Глава 49 (1/1)

? Кипелов – Жить вопреки ?За всё время, что ушло на восстановление Криса, Люгер ни разу не вызвал ни одного из них. Сам тоже не приходил, хотя Чен доложил-таки об операции и сдал микропульсар Криса, как и полагалось по инструкции. Кай видел Люгера мельком в столовой, и тот старательно делал вид, что не замечает их.Может, так оно было и к лучшему. По крайней мере, ничто не мешало Каю присматривать за Крисом, а Крису выздоравливать спокойно и без потрясений. Крис ни разу не заговаривал о причинах, по которым пришлось доставать микропульсар, молча перетерпел ещё несколько обследований и никак не прокомментировал улучшившееся состояние. Кай тоже эту тему не поднимал — понимал, что бесполезно. Правда, это не мешало ему самому размышлять и шуршать в информационной базе в поисках ответов и объяснений. Разумеется, ответов и объяснений не находилось, лишь голые теоретические выкладки.Например, хватало рассуждений о способностях разных людей в эмпатии. Некоторые светила науки полагали, что способности к эмпатии заложены от природы. Что эмпатия — это такое же чувство, как слух или зрение. Просто у кого-то эта способность развита лучше, а у кого-то — хуже, но она есть у всех. Соответственно, в дальнейшем всё зависело от того, насколько хорошо люди умеют своей способностью пользоваться. Ну и раз уж эмпатия базировалась на так называемых мозговых импульсах, то ученые проводили параллель с физической силой.

Если ударить молотком по гвоздю со всей дури, то при правильном положении всех упомянутых предметов гвоздь вобьётся в дерево по самую шляпку. Но если взять ювелирное изделие, чтобы подправить погнутость или неровность, то молотком по нему со всей дури… Получится кусок лома или лепёшка из драгоценного металла. То есть тут удар должен быть тщательно выверен и нанесён стонким расчётом, когда отнюдь не сила имеет значение. В противном случае изделие будет испорчено.Согласно этой теории Кай получался в плане эмпатии кувалдой и физически не умел и не мог регулировать импульсы мозга. Каждый его импульс выглядел, грубо говоря, как удар кувалдой в силу того, что Кай всю жизнь держал ментальный блок, постоянно усиливая его, и совершенно не умел пользоваться эмпатией для передачи информации. В его жизни способности к эмпатии только и использовались в качестве грубой подавляющей силы. Никак иначе. Филигранное управление способностями к эмпатии, которым мог похвастать Крис, было для Кая за гранью возможностей.

