Десятая серия (1/1)
В шестой палате снова праздникРаздали шапки из фольгиИ все пойдут встречать пришельцевНаполеон готовит речь (С)Народное Джиан Джен очень хотел побиться головой о подушку. Потому, что биться головой о стену больно и неприятно. А ещё он в голову ест. Джиан Джен припомнил недобрым словом папу, маму, Великое Небо, весь китайский картель вообще и так некстати подвернувшегося ему под руку Фебуса де Шатопера в частности. Ну кто же знал, что в Париже у последнего была невеста? Этого Фебус де Шатопер Джиан Дженю не говорил. Не успел, наверное. Видимо, новости о прибытии и новом назначение столь заметной фигуры, как ветеран какой-то там войны, предположительно Алой и Белой Роз, не могло не остаться незамеченным. Так же данные возвращение и иже с ним не могло ускользнуть от цепкого взгляда теоретической невесты, которая уже на следующий, после прибытия, день настрочила записульку с примерным содержанием "Мы тут с мамой подумали, и я решила, что наши отношения зашли в логический тупик. Свадьба через неделю!". Однако данные обстоятельства, поставившие многие планы Джиан Дженя раком, не могли помешать исполнению прямого указания похмельного начальства. Мэтр Фролло сказал носом землю рыть, но найти цыганские хазы, значит Джиан Джен найдёт. А что не найдёт, то выдумает. Невеста это, конечно, проблема та ещё, но не с таким сталкивались. Геройски помереть всегда можно. Ноосфера, она такая. Её ещё никто не отменял.****** Флёр-де-Лис де Гонделорье отмечала свою скорую свадьбу. Отмечала широко и с размахом. Недельный загул с подругами обещал много весёлого и интересного в плане всего, что только можно придумать. На самом деле Флёр-де-Лис занимали совершенно не весёлые мысли. Вот на кой чёрт ей вообще выходить замуж? На фига ей это вообще нужно? Быть верной женой, вышивать какую-то, совершенно никому не нужную, чухню, по воскресеньям ходить в церковь и рожать детей? Против детей Флёр-де-Лис ничего не имела. Но превращать свою жизнь в вечную рутину? Не-не-не. Флёр-де-Лис мечталось о ратных подвигах и славе, как минимум, Жанны д`Арк. Что она какбэ пережила Жанну на три года, Флёр-де-Лис предпочитала не думать. (Курт Кобейн в твои годы уже умер, а ты до сих пор с мамой живёшь?! - прим. Аффтара) - Ой, девочки, я сейчас такоооое видела! С восторженным писком в апартаменты ворвалась припозднившаяся Коломба. Где носило эту оторву, Флёр-де-Лис предпочла не спрашивать, но дала знак, что бы Коломбе протянули штрафную. Та схватила протянутый кубок и махом вылакала половину. - Атенаис, ты знаешь, что у тебя есть тётка? Диана де Кристейль и Амлотта де Монмишель живо навострили уши. Скандалы, интриги, расследования, ничего не могло пройти мимо них и не было аккуратно препарировано и разложено по полочкам. - Конечно, у меня есть тётка, - согласилась с Коломбой единственная тёмненькая девица из их компании. - Жена моего дядьки Жеана, Грай. - Не-не-не-не-не, - замотала головой Коломба. - Тётка по отцу. - Нет у меня тётки по отцу, - упёрлась Атенаис. - Если бы была, я бы знала. - Вдруг, ты не знала, - настаивала Коломба. - Вдруг, их разлучили в детстве. Вдруг... - Нет у меня тётки, уймись. Дальше у нас в программе стриптиз! - Стриптиз? С утра?! - Для кого утро, - ввернула Диана, - а для кого ещё вечер. - Вот, вот, - согласилась Амлотта. - Не надо было опаздывать. Специально нанятый менестрель ударил по струнам и запел: - Жил-был медведь, косолапый и бурый. Страшный, большой и с косматою шкурой.