Глава 65 (1/2)

Можно заготавливать белые платочки, чтобы в скором будущем помахать истории и нашим героям - до финала осталось на пару укусов, эх... *тоскует*

? Unheilig — Unsterblich?Он тонул в облаках, падал в небесную вату и не замечал ни времени, ни пространства. Лишь иногда облака пропадали, позволяя ему ощутить ледяной холод, дробящую кости боль, назойливый скрип снега, чьё-то хриплое дыхание и притуплённое безразличие ко всему. А потом снова вокруг были только облака. До следующего короткого проблеска боли и изводящего холода.Ему уже казалось, что это никогда не кончится. И воспоминания не вернутся. Он не знал, что он тут вообще делает, где это ?тут?, что происходит, зачем, и кто он такой. И что за мальчишка иногда топчется в гондоле под воздушным шаром? Что за имя порой тревожит небесную бесконечность? Кто и кого зовёт? Почему?— Кай?Наверное, по его душу, раз уж звуки имени сложилось в нечто цельное и осмысленное. Голос, правда, вспомнить сразу не получилось. Что-то смутно знакомое, но... Открыть глаза Кай даже не пытался — веки ощущались тяжеленными.— Ты слышишь меня? Кай? Если ты меня слышишь и понимаешь, пожалуйста, не пытайся двигаться сейчас. Анализ показывает работу сознания, значит, ты уже приходишь в себя. Лучше было бы, чтобы это случилось чуточку позже, но раз уж тебе приспичило прямо сейчас, то не двигайся. Восстановление ещё не завершено. Всего шестьдесят процентов. Завтра мы поместим тебя в другую капсулу и снимем повязки, но сейчас тебе нельзя двигаться. И ты не сможешь. Постарайся это как-нибудь принять спокойно без твоих обычных заскоков. Знаю, это немыслимо трудно, но ты всё-таки попытайся.Чен. Кай вспомнил этот голос. Как только вспомнил, так и нашёл кончик нити, чтобы размотать клубок воспоминаний. Он пытался целую бесконечность управиться с голосом и онемевшими губами, пока не смог выдохнуть всего одно слово.— Крис...— Он отделался легче. Завтра его отпустят, и он будет с тобой. С переломом уже всё, сейчас там только работа с мышцами, замена обмороженных тканей и так, по мелочи. Он тащил тебя по чёртовому снегу почти пять суток, так что ему требовалось отдохнуть и отоспаться. А вот тебе досталось больше, поэтому...Кай продолжения уже не услышал. Снова нырнул в небо и утонул в покое. Самое главное он узнал — Крис в порядке. Остальное не имело никакого значения.

До нового проблеска.Сначала это походило на тёплые волны. После дошло, что его просто гладят ладонью по голове. Несколько минут мучений — и он смог открыть глаза. На секунду. Свет резанул как ножом. Он зажмурился. Тут же на лицо легла крупная и прохладная ладонь, защищая глаза.— Не спеши. Потихоньку...Кай цеплялся за этот тихий голос, часто моргал, чувствуя влагу в уголках глаз. Осторожно двигал пальцами, медленно тянулся рукой, чтобы накрыть прохладную ладонь сверху, слабо сжать и мало-помалу сдвинуть. Свет больше не слепил, и постепенно до Кая дошло, что свет приглушённый. Черты лица Криса расплывались минуты две, а затем Кай глаз не сводил с бледного Криса. Жадно рассматривал даже налепленные всюду лоскуты биопластика для быстрого восстановления кожных покровов.Крис сжал его ладонь обеими своими, опалил быстрым выдохом и прикоснулся губами. Смотрел из-под полуопущенных ресниц с затаённой радостью. Порывисто протянул левую руку и заботливо отвёл волосы со лба, погладил по скуле.— Прибить бы тебя...— Прибей. Тебе можно. — Голос едва слушался и был неровным. — Только сначала расскажи, что там было. А то я потерял пару дней жизни, кажется.