Часть 9 (1/1)

Сонун уже давно потерял счёт времени - которое провёл в чужой съёмной квартире. Здесь та часть его жизни, о которой не захочется рассказать хоть кому-нибудь. Наверняка, поменяйся они местами, и Шиён тоже не захотел бы открывать рот лишний раз.Когда Шиён, обдолбанный или пьяный, хочет целовать его на улице - Сонун всегда говорит: "Сначала зайдём внутрь".И когда Шиён целуется с ним даже в подъезде, это намного проще.Ещё недавно у него не было денег даже на проезд, а сейчас он накуривается так, словно это самый последний день в его жизни. Каждый из них. Шиён постоянно целуется и хочет трахаться. И каждое утро хуже предыдущего.Почему-то Шиён видит только один выход.Шиён вроде не тупой.Но он словно баран.Сонун проводит у Шиёна целых три дня. Шиён постоянно обнимает, тычется носом в шею и просит. А на несколько часов в день он перестаёт быть похожим на человека и плохо пахнет, пока не запирается в ванной. Шиён распадается на две крайности.Это плохо.Но Сонун не лучше. Сонун с этим разделённым на белое и чёрное Шиёном здесь уже три дня.Сонун знает, что в этих "отношениях" будет только разрушение в обе стороны, если подаст Шиёну руку.Шиён смотрит Сонуну в спину, пока тот готовит (он ему бесплатный повар, что ли?), и говорит:- Влюбиться в тебя, хён, было бы гораздо хуже.Сонун даже не вздрагивает. Шиён всегда начинает говорить неожиданно.Шиён издаёт горький смешок.- Ты сегодня уезжаешь?Сонун выключает плиту и думает, что сказать.- Если уезжаешь, то больше не приезжай.Шиён говорит равнодушно, без какой-либо затаённой обиды. Говорит и смотрит в сторону распахнутого окна через стёкла новых очков.В новом витке бесконечной спирали. Никакого символизма, Шиён не возрождается - лишь гибнет.Шиён молчит о том, что если Сонун приедет ещё раз, то он даст себе шанс.- Давно ты выходил из дома?Шиён поворачивает голову, и за его модными пиксельными очками такое же стекло.- Нет.Шиён не помнит, когда это было, но вряд ли действительно давно. Он смотрит на экран айфона.Три недели назад, когда он не вернулся к Хончолю и ночевал в студии, без сна, на одном голом энтузиазме. Ну, может быть, прикрытым фиговым листком. Или даже целым кустом.Не вернулся к Хончолю, и через три дня тот пропал отовсюду. Шиён не выходил из дома, чтобы съездить к нему, но уверен, что его там нет.Закрывая дверь за Сонуном, Шиён думает, что это конец.Если Сонун приедет к нему ещё раз, то Шиён даст себе шанс. Но Сонун честный человек, и для его семейной жизни Шиён - это ложь.Кроме того,разве он когда-нибудь отказывал его просьбам?Шиён не чувствует пустоты или печали.- Я королева драмы, - говорит он себе, прекрасно осознавая, что "королева" сказано громче, чем он стоит.Под его босыми ступнями четыре этажа до асфальта, и с носа сползают очки. Шиён может себе это позволить.Шиён может себе позволить не стирать куртку, рукавом который вытирал со своего лица следы собственной рвоты, а просто выбросить её. Может разбивать дорогие очки и айфоны.Может лишь немного склониться вперёд, чтобы зад соскользнул с подоконника, и на асфальте красовались разбитыми не только очки.Шиён ловит свой мутный взгляд в отражении утром, прежде чем натянуть медицинскую маску и выйти за дверь.Если Хончолю угодно обижаться и исчезать, то Шиёну угодно не покидать свой локальный уроборос и забрать у Чжихуна деньги. И потратить их привычным образом.В студии, с Чжихуном и кем-нибудь ещё, наверняка Чанджун, но Шиён не чувствует тоски или сожаления.Шиён не чувствует и, кажется, мёртв.В айфоне и тетради, лежащей в рюкзаке за его плечами, снова жив музыкант, так что Шиён может себе позволить.