38 (1/1)
И почему она снова вернулась к этому? Сколько не старалась вспомнить, так и не смогла. Что там было в те последние три дня ее нахождения в Берлине? Все было обрывистым. И воспоминания казались несвязными, невозможными, а некоторые недосягаемыми. Она помнила, как бежала по коридорам Кроличьей Норы. Как говорила с кем-то. Помнила, как ее откинуло в сторону и ударило о стену головой, будто от взрыва. Как Макс закричал. —?Беги, Звездочка! А потом, только то, как Зимний Солдат поднимает Макса над собой и резко опускает, переламывая его позвоночник ударом о колено. Будто ветку. Будто китайские палочки. Эта ассоциация так плотно засела в ее голове, что другой, более подходящей, она найти не смогла. Она помнила, как он возвышался над ней, когда она подползла к Максу. Помнила, как смотрела на Циммера. Он был еще жив, но она знала, зачем пришел этот человек. И что будет, если он не получит то, зачем пришел. Это был выбор. Выбор, который сделала и та женщина в доках. Жизнь со скорбью или спасительная смерть. За этим она и пошла на это задание. За этим согласилась. Умереть. Умереть на задании. С честью. Но она решает обменять это на жизнь одного человека, который казался ей ?необходим злом?, Фаустом, и тем, кто только что бросался защищать ее. Она помнила, как протянула Солдату флешку. —?Ты ведь здесь за этим? —?Сказала она. —?Необязательно убивать кого-то. Просто забирай,?— она помнила, как почувствовала смыкающиеся на кисте бионические пальцы. Помнила, как почувствовала хруст, теперь уже своих собственных костей. И звук сминаемого в его руке микросхемы, рассыпающегося в пыль. Помнила, как разобравшись с флешкой, он выкрутил ее руку, нанося удар по лицу. Наверное, тогда те три дня и погрузились во мрак. Кокаин и травмы головы?— плохие спутники, не берущие в свою компанию память. Их везли колонной по широким улицам Берлина. ?Все, как по книжке?,?— слабо усмехаясь, думала Лана. Без остановок, с сопровождением и в бронированной машине, с изоляцией друг от друга. Правда ее, почему-то, посадили рядом с Уилсоном. Ее сумку забрали еще в военном аэропорту в Бухаресте. Заставили вытащить все из карманов, потом ее досмотрела какая-то женщина. И, кивнув своим, мол ?она чиста?, женщина наконец отстала от нее. Джеймса, под дулами двух десятков автоматов, усадили в какое-то странное кресло, фактически связав его по рукам и ногам. —?Зачем?! —?Воскликнула Лана. —?Он ведь не сопротивляется! —?Ответом было только дуло, нацеленное на ее голову. Она заметила, как Джеймс дернулся, будто инстинктивно. Затем перевел взгляд на нее и покачал головой. И девушка отступила, послушно следуя за Стивом в самолет. Последний их разговор вышел так себе, так что теперь Лана просто апатично смотрела в окно, рассматривая однотипные, по ее мнению, дома на улицах Берлина. Пока их только везли в аэропорт, на ?сортировочную?, тогда они сидели рядом друг с другом в бронированной машине, с сидениями вдоль салона. —?Они будут спрашивать тебя,?— тихо проговорил Джеймс ей на ухо,?— ты должна будешь ответить на все их вопросы. Скажи, что тебя со мной не было. —?Я твой единственный свидетель,?— качая головой, шепчет она. —?Для меня все кончено. —?Он как-то грустно улыбается. —?А ты поедешь домой. Скажешь им, что искала меня, помогала Стиву. И ты не знаешь, где я был и что делал. —?Я что-нибудь придумаю,?— твердо говорит Лана, смотря в его глаза. —?У нас договор с риелтором, помнишь? —?Ее губы чуть растягиваются в улыбке. —?Наш дом на Аляске,?— Джеймс снова улыбается, касаясь губами ее лба. —?Прекрасная мечта,?— шепчет он. —?Глупо было полагать, что мне позволят ею жить. Ничего не делай. —?Но… —?Хоть раз послушай меня! —?Перебивает ее Барнс. —?Ты только пострадаешь. Опять. Сделай, как я прошу. Сделай так, чтобы я был уверен, что ты в порядке. —?Я не буду в порядке без тебя. —?