— Ты потерял почти две недели, мерзавец. Потому что только идиот полез бы с пистолетом против тупака. Но тебе хватило дури. Я до сих пор понять не могу, как тебя не размазало тонким слоем по болоту, и из какой дряни ты стрелял. Мало того, что в тебя попали очередью, так ещё и переломало всего. Тебя даже трогать было страшно. И я с трудом мог поверить, что ты ещё дышишь. — Крис нервно облизнул губы и криво улыбнулся. — Я не знал, что делать. Не представляю, как у меня ум за разум зашёл так, что я дополз до обломков, нашёл ещё горячие куски металла и заклепал себе ногу. Наступать на неё получалось, хотя я не уверен, что жажду ещё раз это повторить. Но куда сложнее было уложить тебя на волокушу. Наверное, хорошо, что ты был в отключке и не чувствовал ничего. А вот дальше я и сам помню смутно, что делал и как шёл. И вообще шёл чисто из принципа, ни на что уже не рассчитывая. Меня волновало лишь то, что ты дышишь. И я боялся, что в любой миг ты можешь перестать дышать.Крис помолчал, снова погладил Кая по голове. Продолжил рассказ ещё тише, чем до этого:— Нас патруль засёк. Райнштайн. Её аптечка тебе очень пригодилась, пока мы ждали фургон медиков. Сначала нас доставили во временный лагерь у Калейдоскопа. Барлинг разрешил вернуться на базу до особого распоряжения, но наложил лапу на твой покорёженный странный пистолет. На базе за тебя и меня взялся Чен. База пока в режиме консервации до переброски. А переброска будет чёрт знает когда. Ещё на носу церемония награждения. Хорошо, что не придётся ехать далеко. Всё пройдёт в Монтевидео в Управлении, когда назовут дату общеваймарского празднования. У Барлинга ещё на тебя есть планы. То есть не у него одного, а у Штаба. Люгер бегает с приказом, по которому тебе светят новые обязанности. Разумеется, ты остаёшься с-пилотом в том числе, а новые обязанности тебе светят только после переброски базы. А на базе сейчас одна пятая от состава. Некоторые в госпитале, другие получили отгулы, у кого много накопилось, часть перевели во временные лагеря. Оставили тут только необходимый минимум для поддержания функциональности.— Ты расстроен? — почти шёпотом уточнил Кай, зажмурившись от нового прикосновения Криса и мягкого копошения в волосах пальцами.— Есть немного, — не стал отпираться Крис. — Я привык к базе, а она сейчас уже выглядит полумёртвой. Кто знает, куда нас потом запинают, и что там будет. И устраивать всё придётся заново. Так-то дело обычное для границы, но граница долгое время оставалась неизменной. Это теперь Вайсгау снова наша. Хотя ты наверняка рад.Кай не стал прятать улыбку, потому что он был не просто рад — счастлив до неприличия.— Там мой дом, Крис.— Помню. — Крис наклонился, помедлил, но всё же коснулся мягкими губами, чтобы подарить долгий поцелуй. — Люблю, когда ты так улыбаешься. Хочешь чего-нибудь?— Воды, — подумав, решил Кай.Крис поддерживал его, пока он пил, потом забрал стакан и помог снова лечь. Кай не пытался сдвинуть простыню и посмотреть на бинты. Всё тело ныло, но он чувствовал конечности и мог ими двигать — это всё перевешивало. Кроме того, боль была тупой и приглушённой, а это означало, что Кая вот-вот отпустят. Завершающая стадия. Конечно, потом придётся тренироваться и возвращать себе привычную форму, но тренировки Кая никогда не пугали. Всё лучше бездействия.— Поспи, — посоветовал Крис. — Я буду рядом. Теперь и на дежурство не надо. Консервация... Почти все без дела шляются. Только медики и повара трудятся по расписанию.— Лезь под бок тогда.— Тебе будет неудобно.— Когда это мне было неудобно с тобой под боком?Крис поворчал немного для проформы, но таки прилёг на краю койки. Кай прижался к нему плечом и боком, повернул голову, чтобы уткнуться носом в шею и вдохнуть запах Криса. Так и уснул, с удовлетворением ощущая Криса с собой рядом.После торжественного изгнания Кая из медицинского корпуса Крис направился прямиком к себе. И Кая это не удивило. Удивило его другое: все его вещи оказались в смежной с кабинетом комнате. Полностью. Включая содержимое шкафа. Барс царственно возлежал на кровати поверх одеяла, а под лапой у него красовалась виброкатана.Крис пожал плечами.