обманом и шантажом. Не очень честно, но в мире уличных банд и битв за территорию, порой, именно такая стратегия и спасала. Ойкава надеялся на эту стратегию и в этот раз.Территория небольшого старого завода на окраине Синдзюку была спорной много лет. Ее по очереди занимали все банды, промышляющие поблизости. В этот раз она стала яблоком раздора между Карасуно и Аобаджосай. Если говорить откровенно, воронам Карасуно этот старый завод был даже полезнее. Тут они могли тренироваться, оттачивая свои удивительные навыки паркура, который стал визитной карточкой банды. Для Ойкавы же территория в 700 м2 означала всего лишь расширение земель. Но в перенаселенном Токио, где банды ютились буквально на голове друг у друга, даже самый крохотный клочок земли был на счету.Наконец, Тоору добрался до комнатки в бывшем главном цеху, где держал свою жертву. Да, Ойкава был против насилия. Он не хотел ввязываться в битву с Карасуно. Банда хоть и была немногочисленной, но силы воронам было не занимать. Да и таланта тоже. У Аобаджосай были все шансы выйти победителями, но... Но они уж точно не смогли бы обойтись без потерь. А своих людей Ойкава терять не любил. Именно поэтому один из воронов сейчас находился связанным в старом цеху. Это был даже не ворон, так, вороненок. Оттого его пребывание здесь было таким особенным. Вороненок-омега. Разве не мило?При выборе жертвы Ойкава руководствовался несколькими критериями. Брать в плен альфу было неразумно. Тем более, если учитывать характер альф в Карасуно. Нападение на Савамуру Даичи или Танаку Рюноске в воображении Тоору превращалось в кровавое побоище с элементами избиения младенцев-Аобаджосай. С этими ребятами мог справиться разве что Ивайзуми. А плененный бета - это как-то совсем не романтично. Оставались омеги, самые слабые члены любого сообщества. Самые слабые, ага, как же. Сугавара Коуши был омегой, при этом с таким сильным духом, что временами Ойкава содрогался от одного взгляда серых глаз. Возьми такого в плен, и проблем потом не оберешься. Тебя мало того, что отчитают за "плохое поведение", так потом еще и с Даичи придется разбираться. И хорошо, если в процессе пленения Суга не пострадает. Тогда Вальпургиевой ночи еще удастся избежать. Но вот если со светловолосой макушки упадет хоть волосок... Кровавое месиво, избиение младенцев, колы в жопе... В общем, плохая это была идея, плохая... Занятых омег, пожалуй, схватить было еще сложнее, чем альф. Это Ойкава знал по себе лично. Он-то был именно таким, занятым омегой. Его альфа поставил ему метку в прошлом году, осуществив тем самым обряд инициации со своей парой и образовав нерушимую связь. В общем, если в двух словах, у каждого альфы была где-то в этом мире его истинная пара. Бетам в этом плане было проще. Они могли выбирать спутника жизни самостоятельно. Впрочем, Ойкава на своего альфу не жаловался. Какие уж тут жалобы, когда при одном взгляде на Ивайзуми у него подкашивались ноги и хотелось ластиться к суровому Хаджиме снова и снова, получая скупую ласку и буквально плавясь от поцелуев и... Что-то он отвлекся.Итак, во-первых, жертвой, которую Тоору собирался выменять на территорию завода, а именно в этом состоял нехитрый план Ойкавы, должен был быть свободный омега. Во-вторых, этим похищением лидер Аобаджосай собирался задеть вполне конкретного человека, к которому, прямо скажем, не испытывал особо теплых чувств. Ну и в третьих, стоило просто признать это, Ойкаве хотелось поиграться именно с этим мальчишкой. Ведь у него были такие яркие волосы, такой громкий голос, такая неуемная энергия. Да, определенно, идеальная приманка.