наложившиеся тени, воскресшие воспоминания ? кайдзи/ичиджо (2/2)

Голос его звучал резко, но Ичиджо даже не изменился в лице.

Кайдзи лишь пожал плечами.— Ну так. Немного. Стараюсь не слишком наслаждаться, ну, знаешь, после того случая с Эндо.В ответ Ичиджо мугыкнул, словно соглашаясь с этим.

Они продолжили свой путь вновь в тишине.Но Кайдзи размышлял. Над этим вопросом. Какой-никакой опыт в играх дал ему понять, что люди редко спрашивали что-то просто так, тем более, если это были... подобные напряженные ситуации.

Все же они с Ичиджо друзьями не были. Может, уже не врагами, но определенный осадочек после игр точно остался. И если Кайдзи еще мог спокойно находиться рядом, даже закрыв глаза на иглы под ногтями (воспоминания болезненные, но давнишние), то вот для Ичиджо их игра произвела куда... большее влияние на жизнь.Не самое приятное...Чертов Хедо.За своими мыслями Кайдзи не заметил, как Ичиджо резко остановился. Оглянулся он лишь в тот момент, когда тот подал голос:

— Я думаю, нам стоит разойтись тут, Кайдзи.От услышанного Кайдзи так резко остановился, что едва не навернулся с бордюра. Он удивленно посмотрел на Ичиджо, но тот ничуть не переменился в лице — явно уверенный в сказанном. Он лишь вяло улыбнулся, когда раздался растерянный вопрос:— Почему?Кайдзи недоуменно моргнул.Он, конечно, смутно догадывался о причинах подобного настроения Ичиджо, даже вполне себе представлял, что стало поводом этому — не просто все перечисленное вроде хорошего костюма или дорогих часов, кое-что на ином уровне, на более подсознательном. Для Ичиджо, наверное, Кайдзи казался хаотичным ураганом, который бесцеремонно появился, поднялся из пыли и грязи намного выше, а затем продолжил свой победный путь. А сам Ичиджо...

Что он там говорил про семь лет?Кажется, Кайдзи угадал верно; неприятно улыбнувшись, Ичиджо сузил глаза и наклонил голову набок. Этот взгляд — исподлобья, внимательный — казалось, пришел из той старой эпохи, когда Кайдзи все еще был отбросом общества, а Ичиджо полностью контролировал казино. Но сейчас это было не так, они и правда поменялись ролями.Имитация. Да уж, Ичиджо был хорош в этом.

— Мне неприятно находиться рядом с тобой... — отведя взгляд в сторону, Ичиджо хмыкнул. — Ты, наверное, не понимаешь, но для меня твое лицо — отличный способ вспомнить все плохое, что произошло за последние несколько лет.

Кайдзи молча слушал, понимая, что сейчас лучше не говорить ничего.— Когда меня потащили к Хедо, я надеялся, что господин Куросаки скажет хоть что-нибудь в мою защиту. Хотя бы после того, как Хедо уйдет, может, даст какой-нибудь приказ. Только вот ему тоже плевать оказалось на меня, как и председателю. Я разработал ?Трясину? собственными руками, я... — взглянув на собственные ладони, Ичиджо крепко сжал кулаки. — Но никому не было дела. Как бы я не старался, я все равно оказался никому не нужен.

Мерзкая история. Жалкая.

Поджав губы, Кайдзи припомнил младшего Ишиду — того, что ныл про отца. Тоже жаловался на то, что никому не был нужен, и что отец не спас его. И как-то странно складывалось, что говорили-то они, по сути, об одной и той же вещи, только вот один просто был капризным придурком, а второй...А вот второй...

— Проще было бы умереть, чем продолжать такую бесполезную жизнь...Кайдзи не двинулся.

Это были очень неправильные слова.Но, внезапно, Ичиджо тихо рассмеялся, после чего резко откинул голову назад. Он с неприятной улыбкой посмотрел на Кайдзи, после чего бросил:— Я шучу. Конечно же... Плохая шутка.— Очень плохая, — согласился Кайдзи и отвернулся.Даже в самый трудный момент нельзя было сдаваться и смиряться. Отступишь — и все, наступит финал. Кайдзи всегда шел до конца, и пусть игра с Хедо здорово научила его немного думать перед радикальными решениями, в остальных играх он побеждал лишь потому, что был готов идти дальше.До победы. Ни шагу назад.Что бы не случилось.

