Глава 16 (1/1)
Гарри Поттер никогда не победил бы Волдеморта, если бы не был необычайно везуч. Именно это гриффиндорское везение отмечали и все колдомедики больницы Св. Мунго, когда на следующее утро принялись осматривать поступившего накануне в тяжелом состоянии знаменитого на всю Британию пациента. За одну ночь прогресс в выздоровлении был настолько велик, что даже самые опытные врачи недоумевали. Казалось, какая-то неведомая магическая сила исцеляла переломы и ушибы больного, возвращая его к жизни. Подозрение на перелом ребер не подтвердилось, кости носа полностью срослись, оставив небольшую горбинку, против которой, впрочем, Гарри, помня свое отражение сразу после побоев, ничего не имел. Скорее, наоборот, остался очень доволен и приятно удивлен результатом. Сломанная челюсть еще нуждалась в лечении, но Гарри уже мог разговаривать и принимать пищу практически безболезненно. Как заверили Рона и Гермиону колдомедики, если бы не сильнейшее сотрясение мозга, Гарри уже можно было бы перевести в палату общей терапии, а, возможно, и отправить домой, но во имя его же благополучия, Поттеру придется провести в больнице еще 2-3 дня.Шумиху вокруг происшествия удалось замять благодаря связям Гермионы, работающей в министерстве. Гарри лично попросил подругу забрать заявление из аврората, объяснив свое желание не разглашать подробности тем, что нанесенные ему побои были спровоцированы им же самим в ходе перепалки на улице с несколькими не вполне трезвыми молодыми людьми, неподалеку от местной пивной. Рон, как обычно, не склонный слишком интенсивно анализировать, безоговорочно принял сказанное, чего нельзя было сказать о Гермионе, раскусившей обман сразу же, но тактично промолчавшей при муже. Как только Рон отлучился на несколько минут, Гермиона атаковала Гарри вопросами. Впрочем, проницательность и сообразительность подруги уже давно не удивляла Поттера, поэтому он был отчасти готов к разговору, учитывая заведомую неправдоподобность версии об избиении возле пивной. Как только дверь в палату захлопнулась за мужем, миссис Уизли, по старой доброй традиции, не стала начинать издалека, а спросила сразу в лоб:- И что с тобой случилось на самом деле? Ты ведь не думал, что я поверю в россказни о пьяной драке, учитывая то, что ты был абсолютно трезв, когда я тебя нашла?- Герм, не начинай. - Гарри, хоть и понимая всю абсурдность оправданий, все еще пытался отстаивать первоначальную ложь. Он присел на кровати, та жалобно скрипнула. - Я и не говорил, что был пьян. А вот те ребята были. Они были очень пьяны.- Кажется, Амбридж уже говорила тебе, что ты не должен лгать. Я думала, ты усвоил урок. Объясни тогда мне, как ты, в твоем состоянии преодолел такое большое расстояние от пивной до дома? Нет, Поттер, ты так и не научился убедительно врать за все эти годы. Так что все-таки произошло? Если ты не скажешь, то я буду вынуждена оставить заявление в аврорате и лично проконтролирую ход расследования. Я знаю, что ты против, но ты не оставляешь мне выбора, Гарри. Это для твоего же блага.- Прости, Гермиона, но я не могу тебе сказать. Это не потому, что я боюсь. Просто я так решил. Я не хочу расследований, не хочу шума. Я жив, совсем скоро буду почти здоров, а это самое главное.- Но Гарри! Тот, кто этот сделал, должен понести наказание! - Гермиона недовольно свела брови. - Неужели ты не понимаешь, что мог погибнуть?! А что, если бы я не нашла тебя? Ты мог умереть от потери крови.- Не мог. Когда я второй раз пришел в себя, кровь уже остановилась. И потом, если бы я не увидел свою болтающуюся челюсть и не упал в обморок от ужаса, я бы и сам справился. Да и вообще, - Поттер осекся. Он понял, что проговорился.- На тебя напали в доме. Честно говоря, это было понятно сразу, судя по тому количеству крови в комнате, что там было. Если бы ты шел по дому, по двору, должны были остаться хоть какие-то следы. Гарри, это был кто-то из знакомых? Кто-то близкий? Кого ты выгораживаешь?- Мион, я прошу тебя... Пусть все остается как есть.- Это же не из-за твоей новой девушки, я надеюсь?- Ты далека от истины, как никогда. Прости, но я действительно не могу тебе сказать. И забери заявление из аврората, это лучшее, что ты сейчас можешь для меня сделать.