Ойкава почти ласково потрепал своего пленника по рыжим волосам.- Не переживай, коротышка, скоро твои друзья будут тут.Мальчишка стоически молчал. Хотя молчать с каждой минутой было все сложнее.Хината не понимал, как он мог оказаться в такой ситуации. Еще утром все было хорошо. Он проснулся, позавтракал, получил от Даичи-сана задание передать послание Некоме и, полный сил и с отличным настроением, отправился в путь. А ведь его инстинкты предупреждали о надвигающейся опасности. Только Хината в этот раз, почему-то, проигнорировал их. То ли потому, что чувствовал себя в последнее время особенно сильным, то ли из-за того, что Кагеяма... При мысли о последнем сердце болезненно сжалось. Кагеяма Тобио стал для Хинаты Шое благословением и проклятием в одном лице.Конечно, Хината знал, что Кагеяма был его парой. Омеги, в отличие от альф, чувствовали такое сразу, стоило только взгляд кинуть. Это альфы могли годами не понимать, отталкивая и причиняя боль. Так что, в какой-то степени, омеги были даже сильнее альф. Уж в духовном плане так точно. Хината когда-то мечтал о том, каким будет его альфа: сильным, добрым, веселым. И, конечно, он все поймет, едва взглянув на Шое. И инициация будет самым сказочным моментом в его жизни. Возможно, у них будет романтическое свидание, или что-то в этом роде. Или он спасет Хинату от врагов и, в порыве чувств, они, срывая с себя одежду, сольются в единое целое... В общем, Шое представлял разные сценарии. Но никак не ожидал, что его альфой окажется хмурый, грубый, нелюдимый Кагеяма. Но, увы, против природы не попрешь, так что от взглядов и случайных прикосновений Тобио Хината краснел, начинал заикаться и дрожать всем телом от желания прижаться посильней. Учитывая, что эти случайные прикосновения, зачастую, были тумаками, то вся ситуация в целом попахивала мазохизмом. "По крайней мере, мы стали почти друзьями", - успокаивал себя Шое, сидя напротив Кагеямы во время завтрака и исподтишка наблюдая за проблемным возлюбленным.Обычно, мысли о Кагеяме успокаивали. Но только не сейчас. Чем бы там ни была смочена та тряпка, которой Хинате зажали нос и рот, действовала эта дрянь убойно. Сначала Шое вырубился, а, очнувшись, обнаружил себя в комнате старого заводского цеха. Одет он был в великоватую для него футболку (на ней остался чей-то едва уловимый запах, но, похоже, вещь давно не надевали), руки были связаны над головой и закреплены на чем-то сверху (в полутьме комнаты не разглядеть), а рот завязан все той же странно пахнущей тряпкой. И если, придя в себя, Хината испугался и взмолился, чтобы за ним поскорее пришла его семья, то через пять минут он уже совсем не хотел, чтобы кто-то из близких видел его таким. Потому что от странного запаха тело начало жить своей жизнью и... возбуждаться. Хината чувствовал себя так, будто течка началась раньше времени. Еще через полчаса Шое готов был рыдать и биться в судорогах, потому что член стоял колом, болел и пульсировал, сзади начала выделяться смазка, пусть и не в таких количествах, как при естественном процессе, кожа горела от прикосновений грубой ткани, а единственной мыслью в голове осталось желание подлезть под какого-нибудь сильного альфу и чтобы его хорошенько выдрали. Последние силы уходили на то, чтобы не стонать, не хныкать и не скулить.