Что с этим делать и как быть дальше, Кай не представлял. У него просто голова переставала соображать, когда он пытался продумать, какой в будущем может стать их связка с Крисом. Однозначно Кай мог сказать только, что микропульсары им точно не потребуются. Тут бы лучше вшить Крису какой-то глушитель или смягчающий экран, чтобы спасти от ударов кувалдой прямо по мозгам.В последние дни Кай не замечал, чтобы Крис морщился от боли или тёр виски, но это не давало никакой гарантии. Крис по-прежнему мог испытывать неприятные ощущения или боль, просто хорошо скрывал это.Утро в конце недели началось сонно и томно. После душа Кай свалил Криса на кровать, снял оставшиеся заплатки биопластика, поймал за пятки и придирчиво осмотрел светлые чуть выпуклые полоски на коже. Крис уж решил, что легко отделался, но ничуть не бывало. Кай вытащил припрятанный тюбик и принялся осторожно втирать мазь в шрамы. Крис нетерпеливо шевелил пальцами на ногах и порывался вскочить с кровати каждую минуту, только в итоге опять валялся на кровати, шумно вздыхал и смотрел на Кая с возмущением.Игнорировать возмущение Каю было в удовольствие. Он медленно проводил подушечками по матовой коже на голенях, охватывал пальцами лодыжки, очерчивал пятки, слегка щекотал подошвы. Крис без сил растянулся на кровати, получив поцелуй в колено.— Изверг. Надеюсь, меня никогда больше в этой жизни не ранят. Я не готов ещё раз это пережить.— Ты преувеличиваешь, — фыркнул Кай и украдкой тронул губами левое колено. — И тебя всегда можно привязать к кровати. Вовсе не обязательно подставлять шкуру под пули.— Я тебя боюсь, — выдержав паузу, признался Крис.— Ага, я жуть какой страшный. — Кай потёрся скулой о колено, позволил Крису на минуту запустить пальцы себе в волосы, а потом удрал в кабинет. Уже привычно шлёпнулся в кресло за столом, влез в дневные списки и полюбовался на нули у себя и Криса. Люгер с завидным постоянством обнулял их часы. По графику отгулы за месяц у Кая и Криса снова совпадали. Из любопытства Кай решил просмотреть оставшиеся до отгулов дни. Просмотрел и выяснил, что Люгер обнулил их часы вперёд. До самых отгулов.Это всё вызывало смутное беспокойство. Меньше всего Кай верил, что Люгер преисполнился благодати и решил их с Крисом побаловать. Ладно ещё Кай — он не единственный пилот на всю базу-А15, но Крис — единственный штабс-полковник и единственный штабс-фюрер. Начальника базы вообще заменить невозможно. Чем выше пост, тем больше надо вкалывать. Крису даже по отгулам полагалось дней меньше, чем всем прочим. Так что у благоволения Люгера был дурной запашок.— Это вообще-то моё рабочее место, — хмуро пробормотал Крис, остановившись у стола и устремив на Кая укоризненный взгляд. Пришлось выбираться из кресла, чтобы пустить Криса за монитор. Крис уселся, полюбовался на таблицы и уставился на Кая теперь с откровенным осуждением. — Ещё и под моими паролями. Ну ты вообще… Глаза бесстыжие хоть опусти приличия ради.Кай безмятежно пожал плечами.— Ну ты же тут, так какая разница?— Большая. Тебе не положено знать мои пароли по регламенту.— Я их и не знаю. Просто подобрал. Формулы расчёта довольно лёгкие. Тут и школьник бы управился.Крис поставил локоть на столешницу и впечатался лицом в раскрытую ладонь с неизбывным отчаянием во всём облике.— Переигрываешь, — ядовито подколол Кай. — Люгер тебе нулики нарисовал до самого отгула. Мне тоже. Как думаешь, чем нам это грозит?Крис навострил уши, повернулся к монитору и принялся проверять график. С каждым мгновением его лицо мрачнело всё больше.— Ты думаешь о том же, о чём и я? — Кай опустился на подлокотник кресла, закинул ногу на ногу. В тягучей тишине он с пристальным вниманием изучал густую шёрстку на собственной лодыжке. Тонко скрипнула спинка кресла, когда Крис откинулся на неё и шумно вздохнул.— Может, распоряжение Штаба? Просто отдых после успешной операции и…— Ты сам в это веришь? — Кай поморщился с досадой и уставился на Криса исподлобья. — Или пытаешься меня успокоить? Тогда не пытайся. У тебя хреново выходит.— Ты просто упрямая скотина. Если вобьёшь себе что-то в голову, то тебя не переубедишь…Крис осёкся из-за вежливого стука в дверь. Возникший на пороге Люгер с недовольством нахмурился, прижав к груди неизменную папку с документами. Кай тихо фыркнул, но остался сидеть на подлокотнике кресла, ничуть не смутившись из-за пушистого белого халата и босых ступней. А что ему смущаться, если Люгер собственной рукой намалевал ему везде нули и от всего отстранил? Даже на построение бегать не надо.— Есть новости? — довольно доброжелательно поинтересовался Крис, устав ждать, когда же Люгер раскроет рот и хоть что-то вякнет.Люгер подошёл к столу поближе, раскрыл папку, пошуршал листами, чтобы вручить один Крису, а второй Каю.— Транспорт будет готов после обеда. В парадной форме ехать не обязательно, но прихватить с собой стоит. Церемония назначена на вторник. — Люгер резко развернулся на пятках, вымелся из кабинета и с подчёркнутой аккуратностью закрыл за собой дверь.Кай озадаченно просмотрел документ и сполз с подлокотника, чтобы сесть в кресле нормально. Плохо верилось, что ему впарили второй Золотой Ковчег за операцию ?Калейдоскоп?. Это при его двух позорных лентах? Однако… Воображение живо нарисовало ему в красках глупого грызуна, бегущего к кусочку сыра в мышеловке. Щёлк! — и мышке хана.Он приподнялся с места, выдернул из пальцев у Криса лист, сунул взамен свой и шлёпнулся обратно в кресло. Судя по всему, Крису тоже Золотой Ковчег вручить решили. Хорошо ещё, что не посмертно.— Сегодня после обеда, — едва слышно повторил для себя Кай, стремительно рассчитывая в уме маршрут: шесть часов пути, ночёвка, ещё день пути, потом ночевать они будут уже в столице, свободное воскресенье там, а в понедельник — обязательная явка в Штаб накануне церемонии. Грубо говоря, у Кая осталось три дня жизни. Последние семьдесят два часа.