— Все же, Хедо был прав. Ни на что я не годен.

Сузив глаза, Ичиджо прикрыт рот рукой. Но он улыбался — неприятной мерзкой улыбкой, в которой ни следа радости не было, одна лишь горечь. Такие улыбки Кайдзи не любил — они напоминали ему о ?Дороге Храбрецов?, когда точно так же улыбался Ишида.

А потом умер.

— Я не думаю, что тот, кто ни на что не годен, был бы способен построить ?Трясину?, — со злостью возразил Кайдзи, но голос его на секунду дрогнул от нахлынувших воспоминаний.Ему начинал немного надоедать весь этот диалог, откровенно говоря.

Впрочем, с делом был связан гнусный старикашка; от Хедо всегда были одни беды, и Кайдзи хорошо помнил, что он звонил Ичиджо в начале их игры. Что бы тогда не было сказано, вряд ли оно было доброжелательным... Судя по наказанию за проигрыш — точно.

А там, на эмоциях, старик вряд ли вспоминал о заслугах и предыдущих делах.

Унижать он, конечно, умел...— Думаю, если твой противник сказал такое, то нет смысла думать о том, что когда-то давно ляпнул какой-то поехавший старик, — Кайдзи постучал пальцем по виску. — Тебе так не кажется?— Не используй эти дешевые психологические трюки на мне, я их знаю, — буркнул Ичиджо.

Отмахнувшись, он раздраженно цыкнул:— Ну, это был не только Хедо. Еще и...Ну все.

Заебало. Кайди решил, что пора бы перестать это терпеть — он, конечно, мог все понять. И желание пожаловаться, и жалость к себе — вообще святое чувство, плевать на тех, кто говорил, что это глупо — и на какие-то проблемы с оценкой собственных деяний, потому что какой-то маразматичный старик все обосрал, но всему был предел! И сейчас Ичиджо уже перешел черту, когда Кайдзи мог это понять.Последней стала та глупая шутка про жизнь.Жить — это здорово! Надо ценить жизнь! Особенно если на тебя повесили долг в семьсот миллионов, а потом ты вырвался на волю и доказал всем, что тебя таким не сломить!

Кайдзи любил жизнь.

Он видел смерти Сахары, Ишиды и остальных, кто в ту летнюю ночь сорвался вниз.Хороший урок был.Не замечая, как медленно нарастает тень Кайдзи рядом с ним, Ичиджо продолжал тревожным взглядом сверлить асфальт, все так же держа ладонь у рта. Он даже не двинулся, когда темная фигура позади выросла слишком основательно и готовилась было уже воплотить свой Превосходный План Тишины в жизнь.— ... в общем-то, так всегда было, со школы, не думаю...— Ичиджо.

— ... что был смысл рассчитывать на иное и...— Ичиджо.— ... надо было еще тогда понять...— Сейя.

Названный вздрогнул и резко задрал голову.Кайдзи бесцеремонно схватил его за запястье и потянул на себя, и, когда Ичиджо пошатнулся и сделал шаг по направлению к нему, вдруг вновь схватил его за лицо — прямо как в кабаке. От неожиданности Ичиджо широко распахнул глаза и уставился на него с нескрываемым испугом, и, стараясь игнорировать здравый смысл, что жутко орал на фоне, Кайдзи серьезным тоном произнес:— Мне срать, что там говорит Хедо. Я сужу по себе, и мне кажется, что ты ебаный гений. Давай по-честному, не одолжи мне Эндо денег, не притащи еще Саказаки потом, я бы просрал игру, а ты вышел бы победителем. Мне просто повезло. В любом нормальном случае победил бы ты. Не говори, что ты никому не нужен. ?Тэйай? не понимает, какой талант он просрал, а я бы не отказался от кого-то в свои напарниках, у кого так же хорошо варят мозги. А теперь заткнись, ради бога, иначе я тебе въебу.