****** Тётка Роза сидела на табуретке, курила трубку и смотрела на проснувшуюся из-за оттепели муху. Та тёрла лапки, и тётке Розе казалось, что муха что-то замышляет. Что-то не очень хорошее. Прямо таки откровенно не хорошее. Но вот что именно? Так же тётка Роза поймала себя на провалах в памяти. Тут она помнила, здесь не помнила, а там вообще девку какую-то в плащ заворачивали. Да и с самой девкой всё было не так просто. Было в ней что-то такое, отталкивающе-притягательное. С одной стороны тётка Роза знала эту девку. С другой же все знания тётки Розы были какие-то обрывочные. Как будто тётке Розе вложили эти знания прямо в голову и они просыпались только тогда, когда тётка Роза вспоминала о этой девке, Агнессе. Упоминание служило этаким якорем, что, мол, да, есть такая Агнесса, живёт там-то, занимается тем-то. Но в остальное время воспоминания напрочь стирались из памяти. Вот что это могло быть? Если бы тётка Роза верила в магию, то заподозрила бы именно её проявление. Но ведь магии не существует. Магии не существует... Тётка Роза поперхнулась дымом и закашлялась. Кажется, сегодня она уже о подобном думала. Что заставило её так думать? Очень интересный вопрос. Но что-то же заставило. Тётка Роза потёрла лоб и составила цепочку событии сегодняшнего утра. Проснулась, оделась, помолилась, поела, пошла к их любимому Верховному, поговорила с ним... Вот! Вот оно! Весь разговор состоял из чёрных провалов в памяти. Совершенно неадекватное поведение их любимого Верховного, его согласие на оплату натурой, от которой он отказывался на протяжение всего времени их знакомства и близкого сотрудничества, и его личная прогулка во Двор Чудес. Обычно, когда их любимому Верховному что-то было нужно, ему приносили. Лишь в крайних случаях он всё делал сам. В очень крайних случаях. Значит, его прогулка и согласие были тем самым крайним случаем. И натуру их любимый Верховный выбирал тщательно, не соглашаясь ни на кого, кроме... Кроме... Тётка Роза поморщилась, припоминая. Кроме Агнессы, да. Ну вот, опять. Провал, чёрная дыра, воспоминание, вертящееся на задворках памяти. Нужно только ухватить его, потянуть на кончик нити... Магии не существует... Голова раскололась надвое от внезапно нахлынувшей боли, в глазах потемнело, на юбку тётки Розы закапала кровь, пошедшая носом. Магии не существует.****** Ноэль потянулась, размазывая выблеванные внутренности по полу. Как же хорошо вновь оказаться в теле, быть живой, иметь возможность что-то хотеть, желать и вообще чувствовать. Память прошлых жизней уходила туда, где ей самое место, на съёмный жёсткий диск, который подключался только тогда, когда очередное тельце имело неосторожность приблизится к границе перехода. Ноэль подняла руки, разглядывая кровавые потёки, и счастливо оскалилась. Хотелось устроить истерику, плакать и смеяться. На мозг обрушился водопад эмоций, горло перехватило и на глазах выступили слёзы. Нет. Нет-нет-нет, только не сейчас. Собраться. Нужно собрать себя в кучку, встать и прибрать за собой, хотя бы. Впрочем прибрать можно и не вставая. Очищающее, диагностирующее, одежда прямо на тело, не вставая. Там экзоскелет, в подошвах ботинок. На всякий. Который случился. Проверить запасы аккумулятора. М-да, меньше половины. Сначала этот игрался с пульсарами. Потом сама Ноэль окружала себя зацикленным коконом. Потом новое тельце, которое сожрало больше половины батарейки. А зарядится негде. Ситуёвина. Присосаться, что ли, к эгрегору? Поможет ли? А если Мирок действительно карманный? В принципе, сам факт попадания в карманную вселенную ничем не грозили и побочек не имел, но было одно "но", в которое всё упиралось. Наличие второго тела, которое здесь всем заправляло, иначе говоря - этот. Карманная вселенная может повести себя совершенно не предсказуемо, включая и тот факт, что сознание Ноэль рискует отправиться на внешку, и прощай эта жизнь. Такой вариант Ноэль не устраивал совершенно. Кстати об этом, где он? Ноэль села, поморщившись и посмотрела по сторонам. Этого не было. Не выдержал, всё таки. Не каждый день в чью-то размеренную жизнь врываются эксцентричные мазельки с девиантным поведением и не начинают доказывать на пальцах... всякое. Но надо отдать этому должное, он воспринял всё адекватно и даже не стал закатывать истерик. От этого Ноэль ждала всего, чего угодно. Что поделать, закатить