Пальцы разжались сами, и плотный лист спланировал на ковёр.Кай привык к смерти в трёх шагах, но именно сейчас ему отчаянно не хотелось умирать. Он ведь и не знал ничего кроме войны. И Криса у него отобрали, а вернули позже, чем следовало. Если бы они с Крисом встретились сразу после операции Барлинга, быть может, и не было бы никакого плена, ведь Крис нашёл бы его вовремя.

Крис всегда находил его вовремя.Кай убрёл в смежную комнату, неохотно влез в форму, потрепал барса на кровати за ухом, потом нога за ногу двинул к выходу. Крис удержал его у двери. Провёл пальцами по подбородку, прижался к губам поцелуем, затапливая убийственной нежностью, немного отстранился, выдохнул и слабо улыбнулся.— Не думай о худшем, идёт?

Кай ухватился за кончик косы, мягко потянул к себе, покусал Криса немного за нижнюю губу. Выпустив косу, обхватил Криса за пояс, привлекая к себе плотнее. Открывать глаза не хотелось. Кай крепко держал Криса и терялся в лёгких касаниях — Крис ладонями гладил его по скулам, позволял ловить губами короткие выдохи и вдохи и пробовать себяна вкус. До едва различимого смешка.— Я оптимист по жизни. В конце концов, я всё ещё жив, значит, могу что-нибудь натворить.Крис выразительно закатил глаза вместо ответа, после вытолкал Кая из кабинета и вцепился мёртвой хваткой в расслабившегося адъютанта.

В своей комнате Кай пошарил в шкафу, нашёл парадную форму в чехле, свернул и запихнул в рюкзак. Сложил туда же всё необходимое для поездки, потом достал серебристую заколку и долго разглядывал её. Вспоминал, как Крис пару раз надевал серьгу с такой же подвеской.