По коже пробежались мурашки, когда Ойкава понял - они здесь. Он распахнул закрытую до этого дверь (чтобы коротышка не мерз, хотя в его состоянии это было сомнительно), и отошел внутрь, становясь за спиной рыжей приманки. Он не разрешил никому из банды пойти с ним, даже Ивайзуми уговорил остаться на базе. Большое количество противников могло спровоцировать Карасуно, а если он будет один, то, возможно, сможет уговорить рассудительного Даичи не проливать кровь. Вороны, хоть и были стаей крикливых птиц, лидера слушались беспрекословно.В проеме показалось три фигуры. Ойкава едва заметно ухмыльнулся. Кажется, Даичи размышлял так же, решив не устраивать бой "стенка на стенку".- Привет, - жизнерадостно поздоровался Тоору, - а мы вас уже заждались.Его радостный тон никак не вязался с мрачной атмосферой, повисшей в комнате.- Ойкава, ты что творишь? - поинтересовался Даичи. Голос его был спокойным, но аура подавляла.- Я думал, ты сам уже догадался... Хочу произвести обмен: территория завода на рыжего птенца. - На этих словах Тоору наклонился к стоящему на коленях Хинате, осторожно приподнял заплаканное лицо за подбородок и чувственно провел языком по красной, залитой слезами щеке. Реакция воронов превзошла все ожидания. Особенно Ойкаву порадовал рык, который вырвался из груди... О, да, он долго этого ждал, и вид разъяренного, но беспомощного Кагеямы Тобио того стоил. На самом деле, Тоору мог взять в плен и другого птенца-омегу, с темными волосами и россыпью веснушек. Он тоже был довольно мил. Но разница заключалась в том, что его похищение едва ли вызвало бы такую бурю эмоций у Кагеямы. А Ойкава был тонким ценителем человеческих чувств, особенно если эти чувства были направлены на пару, находящуюся в опасности.- Ты поступаешь неразумно, - заметил Даичи.- А по-моему, очень даже хороший план. Мне территория, тебе птенец, и все счастливы. Особенно некоторые, - и Ойкава недвусмысленно хмыкнул.- Я имел ввиду, неразумно дразнить нас, особенно учитывая, что ты находишься в невыгодном положении. Обычно ты лучше продумываешь стратегию. Что случилось на этот раз? Стареешь?- Мы одного возраста, - обиженно буркнул Тоору. - И вообще, единственный, кто сейчас находится в опасности - он. - И Ойкава пихнул в бок Хинату. Шое издал какой-то жалобный звук, а рычание Кагеямы приобрело непередаваемые нотки неприкрытой угрозы пополам с отчаяньем. Он ничем не мог сейчас помочь Хинате. Если он сорвется... Но тяжелая ладонь Асахи-сана на плече удерживала бушующие инстинкты. Даичи-сан разрешил ему пойти только при условии, что Кагеяма будет держать себя в руках. И Тобио честно думал, что проблем не возникнет, но... Кое-чего Кагеяма не учел, и теперь это "кое-что" рвало его изнутри, причиняя боль, плавя внутренности яростью и затапливая глаза красной пеленой ненависти. Минуту назад мир Кагеямы Тобио рухнул.Конечно, Кагеяма с детства знал, что однажды встретит свою пару. Он с подозрением относился к новым знакомствам, отовсюду ожидая подвоха. Мало ли, когда Судьбе взбредет в голову столкнуть его нос к носу с его предназначением. А предназначение у всех альф было одно - заботиться о своей омеге. Кагеяма думал, что встреча с парой - это как вспышка молнии. В голове мгновенно возникнет осознание - вот он (или она), моя судьба. Но все случилось не так. Хината в его жизни просто появился. Без вспышек, раскатов грома (хотя Нишиноя-сенпай кричал что-то подобное) и озарения свыше. Он пришел в Карасуно не так давно, после того, как Китагава Дайичи, его предыдущая банда, распалась окончательно. Часть его бывших товарищей присоединилась к банде Ойкавы, а он... Он долго скитался по городу, одинокий и никому не нужный, пока его не подобрал Суга-сан. Оказывается, он нужен был Карасуно. Не потому, что Кагеяма был хорошим бойцом, хотя он, без сомнений, был