16 ? 05.02.1999 ? MEMENTO MORI (2/2)

— Дай... руку.Слабый голос снизу заставил его отвлечься от собственных панических мыслей. Протягивая руку вперед, Ичиджо смотрел на него с долей презрения, и, когда Кайдзи все же крепко обхватил его запястье — холодное до жути — прошипел так тихо, что едва было слышно:— Тяни.Кайдзи задрожал.— М-может есть другой спо...— Тяни.Ладно. Это будет тяжело. Морально — ему, физически — этому прохвосту. Сжав руку крепче, Кайдзи с усилием потянул его вперед, стараясь сделать это как можно быстрее — и звук чавкающей плоти, выходящей из ловушки ржавого металла, чужой крик, набирающий громкость с каждой секундой, заставил его на мгновение разжать пальцы — и, потерявший свою опору, Ичиджо рухнул на пол, закашлявшись кровью. Пока он отплевывался, явно не слишком соображая от волны боли, Кайдзи в панике огляделся вокруг, после чего бросил еще один взгляд на человека перед собой.В голове царил хаос. Он не знал, что ему делать. Живот проткнули? Пиздец! А на ноге рана? Это же, кажется, смертельно, да? Он много крови потерял...

Спешно стянув с себя куртку, Кайдзи дрожащими руками накинул ее на чужие плечи. Наверное, тоже бессмысленно — он понятия не имел, что ему сейчас делать, но решил, что пусть лучше будет хоть это, чем ужасающее бездействие. Реакции на это не последовало, и мысленно Кайдзи отблагодарил богов за то, что ему не нужно слушать ничего об этом. Значит, все хорошо — насколько оно могло быть хорошо в их ситуации. Ладно, это было супер дерьмово, но он правда старался морально поддержать себя!.. Вид чужой крови был ему не слишком противен — спасибо Сахаре, чье размазанное по асфальту тело ему пришлось наблюдать когда-то — но голова все равно кружилась, а во рту было сухо.— Ладно. Забирайся мне на спину.Присев на корточки спиной к Ичиджо, Кайдзи поманил его пальцами. Сзади раздался какой-то шорох и вымученное:— Пакет... слева... я...— Заткнись! Я возьму пакет. Заткнись и забирайся на спину.

Ладно, это оказалось сложнее, чем Кайдзи себе представлял. Тяжелее — уж точно. Шахты, конечно, были хорошей тренировкой и закалкой, но он уже год ничего тяжелее чемодана с деньгами не таскал, а потому, стоило на спине кое-кому примоститься, Кайдзи громко охнул и тяжело встал. К счастью, ему не надо было слишком беспокоиться о том, что его ценная — ха-ха — ноша упадет назад, потому как Ичиджо почти мгновенно обвил его шею руками, так крепко, что поначалу Кайдзи померещилась в этом даже попытка придушить его и утащить с собой в могилу, что, впрочем, конечно же было неправдой. Неловко подцепив пакет с деньгами ногой, он взял его в руку и спешно, насколько позволяли ему собственные силы, двинулся к выходу, где его уже поджидал Казуя.

Коридоры казались бесконечными.

Дыхания не хватало, но Кайдзи не позволял сбавить себе скорости. Чем сильнее спиной он ощущал, как пропитывается кровью его футболка — холода он почему-то не чувствовал, наверное, от нервотрепки — тем быстрее становился его шаг. Чужие руки держали его крепко, но шли они в тишине — это напрягало.

Никакой реакции. Ее полное отсутствие. В голове рождались страшнейшие мысли об исходе, и, наконец, не выдержав, Кайдзи слегка тряхнул свой ценный груз и сделал то, на что тот точно должен был отреагировать. Если был в сознании.

Если был жив.Кровь из раны на ладони не останавливалась.

— Сейя!Вдруг что-то крепко схватило его за плечо, впиваясь острыми пальцами, а когда над ухом раздался тяжелый и угрожающий низкий голос, Кайдзи вздохнул с облегчением:— Не. Называй. Меня. По. Имени.

Отлично! Значит, еще жив!

— Говори! Что-нибудь! Не отключайся! Главное говори!

