1 часть (1/1)
?Хэй, Джесси?,- фраза разрезала затянувшееся неловкое молчание на до и после. Взбешённый взгляд девушки не мог не насторожить, и Гарри тут же понял, где он напортачил. Перебирая в голове все возможные женские имена, которые он только знает, парень пытался не выглядеть растерянным, хотя получалось, откровенно говоря, неубедительно. Девушка, застёгивая рубашку, сидела с настороженным лицом, ожидая, пока Стайлс всё-таки сподобится назвать её имя, но после трёх неудачных попыток, она решила не продолжать эту игру в угадайку, резко встала с кровати, натянула на себя свои туфли на высоком каблуке, и манерно вышла из номера дорогого отеля, в котором провела ночь. Когда закрылась дверь, кучерявый темноволосый парень упал на кровать, раскидывая руки по обе стороны от груди. Несколько татуировок на коже, обтягивающей рёбра, ритмично двигались вверх и вниз, подтверждая жизнеспособность Гарри. Он молча глядел в потолок, не думая ни о чём. Рассветное солнце пробивалось сквозь лёгкие шторы, освещая комнату оранжево-жёлтым тёплым светом. Цветы алели опадавшими лепестками, стоя на прикроватном столике в подобии букета, всё ещё даря приятный свежий аромат всей комнате. Возможно стоило бы прислушаться к психологу и перестать потребительски использовать девушек как одноразовые салфетки, но не сегодня. Привычка - вторая натура, не так ли? Гарри был, буквально, прирождённым потребителем. Его отец, большой бизнесмен, мог удовлетворить любую прихоть сына, отчего тот вырос несамостоятельным разгильдяем, не способным к труду. Пофигист, нарцисс, хамло, бабник. Типичный портрет "генеральского" сына, не так ли? Гарри полностью подходил этому описанию, сам это понимал, но ничего не хотел с этим делать.Ему было всё равно, кто эти девушки, какие они, возможно, интересные. Для Гарри главным было хорошо провести время, а на следующее утро, без зазрения совести, забыть её имя. ?Точно! Рэйчел!?,- пустая комната эхом отразила хрипловатый голос, но уже было поздно. Наверное сейчас Рэйчел уже идёт на работу, пытаясь собраться с мыслями. День, уматывающий своей схожестью с другими, не принёс ничего потрясающего, и Гарри решил, что будет искать приключения ночью. После девяти вечера он накинул на себя лёгкую тёмную рубашку, расклешенную к низу, какие-то джинсы и ботинки, а затем направился на машине к своему любимому клубу. Запах табака и алкоголя, в перемешку с яркими слепящими огнями, ударили в голову. Как и каждый вечер, Гарри попытается подкатить к какой-нибудь наряженной барби в коротком чёрном платье, затем напьётся и использует "куклу" по назначению. Всё произошло бы именно так, если бы не... Луи. "Бывший" друг, возникший сейчас за барной стойкой в одиночестве, который, как он сам заверил, завязал с такой жизнью. Но что он в таком случае забыл тут? Любопытство взяло верх: Гарри подошёл к бару, заказал пару рюмок водки, изредка поглядывая светло-зелёными глазами на Томмо. Тот склонился над опустошенным стеклянным стаканом, иногда поднимая его длинными белыми пальцами, рассматривая преломления света. - Хэй! Лу! - Гарри, получив свою водку, подвинулся ближе к юноше с шоколадными волосами. - неожиданно увидеть тебя здесь! - интонационно играя продолжил Стайлс, попутно заливая в себя первый шот. Алкоголь разливался, казалось, по всему организму, сразу попадая в кровь. Голова наполнилась тягучей массой, не позволяющей думать и говорить адекватно. Язык начал заплетаться, и Гарри глотнул вторую рюмку, добивая свой желудок, не видавший за сегодня ничего съедобного. Луи почтил Стайлса уставшим взглядом, но затем снова стал пялится на стакан, от чего нарциссизм Гарри стал бить тревогу. В молчаливой паузе, сопровождаемой клубной музыкой и возгласами танцующих девушек, Стайлс находил себя ущемлённым и уязвимым. Он хотел поскорее закончить эту пытку и обнял Томлинсона за плечо рукой в дружелюбном жесте, но был отвергнут резким движением плеча. Тёмные отросшие волосы падали на синие глаза, закрывая, из-за чего Гарри прибывал в диком бешенстве, но пытался это скрыть. Наконец, Луи соизволил выдавить из себя несколько слов: - Я не готов сейчас разговаривать, - он немного помедлил, глядя на Гарри измученными глазами с паутинками растёкшейся крови в них, - я здесь чтоб напиться. Кучерявый парень разделял желание товарища забить голову туманом, а желудок - алкоголем, что они и сделали. ***Спустя полтора часа обездвиженные тела тащились на ватных ногах к дому Стайлса. Жаркая улица окутывала тонкой плёнкой, из-за чего на коже выступила неприятная испарина, тут же хладевшая от дуновения лёгкого ветерка, какой обычно бывает летними ночами. Доковыляв, они рухнули на пол в гостиной, друг напротив друга, спинами прижавшись к стене. - Гарри, мне нужно кое-что тебе сказать, - немного робко начал Луи, впервые за вечер проявив инициативу поговорить, - пока мы пьяные, и я вряд ли тебя завтра увижу... - Ну давай, выкладывай, что у тебя. - Я люблю тебя, - выпалил Томлинсон, отчего у обоих покраснели щёки, - и любил всегда – с первого дня нашей встречи и до сих пор. Гарри был контужен фразой, будто разрывом гранаты в метре от него самого. - Возможно я не должен это говорить, - начал Стайлс, - но я вообще не ожидал такого поворота. Ты всегда был ко мне так холоден, словно я был пустым местом. - Я пытался себя убедить в том, что я не гей. Сам понимаешь, мы были детьми. - В таком случае, раз у нас вечер откровений, я тоже скажу. Каждое твоё язвительное слово оставляло на моём сердце глубокие порезы, особенно учитывая то, что я тебя люблю. Теперь гранаты разрывались рядом с Луи, не оставляя шансов и без того разбитому сердцу. - Ты вечно был высокомерной самовлюблённой мразью, - выдал Луи после неловкого молчания.- Да, ты прав, - заметил Гарри, - но я тоже, знаешь ли, пытался скрыть свои чувства. - Сколько шансов мы с тобой упустили... - задумался Томлинсон, прокручивая все моменты, которых не было. - Я предлагаю наверстать упущенное, - уверенно выпалил Стайлс, на что Томмо лишь с удовольствием согласился, утягивая в поцелуй младшего.