Казалось, что все возможности давно упущены, но Кай по-прежнему не представлял, как люди обычно делают друг другу подарки. Того же барса Крис просто тайком притащил к нему в комнату и просто оставил на кушетке. Может,сделать так же? Подсунуть втихаря Крису треклятую заколку и сделать вид, будто он тут ни при чём? Можно, но это точно было не то, чего Кай хотел.Время до обеда тянулось удручающе медленно. Кай попытался просочиться хоть куда-нибудь, чтобы найти себе дело, но его отовсюду гнали. Даже Чанёль в ремонтном боксе виновато отводил глаза, мямлил что-то про приказ Люгера и теснил Кая к выходу.Из вредности Кай полез на вышку, обеспечив всю базу пищей для сплетен на ближайшие дни. Лежалый снег капитально усложнял задачу: пару раз Кай едва не сорвался, но из упрямства влез так высоко, как только было можно. Наградой стали ветер в лицо и низкие пушистые облака над головой. Будто ещё чуточку вверх потянись — и кончиками пальцев непременно заденешь небесный мех.Если бы Кай сверзился вниз, не так уж и расстроился бы. В конце концов, у него осталось меньше семидесяти часов до последнего хода, и этот ход полагалось сделать не ему, а Штабу.С высоты Кай отлично видел скачущего по плацу Люгера. Порывами ветра до него даже доносило раздражённые вопли — ещё бы, хряпнись Кай с такой высоты, мозги точно придётся собирать в баночку чайной ложкой. И тогда Люгеру будет не повышение светить уж точно.Крис маячил у крыльца штаба. Просто стоял и смотрел на Кая издали, спрятав руки в карманы мехового комбинезона. Люгер заметил наконец Криса и поскакал к нему, плясал потом вокруг и махал руками, как марионетка, которую дёргали за верёвочки, указывал в сторону вышки. Крис как стоял, так и стоял дальше, не обращая внимания на визги Люгера.— Его высочество вышел на променад, — пробурчал себе под нос Кай, старательно отгоняя чувство гордости за Криса подальше. Вот ещё. Неохотно он принялся спускаться. До обеда осталось немного, а Кай уже знатно проголодался. Отправляться голодным в дорогу — так себе идея. За время спуска Люгер, наверное, раз двадцать помер от разрыва сердца, жаль только, что помер фигурально. Труп Люгера определённо доставил бы Каю удовольствие.— Лейтенант Ким! Что вы себе позволяете?! — заорал Люгер, стоило лишь Каю сунуться на плац.— А что? Я не припомню в регламенте пункта, запрещающего кому-нибудь забираться повыше. И вообще, я проверял вышку. Снег слежался. Вдруг вес намёрзшего снега оказался бы больше расчётного?— Что за ересь вы тут мне… — Люгер заткнулся, когда за его спиной снег заскрипел под ногами у Криса. Он резко повернулся, набрал воздуха в грудь и напустился на Криса уже: — А вы куда смотрите? Говорят, это не первый раз. Как можно поощрять подобное безобразие на базе, за которую вы отвечаете?— Попробуйте запретить, посмотрим, что тогда будет, — лениво предложил Крис с откровенной издёвкой в голосе, пожал плечами и кивнул Каю. — Пора на обед. Рыба или курица?— Курица, — тут же выбрал оголодавший Кай. — Но мы можем побрить агента Люгера и зажарить на медленном огне. Как нутрию. Это крыса такая.— Свой сортирный юморок…— Я не буду такую гадость есть, — отмахнулся Крис, ухватил Кая за шиворот и потащил прочь от остолбеневшего Люгера. — Плюнь бяку. Ещё заразишься чем. Чен говорил, курица сегодня острая…— Тебе-то он что втирал, пока я вверху гулял?— Да всё то же самое. У него репертуар никогда не меняется. Ещё немного, и я бы от тоски полез к тебе.В столовой при виде Кая все тут же удрали прочь от стойки — очереди как и не было. Он не удержался от обречённого вздоха.— Как же надоело…— Зато ждать не надо. — Крис бесцеремонно впихнул ему в руки поднос и придвинул к стойке ближе. — Ты ещё глянь на них исподлобья, ну… по-волчьи. У тебя бесподобно получается. Им всю ночь потом кошмары сниться будут.По-волчьи Кай глянул как раз на Криса. Чтоб перестал издеваться, а то больно весёлый. И улыбка до ушей, хоть завязочки пришей. Крис только за столом и унялся. Точил свои любимые гадские овощи, сок попивал и ненавязчиво придвигал ближе к Каю собственную порцию с курочкой в остром соусе.— Я могу просто взять двойную порцию, тебе незачем отдавать мне свою, — сердито пробурчал Кай. — Ещё не хватало, чтобы ты от голода слёг.— Какая забота. — Крис тонко улыбнулся. — Я не голодный, а ты курицу любишь, так что налетай и не выделывайся. Пусть у тебя сегодня будет хоть что-то хорошее и приятное, а то с утра мрачный.— Не без повода, надо полагать.— Тем более. — Крис смахнул салфетку со стола, вытянул руку и тронул уголком под нижней губой Кая. — Испачкался соусом. Так лучше. Тебе мрачность даже к лицу — ещё красивее, чем всегда. Красота на грани грубости и грубость на грани красоты. Непостижимый ты мой. Что уши развесил? Ешь уже. У нас время выходит.Кай, даже не пытаясь соображать, накинулся на еду. Только время от времени бросал на Криса ошеломлённые взгляды и переваривал услышанное. Старался. Ничего не получалось, потому что Крис никогда раньше подобного не говорил, а тут вдруг выдал такое ни с того ни с сего. И что только на него нашло?Так и не разрешив эту загадку, Кай сбегал к себе после обеда. Надел кожаные брюки, светлый свитер с высоким воротом и кожаную же куртку. То самое единственное гражданское облачение, что у него было. Потому что Крис когда-то — целую вечность назад — хотел увидеть его не в военной форме. Прихватив рюкзак, Кай двинулся к двери, но всё же вернулся за заколкой. Сжав безделушку в ладони, Кай помедлил, а потом таки сунул её в карман куртки.Фургон ждал у штабного корпуса. Люгер сидел на переднем сиденье рядом с водителем, а Крис устроился в глубине салона, сзади. Кай захлопнул дверцу, бросил рюкзак на свободное сиденье, после пробрался к Крису, чтобы плюхнуться рядом и расслабленно вытянуть ноги.— Только не говори, что он поедет с нами до упора, — тихонько попросил Кай, устремив ненавидящий взгляд Люгеру в затылок.— Увы.Присутствие Люгера к беседам не располагало. Вообще ни к чему не располагало. В фургоне царила гнетущая тишина, поэтому Кай сопротивляться дрёме не стал: уронил голову Крису на плечо, закрыл глаза и с чистой совестью уснул, ощущая неторопливые поглаживания прохладными пальцами по ладони.Он проспал Монтевидео и выезд на внутреннюю магистраль, благополучно пропустил четыре плановые остановки и соизволил разлепить веки только в паре километров от места ночёвки. В салоне было темно так же, как за стеклом. Снаружи только иногда пролетали тусклые фонари, дорожные знаки и указатели. На одном из указателей Кай различил надпись: ?Райндорф?. По расстоянию совпадало, значит, фургон собирался остановиться как раз там.Они проехали мимо мельницы у ручья, прокатили по центральной улице с аккуратными домами и притормозили на окраине селения у трёхэтажного особняка в готическом стиле. На ажурной стальной ограде под порывами ветра поскрипывала вывеска в виде котла с черпаком и вилкой.С неба густо валил снег и сразу же присыпал следы от сапог на ровной дорожке, ведущей к крыльцу. С хозяевами гостиного двора говорил Люгер, он же и расплачивался за ужин и ночлег, а после отдал Крису ключи от номера.