И когда Ичиджо в ответ лишь удивленно пискнул, Кайдзи наклонился и поцеловал его.?Поверить не могу, что мне приходится затыкать его таким образом?, — рассерженно подумал Кайдзи, но чужой подбородок не отпустил.

Раньше, наверное, он смутился бы и не поступил бы так. Во-первых, без чужого спроса так делать было нехорошо, во-вторых, он в принципе не был любителем подобных жестов — поцелуй это же что-то интимное, им до этого явно как до луны пешком. Но один раз ему так пришлось заткнуть Сахару, когда тот был еще жив, а они оба напились, и почему-то этот случай отложился в голове у Кайдзи.Раз сработало тогда, почему не сработает сейчас?Отступил лишь в тот момент, когда Ичиджо заметно сильно пихнул его локтем в живот, и, раскрыв пальцы, Кайдзи сделал шаг назад. Ичиджо же так и остался стоять на месте, со всклокоченными волосами, рассерженный и ошарашенный одновременно, и с ярко выделяющимся румянцем на бледной коже. И это было то еще забавное зрелище, отчего Кайдзи даже ухмыльнулся.

— Какого хера это было?! — прошипел Ичиджо, продолжая смотреть на Кайдзи в шоке.Ох, ну конечно. Как бы это объяснить...— Не подумал, звиняй, — без обиняков признался Кайдзи. — Просто хотел показать, что ты, тупица, все же не прав, и не всем на тебя насрать...Опасно сузив глаза, Ичиджо провел пальцами по губам, после чего тихо фыркнул.— Ты покраснел.— Я-а-а-а? — от неожиданности Кайдзи аж поперхнулся, но он мгновенно вернул себе невозмутимое лицо. — Я-то? Да ничего подобного.— Еще как, еще как. Уши красные.— Абсолютное вранье, — сказал Кайдзи, чувствуя, как горят у него уши.Ладно, возможно, это было не просто глупое решение, это было наиглупейшее решение, которое он мог сейчас сделать... С другой стороны, Ичиджо теперь уж точно отвлекся от неприятных тем. Всем своим видом он напоминал взбешенного кота, что только усугубляло ситуацию — Кайдзи с трудом не смеялся.

— Знаешь, я вообще не сторонник таких методов... Потому что это немого некрасиво, я думаю, — потерев подбородок, Кайдзи качнул головой. — В смысле, без разрешения такое делать. Но ты не оставил мне выбора. Несешь какую-то херню, не слушаешь других.

Скривившись, он ткнул в уже растерянного Ичиджо пальцем, отчего тот стал выглядеть еще более несчастным и жалким.— Ты создал этот сраный автомат, который мог угробить меня! Его-то обмануть я не мог, это тебе не Мураока или Тонэгава! Так какого хуя ты там слушаешь поехавшего старика, если я, тот самый человек, который одолел эту сраную машину, говорю, что она просто, блять, шедевр! Такой шедевр, что разбил бы, ну да ладно.

Повисла тишина.Во все глаза смотря на Кайдзи, Ичиджо явно уже даже не пытался хоть что-то вымолвить — его лицо прекрасно передавало всю ту невообразимую гамму эмоций, которую он сейчас испытывал. Что бы кто не говорил, но глаза прекрасно передавали все то, что творилось в голове, и, судя по взгляду Ичиджо, тот был в состоянии легкого шока...Да что там красивым слогом, в ахуе он был.

— Но почему именно так? — наконец, растерянно выдавил он.Кайдзи с особо мудрым видом потер подбородок и закивал, словно то, что он собирался сейчас сказать, было наимудрейшей вещью.— Потому что только так я могу показать тебе, нелюбителю слушать, что не всем на тебя насрать! Боже мой!.. Как с тобой сложно.Кайдзи уткнулся лицом в ладони и застонал.

Покачав головой, Ичиджо отвел взгляд в сторону, явно все еще пытаясь осознать все произошедшее. Пока он соображал, Кайдзи успел выхватить из кармана пачку сигарет и зажигалку; вместе они закурили, глядя на медленно восходящую над городом луну.Красиво. Пугающе красиво.— Продолжишь работать в этой говяной мастерской с тупым боссом? Или попытаешься найти себе место получше? — вдруг спросил Кайдзи.В ответ Ичиджо повел плечом и цыкнул.— Не знаю. Такой ответ тебя устроит? Я так далеко еще не думал.