— Корпус закрыт. Там только ты и остался. Вот я тебя и перевёл к себе.— Начальственным произволом?— Если угодно. — Крис довольно заулыбался.Кай до обеда гулял по базе и убеждался, что Крис всё сказал верно: всюду царили тишина и запустение. От сугробов мало что осталось; в такое время обычно у ангаров толпился народ, а ремонтные цехи жили собственной жизнью, но не сейчас. Кай видел одинокие фигуры только у медицинского корпуса. И даже Люгер не метался на горизонте — хоть какое-то развлечение было бы.В итоге Кай бесцельно слонялся между строениями, пережигая остаточную слабую боль движением. Тренировочный зал пока находился под запретом. Ну а на обед в столовой собрались все, кто на базе ныне обретался. Большая часть столов пустовала, и это выглядело диким и непривычным. У стойки даже очередь ни разу не образовалась. С другой стороны, все казались удивительно расслабленными впервые за всё время.Хотя конечно, где Вайсгау, а где Онэй. От границы Онэй никакой тупак не смог бы до Монтевидео добраться теперь. Но Кай до сих пор с трудом верил, что лично поучаствовал в переносе границы. Десять лет прошло, а он всё ещё отлично помнил, как люди покидали Вайсгау. Длинные вереницы обозов тянулись в Монтевидео в поисках укрытия и хоть какого-то будущего.В то время, что фремды хозяйничали в Вайсгау, никому не запрещали покинуть Бранденбург. Вот только беженцев было больше, чем мест, которые мог предоставить гражданский космофлот. Прошение об эвакуации родители подали сразу. Если бы его сразу и одобрили, Кай не остался бы на Бранденбург. Наверное. Но прошение одобрили спустя годы, когда Кай уже обретался в лётной академии, и ему запретили лететь с семьёй из корыстных соображений.Теперь же Кай впервые мог увидеть перенос границ обратно. Прежде его семья бежала, нынче — он возвращался домой один. Ну он хотя бы рассчитывал на это. На то, что сможет вернуться, отыскать развалины дома и что-то сделать. В этом был смысл, потому что все эти годы на общий счёт семьи поступали имперские деньги — программа поддержки северных поселенцев. И если даже забыть об этих деньгах... наследие Аллардов перекрывало любые убытки.Крис ждал его за столом и вертел в пальцах небольшую тонкую книжку в золотистых корочках. Кай и не сообразил, что же это, пока Крис не протянул ему корочки. В центре красовался крылатый меч — ничего больше. Кай медленно раскрыл корочки, чтобы увидеть внутри один-единственный лист из тончайшей бумаги.

Он молча смотрел на документ, закрепляющий их связку, и чувствовал, как Крис старается поймать его взгляд. Однако Кай не мог отвести глаз от двух ровных столбиков текста. Там слева было его имя, а в другом столбике справа — имя Криса. Под столбиками перечислялись награды каждого. Их оказалось поровну у обоих. Сначала — разные, а в конце — одинаковые. С напряжением Кай поискал упоминания о ?позорных лентах?, но не нашёл. Зато в нижней части листа красовалась пометка об имперской награде в виде наследия Аллардов, которое переходило в полную собственность Кая с правом передачи по наследству.Кай аккуратно сложил корочки и вновь осмотрел золотистое покрытие с крылатым мечом. Сама по себе бумажка не играла особой роли, но она давала право их связке на тех самых наследников, которым Кай мог оставить наследие Аллардов. Скреплённая связка могла обратиться в столичный военный университет для сдачи генетических материалов. Шестьдесят процентов гарантии, что учёным удалось бы скомбинировать генетический материал и вырастить ребёнка. Этого ребёнка Каю и Крису отдали бы как законным родителям. Существовал и ещё один способ: договор с незамужней женщиной, предусматривающий передачу родившегося ребёнка с-связке за определённую плату. Если в первом случае Кай был уверен в согласии Криса, то во втором — сомневался. Он ещё помнил категоричное высказывание Криса о походах на сторону. Даже угрозу.