истерику на грани фола было их излюбленной фишкой во всех Мирах. И, казало бы, какие правила в истерике вообще можно нарушить? Да все! Пообещав себе потом подумать над тем, как и за каким ситхом, её вообще занесло в этот Мирок, Ноэль встала и сделала первый шаг. Тело слушалось. Идеально или нет, с этим можно было разобраться позже. Ходить можно, уже хорошо. Экзоскелет можно не активировать. Расправив юбки, Ноэль поддела ботинком клетку с душой, подбросила в воздух и поймала. - Звёздных Троп тебе захотелось? - хмыкнула она. - А вот хрен тебе, а не Тропы, - подумала и добавила, - мразь. Этот нашёлся за дверью. Общался с какой-то блондиночкой. Блондиночку Ноэль помнила, но не знала. Опять ману расходовать. Печалька. - Забудь, - сказала Ноэль блондиночке, щёлкнула пальцами и затащила этого обратно.****** Мэтр Клод истерил. Всё таки страшно оставаться один на один с настоящей ведьмой, даже не смотря на то, что эта ведьма ты сам и есть. Кто эту ведьму знает, может она и об этом соврала?Перед глазами всё плыло, в затылке как будто что-то ворвалось, дыхания не хватало. - Ты... - выдохнул мэтр Клод, указав на эту дрожащей рукой. - Ты... - Успокойся. Щёку обожгло. Эта! Эта ударила его! Да как?!... - Вот так. Для симметрии. Теперь обожгло и вторую щёку. - Убью, - мрачно пообещал мэтр Клод. Ноэль недоверчиво фыркнула. - Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, - начал мэтр Клод. - Оmnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, - радостно подхватила Ноэль, и уточнила. - Ты дебил? Конечно, у нас есть знакомые демоны, но мы - не демон. По крайней мере, сейчас. А вот это уже было интересно и заслуживало того, что бы отставить истерику и сконцентрироваться на том, что здесь вообще происходит. И на последнем слове в особенности. - Сейчас? Ноэль передёрнуло от отвращения. - Было дело. Ты как в целом? Память не шалит? Ничего не вспоминаешь? Чего-нибудь странного, того, что не должен знать. Мэтр Клод призадумался. - Как-то не заострял на этом внимания. Минут десять назад помнил, теперь - нет. Ноэль расплылась в счастливой улыбке. - Значит, мы не будем умирать.****** Мари-Сьюзетт-Виктуар прибывала в прострации. Мало того, что она не знала о наличие у дорогого мужа некоторых родственников, так дорогой муж этих самых родственников посмел притащить в их дом! Вернее родственницу. Явно бедную. Иначе и быть и не может. Все монахини - бедные. Обет у них такой. Хотя эта монахиня на монахиню походила мало. Наглая, высокомерная, бесцеремонная и.. И... И вообще! Когда дорогой муж представлял свою родственницу, эта мерзкая особа посмела не только высказать своё мнение, окинув Мэри-Сью изучающим взглядом, но и вставить свои комментарии! Выглядело это примерно так. - Дорогая жена, - как всегда, задрав нос к потолку, брякнул очередную дичь дорогой муж, - позвольте представить вам... "Не позволю!" - хотелось завизжать Мэри-Сью, но она сдержалась. - ...мою сестру... - Близнеца, - ввернула эта подставная монахиня. Мэри-Сью показалось, что та сейчас рассмеётся ей в лицо. - ...терциария доминиканок... Сестра-близнец дорогого мужа окинула скучающим взглядом убранство трапезной и свела глаза к переносице. - ... Ноэль-Агнессу де Гусма?н Гарсе?с.Ноэль-Агнесса подавилась и закашлялась. - Милая сестра... "Милая" сестра схватила бокал со стола и залпом вылакала содержимое. Кашель усиленно не проходил. - ...я представляю вам мою семью. Моя жена Мари-Сьюзетт-Виктуар...Кашель плавно перешёл в икоту. -...и наши старшие дети... Ноэль-Агнесса подняла руку, перебивая: - Вы уверены, любезный братец? Дорогой муж заткнулся. Мэри-Сью с силой сжала ложку так, что она погнулась. Как эта сучка узнала?! - В чём же, милая сестрица? - В том, что нужно представлять лишь старших, - Ноэль-Агнесса широко улыбнулась. - Пригласите за стол всех. Бардак и подозрительные шевеления продолжались до понедельника. А в понедельник дорогой муж сошёл с ума.