Глава 67. Эпилог (1/2)

Вот и пришло время сделать выдох хотя бы мне)Полтора года мы с вами - со всеми, кто следил за историей и судьбами героев - встречались здесь, а это срок, и немалый. И эти полтора года вы дарили мне свои эмоции и впечатления, за что вам огромное спасибо. Ведь благодаря вам у меня всегда находились силы прогонять все эти страницы и доводить их до того, что мне хотелось увидеть в итоге. И благодаря вам адская работа становилась приятной и желанной, а это - самая большая ценность для меня.Спасибо всем вам, я вас очень люблю :)? Milburn - Lo & Behold ?? Symfomania – Rain ?? Nobuo Uematsu - Tatakau Mono Tachi ?Под низким небом Вайсгау время переставало существовать. О нём вскользь напоминала просыпающаяся жизнь, насыщавшая зеленью каждый новый день. Зелени и раньше хватало, но строго-тёмной, хвойной и сумрачной, а теперь по утрам, стоило лишь остановиться у кухонного окна, Кай видел развернувшиеся из почек молодые, нежно-зелёные листики, усыпавшие ветку сливы. От лёгкого ветра эта ветка прижималась к стеклу и легонько царапала его, будто желая Каю доброго утра.Впрочем, только по утрам Кай и находил время оценить перемены, пока пил горячий чай. Потом наваливалась работа. Дом был не маленький, и стереть с него десять лет запустения легко и просто не получалось. Кай возился день с заменой генератора, а после ломал голову, куда приспособить снятый с беспилотника фрагмент. В итоге присобачил его на мельнице, правда, починить колесо собственными силами и думать не стоило, так что мельница и дальше плескала водой впустую.На шестой день Кай дал себе поблажку, взял на чердаке уцелевшую удочку и отправился к мельнице на рыбалку. Занятие уж точно никогда не относилось к любимым, но после десяти лет непрерывной войны оно походило на экзотику. Кай даже поймал угря, которого с удовольствием слопали коты.

А ещё Кай видел мохнатого коня в низине, когда возвращался с рыбалки. Тот испугался и удрал, конечно же, но масть выдавала законное имущество. Жеребцу вряд ли было больше трёх лет, человеческой руки он не знал и счёл Кая новым хищником в округе.Оглядев приведённый в терпимое состояние дом, Кай на всё плюнул, прибрал моток надёжной верёвки, запас сахара в кусочках и почесал в низину, намереваясь изловить жеребца. Сделать это без пастухов и на своих двоих было чертовски сложно, но Каю приспичило. Случись рядом Крис, он непременно бы закатил глаза и сказал много нелестного. Но Крис рядом не обретался, и терзать себя мыслями о нём без особого толка Кай не рвался.Жеребец вынул из Кая душу, всласть погоняв его по буеракам, оврагам и лощинам. Издевался, гарцуя по травке и наблюдая, как несчастное двуногое пытается не уступить в скорости. Кай переводил дух на берегу, а коняка обнюхивал оставленные на камне кусочки сахара и презрительно фыркал.— Вот тварь... — Кай утёрся рукавом, подхватил моток верёвки и начал новый раунд. Без успеха. Всё-таки гоняться за конём на своих двоих по лесу было так себе идеей.

Растянувшись на траве в закатных лучах и подложив под голову скомканную рубаху, Кай прикинул, что стоит в Монтевидео прикупить верховую лошадь, чтобы на ней отлавливать диких потомков отпущенных на волю копытных. Ещё не мешало бы заказать хоть пару обученных котиков с Райна или самому заняться вплотную дрессировкой смесков. Первый вариант Каю нравился больше, ведь дрессировкой котов он никогда не занимался и слабо представлял себе этот хитрый процесс.Смески весь день торчали на деревьях и явно получали удовольствие от беготни Кая, не порываясь ничем помочь. Пастухи из них точно ни к чёрту, а от одного Балбеса пользы мало.Отлепив от груди насквозь промокшую от пота футболку, Кай собрался и поплёлся к дому. Торчал спустя час в ванне, нежась в тёплой воде, и неохотно пытался принять грядущую поездку на базу. Срок вышел весь, а опоздание ничем хорошим не обернулось бы. Один плюс — Крис тоже должен вернуться на базу. От скандала не спастись, но это такая мелочь... Зато Кай Криса увидит, потрогает и понюхает.Утром Кай поставил на двери метку, проверил сумку в вездеходе и покатил к броду. Одолев брод, приметил дым чуть в стороне от одичавших садов. Там раньше была ферма семьи Шиффер. Поразмыслив, Кай взял левее и выехал на старую тропу. Через десять минут обогнул холм и полюбовался на кучу старья, что весело полыхала у запущенного дома. Неподалёку под деревьями остывал потрёпанный фургон, а две рослые девушки трясли старый длинный палас, дружно чихая от клубов пыли.Кай остановил вездеход у обломков изгороди, распахнул дверцу и выглянул из салона. К нему захромал седой мужчина с винтовкой в руке. Он близоруко щурил глаза, вглядываясь в Кая с лёгким напряжением.— Никак копчёный сорванец?— Никак строгий дядюшка Олаф? — сверкнул улыбкой Кай, ловко выскользнул из салона, помог удержать Шифферу равновесие и крепко обнял. — А вы почти не изменились.— Зато ты вымахал каков. Вот уж не думал... И все твои тут?Кай помрачнел и покачал головой, выпустив старика из объятий.— Я один. Приехал глянуть, что уцелело. Хочу вернуться, как срок службы выйдет.Старик Шиффер коротко поведал, что с семьёй обретался в пригороде Монтевидео, а тут на днях дали разрешение и выплатили компенсацию, вот они и собрали живо скарб да отправились домой. Из пяти дочек только две в невестах остались, так что семья большая — рабочих рук на восстановление хватит.— Можем и за твоим домом поприглядывать, если надо.— Как хотите, там только коты. Ну и старый генератор можете взять, если есть руки, что смогут до ума его довести. Там бы несколько деталей на новые сменить — и будет без перебоев работать. Лошадей мы отпустили тогда, сейчас по низине дикие бегают. Я ими займусь уже после возвращения. Мельница тоже в порядке, только с колесом бы разобраться. В одиночку никак, но если у вас народа хватит, то управитесь.— Сделаем, — кивнул Олаф, — мельница — вещь нужная. А ты рядом тут служишь?— База-А15. Ждём переброски, вот и отпустили на неделю. Сегодня и возвращаюсь. Ехал как раз обратно и дым увидел. После переброски тоже наведываться буду. Увидите истребитель — не пугайтесь, это буду я, скорее всего.Попрощавшись с Шиффером, Кай поехал на базу уже веселее — на душе становилось тепло при мысли, что всё-таки поселенцы возвращаются. Не только для Кая дом оставался домом. Да и на короткое мгновение Кай вернулся в прежний мир, где от него не шарахались. Тоже хорошо. Шифферы помнили Кая таким, каким он был десять лет назад, а не фрагментом в сложном эксперименте.