В ответ ему донеслось невнятное бормотание. Кажется, кое-кто был не слишком настроен на болтовню в подобном состоянии, но Кайдзи было бы куда спокойней на душе, выслушивай он разнообразные и изобретательные оскорбления в свою сторону, нежели давящую на уши тишину. Не найдя повода лучше, чем этот, Кайдзи бросил первую попавшуюся на ум тему для разговора:— Кто это сделал?!— Ми... еши.— Что?!Кайдзи почувствовал, как пульсирует жилка у него на шее. Миеши, значит? Ну да, было очевидно, что тот вытворит что-то очень тупое после проигрыша Мураоки, но чтобы тот пошел на убийство... Возможно, тогда, год назад, ему стоило выбить из него все дерьмо, чтобы он даже думать не смел о подобном. Но прошлое оставалось в прошлом, а сегодня ему нужно было решать иные проблемы. Гораздо более серьезного толка.— Я убью его, — прорычал он, но замолчал, когда сзади раздался слабый смешок.— Этот... придурок... Ты бы видел его... лицо... Он так... испугался, когда увидел... дырку в кишках... Тоже мне, убийца. Смог только... в глаз ударить... и все. Неудачник.Что ж, ладно, расправа — не настоящая, конечно, Кайдзи хватило зрелища мертвых приятелей в свое время — откладывалась. Но он все равно еще нагрянет к этому придурку и выскажет ему все, что думает об этом. Раньше бы — до того, как началась его безумная жизнь в подполье — Кайдзи бы даже подумал позвонить в полицию, но сейчас он понимал, что в этом не было никакого смысла. Их жизнь ныне находилась в совершенно иной плоскости, и пытаться сделать что-то по-старому... что ж, это было по-настоящему глупо.

Значит, надо было играть по новым правилам. Значит...Он вздрогнул, когда над ухом раздалось:— Ты знаешь... я так... ненавидел тебя. До сих пор... ненавижу.Кайдзи почувствовал, как хватка на плече усилилась, как пропитывалась вместе с этим футболка в том месте, где происходило касание. ?Ах да. Руку пробили?, — с пугающей меланхоличностью подумал он, даже не оборачиваясь.

— Ты разрушил... всю мою... жизнь. Все мои старания... крахом пошли... представляешь?.. Только... из-за... тебя...Заерзав, Ичиджо издал тихий стон и без сил уткнулся носом ему в шею. Его дыхание почти не ощущалось, слишком слабое, затухающее, и это заставляло Кайдзи преодолевать свои ограничения и идти еще быстрее, чувствуя, как начинают болеть мышцы. Почти минуту Ичиджо не двигался, и, когда хватка рук начала слабеть, Кайдзи с испугом оглянулся назад — только чтобы встретиться с его взглядом, полным ненависти. Однако, смотрел Ичиджо не на него — куда-то вперед.— Когда псины Хедо потащили меня к нему, я... думал... что ты меня и правда ненавидишь. И это... было хорошо. Потому что люди... ненавидят друг друга за... такое...

С лестницы вниз Кайдзи почти скатился, ощущая, как стекает что-то по спине. И вряд ли это был пот. За ними оставалась окропленная алыми каплями дорожка, и больше всего на свете ему не хотелось, чтобы этими следами был отмечен путь смерти человека у него за спиной. Когда молчание вновь повисло, он с силой тряхнул Ичиджо и рявкнул:— Не отключайся!— Заткнись!

Внезапно, голос зазвучал вполне резво.— Кретин, я и так... прекрасно знаю, что мне делать... Я еще тогда тебе... сказал.Кайдзи не смог сдержать расслабленной улыбки, когда чужие руки медленно обвили его шею. Ичиджо, слишком близко, прошептал ему на самое ухо:— Ты просто... отвратителен. Сломал мне жизнь, опозорил... но потом ляпнул ту чушь... на прощание... И знаешь... самое ужасное... я думал о твоих... словах. Постоянно. Я ненавидел... тебя... ненавижу... но они... не давали мне делать это всерьез. Смешно, да?.. Ты... ублюдок... единственный, от кого я слышал... нечто... подобн... о... е...Сил ему явно не хватало и на разговор и на поддержку сознания.