Опять эта его улыбка. Лане казалось, что она застыла перед глазами. И почему у них не может все быть гладко? Еще вчера они говорили о детях, гуляли по набережной, занимались любовью. А сегодня утром она решила, что раз все так серьезно, и он думает о детях, пожалуйста. И уже через пару часов все это просто по пизде пошло. Джонс шумно выдыхает, отстраняясь от стекла, и откидывается на спинку сиденья. —?Так ты значит, кошек любишь? —?Прерывает долгое молчание Сэм. Лана усмехается. —?Сэм,?— укоризненно косится на него Стив. —?И правда, Сэм, перестань,?— решает вступиться Лана. —?Каждый имеет право на свой фетиш,?— усмехается она. —?И какой твой? —?Отзывается новоявленный король. Лана подается вперед, держась пальцами за сетку, разделяющую их. —?Железные руки! —?Усмехаясь, говорит Лана. Стив поворачивает к ней голову, уже собираясь что-то сказать. —?И как ты называешься? —?Не давая ему этого сделать, говорит Лана. —?Кэтмен? Супер кот? Котопес? М-м? —?Уймись. —?Шипит на нее Стив. Вскинув руки, Лана откидывается обратно на спинку, получая одобрительный смешок Сэма. —?В костюме есть вибраниум? —?Спустя еще пару минут очередного гнетущего молчания, спрашивает Стив. —?Черная Пантера оберегает народ Ваканды много столетий. Защита переходит от воина к воину. —?Раздражающим, как кажется Лане, елейным голосом, говорит мужчина. —?Да, Боже, ты мой,?— кривится Джонс. —?Он разве это спросил? Твой кошачий слух тебя подводит, парень,?— усмехается она. Сэм снова тихо смеется, а Стивен снова шумно выдыхает. —?Из-за того, что ваш друг убил моего отца,?— продолжает Т’Чала,?— я унаследовал королевскую мантию. Спрашиваю. И как король, и как воин. Как думаешь, у твоего друга есть шанс избежать расплаты? —?Он не оборачивается, говоря куда-то вперед, в пустоту. Не понимая, кому именно был адресован этот вопрос. Лана косится на Стива. —?А это еще доказать надо,?— шипит она, понимая, что Стив ничего не скажет. Что вообще происходит, Лана понимает с трудом, но то, что Барнс не виновен, она уверена абсолютно. Но кто будет спрашивать, учитывая его прошлое?*** Она смотрела в одну точку, окончательно потеряв счет времени. Солнце уже светило в окно больничной палаты, а значит, уже не ночь?— это все, что Лана понимала отчетливо. Звенящая пустота в голове, лишенная всякой мысли, казалась ей спасительной. Но это благо продлилось недолго. Череда воспоминаний всей пройденной жизни спотыкалась о события последних трех дней, которые превращались в непроглядную тьму. ?Что произошло? И как так вышло?? Ее это больше не волновало. Все сводилось к предмету ее внимательного изучения, которым был лежащий в руке пистолет. Все, казалось, до смешного просто?— решение проблемы, как и всегда, одним выстрелом. А если нет? Не так она планировала уйти. Не сама. Люди жалуются на отсутствие выбора… гребаного выбора, который у нее был всегда! Почему она не может быть лишена его? Почему кто-то не решит за нее? Времени оставалось все меньше. Если ее увезет отсюда ЩИТ, будут судить. Возможно, посадят в тюрьму или отправят с позором на все четыре стороны. Клеймо ?убийца? и так уже было выбито на ее лбу, теперь еще повесят табличку ?неудачница? на спину и ее фотку на доску ?позорники ЩИТа?. Лана одним резким движением занесла пистолет, положив дуло в рот. ?Вот она, кончина великих Роджерсов?,?— с горькой усмешкой подумала она,?— ?династия героев? оборвется на одной суицидальной неудачнице?.Легко представить себе, что все будут говорить о ней. —?Она всегда была такой, безответственной! —?Струсила. —?Она просто не способна отвечать за свои поступки! —?Это был самый простой выход. —?Убийца! —?Она опозорила свою форму, свою семью! —?Но ничего другого от нее и не стоило ожидать. —?Предатель! —?Убийца! —?Убийца! —?Убийца! Лана бросила пистолет на кровать, согнувшись пополам в немом крике. Апатия слишком резко сменилась истерикой, и ко всему этому примешалась еще и ломка. —?Пошли нахер! —?Выкрикнула она, сквозь слезы. —?Почему? —?Еле слышно прошептала Лана. —?Почему я? Блядь!Paul Jones?— Free me. Лана выдыхает, медленно выпуская воздух из легких, пытается успокоиться. Она торопливо вытирает мокрые щеки, решая, что нужно взять себя в руки. Сейчас уж точно не время для истерик. Она солдат, и раз уж упасть на собственный меч не смогла, придется отвечать за свои поступки, как солдат. Джонс крутит в руках телефон какое-то время, замечая пропущенный звонок из кофейни. Романофф наверняка уже сообщила в штаб, а если нет, то сделает это в ближайшее время. Таким был протокол. И она совершенно точно от него не отойдет. Лана набирает заученный наизусть экстренный номер и после недолгих гудков слышит в трубке женский голос. —?Служба такси, слушаю. —?Лана набирает в легкие воздуха, чтобы заговорить, на мгновение останавливается. —?Алло? —?Напоминает о себе женщина, на другом конце провода. —?Запрашиваю экстренную эвакуацию. —?Проговаривает девушка. —?941481. Капитан Джонс, Лана. Приоритет ?ультра?. —?Где вы находитесь? —?Больница Мартин-Лютер, 27-31. —?Лана прикрывает глаза, потирая переносицу. —?Палата? —?Уточняет женщина. —?Я буду ждать на улице,?— отвечает Джонс, поднимаясь с койки. Почему она это делает? Все спрашивает себя Лана. Потому что смалодушничала? Потому что не смогла даже убить себя? Или потому что если не сообщит о том, что произошло, они будут думать, что она провалилась? Неплохое оправдание, заключает Джонс. —?Доложите статус операции. —?Простой вопрос, но она не знает, как ответить. Она должна была вернуть флешку, а теперь она уничтожена. Это победа или провал? —?Выполнена. —?Отвечает Лана. —?Машина эвакуации направлена к вам,?— сообщает ей диспетчер. —?Время прибытия тринадцать минут. Ожидайте. —?Лана сбрасывает звонок и натягивает на плечи тренч. Сунув руки в карманы в поисках сигарет, она хмурится. Пальцы цепляются за порванный шнурок, и потянув за него, она замечает, как с него соскользнула и упала на пол подвеска. С трудом нагнувшись, Джонс поднимает ее, прокручивая в пальцах. Еще одна вещь из списка ?как ты, мать твою, тут оказалась??. ?Знаки вселенной, не иначе?,?— едва не рассмеявшись, думает Лана. Она связывает края шнурка в узелок и вешает подвеску на шею, убирая ее под ворот топа. В коридорах на каждом шагу люди в черной экипировке?— солдаты Макса. Заметив их ?массовое скопление?, она заключает, что там его палата. Возможность его выжить казалась ей минимальной. Но Лана все думала, что наконец-то ?сделала все, что смогла?. Она проходит по коридорам больницы, будто незамеченная никем вокруг. Выходит на крыльцо, осматриваясь. Двор больницы ожидаемо пустует, вряд ли нашелся бы смельчак, способный привлечь к произошедшему внимание. Все знали, что начнется, если многочисленные враги Макса будут знать, что он при смерти. Девушка спустилась, присев посередине лестницы на ступеньку. Последняя сигарета в пачке казалась одним из самых больших разочарований. Смяв пачку, она прикурила, смотря перед собой. Теперь нужно продумать свой отчет. По голове ее вряд ли погладят, да и медаль тоже не дадут. А вот арестовать?— вполне. Две бронированные машины въезжают во двор. Лана знает, что когда они остановятся, на улицу высыпят солдаты в экипировке, ее заломают и прикрывая со всех сторон, посадят на заднее, одного из джипов. Решая не устраивать здесь театральное представление, она поднимается со ступени, отряхивая тренч от уличной пыли, и спускается. Бросив в урну смятую коробку и свой телефон, Лана останавливается на мгновение. Сжав в зубах сигарету, она с трудом растягивает затянутую поперек шеи черную ленту?— подарок Макса. Крутит ее в руке минуту, пытаясь вспомнить, куда делась подвеска в виде луны, и отправляет ее вслед за телефоном. Лана поднимает два пальца с зажатой в них сигаретой в приветствующем жесте. Затягивается еще раз, и когда один из джипов тормозит прямо перед ней, выбрасывает окурок, и торопливо садится в машину.