Гермиона стояла возле кровати и смотрела будто сквозь Гарри, скрестив руки на груди и нахмурившись. Прикушенная нижняя губа выдавала напряженный мыслительный процесс, творившийся в ее голове. И правда, девушке было над чем подумать. С одной стороны, она понимала, что вся эта ситуация выглядит до безобразия подозрительно, особенно выгораживающий своих обидчиков Поттер... Может, ему угрожали? С другой стороны, Гермиона знала, что Гарри не из робкого десятка и запугать его не так-то просто, поэтому, чтобы действительно напугать его, это должен быть кто-то явно могущественнее, чем покойный Том Реддл. Таких волшебников, не считая, разумеется, самого Гарри, Гермиона не знала. Следовательно, он скрывал правду по собственной доброй воле, не находясь под действием каких-либо заклинаний (а это проверили в первую очередь, как только Поттер поступил в больницу), и, значит, это был его сознательный выбор. А Гермиона уважала выбор Гарри Поттера.- Хорошо, Гарри. Я сделаю так, как ты просишь, несмотря на то, что не понимаю мотивов твоих поступков. Возможно, если бы ты рассказал мне, в чем дело, я бы поняла тебя... Но раз ты считаешь нужным оставить это при себе, так тому и быть. У меня такое ощущение, что я своим согласием подписываю тебе смертный приговор...- Герм, со мной все будет в порядке, даже и не думай ни о чем. Теперь я в безопасности, тем более, с такими друзьями, как вы. Я не поблагодарил тебя за свое спасение. Спасибо тебе за все. Не знаю, что бы со мной было без вас с Роном.
- Ты же знаешь, что не за что. Для этого и нужны друзья, - девушка мягко улыбнулась и взяла Гарри за руку. Его рука, в отличие от ее собственной, была жесткой и горячей.- У тебя что, жар? - она обеспокоенно коснулась лба Гарри. - Ну, точно. Слишком гладко все началось, надеюсь, это просто реакция на зелья, а не заражение крови. Я пойду позову кого-нибудь из колдомедиков. Наверное, придется отпроситься на работе, буду ночевать здесь. А то эти неумехи-врачи еще что-нибудь напутают. Говорила ведь, что корень ясенника нельзя использовать в качестве компонента зелья-костероста при сильных внутриполостных ушибах, кто бы послушал!Последнюю фразу Гермиона говорила уже в дверях, но таким недовольным тоном, что Гарри невольно улыбнулся, вспомнив времена учебы в Хогвартсе, когда она отчитывала всех, кто знал чуть меньше, чем она сама. «Некоторые люди не меняются, - подумал он. - Интересно, как она общается с рядовыми посетителями на работе, в министерстве?»- Я скоро вернусь, - серьезно произнесла девушка и исчезла за закрытой дверью.Она шла по коридорам Св. Мунго и думала о том, как сложилась бы ее судьба, будь она женой Гарри Поттера. Ожидала бы ее та же участь, что и Джинни? Или у них с Гарри, будь она на ее месте, все было бы по-другому? Что, если бы Гермиона хотя бы раз использовала одну из возможностей, дарованных ей жизнью, и сказала ему о своих чувствах? Например, тогда, перед испытанием на Турнире Трех Волшебников или уже после, на Святочном Балу? А, может быть, во время поиска крестражей, танцуя в темной палатке в объятьях человека, о котором всегда мечтала? Изменило бы это что-нибудь? Может, и не было бы этого развода, терзающего и Джинни, и Гарри, а у нее, возможно, были бы темноволосые, зеленоглазые дети...Гермиона тряхнула густыми кудрями, пытаясь развеять ненужные мысли. Все так, как и должно было случиться: теперь она любит Рона, ее простого, слегка наивного Рональда Уизли, и никогда ему не изменит. Он подарил ей таких замечательных детей, семейный уют и покой, и они идеально подходят друг другу. Разве этого мало? А Поттер всегда был недостижимым идеалом, детской мечтой, так и не переросшей во что-то большее.Она понимала, что Гарри — натура сложная и противоречивая, и ей было бы трудно жить в его тени, как, например, жила Джинни все это время. Но все же иногда, оставшись наедине с мыслями, она признавалась себе, что отдала бы многое за то, чтобы все-таки попробовать...Дневник Гарри10 сентября хххх года Спал отвратительно. Опять снился этот жуткий сон о трупах и Северусе, все не мог его найти. У меня уже плохое предчувствие, нужно выбираться отсюда, а то я с ума сойду от ожидания. А вдруг этот сон вещий? Раньше никогда не верил в такие глупости, а теперь...