Правда, хорошее настроение постепенно испарялось. Прямо пропорционально приближению Кая к базе. Уже на воротах дежурный уставился на него так, словно он был выходцем с того света, а связист побледнел и проблеял что-то невразумительное о штабе.— Крис вернулся? — спросил о самом главном Кай.— Полчаса как.В общем, Кай уяснил из блеянья дежурного и связиста, что на базе ошиваются Люгер и Барлинг, Рох успешно прикидывается андроидом, а Крис ещё не успел развернуться. Все делали ставки на явление Кая, после чего ожидался форменный скандал. Возможно, с жертвами. Ещё Рох внёс предложение о рассмотрении кандидатуры Райнштайн на перевод в Фойер-Эскадрилью, но всем пока было не до этого. Хотя Кай начал бы на их месте именно с Райнштайн и перевода, потому что с этим разобраться на базе без него вполне могли, а вот решить вопрос с заявлением Кая без самого Кая, разумеется, сложновато. Столько времени псу под хвост… Хоть оторви от сердца часть собственной прагматичности и раздай нуждающимся.Ясное дело, что дежурный не мог не доложить о возвращении Кая, но, несмотря на это, Кай постарался пробраться в штаб тихой мышью. Про себя костерил на чём свет стоит Криса: если б не Крис, за Каем осталась бы комната в заброшенном ныне корпусе, а так... Хоть что придумывай, а надо в штаб.При виде Кая адъютант из приёмной мгновенно испарился. Как крыса, что бежит с тонущего корабля. Но делать было нечего, и Кай сунул нос в кабинет. Застал впечатляющую картину: Барлинг развалился в кресле и хлестал воду прямо из графина, Люгер метался вдоль дивана, разве что руки драматично не заламывал, а безупречный Крис торчал на законном месте за столом и взирал на всех разъярённым драконом поверх монитора. Спокойный вид и бешеный взгляд у Криса сочетались просто неподражаемо — Кай не отказался бы такому научиться.— Как чудно, что все в сборе, — машинально выдал Кай, подумывая свалить обратно в приёмную. Ещё лучше — в глушь Вайсгау. Пускай ищут с собаками.— Стоять! — рявкнул Крис, задницей почуяв намерение Кая сбежать. Воздвигся из кресла горой, обошёл стол и направился к Каю. Явно хотел не просто подойти и запереть дверь. Кай инстинктивно отпрянул, мигом ощетинившись. И дело было даже не в свидетелях или боязни фиксации. Но Кай не простил бы, если бы отключился при нынешних обстоятельствах по вине Криса.

По счастью, Крис справился с яростью и ограничился запиранием двери, после чего аккуратно ухватил Кая за руку и подтащил к свободному креслу, усадил. Нависал с минуту, потом встряхнулся и вернулся на своё место за столом.Кай прекрасно знал: чем спокойнее и невозмутимее выглядит Крис, тем в большей он ярости. И степень этой ярости определялась исключительно по замороженности лица и выражению глаз. Судя по тому, что Крис в данную минуту напоминал глыбу льда, у которой вместо глаз дула винтовок, дело дрянь. Крысы не зря бежали с корабля.Барлинг выудил из внутреннего кармана смятую бумажку и с возмущением ею потряс.— Это ещё что такое, лейтенант?— Там написано доходчиво и основательно, — огрызнулся Кай. — Аж по пунктам. Вы всё равно думали списать меня по состоянию здоровья, не отпирайтесь. Я просто пошёл вам навстречу.— Вы издеваетесь? — загремел Барлинг на весь кабинет. Даже Крис невольно поморщился от его рёва. — Сейчас вы единственный пилот, способный управлять ?Храмовником? в боевых условиях. Ваши знания нужны остальным, а вы? Вы что творите?— Меня никто этому не учил. Управляю я роботом сам по себе и так, как считаю нужным. Если у меня хорошо получается, это чистой воды случайность. И я к службе непригоден, — отрезал Кай и положил ногу на ногу, откинувшись на спинку кресла с комфортом.— Вы пригодны, просто не в интенсивном режиме, как прежде. Штаб принял соломоново решение и нашёл компромисс. Должность инструктора ничем не хуже и...— Вот именно. Меня списали в инструкторы. И мы оба прекрасно понимаем, что это означает. Вы попросту забрали у меня истребитель, запихнули в преподаватели, а после выпуска и ручкой мне помашете. Никакие полёты мне не светят до той степени, что вы и на моего фюрера лапу наложили. И если вы думаете, что я молча это проглочу, то идите к чёрту. Я не останусь на службе без возможности летать. Предпочитаю свалить из армии и летать когда пожелаю. Хотя бы так компенсирую себе порушенную с-связку.— Что за ересь вы тут...— Не рассказывайте сказки. Для меня не секрет, что штабс-полковник Ву вам нужен в качестве ликвидатора. И ваш сценарий откровенно прозрачен. Вы убираете меня в инструкторы, отстраняете от полётов, используете моего фюрера удобным для вас образом, получаете от меня нужное, а потом от меня избавляетесь, потому что ухудшения будут — вы же получаете отчёты из медкорпуса. Сколько я там продержусь по предварительным прогнозам, а? Три месяца? Полгода? Прогрессирующее нарушение сна, тревожность, потеря концентрации, разного рода отклонения как последствия плена. А, ну да, для начала вы сделаете красивый жест и сдадите меня в госпиталь. Якобы восстановительный период. Разумеется, перемен к лучшему не будет. И потом вы просто меня спишете под шумок.— Лейтенант Ким, — попытался вмешаться Люгер увещевательным тоном.Крис принялся неспешно перекладывать документы на столе — немного оттаял, и стоило ковать железо пока горячо.— Заткнитесь, Люгер, потому что это прямое нарушение регламента. Доказать это ничего не стоит. На фоне тех самых отчётов из медкорпуса. Не говоря уж о взаимном доппельгангере в конкретно нашей со штабс-полковником связке. Взаимозависимость. Это абсолютно нормальное явление в доктрине с-контакта. Симбиоз пилота и фюрера. И в медкорпусе вам подтвердят, что моё состояние рядом с фюрером улучшается. Только попытки нас разделить плохо на меня влияют. И коль уж Штаб не желает с этим считаться, я имею полное право подать заявление. Именно это я и сделал. Штабс-полковник у нас вот знаток регламента, пусть он вам и скажет, есть у меня такое право или нет.Все уставились машинально на Криса. А Крис мог только развести руками, что и сделал, после чего принялся перекладывать бумажки обратно, как было.— Это так. Причина объективна. Тут либо Штаб учитывает взаимосвязь в симбиозе, либо мирится с последствиями и признаёт неспособность пилота к несению службы без фюрера. Тем более, я не смогу оказать пилоту помощь и развить контакт, если меня постоянно будут держать вдали от него. Ментальный блок не просто создаёт дополнительные сложности, но и требует иного подхода. Я бы ещё предложил Штабу рассмотреть угрозу ментального влияния со стороны фремдов во время боевых действий. Конечно, не стоит ожидать массовости такого явления, потому что в большинстве своём фремды не могут брать под контроль людей без прямого визуального контакта. Однако у них есть и талантливые представители, которые вполне на это способны. Особенно высока угроза для эмпатов. И на собственном опыте я знаю, что помощь человека с ментальным блоком эффективна в подобных случаях. Любопытно узнать статистику по пилотам и фюрерам в отношении ментальных блоков. — Крис ядовито усмехнулся, наслаждаясь ошеломлением Барлинга, которому уж точно нечего было сказать.Кай прикрыл глаза, удерживаясь от улыбки. Крис — умница, до него дошло. Слово ?ультиматум? не прозвучало, но это был именно он. Кай зашёл с козырей, и теперь всё зависело только от решения Штаба. Это решение могло и не обрадовать, потому что проект ?Храмовник? выжил бы и без Кая, просто проходить это без Кая будет сложнее, но любой из двух вариантов устраивал Кая больше, чем нынешний беспредел. Либо Штаб будет рассматривать их связку в целом виде, либо отправит Кая на вольные хлеба, где он сможет хотя бы летать без ограничений и так мириться с периодическими исчезновениями Криса.Барлинг открывал и закрывал рот, не находя возражений или доводов. Люгер угрюмо молчал, а Крис с неподдельным интересом разглядывал собственные руки. Он наверняка не хуже Кая понимал, насколько призрачна угроза ментальных атак со стороны фремдов, но излагал всё вполне убедительно, чтобы противники окончательно растерялись.— Если никто не возражает, то я свалю подремать в уголке, — закончил Кай, выбрался из кресла и умотал в смежную комнату, пока никто не оклемался.Всё равно Барлингу предстояло доложить обо всём в Штаб, там бы принялись думать и взвешивать, а на всё это нужно время. Для Кая беседа без последствий не прошла. Конечно, он волновался и мог лишь догадываться, что решит Штаб. Конечно, он предпочёл бы остаться на службе и летать как прежде. Но Кай не был мазохистом, поэтому не рвался терзать себя пустыми надеждами. Лучше уж в самом деле вздремнуть в ожидании, когда Крис освободится, а потом с Крисом под боком будет точно получше.Однако Кай успел только стянуть сапоги, а Крис уже выставил Барлинга и Люгера в приёмную и распахнул дверь в их комнату. Через миг Кай цеплялся за ускользающую реальность и тонул в излишне крепких объятиях.— Прости... — Крис спохватился, отпрянул и успокаивающе принялся поглаживать ладонями по спине и плечам. — Я скучал. Дико и безнадёжно. Можешь смеяться, но каждый день даже зачёркивал в блокноте прошедшие часы и уговаривал время идти быстрее.Убедившись, что Кая отпустило, Крис снова его обнял, но на сей раз мягко и осторожно, уткнулся носом в плечо.— Ты мог бы и сказать мне. Из-за неведенья я несколько дней мечтал тебя прибить к дьяволу за такие номера. И ты рискуешь. Они ведь могут и не поддаться. Чен ничего не придумывал, у тебя в самом деле есть проблемы. Ты в них не виноват, но они есть.— Если ты предложишь мне отдохнуть недельку в госпитале, я тебя ударю, — честно предупредил Кай. — От недельки в госпитале мне станет хуже. Намного. Зато неделя в Вайсгау мне явно на пользу.Крис шумно выдохнул и прижал ладони к его скулам, пытливо всмотрелся в глаза с затаённой радостью.— Ты хорошо спал?— Как ни странно, но да. Перед тем, как уснуть, вспоминал о тебе. Не знаю, что именно помогло, но ночи проходили спокойно.— Мне кажется, это потому, что ты чувствовал себя наконец дома, среди родных стен. Не поручусь, что это из-за тебя, но мне было спокойно тоже. Я скучал, но нервы были на месте, и я испытывал уверенность, что у тебя всё хорошо, несмотря на твои безумные выходки.— Ещё скажи, что ты пытался до меня дотянуться, — фыркнул Кай, запустив пальцы в длинные волосы Криса. Коварно пробирался ногтями под ремешок и ненавязчиво ослаблял его, пока не выпустил шелковистые пряди из тугого плена, позволив им рассыпаться по спине и плечам Криса.— Пытался. Я всегда пытаюсь, — пробормотал Крис ему в губы и отвлёк поцелуем. Одновременно поднял и прижал к себе, удерживая за бёдра. Кай послушно обхватил Криса руками и ногами и разрешил нести себя куда угодно. Впрочем, выбор был ограничен — ванная или кровать. Крис предпочёл начать с душа.Они торопливо разделись и юркнули в кабинку под тёплые струи. Крис задвинул слегка запотевшую панель и принялся ловить Кая. Загнал в угол, прижал ладони к гладким плиткам на стенах, лишив возможности сбежать, наклонил голову, устремив цепкий взгляд Каю в лицо. Он ждал и не пытался сгрести Кая в объятия. Довольно находчиво — бесконтактная фиксация.Поколебавшись, Кай шагнул к Крису вплотную, медленно обхватил руками за пояс, осторожно придвинулся ближе, ещё ближе. Замер, едва они прильнули друг к другу. Крис не убирал ладони с плиток, лишь прижимался грудью, животом и бёдрами, неуверенно выдыхал и продолжал ждать.Коснувшись губ Криса мимолётным поцелуем, Кай прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, словно нырнуть собрался, и едва слышно разрешил:— Можешь попробовать. Постепенно. Только отвлекай меня.Кай зажмурился, ощутив ответные объятия. Ладони Криса казались ещё прохладнее, чем обычно. Наверное, из-за холодных плиток, которых он касался перед этим. Крис отвлекал его настойчивыми поцелуями и постепенно обнимал всё крепче, плотнее прижимал к себе, откровенно тёрся. Пальцами скользил по спине от поясницы к лопаткам и обратно. С пылом переключился на шею, обжигая её нетерпеливыми прикосновениями губ. Облизывал и покусывал легонько кадык. С хриплым стоном потёрся кончиком носа о ключицу и порывисто обнял за пояс, чтобы прижать к себе со всей страстью.Приплыли. Это уже был перебор. У Кая потемнело в глазах от скачущих точек. Крис разжал руки за жалкое мгновение до почти потерявшегося в шуме льющейся сверху воды ?Отпусти?. Бережно прикасался ладонями к плечам, гладил с нежной медлительностью и не мешал Каю отдышаться и прийти в себя.— Что думаешь? Прогресс есть, да? Раньше ты поплыл бы почти сразу. Но теперь я знаю твою нынешнюю границу. Это приятно. — Крис взялся за помывку, рассуждая вместе с тем о длительности объятий и их силе в отношении Кая.