— У них два номера свободны. Я буду с водителем, а вы вдвоём перекантуетесь. — Отдав ключи, Люгер убрался за столик к водителю, по счастью оставив Криса за другим столиком вместе с Каем.Столовый зал тут тоже выдержали в стилизованной обстановке с подлинно немецкой практичностью и голландской чистотой. На стол накрывала девушка в строгом платье и белом фартуке, круглая и аппетитная, как чисто вымытая репка. Говорила она тихо, но проказливо строила глазки то Каю, то Крису и цвела ярким румянцем. Крис смотрел на девчушку волком и всячески пытался отвлечь её от Кая, отчего Каю становилось всё веселее и улыбался он девчушке всё ярче. До удара ногой по лодыжке под столом. Крис уставился на него с откровенным возмущением, а после ухода девушки глухо прорычал:— Кобелина.— Флирт — это не секс и не измена, прелесть моя, — ядовито подколол Кай, улыбаясь от уха до уха. — Но ты продолжай. В ревности ты непередаваемо мил и очарователен. Мне не устоять.Крис ограничился всего одним выразительным взглядом, после которого Кай решил благоразумно заткнуться и не искушать судьбу. Благо, повод был достойный: горячие блюда оказались выше любых похвал, так что Кай налёг на еду, пока Крис успокаивался салатом и горячим чаем.

Покончив с салатом и чаем, Крис пристроил локти на столе, опустил на сцепленные ладони подбородок и принялся наблюдать, как Кай расправляется с ужином. Каю стало неловко под внимательным взглядом, но не в его привычке было подниматься из-за стола полуголодным. Впрочем, Крис и без того уже знал, что аппетит у Кая волчий, и никогда не дразнил, а смотрел обычно с заметным удовольствием, как будто ему нравилось видеть, как Кай ест. Вот если Кай ел мало или неохотно, Крис беспокоился, потому что случалось это исключительно тогда, когда Кай болел или чувствовал себя паршиво.Номер им отвели на втором этаже. Крис отпер дверь и запустил Кая внутрь первым. Свет включился автоматически, позволив оглядеть стилизованную обстановку: массивная деревянная мебель, толстенный ковёр под ногами, тяжёлые шторы на окнах, широкая кровать, накрытая меховым одеялом, камин, где игриво потрескивали полешки…Кай задумчиво покосился на Криса, ведь кровать в номере была всего одна, и вряд ли Люгеру об этом не сказали. Не то чтобы это Кая могло смутить, но такие нюансы в приложении к Люгеру бесили. Как будто Люгер нарочно отдал им номер с одной кроватью на двоих, где даже захудалой софы не имелось. Из мебели тут ничто больше не годилось для сна, разве что ковёр у камина.— Просто выкинь из головы. Ну его к чёрту, — тихо посоветовал Крис, видимо, по выражению лица догадавшись, о чём думает Кай. Он запер дверь, небрежно бросил ключи на полку, шагнул к Каю вплотную и немного наклонил голову. Провёл кончиком носа по щеке, ладонями огладил плечи и стянул куртку. Куртка повисла на спинке стула, а Крис уже вновь вёл ладонями по плечам, тёрся кончиком носа, принюхивался, забирался холодными пальцами за высокий ворот свитера, отогревался и не возражал, когда Кай тоже снимал с него верхнюю одежду.Кай медленно сдвинул руки с пояса Криса ниже и мягко сжал ягодицы, притянул к себе с силой, прихватил губами кожу на шее.— Хочу тебя, — опалил ему ухо Крис горячим шёпотом, языком нарисовал влажную линию по контуру нижней челюсти и тронул с пленяющей робостью уголок рта поцелуем, неспешно сделал поцелуй полноценным и глубоким. Кай лизнул Криса в губы, уловив кончиком языка чайную терпкую горечь, и опять сжал ладонями ягодицы, вынуждая Криса ещё плотнее прижаться бёдрами к его бёдрам.— Очень-очень хочешь? — уточнил Кай, запрокинув голову и прикрыв глаза, —Крис мягкими губами зацеловывал шею и останавливаться явно не собирался.— Терпел неделю, сам знаешь. Вот и думай, ?очень? или ?аж сдохнуть охота?, — сбивчиво прошептал ему в шею Крис, прерываясь между словами на поцелуи.