— Тебе тоже теперь кажется, что мы официально женаты?Кай ответил на это коротким смешком, но покачал головой. Ему так не казалось. Всё же скреплённая связка и брак — разные вещи. И отношения в них тоже иные.— Не жалеешь?— Ни капли, — с железной уверенностью отчеканил Кай.Ночью спал он плохо, несмотря на Криса под боком. Подрывался и от фантомного сигнала тревоги, и от новых кошмаров. Ему снился несущийся на него остов беспилотника, а потом кости крошились от силы удара. Кай предполагал, что его спас неровный рельеф или глупая случайность. Тогда страшно не было, но сны будили всё худшее. А Крис в четыре утра не выдержал: сдёрнул его с кровати, увлёк за собой и заставил улечься в ванне. Умывал приятно тёплой водой, перебирал волосы, ненавязчиво обнимал и прикасался губами к виску.— Плохая была идея. Тебе лучше поселить меня отдельно, — хрипло предложил Кай, старательно отпихивая Криса.— Прекрати, ладно? — Крис решительно сгрёб его и удержал. — Не выдумывай несуществующее. Мне совершенно не в тягость. И стыдиться тебе тоже тут нечего. На твоём месте многие крышей ехали, а ты нормальный. Не без сложностей, но нормальный. Всё хорошо, Кай. Мне тоже непросто принять, что сейчас сигнала тревоги не дождёшься, ведь прежде срабатывал почти каждый день. Но и отвыкать не стоит — затишье временное. Всё хорошо... — Крис уткнулся ему в макушку носом. Плавно оглаживал ладонями бока, легонько нажимая кончиками пальцев на напряжённые мышцы. Заставлял расслабиться и погрузиться в полудрёму. В тёплой воде было лучше, чем в постели. Крис оставался рядом, поэтому Кай позволил себе уснуть без опаски, что уйдёт в воду с головой и утонет.Правда, вода могла вызвать иные кошмары, но Кай надеялся, что эти кошмары Криса испугаются и не придут. Раньше вот кошмары Криса боялись.Вызов в Монтевидео поступил через четыре дня. На приём в Управление ехать никому не хотелось, но пришлось. Из оставшегося офицерского состава базы только дежурным с Рохом во главе и удалось отвертеться.

Кай и Крис выезжали последними из-за визита к Чену. Чен проверял состояние Кая, а потом снимал с Криса остатки лоскутов и зубоскалил, что Крис подгадал аккурат к праздникам, дабы выглядеть как картинка.

На стоянке Крис запихнул на заднее сиденье вездехода сумку с парадной формой. Вместе с Каем они расположились впереди и выкатили на трассу. Серое полотно ложилось под колёса, а грязно-белое мелькало по сторонам в оврагах, предсказывая стремительное потепление через недельку. Привычно для Вайсгау — резкий переход между сезонами. Причём в Вайсгау весна по длительности была самой короткой из сезонов — неделя-две всего. Осень немногим длиннее. А вот зима и лето тянулись одинаково долго.— Говорят, в этом году лето будет теплее, чем всегда. Почти такое же, как сто лет назад, — негромко обронил Крис. — Если повезёт, подсолнухи снова будут тут расти.— Думаешь, это из-за фремдов?— Вполне возможно. Если верить учёным, то присутствие их флота в системе сказалось на климате. Защитные поля, отражающие экраны, прочее... Но за время войны количество их кораблей существенно сократилось. Вроде бы сейчас планеты получают свет от звезды почти так же, как раньше. — Крис пожал плечами. — Я не астроном, уж прости. Барлинг упоминал, что Калейдоскоп тоже не просто так, но с Калейдоскопом разбираться будут даже не десять лет. Фремды долго его проектировали, а строили с момента захвата Вайсгау. Теперь важно не позволить им повторить это в Онэй.— В Онэй технически сложнее — там земля промёрзшая почти везде, только у границы местами на болотах почва рыхлая, но копать на болотах бессмысленно, а осушить их быстро не получится.— Это и к лучшему. К югу фремдов всё равно мало, а постоянные атаки мешают им заниматься чем-то подобным. Вайсгау создавала им идеальные условия. Но сейчас Вайсгау у них нет. Осталась только Онэй, а там почти круглый год один снег — кошмар для фремдов. Если их выбить из Онэй, то на Бранденбург война будет окончена. Наверное, ещё лет десять с новыми силами и оружием — и Ваймар освободится полностью.