таковым, а просто потому, что Кагеяма был Кагеямой. Его приняли таким, каким он был. Его научили тому, чего он не знал, а от старых привычек он как-то сам избавился. Карасуно стала спасением для вечного одиночки Кагеямы. И именно тут он познакомился с Хинатой. И да, не было ни молний, ни фанфар, а в голове пульсировала одна мысль: "Придурок Хината!" Но что-то глубоко в сердце подсказывало, что Хината Шое был его человеком. Даже если не парой, то другом, которого Тобио так долго не хватало, точно. И хоть Кагеяма считал Хинату полным идиотом, но присутствие рыжей макушки, громких криков и взгляда ярко-карих глаз успокаивало. Так что Хината у Кагеямы просто был, и в этом не было никакой магии.Наверное, услышав новость о том, что Хинату похитили, Кагеяма уже знал, что его жизнь вот-вот изменится. Он был даже в какой-то мере готов к этому. Просто, как выяснилось, готов не достаточно. Некоторые альфы влюблялись в своих омег мгновенно. Другим требовалось время. Но миг осознания всегда наступал неожиданно, оглушая силой мгновенной привязки. Всё мироощущение, все ценности, мысли и чувства, весь внутренний мир Кагеямы смыло волной цунами, не оставляя за собой даже руин прошлой жизни, в тот момент, когда он увидел заплаканное личико и стянутые веревкой руки, когда почувствовал уже знакомый запах, усилившийся, казалось, в миллионы раз. Тобио просто потерялся в этих ощущениях, и пока мозг пытался обрабатывать поступающую с ужасающей скоростью информацию, инстинкты брали свое, скручивая внутренности от желания разорвать глотку тому, кто посмел прикоснуться, обидеть, заставил плакать самого дорогого для Кагеямы человека. С этого мига и навсегда Хината Шое стал центром вселенной Кагеямы Тобио.Даичи не верил, что Ойкава мог поступить так опрометчиво. Он совершил несколько настолько глупых ошибок, что вся ситуация стала попахивать несмешной шуткой. Во-первых, вороны все еще были на своей территории. Они часто тренировались тут, уже успев изучить строение вдоль и поперек. Во-вторых, Ойкава был один, и, если у него и был припрятан козырь в рукаве, то неужели он думал, что Даичи не сделает то же самое? И, наконец, Савамура знал, что Тоору не причинит вред Хинате, и вообще не понимал, зачем ему так уж сильно понадобился этот завод. Он представлял ценность только для всеядных мусорщиков Карасуно, у которых даже логово было спрятано глубоко под старой свалкой. Конечно, смотря на рыжего вороненка, которого они с Сугой когда-то давно забрали с улицы и вырастили, он чувствовал желание набить морду Тоору, отцовские инстинкты брали свое. Но, в целом, Хината хоть и был напуган, но был цел. И только услышав за спиной рычание Кагеямы, Даичи понял, что задумал Ойкава. Использовать Хинату, чтобы взорвать мозг Тобио, было оригинальным решением. В любом случае, этот фарс пора было заканчивать. Даичи не собирался отдавать Тоору ни завод, ни тем более Хинату. Да и Кагеяму сдерживать было все сложней. И лидер Карасуно прекрасно его понимал. Сложно держать себя в руках, когда твоей паре грозит опасность.- Ладно, мы можем часами препираться, а время не резиновое. Отдавай Хинату и мы пойдем.- Только после того, как вы покинете территорию. Я отведу коротышку к границе. Обещаю, он будет невредим.Даичи вздохнул, чувствуя, как в висках начинает пульсировать боль. Осталось сделать последний, решающих ход.- Воронам не нужна земля, они правят небом.Это был сигнал. В тот же миг на Ойкаву сверху обрушился Нишиноя. Юу хоть и был невысоким, но, сваливаясь на голову оппоненту, в два счета прижимал его к земле. Сверкнул нож, веревка, удерживающая руки Хинаты, спала, и Шое тут же завалился на бок.