Кай отклонился, поймал ладонями Криса за скулы, большим пальцем потрогал короткий рубец на правом виске, потом огладил тёмное пятнышко у виска. Хотел добавить, что позднее им может попросту не хватить времени ни на что вообще, но почти сразу передумал, притянул Криса ближе и закрыл ему рот очередным поцелуем, которые никто не считал.Крис безжалостно забирался ледяными пальцами под свитер, рисовал невидимые линии вдоль позвоночника, заставляя Кая вздрагивать от лёгкого озноба. Пришлось стянуть свитер и сунуть ладони Криса себе в подмышки, чтобы отогреть длинные пальцы до приемлемой температуры. Крис то и дело отбирал руки, чтобы снова оглаживать напряжённую шею, нажимать мягко подушечками под ушами. Настойчиво искал губами губы Кая, приглушённо ворчал, но не мешал стягивать с себя одежду. Перехватил руки Кая только в ту минуту, когда Кай добрался до брюк и расстегнул их.— Падай, крылатый…Кай задохнулся от неожиданности, завалившись после этого назад. Спину защекотало густым мехом. Он и пропустил как-то путь от двери до кровати. Нежился на меховом одеяле и лениво смотрел, как Крис прыгал на одной ноге, выпутываясь из брюк и белья. Уползти от края подальше, правда, не успел. Крис поймал его за пояс, ловко расстегнул кожаные брюки и потянул к себе. Брюки улетели к стулу вместе с трусами, а Крис ухватился за лодыжки, не позволив ускользнуть. Спиной Кай проехался по меху, притих, ощутив горячее дыхание на бедре, а сразу после — короткий поцелуй. Крис мучительно медленно вёл губами по коже, сдвигаясь с бедра выше и выше, пометил поцелуем низ живота. Подтянул к себе и влажным языком прошёлся от пупка к солнечному сплетению. Вниз спускался короткими поцелуями, дразнил касаниями кончика носа. Легонько покусал кожу на внутренней стороне правого бедра.

Кай резко выдохнул — Крис подхватил его ноги и закинул себе на плечи. Уже привычный сигнал, что сейчас трогает только Крис и делает то, что ему хочется. Кай завозился, но Крис немедленно прижал ладонь к жёстким мышцам живота и плавно надавил, запрещая приподниматься и шевелиться. Кай тихо застонал с заметным разочарованием. От губ Криса он вполне себе голову терял, но сейчас только этого ему точно было мало.Крис прижал палец к губам и слегка покачал головой.— Мы совместим, не бунтуй.Со слабой улыбкой Крис накрыл ладонями колени Кая, красовавшиеся сейчас на уровне его плеч, провёл от колен к бёдрам, лаская кожу, наклонился ниже и потёрся губами о низ живота. Без спешки выцеловывал и дразнил едва ощутимыми касаниями, хотя Кай и без того чувствовал, насколько потяжелел член от нарастающего возбуждения. С хриплым вдохом запрокинул голову — Крис на миг обхватил член губами, лизнул и выпустил изо рта. Продолжил он в том же духе — исключительно короткими касаниями, будто издевался над Каем. И если брал в рот, то на жалкую секунду. Чувство влажной и горячей тесноты пропадало так стремительно, что это напоминало пытку. Кай непроизвольно задерживал дыхание и в нетерпении ждал, когда Крис опять охватит головку упругим кольцом губ и разрешит войти хоть чуточку глубже и на пару секунд задержаться.Крис не разрешал. Давал свои губы лишь на жалкий миг или ограничивался быстрыми касаниями кончика языка. Кай с глухим рычанием сильнее согнул ноги в коленях, скрестил в лодыжках у Криса за спиной, притягивая ближе, запустил пальцы Крису в волосы и удовлетворённо выдохнул, потеревшись членом о сомкнутые губы. Крис ещё и тихо фыркнул, зато сразу раскрыл губы, плотно охватил головку и неторопливо взял глубже. Впускал постепенно, оглаживая во рту языком. Выдержав паузу, он плавно задвигал головой, остановился, обхватил ноющий от возбуждения ствол пальцами и принялся тщательно облизывать.