Прикрыв глаза, Кай лениво подумал, что через десять лет ему будет тридцать пять. Может быть, пять лет сверху удастся продержаться в армии. Но в сорок его точно попросят на выход. И будет ли смысл в этих пяти годах, если Криса попросят на выход раньше? Крис ведь старше, хоть и штабник сейчас. При штабе ограничение на возраст не такое жёсткое, только гарантий всё равно никаких.С другой стороны, без фремдов многое изменится. Кай всё ещё надеялся, что сможет летать уже на других истребителях. На таких, из которых видно небо. И что Крис захочет полетать вместе с ним. Было бы здорово...— Уверен, что понадобится десять лет?— Угу. — Крис довольно зажмурился на миг и вновь сосредоточился на дороге, но лукаво добавил: — Может, и меньше. У меня же лучший пилот.Вот паскуда... Опять за своё.— Собираешься вволю меня поэксплуатировать?— Ещё бы.У моста Крис остановился, чтобы перекинуться парой слов с постовыми. Ремонтные работы продолжались, а на временном экране светились две карты с вариантами объезда.— Через день или два мост откроют, вернуться сможете уже обычным путём, — порадовала их капитан из городского ополчения и смущённо улыбнулась, когда возвращала Крису документы. — Вы же на праздник останетесь, штабс-полковник?— Отчасти, — кивнул Крис с ледяной невозмутимостью, словно в упор не видел улыбку и интерес девушки к себе.— А как же городской парад? Без героев парад уже будет не тем.— Он у нас стесняшка и не любит сборища, — влез в беседу Кай, сияя ослепительной улыбкой и доводя Криса до белого каления. Но даже ухом не повёл, когда Крис сжал ладонью его колено. Продолжал распускать хвост и старательно смущать девушку внезапным вниманием к её персоне и бесконечными комплиментами. Крис повернул голову и одними губами беззвучно подытожил: ?Кобель. Неисправимый?.Наконец они продолжили путь, выбрав вариант ?направо и по грузовому мосту?. Крис тихо злился, а Кай с удовольствием глазел на его профиль и широко улыбался.— Ты невыносим.— М-м-м, угу.— Стоит появиться в пределах видимости юбке, и от твоей угрюмости не остаётся и следа. Прямо милашка и обаяшка. Такой сахарный, что от одного взгляда на тебя слипается.— Мне комфортно с женщинами. Они чудно на меня реагируют, — признался Кай по большому секрету и потёр колено. Всё ещё ощущал недавнее прикосновение. Это ощущение вынуждало вертеться на сиденье и не давало сидеть спокойно.— Они не чудно реагируют, а попросту подпадают под твоё обаяние и истекают слюнями до обезвоживания. И мечтают, чтобы ты затащил их в постель и оттрахал до смерти, — мрачно пробормотал Крис. — И ты нагло этим пользуешься, скотина. При живом мне.— Именно. Потому что ты живой, и мне просто нравится, когда ты ревнуешь. — Кай с удовольствием поймал испытывающий взгляд Криса. Он правду сказал, но его тон оставался беззаботным, вот Крис и сомневался. Тогда Кай немного подался к нему и понизил голос: — Меня это вообще заводит, если честно. От ревности ты очаровательно искришь.Криса тоже явно заводило, когда Кай что-либо говорил ему почти на ухо с чуть хриплыми нотками в негромком голосе.— О расплате не думал?— А она будет? — Кай откинулся на спинку сиденья и просиял новой улыбкой.— Увидишь. — Крис плотно сжал губы, опалив его сердитым взглядом.— Теряюсь в догадках.— Не стоит. Просто ты сегодня меня не получишь, а вот я тебя — получу. Буду мучить, пока не запросишь пощады.— Не дождёшься. И я буду сопротивляться. Но ты можешь попытаться меня связать.— Ну нет, шанса на побег я тебе не дам.— Но вообще ты мне дашь?Крис пихнул его локтем в бок и глухо зарычал:— Замолчи, мерзавец.— И не подумаю. Тем более, я так соскучился, что согласен даже на это. Можно вместо приёма и церемонии. Терпеть не могу официальные мероприятия, а вот тебя...— Кай.— Нервы ни к чёрту?— Нет, просто я тоже соскучился и вообще думал, что мы там так и подохнем в снегах после всего, что ты отмочил. Так что я просто хочу получить тебя в собственное распоряжение и посмотреть на то, как ты кончаешь.— Забавно... А я хочу смотреть, как кончаешь ты. И что нам теперь делать?