Гермиона всю ночь провела у моей постели, и хотя ночью жар спал (оказалось, это все-таки из-за корня ясенника меня так лихорадило), утром ей на смену пришла Джинни с детьми. Джеймс еще больше вытянулся и совсем исхудал. Альбус, видимо, очень переживает, одни глаза на лице остались. Мне кажется, накануне он плакал.Джинни тоже выглядит неважно, сказываются бессонные ночи возле кроватки Лили. Рон сказал мне, что малышка очень беспокойна по ночам, а днем, наоборот, крепко спит. Джинни пришлось оставить ее с Молли. Я, конечно, расстроился, что не увижу дочь, но, пожалуй, так будет лучше. Пусть выспится.Джеймс рассказывал мне о новой модели сверхбыстрой метлы, называется Метеора. Ему только через два года предстоит поступать в Хогвартс, а он уже грезит о квиддиче. Кажется, у Гриффиндора ожидается пополнение новых, потомственных ловцов. В том, что мой старший сын попадет на факультет своего отца и деда, у меня сомнений не возникает. А вот что касается Альбуса, тут я совсем не уверен. Он всегда был усидчивым, любознательным мальчиком, с очень рано проявившимися магическим способностями и огромной любовью к книгам. Насколько я помню, в нашей семье только его бабушка Лили отличалась непреодолимой тягой к знаниям. Видимо, малыш Ал пошел в нее! Сначала он тактично молчал, пока Джеймс, эмоционально жестикулируя, рассказывал мне о метле, а потом, когда брат наконец-то закончил рассказ, похвастался, что выпросил у тети Гермионы ее старый школьный учебник по зельям. Напоминание о зельях сразу воскресило во мне череду воспоминаний об одном знакомом зельеваре, что не преминуло отразиться на моем лице, потому что Джинни вскочила со стула и бросилась ко мне, спрашивая, все ли со мной в порядке. Я ответил, что да, и что я слегка устал, и Джинни тут же выпроводила детей из палаты, сказав, что их папе нужно отдыхать. Альбус был готов заплакать, но смиренно взял Джеймса за руку и вышел.Джинни придвинула стул ближе и села. Я отлично знал это выражение на ее лице, поэтому приготовился слушать.- Я знаю, Гарри, сейчас не совсем подходящее время, но я принесла документы на развод и хочу, чтобы ты их подписал. Пойми меня правильно, я вовсе не хочу отделаться от тебя в трудные для тебя времена, просто, раз уж мы не живем вместе, я хотела бы обрести более или менее определенный статус. Это будет честно по отношению ко всем, особенно к нашим детям. Они еще надеются, что мы будем вместе, а я считаю, что напрасные надежды ни к чему. Чем быстрее мы со всем этим покончим, тем быстрее наши жизни придут в норму. Я очень надеюсь, что ты понимаешь меня, - она говорила, опустив голову и пряча глаза, рыжие волосы обрамляли ее лицо, руки нервно теребили пуговицы розовой вязаной кофты, которую ей когда-то давно дарила Молли. Бедняжка не знала, куда себя деть. Все такая же хрупкая, она, словно под тяжелой ношей, сидела, сгорбившись, как будто ожидая удара. Она ждала от меня каких-то слов, я старался прислушаться к своей интуиции, чтобы понять, каких именно, но так не понял, поэтому сказал:- Джинни, я тебя понимаю. И я также понимаю, что нам действительно нужно с этим заканчивать, хотя я, как бы это странно не звучало, люблю и тебя, и детей. Просто, наверное, что-то мы упустили, что-то очень важное, а сейчас уже поздно. Прости меня за то, что ничего не сделал. Я так виноват перед тобой и детьми.
- Я тоже виновата, Гарри. Знаешь, сейчас я думаю, что... Впрочем, все это неважно. Я ни за что на тебя не в обиде. Я только прошу тебя, не забывай детей. Они очень по тебе скучают, особенно Ал, каждый день про тебя спрашивает.- Не забуду, ты что. Что касается денег, я собираюсь перевести на твой счет 20% своих сбережений. Нужно будет создать отдельные счета для наших детей, я хочу, чтобы при достижении ими шестнадцатилетия у каждого из них был счет с деньгами, которыми они могли бы свободно распоряжаться, каждому из них я оставляю также по 20% своего состояния. Наш дом я тоже оставляю вам, себе только дачу, которую недавно купил. Надеюсь, ты не против. А еще я думаю уйти из аврората. Я понял, что не хочу больше сидеть в кабинете и перекладывать бумажки из стопки в стопку. Не об этом я мечтал в юности.