Кай не особенно вслушивался, больше наслаждаясь звучанием голоса Криса. Да и во время эксперимента он не отметил значительной разницы. Для него прогресс был под вопросом по-прежнему. Обычно кратковременность крепких объятий его не беспокоила, но вот длительное воздействие, аналогия с фиксацией, невозможность совершать движения самостоятельно и свободно провоцировали приступ паники и подсовывали картинки и ощущения, напрямую напоминавшие о боли и беспомощности в плену. Как только это происходило, Кай терял контроль, задыхался и отключался. Вряд ли Крис недооценивал серьёзность проблемы при его-то познаниях в человеческой природе, скорее, пытался вот так Кая подбодрить и укрепить веру в успех, который со временем придёт. Наверное. Когда-нибудь, но придёт.— Теперь-то хоть расскажешь, зачем ты Барлингу понадобился на юге? — Кай провёл губкой по гладкой спине и кончиком пальца нарисовал мыльную линию там, где прежде проходил извилистый шрам. Крис слегка поёжился, подхватил намокшие волосы и убрал их со спины, чтобы не мешали.— Диверсия. Всё как всегда. На юге фремдов давно потеснили, там мало что осталось. Надо было просто подчистить. На мой взгляд, они бы и без меня управились. В свете всего, что ты недавно выдал Барлингу... мне кажется, это была проверка. Они хотели прикинуть, как ты отреагируешь, и сможем ли мы работать не в связке. Если ты прав, то они собирались оставить тебя в тылу, а меня использовать и дальше в качестве ликвидатора. Но ты раньше просёк, что происходит и чем оно грозит, и устроил Барлингу головную боль своей бумажкой. Входящий номер уже поставили, заявление ты оформил по всем правилам, так что просто выкинуть официальный документ у Барлинга права не было. Ну а сейчас он понял, что ты напишешь заявление ещё раз. И ещё. И будешь долбить Барлингу кукушку до тех пор, пока заявление до Штаба не дойдёт.— Можно подумать, у меня есть выбор. — Кай намылил Крису спину ещё раз и принялся аккуратно смывать пену.— Зависит от точки зрения.— Ещё скажи, что такой расклад тебя бы устроил.— В большей степени он не устраивает именно тебя. Мне важно, чтобы с тобой всё было хорошо. Другое дело, что без неба ты быть не захочешь, и я это понимаю. Но остальные не могут оценить важность неба для тебя так, как могу я. Они не понимают, что для счастья тебе необходимы определённые условия. Ты постарался донести до них суть как смог. Им есть о чём подумать. Надеюсь, подумают они хорошо, потому что глупо терять на финальном этапе пилота твоего уровня. Даже если у тебя всё ещё есть проблемы, они решаемы. Всё зависит от их желания решить всё наилучшим для всех образом. Если они в самом деле чувствуют вину, хоть немного, то они пойдут тебе навстречу. Хотелось бы в это верить. На фоне долгой истории Ваймар — особенно. Ваймар всегда воевала не потому, что мы так любим сражаться, а потому, что иначе было нельзя. И с самого начала всё держалось на идеалах. Они менялись в ходе истории, но именно они вели к победам. Я просто надеюсь, что и сейчас наши идеалы — это не пустой звук, иначе Ваймар не была бы номером один в военной сфере. Все мы понимаем, что если Ваймар не остановит фремдов, их не остановит никто. Жизнь — это непрерывная война по своей сути, но она красива лишь тогда, когда строится на балансе разумной жестокости и необходимого милосердия. Когда баланс нарушается, это приводит к слабости и поражению. Штаб уже проявил жестокость. Теперь очередь за милосердием.— Мне от них ничего не нужно, — тут же зарычал Кай, стиснув губку в кулаке. — И их хвалёное милосердие они могут свернуть трубочкой и себе в задницу вставить.— Ещё бы. Ты сам предпочитаешь брать всё, что тебе нужно, — усмехнулся Крис, повернулся и притянул Кая к себе. — Они теперь могут лишь принять твои требования или не принять. Просто принять было бы разумно. Давай пока не будем об этом думать, ладно? — Крис мягко отобрал у Кая губку, прихватил гель с полки, а после принялся водить губкой по груди и плечам Кая. — Расскажи, как съездил. Многое изменилось?— Предпочту показать, если ты всё ещё хочешь посмотреть сам.— Хочу. Мне до чёртиков любопытно увидеть место, где ты вырос.Кай едва удержался, чтобы не сказать Крису, какие у него глаза, и как они похожи на низкое небо Вайсгау. Достаточно посмотреть внимательно, чтобы испытать то самое чувство, что Кай испытал при виде уцелевшего дома. И это чувство он испытывал всегда — с Крисом. Так и было. Наверное, так и будет впредь.— Что слышно о переброске базы?— Пока ничего. Приказали ждать. Можем завтра выехать. Придётся взять фургон связи на всякий случай. Но лучше так, чем ты тут будешь лезть на стенку от безделья. А безделье будет точно. Ни патрулей, ни вылетов. Разрешили проводить учения в умеренном режиме, но это вряд ли тебя позабавит. Кстати, если там у тебя отыщется подходящее помещение для содержания, то можешь после забрать старый истребитель.— И ты мне его вот так просто отдашь?— Ещё и запасы подгоню. Или устрою тебе там малый ангар, если надо. Или ты забыл, что у нас теперь одна на двоих корочка, которая кое-что значит? Я без дома остался, как помнишь, а у тебя дом вроде как есть. Приютишь?Вместо ответа Кай крепко обнял Криса и закрыл ему рот поцелуем. Целовал одержимо, пока Крис не прижал его спиной к запотевшему пластику. Они исступлённо хватались друг за друга, а их ладони соскальзывали с влажной кожи. Насилу управились с перегородкой, вывалились из кабинки, едва нашли дорогу к кровати и упали на ворох из простыней, подушек и одеял. В ходе непрекращающейся возни спихнули на пол всё, что мешало, а немного позднее наконец достойно и горячо поздоровались после вынужденной разлуки.Прижавшись щекой к груди Криса, Кай блаженно лежал сверху и раз за разом оглаживал ладонями раздвинутые длинные ноги от бёдер до колен и обратно. Жмурился, когда Крис ласково перебирал влажные волосы на затылке пальцами. Належавшись вволю, Кай неохотно приподнялся, подобрался к краю кровати и дотянулся до одеяла. Крис ухватил его за пояс, привлёк к себе вместе с одеялом, обнял и укрыл их обоих. Губами потёрся о кромку уха, тронул висок и плотнее прижал спиной к своей груди.— Борешься с кошмарами? — поддел Кай, но накрыл ладонь Криса у себя на животе собственной, чуть сжал пальцы.— Ага. Спи, самое ценное. Наверняка же соберёшься выезжать на рассвете — тебе уже невтерпёж.— Тебе тоже, так что тоже спи. — Кай покопошился под одеялом и перевернулся на другой бок, чтобы оказаться с Крисом лицом к лицу. — Может, я пожалею об этом, но... знаешь, это здорово, что ты есть. И что ты именно такой.— А если бы меня не было?— Тогда, надеюсь, мне бы хватило воображения, чтобы тебя придумать. Что скажешь, если я напишу Райнштайн рекомендацию?— Она умрёт от счастья. Ты же её кумир. Но напиши. Предпочту, чтобы она была в Фойер-Эскадрилье. Подальше от тебя. На всякий случай. Не хочется, чтобы ты для неё превратился из кумира в кого-то другого.— Опять ревнуешь?— Я тебя к каждому столбу ревную — это нормально. А с твоей рекомендацией в Фойер-Эскадрилью девчонку загребут с руками и ногами. Для неё это отличный шанс научиться большему. И она талантлива. Почему бы и нет? Не прозябать же ей на границе. Да и мне спокойнее будет.Кай подумал и решил пока не говорить Крису о семье Шиффер, где две девушки ходили в невестах. Пускай ревнует порционно и соблазнительно искрит. Крису ревность была к лицу.Свободная планета Бранденбург