- Хината! - вскрикнул Кагеяма, тут же бросаясь к парню. Даичи подошел следом. Он присел перед пыхтящим и матерящимся под сидящим на нем Ноей Ойкавой на корточки и тихо спросил:- Ну и зачем было устраивать весь этот цирк?Ойкава покосился на Кагеяму, баюкающего в объятьях Хинату, и расплылся в довольной улыбке.- Его мучения того стоили.Даичи тоже посмотрел на парочку.- Сомневаюсь, что это мучения. Больше похоже, что ты его счастливым сделал.- Ну да, как же, - фыркнул Тоору. - Теперь я могу спокойно задирать коротышку и наслаждаться реакцией моего милого кохая.- Смотри, как бы "твой милый кохай" тебе за это зубы не выбил.- Силенок не хватит.- Это пока. Кто знает, как он изменится после инициации.Тоору внимательно посмотрел на Даичи.- Думаешь, изменится?- Кто знает, - лидер Карасуно странно улыбнулся. - Я изменился.Ойкава стоял на границе территории Карасуно, недалеко от третьего заводского склада, и смотрел вдаль невидящим взглядом. Воронов уже след простыл, и Ойкава чувствовал себя воздушным шариком: легким и пустым внутри. Слышал бы его сейчас Ива-чан, точно пнул бы за глупые мысли, не подобающие лидеру. Впервые в жизни Ойкаве хотелось летать. Карасуно - странная банда. Все, кто хоть раз сталкивались с воронами, начинали испытывать к ним какую-то странную привязанность. Симпатия это была или ненависть, не важно. Но всем после хотелось расправить крылья и взлететь.- Ты чего завис? - От знакомого голоса мурашки побежали по телу, а сердце привычно ускорило бег. А ведь уже больше года прошло...- Ива-чан... - Ойкава ласково улыбнулся, заглядывая в глаза своему альфе.- А я говорил, что это дурацкая идея, - хмыкнул Ивайзуми. Он протянул руки и Тоору тут же нырнул в теплые объятья. Уткнулся носом в местечко у основания шеи, где запах был особенно сильным, и, глубоко вздохнув, расслабился. Нельзя сказать, что день был такой уж насыщенный, но Ойкава чувствовал себя уставшим.- И как они уделали тебя на этот раз? - поинтересовался Ивайзуми, бездумно поглаживая свою омегу по голове.- Нишиноя свалился мне на голову из вентиляционной трубы...Хаджиме рассмеялся. Вороны - они что в лесу, что в мегаполисе вороны. Умные и опасные создания.- Как поживает Кагеяма?Тут Ойкава оживился.- О, ты представляешь, мой милый кохай нашел себе пару! Конечно, я подозревал, что это коротышка, но ты бы видел его в тот момент, когда я решил чуть-чуть подразнить мальчишку! У него просто крышу сорвало! Кажется, я стал свидетелем осознания!- Кажется, ты стал его причиной. Что ж, теперь ты не главный злодей, а главный купидон по версии Карасуно.- А что, мне нравится! А то мне, как главному злодею, не идут черные шмотки.Домой Карасуно добрались быстро. От завода до свалки всего пара остановок поезда. Вороны, конечно, выбрали весьма оригинальный способ передвижения. Они катались на крыше, спускаясь с нее незадолго до остановки, когда поезд начинал снижать скорость. Благо, навыки прыжков и приземлений у всех членов банды были феноменальные.