Кай вцепился руками в мех, не пытаясь сдерживать хриплое дыхание. С усилием приподняв голову, просто смотрел, как Крис проводит языком по члену, пускает слюну на головку иусердно распределяет влагу по чувствительной коже. Поймал взгляд Криса и закусил губу, упиваясь отблесками пламени в тёмных глазах. Крис смотрел в ответ с неприкрытым желанием, слегка водил пальцами по члену и продолжал ласкать головку языком. Через пару минут Крис позволил убрать ноги с его плеч, поставил колено на кровать и забрался к Каю, улёгся рядом, обнял за пояс и привлёк к себе, чтобы зацеловать ключицы. Жмурился, когда Кай ловил его за косу, медленно наматывал на руку и вынуждал запрокидывать голову. Теперь ключицы и шею целовал Кай, срывая с губ Криса едва слышные стоны.Толчком в плечо Кай опрокинул Криса на спину, вжал собой в меховое одеяло и припал губами к груди. Сразу нашёл на ощупь выпуклый сосок, мягко прикусил, оттянул и подержал во рту, оглаживая языком и посасывая твёрдую вершинку. Крис под ним выгнулся, провёл ладонью по волосам, надавил на затылок и часто задышал, едва Кай вновь обхватил сосок губами.Крис прижался губами к плечу, невесомо поцеловал, тронул скулы, отвлекая от соска, коротко выдохнул Каю в губы, после принялся осыпать лицо быстрыми поцелуями.

Спустя жалкую минуту Кай снова лежал на Крисе, позволял ловить губами кончик собственного языка и гладить себя по спине.Впрочем, все неповоротливые и едва трепыхавшиеся мысли начисто выдуло из головы, когда Крис медленно раздвинул ноги и позволил Каю вжаться бёдрами в горячий пах. В такие мгновения Кай не осознавал, что именно за ощущение у него возникало. Его просто всего накрывало смятением и восторгом, и всё тут же теряло значение. Вообще всё — кроме Криса. Ради таких мгновений и умереть было не жаль. Хоть сто раз умереть.Крис прятал взгляд под густыми ресницами и ничего не говорил, просто немного ёрзал под Каем и иногда выгибался.Приподнявшись, Кай удобнее устроился между раскрытых для него бёдер, прикоснулся к слегка пульсирующему отверстию, огладил и мягко надавил. Разогревать не имело смысла — Крис откровенно ждал его и хотел, и уже достаточно терпел.

Кай прикрыл глаза, когда Крис обнял его за шею и нашёл его губы своими. Они тягуче целовались, и Кай слушал шумные вдохи и выдохи Криса. Огладил расслабленные края подушечками, потом тронул влажный от слюны Криса член и направил, легонько толкнулся, вжимаясь головкой.

Кай коснулся ладонью отведённого в сторону бедра, провёл по коже к сгибу колена и чуть нажал, вынуждая Криса поднять ногу выше и отвести в сторону сильнее. После прикоснулся к напряжённому животу, погладил твёрдый член, пробежался пальцами по промежности и снова погладил меж ягодицами, чутко улавливая реакции Криса и не упуская блеск из-под пушистых ресниц.Уперевшись коленями в матрас, Кай коснулся влажной от слюны головкой подрагивающих краёв и плавно надавил. Входил короткими толчками, постепенно усиливая нажим. До тех пор, пока не коснулся бёдрами напряжённых ягодиц. Ожёг торопливым поцелуем грудь Криса и зажмурился от острого удовольствия. Трогал Криса, сжимал руками и не двигался, чтобы не нарушить целостность их единения.Двигаться Кай начал спустя несколько минут медленно и грациозно. Плавно отстранялся, чтобы столь же плавно вернуться и прижаться бёдрами. Смотрел, как Крис плотно сжимал губы, чтобы заглушить стоны, хмурил брови и вскидывал подбородок, отзываясь всем телом на заполненность. В глубине тёмных глаз тлело самообладание — остатки самообладания.

Приподнявшись, Кай продолжил двигаться без спешки. Оглаживал ягодицы и немного раздвигал их, смотрел, как их тела то соприкасались, то немного отдалялись друг от друга. Смотрел на собственный толстый член, оплетённый крупными венками, смотрел на туго натянувшуюся вокруг члена кожу, и поглаживал рукой сведённые мышцы на животе Криса.Постепенно Кай усиливал натиск, подавался вперёд резче и мощнее, чтобы волновать Криса каждым толчком. Увидел, как губы Криса разомкнулись, и торопливо зажал ему рот ладонью. Вслушивался в приглушённые отрывистые стоны и забывался: ударял бёдрами о влажные от пота ягодицы, проталкивал ствол в манящую узость настойчивее и быстрее, старался звуками шлепков догнать стук сердца, а потом резко замирал и ловил губами шумное дыхание Криса, целовал, плавно покачивал бёдрами, чтобы войти глубже, и вновь начинал толкаться неспешно и грациозно.Отзывчивость Криса нарастала стремительно. Если поначалу Кай разжигал его кровь собой, то потом Крис подрагивал всем телом, выгибался, старался приподнимать бёдра и подаваться навстречу каждому толчку. Его дыхание становилось то быстрым и хриплым, поверхностным, то тяжёлым и сбитым, а иногда почти пропадало, словно он забывал дышать вовсе.Кай всё чаще и чаще ускорялся, отпуская себя на волю и позволяя гореть им обоим. И всё так же внезапно он замирал и плавно отодвигался. Едва удерживался от желания потереться тяжёлой головкой о соблазнительно припухшие края растянутого отверстия. Хотел безраздельно владеть всем Крисом сразу, но не представлял, как это сделать и как коснуться сразу всюду, чтобы Крис в полной мере ощутил, как сильно Кай хотел его себе постоянно. Каждое мгновение хотел.