Вайсгау

Барсово УрочищеО том, что в старейшины и исповедники Крис не рвался, Кай знал прекрасно, но его всякий раз неудержимо забавляло загнанное выражение глаз Криса при слове ?доктор? из уст поселенцев, идущих к Крису за советами. Или как сейчас, когда один из младших отпрысков Шифферов нёсся по тропе, размахивалконвертом из плотной бумаги и радостно вопил: ?Доктор Ву?.Звание штабс-полковника вызывало у местных благоговейный трепет, как и сам непривычный вид Криса, ничуть не растерявшего аристократичности и похожего на произведение искусства. Хотя куда больший вес имело то, что Крис ладил с Каем и был штабс-фюрером, эмпатом. По крайней мере, поселенцы полагали, что Кай к Крису прислушивается и исключительно стараниями Криса ведёт себя безупречно, мало напоминая неслуха и шкоду из прошлого. А раз к Крису прислушивается Кай, то и им не грех.Крис с явным удовольствием слушал истории о непоседливом Кае, о творимых Каем в своё время проделках, а потом Кая подкалывал и ржал не в себя. Нашёл себе развлечение после приступов ревности, для которых нынче уже не осталось поводов — все уяснили нюансы с-связки и осознали, что рассматривать Кая и Криса в качестве выгодных партий не стоит.Кай сжимал коленями бока Яблока и заворачивал лошадей в загонс помощью томных от жары котов. Время от времени поглядывал на растянувшегося в теньке Криса. Тот задумчиво шуршал бумагами, читал и лениво обмахивался вскрытым конвертом. Иногда начинал чесать левое плечо — поверх плотной заплатки из биопластика, но быстро спохватывался и отдёргивал руку.На новой базе, перемещённой на границу с Онэй, Крис обзавёлся репутацией фюрера, который всегда найдёт способ вляпаться. Он побил все мыслимые рекорды, ибо фюреры почти никогда в медицинский корпус не попадали. Только не Крис.