— Залепить тебе рот пластырем, чтобы ты перестал доводить меня до совершенства, иначе я остановлюсь и накинусь на тебя прямо сейчас.— Здорово. И мы на всё опоздаем?— Именно этого ты и добиваешься, не так ли?Тут Крис не промахнулся. Кай готов был пойти и на столь сомнительные, не красящие его меры, лишь бы пропустить чёртов приём. Меньше всего он желал видеть постные рожи штабных офицеров, рассекать в парадной форме и слушать лесть со всех сторон. К тому же, по милости Штаба с ним обошлись весьма неприглядно, и забыть об этом Кай не мог. Несмотря на понимание, Кай злился всё равно. Он никогда не относился к тому типу людей, что могли принять подобное спокойно. Его использовали как слепое орудие, и если бы он погиб ещё тогда, в плену, о нём бы просто забыли и повторили бы это с кем-то ещё. Хотя так и было. Штаб выбрал кандидатов и не считался с потерями.В последнее время Кай неохотно размышлял о пленниках, которые смогли вернуться, но которые не смогли сохранить память или разум. Наверняка в их случае психопрограмма тоже сработала, однако извлечь данные оказалось невозможно.— Повреждение сознания, — тихо пояснил Крис. — Ты ведь об этом думаешь? О других? Донн упоминал, что повреждение сознания и нарушение целостности ?я? вносили необратимые изменения. Извлечь данные в принципе получилось бы, но они были бы повреждены до той степени, когда восстановление невозможно.— В моих глазах это никого не оправдывает, — отрезал Кай, отвернувшись к окну. — Несмотря на конечный успех, всё равно не оправдывает. Даже если почти все они попали в плен по собственной вине или волей случая. И потому, что я попал в плен по чужой милости. Ничего не говори... Даже если бы я мог напрямую всучить им всем собственные воспоминания и заставить пережить всё, что там со мной было... мне легче не стало бы. Я, правда, понимаю, ради чего всё это было. Понимаю, что в чём-то они были правы. Но конкретно для меня ничего это не меняет. Я их ненавижу всё равно. И, знаешь... — Кай умолк, заколебавшись, но всё нашёл в себе силы продолжить: — Мне очень трудно удержаться от ненависти к себе. Будь я другим, и им я бы не понадобился. Но я именно такой, как им надо. Только для этого. В остальном я для них — проблема. Если бы не психопрограмма и не их тонкая диверсия, они без колебаний от меня избавились бы.Крис накрыл ладонью его колено, погладил.— Не думай об этом так. Твоей вины тут точно нет. Ты такой, какой есть. И ты потрясающий пилот, поэтому твоя ценность для них всё равно не исчерпывается даже сейчас. Пусть они сами платят по счетам, раз уж им понадобился кто-то, похожий на тебя. Это они пошли на сделку с совестью, не ты. Вот пусть они с этим и живут. Рано или поздно, но платить придётся всем. Им — тоже. А ты уже свободен от них. Это уже прошло. Оставь в прошлом. У тебя есть я. Смею полагать, я всё перевешиваю.— Самомнение у тебя...— У тебя и научился, скотина ты упрямая.На вездеходе они поплутали по территории Управления в поисках старого корпуса, отведённого под гостевой на время праздников. Нашли по скоплению транспорта и заметной толчее у входа. Под аркой крыльца теснились дежурные и гости с вещами. У Кая зарябило в глазах от фюрерских и пилотских нашивок. Офицеры из наземных отрядов походили на редкие оазисы.— А кормить нас тут вообще будут? — возмущалась рослая барышня с нашивкой обер-фюрера.— Такую кобылу и напоить — проблема, — буркнула субтильная девчушка из наземников, за что тут же и огребла: обер-фюрер оказалась дамой горластой и чрезмерно шумной, даже вульгарной, ибо скромная девчушка немедленно в её глазах превратилась в ?лахудру с неизмеримыми понтами?.— Только попробуй, — мрачно предупредил Крис, придержав Кая за плечо. — Ещё тебя в роли рыцаря-спасителя мне сегодня и не хватало. Сама вякнула, пусть сама и разбирается. На мой взгляд, отсутствие чувства такта влечёт за собой достойную кару.Кай сердито фыркнул, прихватил сумку из салона, но всё-таки двинулся к крыльцу — девчушка, судя по всему, могла и сама за себя постоять даже при ?отсутствии чувства такта?. Крис шагал следом за ним, помахивая документами и недовольно оглядывая сборище гостей.