— Вот такой ты человек... Кайдзи-кун. Ужасающий... в своей искренности и доброте... Отнял у меня все, даже... желание ненавидеть тебя за это... все всерьез...Наверное, это не было тем, что Кайдзи было дозволено услышать. Что-то вроде страшного секрета, который раскрывают перед самой смертью. И теперь он знал его — знал, что те глупые слова, не оцененные даже Эндо, запомнились хоть кому-то. И, размышляя над этим, Кайдзи начал медленно понимать, как именно чувствовал себя Ишида-сан тогда на балках. Брякнул что-то хорошее, а потом исчез, оставив его на пути грязи и лжи, так и тут, почти зеркальная ситуация. Только теперь не Кайдзи стоял на этой дороге. И отрезанные ухо с пальцами ныне заменяла рана в животе.Как глупо.Судьба словно издевалась подобным образом.

Холодный ветер морозил не привыкшую к этому голую кожу шеи, но больше этого ее холодили лишь чужие остывшие пальцы. Почти как у мертвеца.

— Как ты... узнал... что я...— Телефон!

В панике Кайдзи совсем забыл забрать его... где бы тот не лежал, потому что он был уверен в наплевательском отношении Ичиджо к его технике после того, как ему, ну, знаете, немного продырявило живот. И хотя ругать он никого за это не собирался, вспомнил он об этом только сейчас. И этот вопрос — этот действительно странный вопрос — застиг его врасплох. Почему Ичиджо спрашивает об этом, если позвонил сам?— Ты позвонил!— Я не... звонил.Это заставило Кайдзи напрячься еще больше.— В каком смысле?! Кто еще смог бы позвонить, если телефон был у тебя?!— Я... выронил его... когда Миеши... пытался убить меня. На балконе.Выронил.Не звонил.Ичиджо не мог позвонить ему, потому что не мог достать телефон — ведь тот был далеко, слишком, вне зоны его досягаемости. А значит, кто-то другой набрал нужный номер, кто-то другой позвонил именно Казуе, кто-то другой добрался до второго этажа и вызвал помощь, зная, что она обязательно придет. Кто-то, кто слышал их разговор... Кайдзи широко распахнул глаза, когда вспомнил, что рядом с ними тогда, после игры, оказался еще один человек. Тот, кто и устроил весь этот разгром.Это был Миеши.Он позвонил Казуе, потому что знал, кому звонить.Он не ответил в трубку, потому что знал, что его ответ сделает все лишь хуже и отнимет время.Он... так и не смог убить Ичиджо, испугавшись собственных действий.

Как же глупо все это было, если подумать... Но почему-то на душе у Кайдзи стало легче.

— Я так... тебе завидую. За пару лет... столько всего. И деньги, и эта... малявка... Казуя... в друзьях. А я... смотри... неудачник. Столько лет... зря потратил... и зачем? Чтобы очутиться под землей... а потом сдохнуть тут?— Н-но ты не сдохнешь! Сейчас мы поедем в больницу, а потом мы с тобой обязательно соберем оставшуюся сумму! Смотри, я тут, спасаю тебя, идиота, и ты даже в сознании! А? Ну же!

Кайдзи в панике обернулся назад, не прекращая улыбаться. Где-то глубоко внутри он считал, что если продолжил делать это, то Ичиджо и правда поверит во все это тупое фуфло, что он сейчас наплел, про победу и счастливое будущее. Не важно, что так точно не будет — потому что с такой раной даже встать будет тяжело, не говоря уже о серьезное игре. Но он все равно улыбался, вымученно и испуганно.— Все хорошо, смотри!Затем раздался горький вздох.— Я тоже вижу этот... прекрасный сон.Кайдзи крепко сжал зубы, когда что-то холодное и липкое потекло по его спине, но не сказал ни слова. Коридоры сменялись другими, но он продолжал двигаться вперед, прямиком к месту, где эта история завершится.Где сон ставит явью.Он лишь сильнее нахмурился, когда над ухом раздалось тихое:— Разбуди меня, когда он закончится.

Это был последний ответ Ичиджо перед тем, как руки его окончательно ослабли.

И лишь тишина преследовала Кайдзи до выхода.

Мертвая.