< 1 > (1/1)

~ ~ ~Первый раз он видит преступно красивого терранского доктора на записи с камер наблюдения флагмана: терранцы чрезвычайно настойчивы с этим своим концептом ?обмена и выкупа военнопленных?, а медик им нужен для ?оценки тяжести состояния и необходимости неотложной помощи?. Нет, ну в целом ничего нового и противоречащего имперским традициям. Кроме доктора. Преступно красивого доктора в белой форме.Высококлассный профессионал, но только все время кажется, что в белом мундире ему очень неуютно. Риов просматривает запись еще раз, замедляя на нужных моментах, и убеждается в верности своих предположений. Наверное, по месту прохождения своей основной службы доктор носит иную форму.Но интерес к белому мундиру терранской медицинской службы остается.~ ~ ~Второй раз он сталкивается с заинтересовавшим его терранцем совершенно неожиданно. Хотя – ну как сталкивается – заходит в ангар, где медика планомерно превращают в непригодное даже для продажи на рудники нечто. С одной стороны – ничего нового, рядовой состав имеет обыкновение выплескивать остатки агрессии на добыче, с другой……от белой формы остались чистыми пара клочков, да и то – чистыми они кажутся на фоне всего остального состояния ткани. Медик с застывшей улыбкой – маска омерзения, смерти и вызова – поднимается с пола раз за разом. Как бы с ним не обращались – риов даже тратит какое-то время на то, чтобы просмотреть эпизод полностью – поднимается, пытаясь одеться и поправить то, что еще держится на нем, и ухмыляется еще более мертвенно.Это почти красиво. Пожалуй, что к тому моменту, как риов выясняет, кто командир развлекающегося подразделения, вбивает в не слишком трезвое сознание свое пожелание как старшего офицера и добивается почти официальной передачи части добычи в виде терранского врача ему лично и практически незамедлительно… …медик еще может встать. Хотя бы на колени. Но уже не улыбается. И, как кажется риову, вряд ли способен видеть и слышать.Под белым кителем, оказывается, терранцы довольно практично носят черную футболку. Вот только это все равно не помогает.~ ~ ~Когда Леонард приходит в себя, его первая внятная мысль сама собой формулируется как ?я что, лежу в гробу??: отчетливая прохлада, касающаяся его лица, слишком мягкая подушка, запах свежести, чего-то, похожего на хвою, и… приторно-пыльного. На гроб потолок над ним совсем не похож. А покрывало мягко-золотистого цвета – тем более. Хотя кто их знает. Леонард Маккой вообще чувствует себя персонажем старой игры или симулятора с полным погружением – словно его открыли на функции ?сохраненная база?. Или как на обучающем голодеке – можно сколько угодно превращать противника в небоеспособную единицу, а потом скомандовать перезагрузку – и он снова без единой царапины.- Ну и правда, как в гроб класть собрались, - сорванным голосом шипит Маккой, осторожно пробуя сдвинуть покрывало в сторону и с изумлением понимая, что боли даже от такого простого движения не приходит. Зато выясняется, что он полностью одет в тот самый мерзкий вариант парадной формы, такой белый-белый и отвратительно-сияющий. Чуть поменьше, чем все эти адмиральско-командирские мундиры.Спасибо, хоть не в обуви. Которая, правда, обнаруживается рядом с помостом, видимо, призванным тут заменить кровать.- Галлюцинация, - решает Леонард, и медленно поднимается, в каждую секунду ожидая, что сознание выбросит его обратно в ангар, где пол постепенно покрывался красным от его крови и противно-хлюпающим – от всего остального, что там происходило. В маленькой комнате нет ничего, кроме помоста и чего-то, напоминающего стола. Что-то, наверное, вроде вип-камеры. Ну или действительно персонального гроба.Галлюцинация не может быть такой сложной, решает Маккой, когда часть стены отъезжает в сторону, а мрачный тип на слабопонятном стандарте велит куда-то идти. Но он пожимает плечами, зачем-то поправляет край сдвинутого покрывала и подходит, вопросительно кривясь.- Забыл, - выплевывает тип. – Взять и идти.- Что забыл?Охранник булькает малопроизносимое ругательство, потом показывает на руки Леонарда. И на стол.- Взять, - с заметной долей агрессии повторяет он. Галлюцинация точно не может быть такой сложной, решает Леонард, разворачиваясь обратно и забирая с края стола белые перчатки, которые он обычно так удачно игнорирует на приемах всех уровней, куда приходится таскаться следом за капитаном.~ ~ ~Коридоры воспринимаются довольно сложным лабиринтом, который Леонард и не старается запомнить: он практически успевает убедиться, что ему дали какой-то многофункциональный наркотик, начисто не только обрывающий все болевые ощущения, но и не позволяющий думать хоть сколько-нибудь связно. После длинной галереи тип останавливается, снова булькает, явно собираясь передать подконвойный объект. Или впустить внутрь, отстраненно размышляет Маккой. С действием наркотика он особо не борется, во всяком случае открыто: но старается отставить в памяти логические цепочки, чтобы суметь вспомнить. Возможно, даже лица конвоиров – уже двух. - Он тебя ждет, - оказывается, второй говорит на стандарте вполне хорошо и понятно. – Не сметь спорить. Смотреть перед собой или опускать взгляд, выражая согласие и подчинение. – Ты его jgvni, но если он откажется от заказа…?Кто-кто?? - хочет было спросить Леонард, но не успевает: его хоть и аккуратно, но без шансов на сопротивление вталкивают внутрь.