Они вообще докатились до того, что при виде Кая Чен принимался озираться и громко спрашивать, где второй пациент, что вечно шёл к Каю бонусом.Ну и наоборот — при виде пострадавшего Криса все интересовались, где же его пилот и в каком он виде.После памятной попытки Кая сдёрнуть из армии и пересмотра Штабом позиций, Люгер по собственному желанию перевёлся на Зоннтаг. Видимо, Кай и Крис так беднягу допекли, что он отправился остужать задницу и голову в вечных снегах на окраине системы. Вместе с фремдами. А у Барлинга с тех пор при Кае был такой вид, словно у него болели все зубы разом. Невыносимо.Управившись с табуном, Кай потрепал Яблоко по роскошной гриве и закрыл загон, но, оглянувшись, Криса уже не увидел. Прихватил полотенце с перил, стянул футболку и поплескался в поилке. Набросив на плечи лёгкую рубашку, застёгивать её не стал — было жарко до духоты.

В доме Криса он не нашёл, заглянул в амбар, в кузницу, затем принялся обходить неторопливо сливовую рощицу у дома. Крис обнаружился на грядках за домом. Приладился пастись там и хомячить свежие овощи ещё во время прошлых визитов, а теперь вот опять дорвался после казённых харчей.

Кай застукал Криса за кражей первых спелых помидоров из второго урожая. Аккурат в тот самый миг, когда Крис впился зубами в яркий бок. Картинка вышла что надо, включая зажатый под мышкой кабачок.— Хватит ржать, — не особенно внятно пробурчал Крис. — Вкусно же.— Ага, я вижу. Какие новости? — Кай отобрал кабачок у Криса, чтобы Крису было удобнее собирать красные помидорки.— Общая мобилизация через месяц. Нас будут ждать в Монтевидео, господин Аллард. И полетим мы на Сэлунд.— То-то фремдам радости торчать на Сэлунде и Зоннтаге...— Как будто им есть куда деваться.Тут Крис верно сказал — деваться фремдам больше было некуда. Если с остальными планетами не повезло, то снега Зоннтаг или моря Сэлунд — хоть какой-то вариант. На фоне постепенно увеличивающихся мех-корпусов — вариант неутешительный, конечно. Но даже загнанная в угол крыса опасна. А фремды сейчас превратились именно в такую крысу, отчаянно цепляющуюся за любые возможности. Они бы на собственные цели наплевали и уничтожилисистему Ваймар: не нам, так пусть никому. Но теперь для этого им не хватало сил и средств.

— Как думаешь, почему они не могут просто сбежать? Вряд ли они настолько глупы и не понимают, что их тут всех уничтожат.Крис задумчиво подкинул в руке помидор, поймал и пожал плечами.— Наверняка не скажу, но мне кажется, им просто не хватит ресурсов на путь до другой ближайшей системы. Не просто же так они остановились на Ваймар. Как помнишь, они выбирают системы, которые могут исчерпать. Их технологии цикличны, но любые ресурсы конечны. Цикличность и использование одного и того же ресурса — это такой же миф, как вечный двигатель. Источник нужен всегда. Ваймар фремды потрепали, но система уцелела, а значит, они почти ничего не собрали. В последние годы они даже не пытаются двигаться в космосе так, как раньше. Будь у них возможность, они бы ещё год назад рванули с Бранденбург и соединились с силами на Зоннтаг или Сэлунд. Но они этого не сделали, не вышли за пределы атмосферы, хотя понимали, что поражение неминуемо. Значит, они не могли.— Тем лучше, — жёстко подытожил Кай. — Все подохнут здесь.— Считаешь, их больше нигде не осталось? Они пытались найти себе дом.— Их проблемы. Учитывая, как именно они пытались найти себе дом... Нет уж, они получили то, что заслужили. Только не говори, что тебе их жаль.— Не буду. Но было бы интересно изучить их детальнее. Хотя бы просто понять, почему они допустили ошибки.— Слепая вера, Крис. Они возомнили себя венцом вселенной и получили по зубам. Лучше подумай о том, сколько систем ими погублено безвозвратно. Ваймар ведь не первая на их пути. Кстати, почему это я — господин Аллард?Пошарив по карманам, Крис нашёл нужный лист из послания и протянул Каю.— Потому что Сэлунд — собственность семьи Аллард. Единственный представитель семьи — ты. Не по крови, конечно, но чем богаты. Номинально без разрешения владельца вести боевые действия на Сэлунд запрещено.— Ага, значит, я играю ширму?— Перестань. Из тебя ширма как из ведра сито. Но по документам всё на Сэлунд принадлежит тебе, и если Штаб возжелает взорвать гору или здание на Сэлунд, им придётся сначала спросить, что ты об этом думаешь, дозволишь или нет, и какую компенсацию пожелаешь получить. Ваймарская щепетильность в вопросах права и собственности — такая милая вещь, не находишь?— Ага, уже представляю, как Барлинга перекосит от одной мысли об этом, — пробормотал Кай, изучая официальный документ, меняющий его статус кардинально и навсегда.— ?Командор Аллард? — это звучит неплохо.— Я пилот, — с тоскливым вздохом напомнил Крису Кай.— Ты им и останешься, сердце моё, просто фамилия у тебя другая будет. — И Крис достал новые корочки. Там в самом деле изменили фамилию Кая с Ким на Аллард, а всё прочее осталось прежним. Не считая маленького нюанса — Кай больше не считался обитателем Бранденбург.— Сэлундец. Здорово. Нет слов.— На Сэлунд нет материков, но все острова по площади явно больше твоего дома в Вайсгау.