Всю дорогу Хината крепко прижимался к Кагеяме. Он, может, и мог бы идти самостоятельно, но тогда путь на подкашивающихся ногах занял бы часа два, не меньше. Шое, поначалу, было жутко стыдно от осознания того, что его стояк упирается Тобио в поясницу, но он слишком сильно испереживался за день, так что эти мысли быстро покинули рыжую голову, оставив только сводящий с ума запах альфы. Как на это реагировал Кагеяма? Рычал на любого, кто подходил к Шое ближе, чем на два метра. Даичи пришлось даже надавить авторитетом старшего альфы, чтобы уговорить Кагеяму на время спуска отдать Хинату Асахи. Во-первых, Азумане был сильнее и опытнее, а во-вторых, сам Кагеяма прыгал еще не настолько уверенно, чтобы делать это с кем-то "столь ценным и хрупким" за спиной. Кажется, именно последний аргумент был самым значимым. И хорошо еще, что Хината туго соображал. Если бы он осознал до спуска, что Кагеяма отпустил его, никакие аргументы не убедили бы Тобио. К сожалению или к счастью, но альфы в принципе не могли сопротивляться требованиям своих омег. А Хинате нужен был только Кагеяма, и никто другой.У входа в логово воронов встречал Суга. Он взволнованно переминался с ноги на ногу, наблюдая за приближающейся группой в целом и свернувшимся калачиком на руках у Кагеямы Хинатой в частности.- Что... - начал было он, но Дайчи притянул к себе ?мамочку?, заглушая испуганные речи успокаивающим поцелуем.- Все хорошо, Кагеяма о нем позаботится.- Но...- Суга, все хорошо. - От бархатного голоса любимого Коуши невольно расслабился, наблюдая, как скрывается в темноте коридора, ведущего вглубь логова, Кагеяма.- Этот процесс осознания - жуткая вещь! - вклинился вдруг Нишиноя. - Я наблюдал за Кагеямой в тот момент. Думал, у него пар из ушей пойдет, когда он Хинату связанного увидел. Хорошо, что я бета. А то выглядит это нереально стремно. Будто мозги вот-вот из ушей потекут.- Чувствуется примерно так же, - усмехнулся Дайчи.Когда последние лучи солнца осветили старую свалку, у прохода уже никого не было, как, собственно говоря, и самого прохода.Кагеяма мягко опустил Хинату на кровать в его комнате. Свет он не включал, но все вороны отлично ориентировались в темноте в силу того, что логово находилось под землей, а топливо в генераторах нужно было экономить. Вместо этого, немного покопавшись, Кагеяма зажег керосиновую лампу. Дрожащий круг света осветил свернувшуюся клубочком дрожащую фигуру. Сердце Кагеямы пропустило удар, а потом сжалось от невыносимого желания утешить, убрать боль, уберечь от всего плохого в этом мире.- Шое, - тихо позвал он, присаживаясь на край кровати и даже не замечая, что впервые назвал Хинату по имени, - ты как?В ответ послышался всхлип и скулеж. Кагеяма инстинктивно подался вперед, накрывая Хинату своим телом, и зарылся носом в рыжие волосы, вдыхая головокружительный аромат.- Тише, малыш, тише, все хорошо. Я рядом.Хината не слушал слова, но голос успокаивал, заставлял расслабиться, податься чуть вперед, чтобы ощутить больше такого необходимого сейчас тепла.- Что мне сделать? Чем помочь? - В голосе Кагеямы начали проскальзывать нотки отчаянья. Повинуясь внутреннему порыву, Хината развернулся к нависшему над ним Тобио лицом и протянул руки, на манер маленького ребенка.- Обними меня, - прошептал он, и Кагеяма тут же подчинился, обвивая руками тонкое тело, прижимая к себе Шое покрепче. Чтобы было удобнее, он лег на бок, сплетаясь с Хинатой ногами. На несколько минут Шое затих, а потом опять начал нетерпеливо ерзать. Он неловко задел нос Кагеямы плечом, и в ответ послышалось низкое рычание.- Чья это футболка?!- Не знаю. - Хината сильнее прижался к груди альфы. Одежда раздражала, больно терлась о воспаленную кожу и Шое снова захныкал, не зная, где найти силы, чтобы объяснить Тобио, что с ним творится. - Я очнулся в ней.Кагеяма попытался успокоить клокочущее в груди пламя ревности. Не долго думая, он проскользнул руками под футболку, нежно оглаживая горячую кожу. Он бы и вовсе хотел ее снять, но не решался, опасаясь напугать Хинату. Шое выгнулся от этих прикосновений и сладко застонал.