Где же вы были, Джейн? (1/1)

—?Вы человеческое существо, Джейн? Вы уверены в этом?—?Совершенно уверена, мистер Рочестер.—?Но как же вы могли в этот темный и тоскливый вечер так внезапно очутиться у моего одинокого очага? —?Меня продолжали терзать сомнения, однако теперь сегодняшний вечер перестал казаться мне жестокой насмешкой судьбы, теперь он стал чудом, в которое мне по-прежнему было нелегко поверить. —?Я протянул руку, чтобы взять стакан воды у служанки, а мне его подали вы… Я задал вопрос, ожидая, что на него ответит жена Джона, и вдруг услышал ваш голос…Джейн сжала мои пальцы, обхватывающие ее тонкую ладонь.—?Вместо Мэри вошла я с подносом.Ее голос, затрагивающий во мне самые глубокие и чувствительные струны, застывшие от боли год назад и почти что забытые мною, был так мягок, весел и нежен. Джейн будто бы хотела показать, что ничего не изменилось, что и не было всех тех мук, выпавших на нашу долю?— ведь мы снова сидели у камина, она снова отвечала мне, я снова ощущал тепло ее присутствия.—?Сколько волшебного очарования в этих часах, которые я провожу с вами! Никто не знает, какое мрачное, угрюмое, безнадежное существование я влачил здесь долгие месяцы,?— сказал я, снова пробегаясь пальцами по ее кисти и лаская нежную кожу. Она затихла, прислушиваясь ко мне, -…ничего не делая, ничего не ожидая, путая день с ночью, ощущая лишь холод, когда у меня погасал камин, и голод, когда я забывал поесть… —?Она вздохнула. Мой добрый друг, она всегда тонко ощущала чужую боль. Это жестоко?— томить ее этим, но я не могу не говорить, -… и потом безысходная печаль, а по временам?— исступленное желание снова встретить мою Джейн. Да, я более желал вернуть ее, чем мое потерянное зрение…Я продолжал держать ее за руку. Мне было необходимо договорить, я жаждал ее утешения, ласки и хотя бы какой-то уверенности, что она не исчезнет так же внезапно, как и появилась.—?Неужели же правда, что Джейн со мной и говорит, что любит меня? Может быть, она уедет так же внезапно, как приехала? А вдруг завтра я ее больше не увижу?Джейн молчала, а мне, стоило мне только представить свое завтрашнее пробуждение и весть о том, что она уехала рано утром по требующим ее внимания делам, стало невыразимо больно. Неужели же она так ничего и не скажет, не обнадежит меня, не скажет, что останется? Вместо этого Джейн легко пробежалась по моим сгоревшим бровям своими легкими пальчиками и тихо вздохнула. Необходимо поискать какое-нибудь средство, проговорила она, чтобы они отросли и стали такими же широкими и черными, как прежде.—?Зачем делать мне добро, благодетельный дух, когда в некое роковое мгновение вы снова меня покинете, исчезнув, как тень, неведомо куда и скрывшись от меня навеки?—?Есть у вас с собой карманный гребень, сэр? —?продолжал звонкий голос.—?Зачем, Джейн?—?Да чтобы расчесать эту косматую черную гриву. На вас прямо страшно смотреть вблизи! Вы говорите, что я фея, но, по-моему, вы больше смахиваете на лешего!Я вздохнул. Конечно же, без злого умысла, она снова напомнила мне о моем уродстве.—?Джейн, я думал, что вы испытаете ко мне отвращение…—?Неужели? —?лукавый голос выдавал ее улыбку.—?Я безобразен, Джейн…—?Ужасны, сэр. И всегда были, сами знаете!Внутри меня всколыхнулось шутливое негодование. Джейн никогда не считала меня красавцем и никогда не льстила мне. В этом и была ее особая прелесть?— искренность и мягкость ее нрава продолжали восхищать меня. Я усмехнулся:—?Где бы вы ни жили это время, вы, я вижу, не утратили своего лукавства!—?А между тем я жила с отличными людьми, куда лучше вас, во сто раз лучше: вам и не снились их взгляды, они такие уточненные и возвышенные.Джейн стояла за моей спиной, гребень в ее руках аккуратно расчесывал мои волосы. Она была права, мою гриву давно не оглаживали щеткой. Однако стоило ей заговорить об идеях окружавших ее людей, как что-то пронзило меня насквозь. Утонченность и возвышенность…—?С кем же, черт возьми, вы жили?—?Сегодня вечером вам этого не выпытать, сэр! Придется вам подождать до завтра; если я не доскажу своей повести, это будет гарантией того, что я явлюсь к завтраку и окончу ее. Кстати, в следующий раз я появлюсь у вашего камелька не только со стаканом воды,?— я вам принесу по крайней мере одно яйцо, не говоря уж о жареной ветчине!Ее слова успокоили и обрадовали меня. Джейн, моя Джейн завтра вернется?— она не исчезнет, как исчезало пение ее голоса всякий раз, когда я звал ее в моменты душевной слабости. Она придет завтра, и я услышу, как она жила с тех пор, как покинула меня. Ее руки порхали по моей голове, приглаживая пряди и то и дело проходясь по ним гребнем.—?Ах вы, лукавый бесенок! Дитя и эльф! С вами я испытываю такие чувства, каких не знал уже целый год!