— Я никогда там не был, Крис. И ничего толком не знаю о Сэлунд. Только то, что помню со школьных времён.— Именно. Ты ещё ничего не видел. Как знать, может, тебе даже понравится. Кроме того, это ещё не значит, что тебе надо всё бросить и жить именно там. Не грусти раньше времени. Барлинг ещё пишет, что ?Храмовника? доработали. Конкретно твоего. В плане лётных функций. Нужно испытать. По предварительным прогнозам — семьдесят процентов от мощности истребителя. И это только начало. Знаешь, всё время хотел спросить... — Крис сложил помидоры в корзину у лавки и обернулся, уставившись на Кая с живым любопытством. — Когда ты на ?Храмовнике? в небе, это похоже на полёт на истребителе?Кай невольно улыбнулся, припомнив, как брал Криса с собой в небо на старом корабле с прозрачным колпаком. По-настоящему. Они тогда летали над Барсовым Урочищем и Монтевидео, а под конец к пущей радости поселенцев Кай устроил в небе представление, повторив всю программу трюков, которую отлетал при повторном поступлении в лётную академию. После посадки Крис в тот день вывалился из кабины и трепетно и нежно обнимал укрытую травкой землю, твердил, что в небо он больше никогда, а Кай — больной на всю голову псих и самоубийца. Но, разумеется, от неба Криса это не спасло, и они снова летали вместе. Заканчивалось каждый раз всё тем же, только стоило Каю позвать Криса в кабину, и тот всегда шёл, беспрекословно соглашаясь на очередной совместный полёт.Кабина ?Храмовника? в отличие от истребителя была слишком тесной, чтобы Кай хоть раз мог покатать Криса на роботе, поэтому испытать полноценные ощущения от полёта на ?Храмовнике? Крису пока не светило. Хотя ничто не мешало однажды посадить Криса в свободного робота в качестве пилота, а вот Каю пришлось бы побыть фюрером.— ?Храмовник? сейчас напоминает стандартный военный истребитель, который не может как следует разогнаться. Из него не видишь небо, Крис. Небо остаётся лишь ощущать. Но если теперь ?Храмовник? станет быстрее, а потом когда-нибудь защитная панель кабины станет прозрачной... это будет похоже.Крис помолчал немного, медленно подошёл вплотную, ещё медленнее поднял перед собой руки и подставил ладони.— Попробуешь? — Крис терпеливо ждал, вглядываясь в лицо Кая с немым вопросом.— Никогда не получается ведь. — Кай вздохнул, но всё-таки положил собственные ладони поверх ладоней Криса.— Иногда что-то выходит.— Выходит убого. Незачем меня щадить. — Кай закусил губу и слегка сжал ладони Криса в своих, хотя Крис не соврал — при тактильном контакте и ментальной осторожности иногда что-то худо-бедно получалось. Не полноценная связь двух сознаний, а мелькание смутных образов, как помехи. Единственный плюс — Крис лучше ощущал Кая как эмпат.— Ты как будто мерцаешь, — негромко проронил Крис. — Помнишь, мы говорили когда-то о нитях. В привязке к ассоциациям по поводу ментального контакта. И ты говорил, что эти нити фремды улавливают. А чтобы не улавливали, нужно напрямую отправлять проекцию в заданный разум. Вроде телепортации. Без нити. Иногда мне кажется, что ты делаешь именно это. Ты остаёшься всегда за непроходимой стеной, даже когда пытаешься дотянуться до меня. Стена никогда не исчезает. Просто ты вдруг оказываешься в моём сознании и позволяешь себя увидеть, а потом пропадаешь. Всего на миг. Постоянное мерцание. Мне никак не удаётся ухватиться за тебя и окунуться в твой разум. Ты слишком быстро пропадаешь. Я успеваю лишь коснуться, а тебя уже нет. Но в целом... если ты сможешь удерживать проекцию дольше...— Ни черта не понимаю, — честно признался Кай. — Я просто пытаюсь делать то, что ты говоришь. И пытаюсь делать это так, как у меня получается.— Ладно, проехали. Пытайся так, как можешь. Мне нравится результат. — Крис мягко сжал ладони Кая в ответ и хмыкнул. — Я люблю тебя чувствовать. Даже если это лишь на миг. Дольше выходит только во время секса, когда ты во мне и пытаешься показать свои ощущения. Но тогда ты такой яркий, что я слепну. Или, если угодно, такой громкий, что я глохну и отключаюсь.Крис никогда не настаивал на тренировках, на них настаивал сам Кай. Не хотел, чтобы Крис воспринимал их связку как ущербную только потому, что Кай оставался при глухом ментальном блоке. Конечно, Крис твердил, что вовсе не воспринимает связку ущербной, но Каю в это верилось с трудом. В центре управления Крис ведь работал и с другими пилотами, по-прежнему выполнял обязанности штабс-фюрера, поэтому вряд ли он так уж не замечал разницу. Иметь доступ к множеству сознаний, но только не к сознанию собственного пилота...— Ты волнуешься об этом больше, чем я, — шепнул Крис, прикрыв глаза. — Не стоит. Ничего не изменилось, Кай. Ты рядом — это всё, что мне нужно. Самое главное. Поэтому попробуй, если ты хочешь. Если нет, сделаем это в другой раз.Кай не позволил ему снова почесать плечо. Сам провёл ладонью по биопластику, погладил.— Будешь чесать, останется шрам.— Да всё равно останется. Зудит зверски.— Заживает. Но если станешь расчёсывать, шрам получится неаккуратный. Сам же потом и переживать будешь. Кстати, что ты думаешь об учебном вылете на ?Храмовнике??— Ты же недавно...— Не обо мне речь, придурок. Я о тебе вообще-то. Через пару дней закончим косить на берегу, тогда и попробуем, идёт?Крис молча пялился на него большими от удивления глазами.— Да ладно тебе. Панели управления там стандартные. Всё с истребителя. А на истребителе ты уже летал.— На симуляторе, Кай, — мрачно уточнил Крис. — И заканчивалось всё, скажем честно, довольно хреново.— На ?Храмовнике? летать не обязательно. Робот предназначен для наземных боёв куда больше, чем для воздушных. Машину ты получше меня водишь. Ничто не мешает попробовать. И за тобой я присмотрю.— Если так же присмотришь, как ты с ?Храмовником? управляешься, то мне за меня как-то боязно.Кай поймал собравшегося сбежать Криса за футболку и подтащил к себе.— Помнится, за тобой я присматриваю безупречно, так что не паникуй раньше времени. Куда собрался? Нам косить надо.Крис снова показал ему ладони, усыпанные мозолями и волдырями, на что Кай покачал головой без капли жалости.— Ладони ты лошадкам покажешь, когда нечем будет их кормить. Может, они порыдают с тобой за компанию. Правда, от голодовки это их не спасёт. Крис, пока сезон, отлынивать не время. Мне не хочется кормить лошадок чем попало, а придётся, если не скосим вовремя, и всё перестоит. Перестоявшее сено сам жрать будешь, имей в виду.Крис обречённо поник и поплёлся за косой.

А скоро они вместе шагали по тропке к новому мосту у мельницы. Их ждал лужок на другом берегу, густо заросший сочной зеленью. В теньке Кай оставил свёрнутый плед, бутыль с водой и грабли. Косить начал он раньше — Крис возился со стёртыми ладонями: поливал их формационным гелем, растирал и ждал, пока плёнка поверх кожи подсохнет и станет достаточно прочной.Каю было немного проще, хотя и он от мозолей не отвертелся, но в его случае сказывался опыт, которого у Криса не имелось. Для Криса многое становилось открытием, и Кай не раз ловил себя на том, что испытывает удовольствие, рассказывая и объясняя, показывая, что и как делать, зачем и для чего. Крис слушал внимательно и честно пытался, пока не начинало получаться. Дальше уж — как повезёт. Если у Криса всё выходило хорошо, и занятие ему нравилось, он помогал до упора. Если же получалось паршиво и не нравилось, то Крис всегда находил повод отвертеться и побездельничать. Валялся на травке, грелся на солнышке и скрашивал время болтовнёй, а Кай обливался потом и вкалывал за двоих, слушая рассуждения Криса. Хотя чаще он просто наслаждался голосом Криса, не особенно вникая в слова.Ближе к вечеру пыл Криса угас, и он помахивал косой так себе. Лишний раз останавливался, перехватывал косу, придирчиво изучал лезвие. Подгонять его Кай передумал, приметив на горизонте тёмную тучу. Дело явно шло к дождю, так что он и сам сбавил скорость. Лучше уж было выждать день, а потом докосить уже просохшую траву, чем скосить прямо сейчас и позволить дождю промочить сено. Скошенную часть всё равно придётся после сушить вручную и дольше. Знать бы о дожде раньше, и косить они пришли бы завтра. Лишний повод внимательнее следить за погодными сводками и не пренебрегать.Бросив ещё один взгляд в сторону тучи, Кай сложил косу, отнёс под деревья и взял грабли. Крис последовал его примеру с энтузиазмом — орудовать граблями ему нравилось намного больше, чем махать косой. Вместе они перетрусили скошенную траву и раскидали тонким слоем для сушки, но с началом ливня не угадали. Только и успели вещи прихватить да на тропу выйти, как заметно стемнело, и с неба припустило тёплыми тугими струями.Они во весь дух помчались к мосту. Свернули к мельнице, успев спасти плед и инструменты. Если б рванули домой, то точно добрались бы туда промокшими до нитки.На мельнице не нашлось ни души. Только в воздухе витал характерный запах разогретого и смолотого зерна. Значит, ещё утром кто-то из поселенцев приезжал с парой мешков прошлогодней пшеницы.Крис сунулся к лестнице. Под крышей они в прошлый раз оставили сено — досушиваться. Кай выглянул в дверной проём, чтобы оценить затянутое тёмно-серым небо. Ливень на время стих, сменившись ленивым тихим дождиком, а потом опять зарядил с новой силой под короткие вспышки зарниц и отдалённый гул. Судя по всему, такой расклад обещался до самой ночи, поэтому Кай отправился под крышу вслед за Крисом.— Наверняка внизу на пол натечёт, — проворчал Крис, стягивая обувь и аккуратно ставя её на последней ступеньке. — Говорил же, что надо балки положить и настелить досок.— Там жернова. Иногда искрят. Земляной пол безопаснее, а дождь и под крышей можно переждать. — Кай тоже оставил обувь на лестнице, прошёлся по душистому сену босиком и небрежно оттянул рубашку на груди — влажная от пота и дождя ткань липла к коже. Без особых раздумий Кай стянул рубашку, распахнул ставни и высунулся по пояс, позволив дождю хлестнуть струями по спине. Удерживаясь рукой за раму, повернулся немного, чтобы смыть пот с груди и боков. Капли барабанили по деревянным лопастям колеса, что крутилось с поскрипыванием.— Пусти и меня. — Крис ухватил Кая за пояс, затолкал под крышу. Кай провёл ладонью по лицу, смахивая капли, проморгался и застыл столбом.