- Еще! - сорвалось с его непослушного языка.Тобио, казалось, только этого и ждал. Он быстро вытряхнул рыжего вороненка из раздражающего предмета гардероба и отшвырнул тряпку подальше. Руки заскользили по телу, выискивая самые чувствительные места, губы путешествовали по шее, даря ласковые поцелуи. Хината плавился от этих ласк, выгибался и несдержанно стонал. Он чувствовал себя оголенным проводом, от каждого прикосновения тело будто прошибал заряд тока, и Шое одновременно хотелось и отстраниться от Кагеямы и прижаться поближе.- Сними, - снова потребовал омега, пытаясь стянуть рубашку с плеч Кагеямы. Дважды просить не пришлось. Тобио за секунды выпутался и из верхней одежды и из штанов, прижимаясь к Хинате теперь уже голой кожей. Ощущения непередаваемо сладкие, затопили обоих и непонятно уже было, кто стонал больше. Хината в постели оказался весьма требовательным. Он то и дело лез целоваться, извивался, стараясь потереться своим членом о член Кагеямы, царапал короткими ногтями плечи и поскуливал от нетерпения. Все те звуки, которые издавал омега, срывали у Кагеямы последние тормоза, и он уже не сдерживаясь кусал подставленную шею, оставлял засосы и сжимал сладкое тело до синяков.- Дай мне... То... био... Дай!Кагеяма послушно начал спускаться поцелуями ниже. Соски оказались у Хинаты удивительно чувствительным местом, но наиграться с ними не дали руки, настойчиво толкающие Тобио вниз, к паху.Тут запах Хинаты был особенно вкусным. От смазки блестели ягодицы и бедра, а член стоял так, что, казалось, прикоснись к нему, и взорвется. Кагеяма позволил себе недолго полюбоваться этим соблазнительным зрелищем прежде, чем без предупреждения накрыть плоть омеги ртом, одновременно вставляя в расслабленного парня сразу два пальца. Хината от полноты ощущений выгнулся так, что на миг Кагеяма испугался, что он сломает себе спину.Шое захлебывался в наслаждении. Там, в цеху, ему казалось, что для удовлетворения дикого желания подошел бы любой альфа, но теперь он понимал, что никто и никогда не смог бы доставить ему такое удовольствие, как Тобио. Хината не знал, заключался секрет в том, что Кагеяма был его парой, идеально подходящей ему по всем параметрам и во всех отношениях, или в том, что Хината так долго его ждал и так отчаянно любил, но от каждого действия Тобио, от каждого поцелуя, Шое взлетал все выше и выше, буквально чувствуя, как каждая секунда, проведенная вместе, формирует нерушимую связь.Оргазм настиг его неожиданно. Хината вскрикнул особенно пронзительно и обмяк на скомканных простынях. Кагеяма отстранился, облизнувшись. Хината был прекрасен: раскрасневшийся, тяжело дышавший, со все еще затуманенными страстью глазами. Возможно, Кагеяма и раньше замечал, что Шое хорош собой, но только теперь в нем сосредоточился весь мир. Это было странно, будто Кагеяма всю жизнь догадывался об этом, но осознал лишь полчаса назад, там, в цеху.- Я люблю тебя, - прошептал Кагеяма в заалевшее ушко. Его грудь распирало столько эмоций, что никаких слов мира не хватило бы, чтобы выразить их все.- Я знаю, - солнечно улыбнулся Хината. - Я знал это с самого начала.- Мог бы и мне сказать, - почти недовольно буркнул Тобио. Почти, потому что злиться на Хинату он больше не мог. И, наверное, уже никогда не сможет.- Ты бы не поверил. Или разозлился. В любом случае, мне бы прилетело.