Джейн рассмеялась, опустив руки на мои плечи и легко сжав их. Я прикрыл глаза, чувствуя, как внутри меня зарождается трепетное тепло, совсем как в мои счастливые дни в Торнфилде. Но внезапно я услышал то, что заставило улыбку мгновенно слететь с моего лица.—?Ну вот, сэр, вы причесаны и у вас совсем приличный вид. Теперь я вас покину; я путешествую уже три дня и, кажется, очень устала. Спокойной ночи!Маленькие руки отпустили мои плечи?— в то же мгновение сердце сжалось от отсутствия благословенной практически невесомой тяжести?— и я привычно повернулся, ощущая ладонью руки уже ускользающие от меня складки ее платья.—?Еще одно слово, Джейн! В доме, где вы жили, были только одни дамы?Ответом мне прозвучал смех?— легкий, воздушный, звонкий, как колокольчик, он пролетел по комнате, когда она еще раз пожелала мне доброй ночи и вышла. Тихий стук закрывающейся двери не смог заглушить ее веселого смеха, когда она продолжала подниматься по лестнице. Затем все стихло.Я остался один на один с Пилотом, который вновь улегся рядом с моим креслом, однако привычные мысли не шли мне в голову. Все во мне жило недавним чудом, ее голосом, мягкостью ее рук, музыкой ее смеха и теплом ее ласки. Еще сегодня утром я сходил с ума и ненавидел всеми оставшимися во мне силами эту жизнь и мир, окружавший меня. Я молил Всевышнего о смерти, надеясь наконец снова встретить свою возлюбленную хотя бы за чертой земной жизни. Но мир, который я так ненавидел, и судьба, которую я проклинал, подарили мне эту встречу.Я слышал ее, чувствовал ее так близко, что слышал биение ее крохотного, но такого сильного сердца. Ее прикосновения и слова казались мне волшебством, излечивающим раны, нанесенные мне жизнью. Когда-то я шутливо спросил ее, не найдется ли у нее для меня какого-нибудь заклятия или эликсира, чтобы я лучше подходил своей ослепительной невесте, однако теперь я понимал, что был неправ: любовь очищает, делает равными, сливая две души в одну, живущую в двух телах. Она заставляет тебя забыть о самом себе, растворяя в том, кого любит твоя душа. И вправду, сегодня я едва ли помнил о своих увечьях, ловя каждое слово моей возлюбленной.Отходя к сну, я долго оживлял сегодняшнюю встречу и раз за разом ловил себя на мысли, что все, что я испытал за последний год одиночества, потускнело и сжалось, почти исчезнув под тем, что принесла мне Джейн одним своим присутствием. Уже засыпая, я вдруг вспомнил смех Джейн, когда она прощалась со мной, и вместо привычного тепла душу залил странный холод.Она не сказала мне и слова о том, как жила весь этот год, не считая тех вырвавшихся против ее воли фраз о людях, окружавших ее, однако что-то меня тревожило. Где она была? Кто окружал ее? Она молода, добра, открыта, она удивительно умна и трудолюбива?— Джейн не могла не снискать одобрения. Но, может быть, рядом с ней был другой человек, не замаравший себя тяжким грехом, как я?Она добра ко мне, я знал это. В ту ночь я почти не сомкнул глаз.На следующее утро я проснулся раньше обыденного. Приведя себя в порядок, я вышел в коридор, где встретил Мэри. Она пожелала мне доброго утра, однако не успела и договорить, как я спросил ее:—?Мисс Эйр здесь? —?встревоженная Мэри подтвердила, что Джейн никуда не уезжала. Однако это лишь отчасти удовлетворило мое любопытство. —?В какой комнате вы ее поместили? Не сыро там? Она уже встала?Мэри заверила меня, что Джейн расположилась в одной из гостевых комнат, той, где больше всего света и совершенно не дует. Узнав, что Джейн еще не выходила, я отправил Мэри к ней узнать, не нужно ли ей чего и когда она спустится, отправляясь тем временем в столовую.Найдя по памяти кресло, я опустился в него и вздохнул. Утро было солнечным, это понимал даже я?— сквозь мутную пелену слепоты мне удалось увидеть чуть сероватое полотно неба. Несомненно, оно было золотым от утренней зари, однако то, что я увидел не темноту, как в сумрачные дни, внушало мне надежду, что Джейн сможет прогуляться по рощам Ферндинда?— Джон мог бы показать ей самые живописные места.Джейн… Все мои мысли метнулись к ней, и я с нетерпением ждал, когда она выйдет. Мой добрый дух, как ей спалось? О чем она думала перед тем, как отойти ко сну? Не волновало ли что-нибудь ее сердце? С болью мне вспомнилась та ночь, когда, встревоженная и дрожащая, она выбежала мне навстречу в поле?— ее бледное лицо сияло в лунном свете, а глаза казались двумя дрожащими, наполненными до краев озерами. Ее голос почти не изменил ей, когда она говорила о своем ночном кошмаре, однако боль и страх открылись для меня в дрожи ее рук. Она говорила, что порой ей снятся кошмары.Я ждал, почти не двигаясь, еще четверть часа, пока не услышал тихий шорох платья, а вслед за ним голос Джейн:—?Сегодня яркое, солнечное утро, сэр. Дождь перестал, и теперь мягкая, чудесная погода. Скоро мы с вами пойдем гулять.