Джинни тихо кивала головой и украдкой смотрела на меня. Что-то промелькнуло в ее глазах... Неужели жалость? Или простое понимание? Взмахом волшебной палочки она материализовала несколько листов документов, которые я бегло прочитал и, удостоверившись, что с ними все в порядке, заклинанием поставил рядом с ее подписью свою. Вспыхнув оранжевым светом, пачка пергаментов моментально исчезла. Я улыбнулся ей. Она вздохнула с облегчением и улыбнулась в ответ. Мы были свободны. Я не смог сдержаться и задал вопрос, который мучил меня с тех пор, как Рон заговорил со мной о разводе.- Слушай, я знаю, это не мое дело, но все-таки я не могу не спросить. У тебя есть кто-нибудь?- Есть человек, который вел бы себя со мной немного иначе, будь я свободной женщиной. Теперь, я думаю, он почувствует себя более комфортно.- Я его знаю?- Да, это Дин. Ты же знаешь, он так и не женился...- Да, и мне кажется, я даже знаю, почему. Что же, я рад за тебя. Хотя, признаюсь, я буду немного ревновать детей к нему.- Никто не собирается отнимать у тебя детей, Гарри, ты всегда будешь их отцом. Просто появляйся почаще, а не прячься на своей даче. Так и с ума не долго сойти от одиночества. Если, конечно, ты все еще одинок...
- И да, и нет. У меня аналогичная ситуация. Правда, со своими нюансами.- Я проявлю чувство такта и не буду расспрашивать, - она подмигнула мне. - Я рада, что при том, что случилось, мы остались друзьями. Я бы не смогла ненавидеть тебя.Я взял ее руку и слегка пожал. Ледяная, с тонкими, почти детскими пальцами, она всегда так неловко смотрелась в моей.- Что бы ни случилось, ты всегда можешь на меня рассчитывать.- Что собираешься делать дальше? - неожиданно сменила тему она.- Для начала выйду из этой больницы, поживу немного на даче, а потом... Потом буду путешествовать. Знаешь, я вроде бы спас этот мир, а так его толком и не видел. Я считаю, пришло время исправить эту оплошность.- Ну, ты хоть открытки присылай,- Джинни освободилась от моей руки и поправила волосы. - Ладно, мне уже пора, к тебе еще собирались Невилл и Полумна, хотя ты, наверное, уже устал. Хочешь, я могу сказать им, чтобы приходили завтра?- Нет, я их уже тысячу лет не видел. Буду рад пообщаться. Они все также...- Да, Полумна не хочет замуж, а Невилл уже почти смирился. Им и так хорошо вместе, знаешь. Невилл работает над зельями, преподает в Хогвартсе, посещает международные конференции. А Полумна занимается своим журналом, ведет парочку проектов и ей тоже приходится много колесить по миру. Детей они пока не хотят, хотя думаю, Лонгботтом лукавит. Он-то конечно хочет, это она пока не готова. Это вопрос времени, конечно, главное, что сейчас они счастливы.- Да, пожалуй, ты права. Я часто думаю, почему мы не могли быть просто счастливы, Джинни? Что пошло не так?Она стала очень серьезной.- Я не знаю, хотя тоже об этом думала. Иногда все получается не так, как мы бы того хотели. Только не вини себя, - она наклонилась и поцеловала меня, не размыкая губ. Мягкие волосы упали мне на лицо, и я ощутил знакомый, любимый когда-то запах. В сердце неприятно защемило. Дружеский поцелуй бывшей жены бывшему мужу.- Пока, - она отстранилась и встала.- Пока, Джинни — в тишине больницы мой голос прозвучал почти обреченно.- Забыла сказать: здорово выглядишь без очков! Как будто стал моложе, - сказала она. Взгляд ее блуждал по моему лицу, будто пытаясь уцепиться за каждую деталь и запечатлеть в памяти. Мне стало тоскливо.- Никак не привыкну. Но спасибо, - последние слова были сказаны ей вслед, она как будто спешила выйти.Моя, теперь уже бывшая, жена шла, не оглядываясь, и с каждым ее шагом я чувствовал как какая-то очень важная глава моей жизни подходит к концу. В тот момент, когда она исчезнет за дверью, все будет кончено. Откроется новая, белая страница, и мне снова придется все писать с нуля. Страшно, но это необходимо было сделать. Не время о чем-то жалеть. Уже у самой двери Джинни все-таки обернулась и посмотрела на меня, словно прощаясь навсегда. На мгновение я увидел, как в ее глазах предательски мелькнул такой же страх. Она развернулась и, резко дернув ручку двери, вышла.Передо мной лежал чистый лист. Что ж, пора взять перо и чернильницу.