Они протолкались к дежурным, показали бумаги и получили ключ на двоих. Дальше их ждала боевая задача: ?ориентирование на местности?. Поскольку корпус был старым и штабным, то мало походил на отели, несмотря на ремонт. Номера писали на дверях примитивным образом — мелом. Ещё и без особой системы.— Может, налево? — Крис с сомнением оглядел коридор, который вдали вообще, похоже, не освещался.— Тут девяносто два... Думаю, надо подняться на следующий этаж.

— Уверен?— Если налево коридор такой же, как направо, то девяносто два умножить на два будет сто восемьдесят четыре. А у нас... сто девяносто шесть. Это следующий этаж и направо почти до упора.Крис помолчал немного, после махнул рукой. Они поднялись по широкой лестнице выше и медленно зашагали по коридору, высматривая дверь с заветными цифрами. Нашли в самом деле ближе к концу коридора. Кай возился с ключом, искал замочную скважину почти на ощупь, потому что в конце коридора освещение совсем никуда не годилось, а Крис отпускал ехидные комментарии по поводу навыков Кая с завуалированным сексуальным подтекстом.— Намекаешь, что своим ключом я твою скважину ни разу не находил? — вскипел Кай, мечтая придушить ядовитого мерзавца на месте.— Ты гляди как завёлся, — зубасто заулыбался Крис, весьма довольный собой.— Вам помочь?Оба оглянулись на застывшего посреди коридора младшего дежурного с нашивками сержанта.— Смотря в чём, — пробормотал Кай, но ключ сержанту протянул. Тот управился с замком шустро и гостеприимно распахнул дверь в ?номер?.— Желаете ужинать в общем зале или предпочтёте остаться в номере?— Ужин в номер, пожалуйста. — Крис подтолкнул Кая в спину. — Ванная же тут есть?— Тут всё есть. Официальная часть будет завтра в полдень, а вечером вас ждёт развлекательная программа. Если вы позволите, я возьму вашу парадную форму, чтобы её привели в порядок. Верну завтра к одиннадцати.Крис пожал плечами, отобрал у Кая сумку и выудил свёртки с формой. Сержант благодарно прижал свёртки к груди и улыбнулся.— Ужин будет через полчаса.Не обманул — спустя полчаса в номер вкатили столик и накрыли на стол. Пустую посуду попросили оставить у двери номера в коридоре на специальной откидной полке, чтобы лишний раз не тревожить постояльцев.Пока Крис выуживал из сумки гражданские тряпки и развешивал в стенном шкафу, Кай слонялся по номеру и всюду водил носом. Сначала потоптался у огромного окна, выходившего во двор, задёрнул в итоге тяжёлые шторы, обошёл по дуге мягкие кресла, салонный диван и низкий столик с ужином, любопытно осмотрел огромную кровать в спальне и вздохнул.