Кагеяма не стал спорить. Сейчас он смотрел на мир совсем другими глазами. А вот еще вчера за такие фразочки Хината действительно был бы битым. Альфа не собирался отказываться от своего прошлого. Да, ему было стыдно, что он так себя вел, но у природы, или Судьбы, был свой план развития их отношений. Они вообще могли разойтись каждый своей дорогой, и тогда, проснувшись однажды утром от дикой тоски, Кагеяма вынужден был бы много лет искать свою пару по миру. Так что ему еще повезло, что Шое все это время терпеливо крутился под ногами, заставляя Кагеяму привыкнуть к его присутствию.- Знаешь, чего я сейчас хочу больше всего на свете? - промурлыкал Хината, легко целуя своего альфу.- Чего? - тут же заинтересовался тот, готовый бежать куда угодно и делать все, что угодно, ради пары.- Хочу стать полностью твоим. Я так долго этого ждал, что теперь мне не терпится провести инициацию... Если ты не против...Кагеяма против не был. Более того, он был всеми фибрами души "за". Сделать Хинату своим, покрыть своим запахом, чтобы все вокруг знали, что рыжее солнышко принадлежит только ему. Идея кружила голову не хуже крепких напитков. К тому же, в отличие от омеги, Кагеяма все еще не кончил, отвлекшись на прекрасное зрелище под названием "Хината Шое на вершине наслаждения".Повторно "заводить" омегу не требовалось. Он и так был вполне готов, все еще не до конца отойдя от наркотика Ойкавы. Но Кагеяма все же подразнил его немного, легко массируя простату и ловя сладкие всхлипы губами. В какой-то момент Шое сорвался на особенно протяжный стон:- Хватит, Тобио, пожалуйста! Войди в меня, прошу!Перевернуть на живот, поставить на колени, заставить прогнуться... От горячей, нежной глубины дыхание перехватило, и стон Кагеямы потонул в голосе Хинаты. Первые движения пробные и осторожные, но омега нетерпеливо толкнулся, принуждая Кагеяму двигаться быстрее и сильнее. На особенно глубоком толчке Хината высоко заскулил, а по его щекам потекли слезы.- Шое? - испуганно прижался к его спине Кагеяма.- Мне... так... хорошо... - постанывая после каждого слова ответил омега и снова нетерпеливо заерзал. Альфа облегченно выдохнул. Сдерживаться не имело смысла, поэтому он задвигался сильно и быстро, так, как хотелось, буквально втрахивая постанывающего и поскуливающего Хинату в кровать. Низ живота начало скручивать от ощущения приближающегося оргазма, а перед глазами замаячила открытая, незащищенная шея. "Сейчас", - пронеслось в затуманенной наслаждением голове альфы и Кагеяма отдался инстинктам полностью.Когда-то Хината представлял, каково это, когда зубы с силой сжимаются у основания шеи, когда тело заполняет узел и в этот миг все чувства, мысли и эмоции концентрируются на одном человеке. Хинате, почему-то, казалось, что это должно быть больно. Но когда Кагеяма с рыком вцепился в него, заполняя до отказа разморенное тело, он не почувствовал ничего, кроме божественного наслаждения. И дело было не только в физическом удовлетворении. Хината ощущал, как его душа сплетается с душой Кагеямы, как заполняется пустота в сердце, как две половинки одного целого вновь воссоединяются. Этот момент длился не больше пяти секунд, но Хинате показалось, что прошла вечность.После, лежа на боку, все еще соединенные узлом, они пытались отдышаться. Кагеяма с урчанием вылизывал оставленную им же метку, а Хината находился в легкой полудреме, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям полной душевной гармонии, покоя и защищенности. Теперь-то он понимал, почему Суга-сан всегда такой спокойный. Присутствие пары дарило умиротворенность и расслабляло.- Мы теперь всегда будем вместе? - спросил зачем-то Хината, хотя ответ прекрасно знал.- Всегда. Обещаю, - ответил Кагеяма и в голосе его было столько уверенности, что Хината просто не мог не поверить своему альфе.