Потому что Крис успел снять с себя вообще всё, выбраться на перекладины между стеной и колесом и выпрямиться во весь рост под дождём. И он стоял в сумраке нагой и ослепительно белый в редких далёких отблесках зарниц. Длинные волосы липли к плечам и спине и самыми кончиками ласкали округлые ягодицы. У Кая во рту пересохло от неудержимого желания впиться в эти ягодицы зубами, мягко покусать, властно раздвинуть ладонями и губами собрать прозрачные капли дождя с матовой кожи.Он смотрел на обнажённого, облитого дождём Криса и на ощупь расстёгивал и стягивал с себя брюки, едва не падая на присыпанные сеном доски каждую секунду и лишь чудом удерживаясь на ногах.Иногда Кай спрашивал себя, нормально ли это, что между ним и Крисом всё по-прежнему полыхает? Задавался ли похожим вопросом Крис, он не знал. Однако обычно вокруг все твердили, что со временем любые страсти утихают, и привязанность между людьми становится тёплой и спокойной.

Только скоро уж будет три года, а у них вечно всё горит адским пламенем. Крис вот просто разделся, а Кай опять почти разучился дышать к чёрту, взмок весь, в паху у него полыхал пожар, и член стоял каменно, как проклятый пик Гроссберг, фаллические очертания которого в солнечный день отлично видно на юге. Каждый чёртов раз при виде обнажённого Криса — и не только — Кай чувствовал себя мальчишкой с бушующими гормонами. Сверху на плотское влечение неизменно накладывался весь коктейль чувств, что Крис вызывал в Кае всегда, и в итоге получалось чёрт знает что, заставляющее обоих кидаться друг к другу и сгорать до пепла.Кай и вспоминать не хотел, сколько раз они с Крисом взрывались и крупно рисковали. Порой их и застукать ведь могли. К счастью, ни разу не застукали ещё, но это их не оправдывало.

Мало кто счёл бы уместным их занятие за полчаса до операции, когда от остальных членов отряда их отделяла всего лишь тонкая дверь арсенала без запора и замка. Кай тогда лежал на высоких ящиках с зарядами дальнего действия и до крови кусал собственную ладонь, лишь бы ни звука не проронить, покаКрис сжимал его бёдра и брал в рот член. И всё только потому, что обоих закоротило и ни у одного не нашлось сил, чтобы пресечь такое раздолбайство.На них адреналин вообще действовал паршиво. Чем опаснее предстояла операция, тем безумнее становились их выходки. И ладно бы всё только на адреналине завязывалось, но нет. Так получалось каждый чёртов раз. Вообще — каждый. Причём секс у них был разный: страстный, мягкий, жёсткий, одержимый, нежный — любой, но горело у обоих всегда мощно и до предела, и остановиться никак. Как затмение, и оба тут же теряли контроль над ситуацией. До оргазма. Только после кое-как получалось собрать остатки самообладания и осколки рассудка.Ещё хуже, что они и без секса могли обойтись, чтобы сгореть к чёрту на официальном мероприятии при куче свидетелей или в любой иной ситуации, которая делала невозможной полную близость. Многозначительные взгляды, жесты, фразы. Зачастую и лёгкий ментальный контакт не требовался, чтобы они дразнили друг друга при уйме свидетелей и без возможности прикоснуться. Им обоим это нравилось точно так же, как яркие и сильные эмоции после.Допустим, самого себя Кай знал отлично. Он мог блистать хладнокровием и занудностью почти всегда, в любых ситуациях. Самообладание изменяло ему исключительно тогда, когда в нём невыносимо страдал перфекционист. Ну вот как в той истории, когда Зуммер снова накосячил, и бригада наземников с огромным трудом смогла оттащить Кая от Зуммера до того, как Зуммер отдал бы Богу душу.

А как можно было не сорваться, если Зуммер абсолютно всё сделал правильно, но проявил самодеятельность и поставил не тот движок? Ещё и выбрал разветвлённую конфигурацию, остолоп! Чтобы исправить это, потребовалось начинать с нуля, и это заняло намного больше времени, чем если бы Зуммер допустил любой другой косяк. Крис потом полночи Кая утешал, а Кай позорно ревел, уткнувшись ему в грудь, размазывал кулаком злые слёзы по щекам и никак не мог успокоиться, потому что было невыносимо обидно. Он почти не спал, работая над проектом по улучшению, ломал мозги и так, и эдак, и с таким восторгом предвкушал результат… А что в итоге? В итоге получил пшик по милости Зуммера и начал всё по новому кругу.Ещё самообладание изменяло Каю при условиях, напоминавших о плене, — всё ещё. Тогда он терял контроль полностью, и реакции больше от него не зависели. Благо, случалось это предельно редко, да и Крис заботился, чтобы такого не происходило.Ну и самообладание делало Каю ручкой в случаях возбуждения. В плане секса он всегда был натурой вспыльчивой и страстной. Но это он. Коррективы полагалось вносить партнёру, и Кай старался их учитывать по возможности. Другое дело, что Крис коррективы не вносил, а вспыхивал не хуже. Хотя Крис сам по себе был страстным во всём, что его интересовало. Крис разве что утягивал Кая ещё глубже в чувственные удовольствия и старался придумать что-нибудь необычное. Он всецело одобрял страстную схему действий Кая, неизменно заканчивающуюся оргазмом, просто предлагал разнообразные способы и пути. Его фантазии оставалось только позавидовать.За три года всё это не изменилось. Пламя не выравнивалось и не утихало. Ни капельки. И в эту самую минуту Кай снова чувствовал себя одержимым мальчишкой, который ничего не мог с собой поделать — горел и хотел. Хоть умри тут, а самообладание свалило к чёрту и возвращаться в ближайшее время точно не собиралось. И Крис торчал под дождём в бледных сполохах — нагой и невозможно красивый, облепленный длинными волосами и украшенный прозрачными дорожками, что струились по коже. Искушение во плоти...Он томно потянулся, скрутил намокшие пряди в жгут и откинул за спину, перебрался наконец под крышу, ступив на присыпанные сеном доски. Кай зачарованно ловил каждое движение Криса, взглядом буквально слизывал прозрачные капельки с плеч и груди. Смотрел, как Крис поднимал свёрнутый плед, встряхивал и расстилал поверх сена, чтобы после медленно сесть, немного откинуться назад, подставив для опоры руки, и плавным движением раздвинуть длинные ноги.Крис вскинул руку и выставил перед собой ладонь, немо приказав Каю остаться на месте. Кай и успел-то всего лишь один шаг сделать, но послушно замер, глядя с жадностью на Криса и неохотно прикидывая, сколько в принципе ещё продержится. Нисколько, наверное, — стояк ощущался настолько бесстыдно, что жар в паху казался болезненным, а член — невыносимо тяжёлым.Крис неторопливо засунул в рот указательный палец, проскользил губами от основания до кончика и выпустил с тихим причмокиванием. Паскуда... Когда же он проделал это со средним пальцем, Каю пришлось принять меры, чтобы малость себя успокоить. Крис хищно прищурил глаза и снова взял в рот средний палец, потеряв всякий стыд. Задержал губы у основания, а после принялся плавно двигать рукой, то выпуская палец изо рта на две фаланги, то вновь погружая до основания. Наконец выпустил палец изо рта полностью и прижал влажно блестящим кончиком к губам, слегка потёр губы, пачкая их слюной, и снова протолкнул палец между губами, чтобы со вкусом пососать.