Номер с одной кроватью им наверняка обеспечили золотистые корочки, хотя и без них результат был бы тем же — с-связка же. Но это немного раздражало, несмотря на то, что среди с-связок хватало таких, где фюрер и пилот спали бы на разных сторонах одной кровати вполне невинно. Просто такой подход как бы заранее расставлял все точки и ненужные акценты. Одна кровать и укреплённые стены сами собой подразумевали, что номер рассчитан на активно трахающуюся пару. Истинно, только Кай предпочитал, чтобы об этом знало как можно меньше народа, иначе это выглядело как неуместное любопытство посторонних к чужой личной жизни. Или же это в целом подчёркивало замкнутость Кая и его нежелание подпускать к себе людей.Он понуро побрёл в ванную. Уютно-бежевые плитки, зеркала, стандартный набор средств на столике у раковин и медного оттенка все металлические детали — от кранов до крючков с полотенцами и пушистыми халатами.— Давай перекусим сначала, — предложил Крис, тоже заглянув в ванную. — Там принесли омлет с куриным мясом. Будешь?— Буду.Крис коротко поцеловал его в висок и метнулся к раковине — руки помыть. У Кая же от игривого настроения мало что осталось. Неумолимо надвигавшийся срок официального мероприятия вообще не радовал. Кай и думать не хотел, как будет торчать в парадной форме под взглядами со всех сторон. В Штабе о нём всё знали. И даже если никто и словом не обмолвится о ?позорных лентах?, слухи не умрут. Кроме того, именно Штаб во всём и виноват. Они будут награждать Кая с фальшивыми и лицемерными улыбками — тошно же.— Завтра всё закончится. Не падай духом, — подбодрил Крис. — Чем раньше, тем лучше. А потом мы уедем.Кай отстранённо кивнул, ополоснул руки и поплёлся следом за Крисом к столу. Крис традиционно придвинул к себе салаты, а после неожиданно взял бутылку с тёмным вином, открыл и плеснул немного в пузатый бокал.— ?Чёрная ночь?. Хороший выбор. Самое то, чтобы отметить.Кай покачал головой, отказываясь. Ему хватало молока. Но смотреть, как Крис пьёт вино, ему нравилось. Правда, было непросто отвести взгляд от влажно блестевших губ. Этот блеск вынуждал Кая представлять, какими будут губы Криса на вкус. Наверное, виноградно-сладкими с резковатыми нотками, волнующими кровь.Крис раньше закончил с ужином, вот и занял ванную первым. Кай уже в одиночестве доедал омлет и пил молоко из стакана маленькими глотками. Старался не думать о новом дне, не накручивать себя и не строить планы. Потому что именно сейчас будущее казалось бесформенным и неопределённым.Кай отлично помнил, что Штаб желал возвращения Криса к ликвидаторам. И они вполне могли рассчитывать на это с учётом откупа, ведь Кай по их милости должен пойти в инструкторы. На первый взгляд, план идеальный: Кай будет учить пилотов управлять роботами, а Крис вернётся к родному делу. Но Кай не собирался отрекаться от неба. Пилоту же нужен фюрер. Неужели в Штабе в самом деле решили, что разбить с-связку реально? Или считали, что с-связка из двух фюреров развалится сама?На фоне всего, что с Каем произошло, он уже подозревал Штаб в чём угодно. И он боялся туманного будущего. Хотя нет. Он боялся, что Криса у него могут отобрать. И, возможно, это случится именно завтра. В самом Крисе Кай не сомневался, иначе Крис попросту бросил бы его в Онэй, а не тащил пять суток без особой надежды. Однако и Кай в прошлом в плен не рвался, как и в добровольцы для испытания всяких программ. В Штабе тоже умели манипулировать людьми. И умели не хуже Криса.Отодвинув стакан, Кай поднялся и дошёл до окна. Отвёл в сторону плотную ткань, чтобы взглянуть на тёмное небо, закутанное в тучи. Душа просилась в личный рай, ведь там ветер песней вылечил бы любую боль. Но приходилось торчать на земле и мучиться от неопределённости.После душа Кая встретил приглушённый свет ночника в спальне. Крис лежал на краю кровати и вроде бы спал. Кай бесшумно подкрался к кровати с другой стороны, выскользнул из халата, приподнял одеяло и осторожно улёгся. Не хотел Криса разбудить — пускай отдохнёт, ему тоже силы понадобятся к полудню.Вытянувшись на животе, Кай сложил руки на подушке и опустил на них голову. Сон не шёл, но щеголять кругами под глазами завтра — так себе расклад. Кай сосредоточился на попытках уснуть до той степени, что не сразу заметил, как одеяло медленно сползает с него. Само по себе сползать оно не могло, а значит, кто-то тянул за край. Догадаться, кто именно, ничего не стоило — на кровати их всего двое.Кай не шевелился и ждал с прикрытыми глазами. Вот одеяло пропало совсем, а после он ощутил прохладу пальцев, прикоснувшихся к лодыжкам. Подушечками по подошве, вокруг пятки, снова по лодыжкам и выше. Кай невольно улыбнулся — тёплым выдохом пощекотало кожу на сгибе колена. Прикосновение мягких губ подарило ощущение лёгкости во всём теле.

От колен к бёдрам Крис вёл уже не пальцами, а ладонями. Губами приласкал поясницу и неторопливо принялся измерять в поцелуях длину позвоночника от пояса к плечам. Водил пальцами по правому боку и целовал, неизменно сдвигаясь, пока не добрался до лопаток.