- Теперь соответствует, - удовлетворенно комментируют от окна. Маккой смаргивает, поворачиваясь……что ж, тот факт, что он умудряется не только промолчать, но и остаться на месте, только вытянувшись в струну, можно считать почти подвигом. На ромуланцев он уже насмотрелся. И пока потенциальный контент для обмена диагностировал, и пока им пару стандартных часов спустя вытирали ангар… Маккой до боли сжимает зубы и как-то почти иррационально жалеет, что перчатки не надел. Хоть с музыкой и при параде, что ли получилось. Правда, ромуланец – и, похоже, высокопоставленный, раз он тут один, - не торопится. Подходит, внимательно осматривает, особое внимание уделяя лицу.?Смотреть перед собой?, - вспоминает Маккой из упорства находит точку над плечом захватчика. И смотрит только на нее. - Что-нибудь болит?Странный вопрос. Дозу наркотика проверять таким разве что. Парочка ответов посаркастичней вертятся на языке, но мысли никак не удается собрать в единую фразу. Точно. Наркотик. Снижение интенсивности и четкости мыслительных процессов. Возможно, восприятия.Маккой перестает сопротивляться туману.- Нет.- Что-нибудь беспокоит?Это как-то более… двусмысленно. Да, вот ромуланский угробок напротив беспокоит. Нет, такого говорить нельзя. Пожалуй, пока что нельзя.- Да, - пробует Леонард, выгадывая время.- Что именно?О, вот как. Ну, хорошо. Это функции автоматические, ни одному наркотику неподвластные.- Ощущения неясной этиологии. Проекция верхней части теменной кости, с иррадиацией по ходу…Ромуланец – неожиданно – выглядит не разозленным, а развеселившимся. - Тише, доктор. Место удара указываешь правильно. Вот оно что. Удивительно, как жив остался. Впрочем, если удар был скользящий…- И разговариваешь внятно, что очень хорошо, - продолжает ромуланец, высыпая в стакан с водой порошок из надорванного герметичного пакетика. – Что ж, я удовлетворен. Выпей. ?А вы проверяли совместимость с тем, что в меня уже кто-то вколол??- хочется огрызнуться Леонарду, но слова опять теряют четкость в построении фразы. - Какого действия ждать?Три слова туман с недовольством, но пропускает.- Ты еще немного поспишь, доктор. Проснешься уже на моей территории. Теперь пей.Бесцветная мутноватая после порошка жидкость кажется горьковатой. И – к середине стакана, - тягучей. Как бесцветный кисель. Или клейстер. Или что-то похожее. Зачем ромуланцу убирать скатившуюся на подбородок каплю, Леонард не понимает, но привычно раздраженно кривится. Но хотя бы пить больше не хочется.~ ~ ~Просыпается Леонард от странного ощущения – словно что-то легкое качается его подбородка. Может быть, цветок. Или травинка. Или, вот, например, кошачье ухо……откуда взяться кошкам в, как помнит Маккой, насквозь пропахшем кровью и черт знает какими техническими (и не техническими) жидкостями?!Поправка, не ангар. До этого было холодное помещение, в котором Леонард пришел в себя полностью одетым, как в гробу (вот уж действительно, краше некуда), потом заставивший его выпить еще одну дозу ромуланец…- Оказывается, вы еще и очень красивый, когда спите, доктор.Да. Точно, он. Маккой кривится: незачем его трогать за скулу и подбородок, вот абсолютно незачем. - Толку-то… - хрипло отзывается он.- И в этом не только я с вами не соглашусь, но и вы сами разуверитесь.Чудесно. Прекрасно просто. Теперь ему грозит развлекать ромуланскую скучающую знать. Ну хоть не в ангаре, где еще надо было умудриться раскроить щеку о контейнер с отходами, а уж обработать бы точно не…Тут явно все почище будет.У Леонарда вырывается выдох-смешок: как будто он собирается тут долго прожить, что беспокоится о заражении крови. Как будто ему дадут долго прожить. Это все профессиональное, вот за него и цепляемся. Кстати, думать стало легче.- У вас будет время освоиться, доктор, к вечеру я пришлю за вами. Надо же, отсрочка.~ ~ ~По внутреннему хронометру Леонарда проходит около трех часов. Он к этому времени успевает выяснить, что как минимум кто-то очень сильно постарался привести в порядок его тело (уж конечно, переломанный кусок терранского производства ромуланскую знать вряд ли привлечет), но и не сильно лишать возможности связно думать. И на левой руке черный, матово поблескивающий, не то, чтобы тяжелый, но ощутимо массивный браслет. Без швов. Но с пробегающей иногда по центру оси световой искоркой. Датчик, как минимум. От попытки потрогать поверхность вдоль браслета проходит кривящаяся линия, но ничего не происходит. Попыток снять Маккой не предпринимает. Ну как прикажете снимать то, что не имеет видимой спайки? Расколотить о стены?.. Он доктор и интеллектуал, а не клингон, ну в конце то концов.А потом за ним и вправду приходят.Но, что самое удивительное, он получает приказ сесть и ждать. Невовремя, как же, ехидно думает Леонард, но садится, складывая руки на коленях и аккуратно оглядывая обстановку. Гибрид рабочего кабинета с непонятно чем. Гостиной в этом их вычурном стиле, конференц-залом?.. Но вид из окна хорош. И окно… достойное. В полстены, и, как Леонард подозревает, вполне способно открываться, пол-шага до пустоты. Вроде достаточно высоко. Увлеченный рассматриванием заоконного пространства, Маккой пропускает момент, когда на ручку его кресла (мда, видел он что-то подобное в каталогах старотерранского стиля) кто-то усаживается, дисциплинированно переплетая пальцы и не делая попыток прикоснуться.Ромуланец вообще никак не реагирует. Сидит, погруженный в свою условную бюрократию. