Дома. Часть 5 (2/2)

Это был уже допрос.– Ты был активом, я угадала?– Да, - я утвердительно кивнул.– Это интересно... – я увидел ее хищную улыбку, от которой у меня по коже пробежали мурашки, а от сочувственных взглядов Соры и его отца мне становилось еще страшнее.

– И тебе понравился мой дорогой сыночек? – продолжила она.– Нет, - все же решил я соврать, за что тут же поплатился.– Ты уверен? – с опасной улыбкой повторила мама. – Подумай хорошенько.– Не знаю...

– А если е– А если еще лучше подумать? – она наклонилась ко мне. – Я же вижу. Не надо мне врать. Мой муж тебя предупредил, я знаю. Так что...

– Мама! – не выдержав, крикнул Сора.– Да, драгоценный? – она ему ласково улыбнулась.– Перестань!

– Что перестать? – она смотрела на него непонимающим взглядом.

– Допрос. Зачем... – тут я его перебил, решившись ответить на вопрос.– Да... – тихо прошептал я. – Да! – уже более уверенно. – ДА! Мне он нравится.

От такого заявления все притихли.

– Ах, я знала это! Я чувствовала! – с радостью в голосе произнесла мама.

Я в исступлении смотрел на нее.– Вы же так мило смотритесь вместе! – продолжала она. – Мой Сорочка такой женственный и так нуждается в сильном мужском плече! Все, мое сердце спокойно! Я так счастлива!

У меня и моего "возлюбленного" отвисла челюсть, а глаза чуть не вылезли из орбит.

– Нихуя се... – одними губами прошептал я, все еще смотря на продолжающую свою тираду маман.

Отец лишь устало опустил голову на руки и закрыл ими лицо, но примерно через пять секунд собрался, встал и, подойдя к жене, сказал:– Милая, мне кажется, что нам пора, иначе мы опоздаем на следующее интервью.

– Но... – она жалобно на него посмотрела. – Еще немножко, пожалуйста!– Мы и так уже слишком задержались.– Ну, солнышко...На это папа вздохнул, и я понял, что ему придется применять "тяжелую артиллерию".– Мне кажется, что нам следует оставить молодых людей наедине, чтобы они решили все личные вопросы.

В глазах мамы тут же запылали огоньки, а на щеках появился румянец, и она стала поспешно собираться.– Мальчики, как это ни прискорбно, но нам пора уходить, - она изобразила печальную улыбку, – а вы оставайтесь, допейте чай и решите все ваши проблемы. Пока, детки, – она чмокнула нас обоих в щеку.– Но, мама! Вы не довезете Аоя до дома? – поспешно спросил Сора, понимая, чем все может для него закончиться.

– Нет, нет. Мы торопимся! – крикнула она уже из коридора, после чего мы услышали звук закрывающейся двери и постукивание каблуков.Я еще минут пять сидел в оцепенении и, наконец, произнес:– Охренеть у тебя маман.– Это да... Она так-то хорошая... Но у нее сдвиг небольшой... Она не шизофреничка, – поспешно произнес Сора, – это и за болезнь то не считается... Просто... Любит она гомогеев!– Кого–кого? – я вытаращился на него. Похоже, делать удивленное лицо скоро войдет у меня в привычку.

– Гомогеев, – утвердительно произнес он. – Это... Я особо не вникаю... Но... Она вечно меня укешкой называет. И знаешь, как это бесит! Я мужик, а не какой-то укешка! – он ударил себе в грудь для убедительности, но видимо она у него была слишком хилая, ибо в силу его рук слабо верилось.– Значит... Твой папа намекал на... О.О

– Да, именно. Ты уж извини, но только так он смог ее увести, – Сора виновато потупил взгляд.– А знаешь... Я не против, – я плотоядно облизнулся, хихикнув и закашлявшись от вновь возникшей боли в груди.– Мне кажется, что лучше тебя сначала подлатать… – он выглядел уставшим и измученным, отчего мне стало его жаль. Жить с маман, помешанной на геях... Я как-то не завидовал.Следующие полчаса он осматривал меня. Оба мы были вымотаны и еле держались на ногах. Была где то середина ночи, а нам завтра в школу, и поэтому Сора предложил остаться у него, от чего я просто не мог отказаться по всем понятным причинам. Он был очень гостеприимным, и, забрав мою грязную одежду, силком впихнул в душ. Когда я вышел, то увидел прелестную картину: Сора свернулся клубочком, как котенок и мирно посапывает на диване.

После пяти минут любования этим чудом я аккуратно взял его на руки и перенес в спальню, где уложил его и сам повалился рядом, благо кровать была двухместная, а сил куда еще идти у меня не оставалось.