Руками он огладил ноги Криса, наклонился и согрел поцелуем живот, ладонями провёл по груди и приласкал ключицы, затем помог Крису перевернуться. Смотрел, как Крис понадёжнее упирался коленями в матрас, укрытый меховым одеялом, и сгребал подушку, чтобы уткнуться в неё лицом и заглушить стоны.Кай неторопливо заполнил Криса членом, наклонился и провёл языком вдоль позвоночника. Пальцами сжимал мышцы на боках, плечах, гладил шею и перебирал спутанные волосы — коса расползлась совсем, а после вновь крепко придерживал за плечи и двигался, мягко проталкивая ствол в горячую тесноту, растирая гладкие стенки внутри. Время от времени слегка покусывал матовую кожу на сильной спине и плечах, с усилием замедлялся и позволял себе вновь ускориться.

После каждого толчка он всячески пытался прижаться к Крису ещё плотнее, вдохнуть запах, срастись кожей. И когда Крис сам резкими рывками насаживался и заставлял толкаться быстрее, самоконтроль Кая лопался, как мыльный пузырь, таял хлопьями в приглушённых подушкой тихих стонах.Они оба уже ничего не соображали, рассыпались на части в звонких шлепках и окунались с головой в гонку за удовольствием. Скорость задавали пульс и частые — слишком частые — выдохи. Крис потянулся руками к паху, но Кай заметил и крепко сжал его запястья, продолжая толкаться с силой и стремительностью, ударять в тесную глубину.

Это безумие длилось и длилось, пока Крис внезапно не прогнулся в пояснице, вскинул бёдра выше и резко насадился на член. Он бился всем телом, крупно дрожал, насаживался опять и опять, пачкая тёмный мех под ними вязкими каплями, сжимал в себе Кая плотнее и жарче, чаще. Сводил с ума и позволял сокрушать себя.Кай с силой толкнулся ещё дважды, стиснул зубы, выгнулся, ощущая напряжение всех мышц в теле разом, и шумно выдохнул. Чувство полного освобождения обрушилось на него и заставило свалиться Крису на спину, придавить собой к меховому одеялу. Он жадно хватал ртом воздух, сжимал руками твёрдые бока и тёрся щекой о липкую от пота кожу. Прикрыв глаза, пытался уловить бешеный стук сердца и то, как этот стук неохотно замедлялся — минута за минутой.Крис под ним слабо шевельнулся, и Кай медленно приподнялся, чтобы осторожно отодвинуться и тронуть ладонью ягодицу, чуть оттянуть. На припухших краях расслабленного отверстия блестела влага. Кай порывисто наклонился и провёл языком по горячей коже, а в следующее мгновение Крис скинул его с себя и надавил ладонью на грудь. Смотрел сверху пристально и испытывающе, чтобы после согреть губы поцелуем, провести языком по кромке зубов и лизнуть нёбо. Ладонь сдвинул на жёсткий живот, принялся медленно поглаживать.Кай тихо лежал, прикрыв глаза, и упивался размеренными поглаживаниями. Почти не дышал, пока по лицу скользили мягкие волосы, а потом — губы и пальцы, которые очерчивали каждую линию, повторяли острые контуры. Он слегка вздрагивал от тёплых выдохов и снова замирал при поцелуях. Искал руками Криса, цеплялся за него, вместе с ним заворачивался в меховое одеяло и радовался, что не в силах произнести ни слова пока что.Для них двоих любые слова теперь были лишними. Слишком поздно для слов, когда времени почти не осталось. Но Кай, пожалуй, не стал бы возражать, чтобы после всего его голова досталась Крису. Хотя бы голова. Не такой уж плохой утешительный приз.— Я тебя не отпущу, слышишь?Кай покачал головой, крепче прижался к Крису всем телом, но спорить не стал. Наверное, он и так получил больше, чем мог бы, а до оплаты по чеку осталось… часов пятьдесят. И вряд ли расчёт будет безболезненным, а ну и пусть. Последние часы он использует, чтобы заполнить всю свою память одним лишь Крисом.Только Крис — никого и ничего больше.Его Крис. Всегда только его Крис.