Кай не представлял, как именно выглядел в этот миг, но определённо так, что Крису очень понравилось. Выпустив изо рта средний палец, Крис взялся за безымянный: высунув язык, неспешно палец облизал. Та же участь постигла указательный. Потом Крис взял в рот сразу три пальца, тщательно увлажнил слюной и раздвинул ноги немного шире. Откинулся назад, подставив локти для опоры. Выдохнул и лёг на спину. Левой ладонью накрыл ягодицу, оттянул немного, чтобы предоставить Каю лучший обзор, и мягко надавил на сомкнутые края анального отверстия. Он вводил в себя сразу два пальца. С осторожной медлительностью. Растирал края, пощипывал и снова погружал в себя пальцы. Двигал ими с ленцой, настороженно наблюдая за Каем из-под полуопущенных ресниц. Пытался спрятать шальные искорки в глазах. Бесчеловечно соблазнял, как будто его самого Каю для соблазна было недостаточно.Кай жадно ловил сбитое дыхание. Смотрел, как грудь Криса приподнимается на вдохах и опадает на выдохах, как на выпуклых от возбуждения сосках блестят прозрачные капли, как на скулах проступают розоватые пятна. Крис продолжал вталкивать в себя пальцы, и мышцы у него на животе подрагивали непроизвольно. Член тоже затвердел и едва заметно покачивался, как только Крис начинал машинально двигать бёдрами, подстраиваясь под темп собственной руки.Крис убрал пальцы, сильнее согнул ноги в коленях и раскинул руки, пристально глядя на Кая и одним лишь взглядом разрешая всё.У Кая в груди тяжело бухнуло раз, другой, а потом опять быстро-быстро заколотилось от бешеного желания взять всё это великолепие, забыться в Крисе, потеряться в нём, остаться внутри, расплескаться в Крисе горячими каплями, чтобы быть в нём всегда. Впитаться в Криса без остатка и обрести полное умиротворение. Чтобы даже их тени слились в одну навеки.Потому что Крис был его домом. Всё это время именно Крис был его домом, его Вайсгау, его небом. И Кая неудержимо тянуло домой. Туда, где он впервые в жизни стал по-настоящему счастливым. Туда, где его встречали с искренней радостью и принимали безоговорочно таким, какой он есть.Крис никогда не просил его меняться и что-то в себе искоренять. Крис хотел его настоящего, всего полностью, и даже раздавленного и измученного. Крис видел его в мгновения силы и слабости, но всегда ждал и принимал, и Кай просто не мог себе представить нечто большее, потому что на самом деле каждый хотел и хочет именно этого. Быть самым ценным при всём своём несовершенстве, быть нужным, встречать понимание и себя, и своих стремлений. И в тот миг, когда человек находит кого-то, кто его ценит, и сам способен ценить в ответ... в тот миг и случается проклятый доппельгангер. Потому что две стороны одной монеты наконец сливаются в целое. И это правильно.

Какой бы ни была монета или её стороны, она совершенна только в целом виде.Ошеломлённый этим выводом, Кай опустился на колени и подался вперёд, чтобы склониться над Крисом. Трогал руками, губами и дыханием. Смотрел, касался и запоминал, словно видел впервые. Старался заново узнать Криса на ощупь, попробовать на вкус, унюхать запах омытой дождём кожи, вторить прикосновениям взглядом.

Кончиками пальцев он очерчивал узкий подбородок, гладил немного припухшие губы, оценивал острый выступ кадыка. Языком и губами вспоминал совершенные линии ключиц. Со сдерживаемой страстью попеременно покусывал то левый, то правый сосок, заставлял их темнеть и наливаться чувственностью, чтобы твёрдые вершинки вытягивались сильнее, чтобы под пальцами ощущалась возбуждающая припухлость. Целовал гладкую кожу на напряжённом животе, прижимался губами и рвано выдыхал от приступа острой нежности, стискивая ладонями ягодицы. Крепко зажмуривался, чувствуя прикосновения рук Криса к голове, шее, плечам. Позволял обнимать себя, притягивать ближе и соединять их губы снова и снова.Кай отбирал у Криса каждый выдох, вталкивал язык меж мягких губ и плавно притирался бёдрами, немо умоляя Криса обхватить его ногами, дать ощутить на себе эту приятную тяжесть. Он вытаскивал запутавшиеся в длинных волосах сухие стебли, пропускал меж пальцами влажные пряди, прихватывал губами колечко в ухе, тянул легонько, отпускал и успокаивал прикосновениями языка к мочке. Старался не замечать, как Крис сдвигает ладони по его спине, потом просовывает между ними, чтобы обхватить ладонью член.

Крис часто так делал — проводил ладонью по стволу несколько раз, чтобы насладиться толщиной. Иногда он даже говорил об этом срывающимся голосом. Шутил, что его большая ладонь как будто создана именно для того, чтобы пожимать Каю член, потому что она идеально сходилась на стволе. Точь-в-точь.Сейчас Крис следовал своей привычке перед тем, как направить Кая в себя. С шумом втянул в себя воздух на резком вдохе, когда головка проскользнула внутрь, растянув разогретые края. Кай толкнулся мягко, входя глубже, сильнее раздвигая гладкие стенки и чувствуя их сопротивление и такое сладкое давление на член. Чуть позднее он замер, переживая дрожь Криса и пульсацию мышц.Крис цеплялся за его плечи, дышал отрывисто и часто, настойчиво ловил взгляд и манил приоткрытым ртом. Кай поддался: припал к губам, толкнулся языком, ощупывая кромку зубов и внутреннюю сторону щеки, столкнулся с языком Криса, тронул поспешно нёбо, порывисто куснул за верхнюю губу и снова углубил поцелуй. Крис под ним подрагивал, немного вскидывался, сам толкаясь навстречу и плотнее насаживаясь на член, пока не обхватил-таки ногами и не скрестил их в лодыжках, чтобы обрушить Кая в себя с силой.Уперевшись ладонями и выпрямив руки, Кай смотрел на Криса сверху и двигался неторопливо, толкался с плавной грацией, словно танцевал вальс. Доски под ними тихо поскрипывали в такт толчкам. Дыхание Криса стало тяжёлым и хриплым, а глаза затянуло мечтательной дымкой. Он хватался руками за бока Кая, но пальцы соскальзывали с влажной от пота кожи. Крис обнял его и впился ногтями в мышцы на спине. Держался как мог, иногда царапая до тонкой боли. Приятной боли. И чем больше становилось этой боли, тем быстрее Кай двигался, растягивая членом пульсирующие стенки и окуная Криса в удовольствие.