— Хочешь проявить себя? Хочешь?Наклонившись, Кайдзи протянул руку Ичиджо и очень выразительно на него посмотрел. Внутри же он едва держался от того, чтобы не расхохотаться, видя, как его бывший противник выглядит так, словно перед ним сейчас произошло нечто абсолютно не поддающееся описанию — кажется, от шока после столь необычного способа заткнуть рот он все еще не отошел. Ну, в общем-то, так таким все это отчасти и было, но...Кайдзи сузил глаза.— Тогда можешь поработать на меня. А там, может, все пойдет намного лучше, чем ты в принципе можешь себе распланировать.Он думал, что сейчас Ичиджо опять вытаращится на него, может, наорет, но тот отчего-то лишь смял сигарету в руках и выкинул ее в ближайший куст. Затем, чуть помолчав, он вдруг развернулся к Кайдзи и с абсолютно серьезным лицом выдавил:— Эй. Мы же все еще следуем тупым законам жанра, да?— Может быть? — Кайдзи едва не выронил сигарету изо рта от такого вопроса. — А что?— Тогда пришла твоя очередь заткнуться.

И Кайдзи замер.Подойдя к нему, Ичиджо уткнулся носом ему в плечо и остановился так; он стоял долго, словно ждал чего-то, но потом и это спокойная маска рухнула. Плечи мелко задрожали, а руки крепко сцепили Кайдзи в непроизвольных объятиях. Но лица Ичиджо не понимал, продолжая стоять так.

— Ненавижу тебя. Разрушил мне все. Так ненавижу... — он сжал пальцы на пиджаке крепче, а затем Кайдзи расслышал тихий всхлип. — Но потом ты сказал те слова на прощание. Такие тупые, но самые нужные в тот момент. И сейчас... У меня совсем не осталось поводов ненавидеть того, кто сломал мне жизнь. Разве это не глупость?

— Глупость, — вдруг улыбнулся Кайдзи.И крепко обнял в ответ.Они стояли на пустой темной набережной, вокруг было ни души — абсолютная пустота. И в тишине забытого всеми места раздался вой разбитых надежд и тоски, искренних слез. Плечо пиджака намокло окончательно, а все, что мог делать Кайдзи — продолжать держать руки в крепком замке, утыкаясь носом в чужую макушку.

Поджав губы, он погладил своего некогда противника по голове.

Все было хорошо. И будет.

— Ну че ты расхныкался, ты ж не мямля, — растерялся Кайдзи.Плакать обычно привык он. Тем более вот так, искренне, и вовсе не из-за поражения. И почему-то сейчас Кайдзи ощущал, что вообще не знает, что ему делать. Похожее ощущение у него возникло в игре с Казуей, в самом финале, когда тот раскрыл перед ним свою истинную сущность — но тогда у него хотя бы было представление о том, что нельзя было допустить, сейчас же...Но вдруг он почувствовал, как что-то вдруг изменилось.В одно мгновение земля ушла из-под ног благодаря чьей-то быстрой и ловкой подсечке, и, моментально следом, чей-то костлявый кулак заехал ему прямо в подбородок. Кайдзи тяжело рухнул на пол, и, будь он сейчас на ринге, обязательно бы раздался громкий ор рефери и звоночек, оповещавший об окончании матча.Мутным взглядом смотря на стоящего над ним Ичиджо, который выглядел более, чем удовлетворенно, Кайдзи подумал, что, даже несмотря на все откровения между ними сегодня, он все еще остался порядочной скотиной и заслуживал быть окунутым головой в ближайший сугроб.

— Вот теперь мы можем начать сотрудничать, — с довольной улыбкой проговорил Ичиджо.Отряхнув руки, он бодрым шагом направился к ближайшей лавке. Словно тоски и грусти как не бывало. А Кайдзи, широко раскрыв рот, смотрел ему в след и понимал, что...Пожалуй...Стоило отомстить. Желательно — шиворотом за снег.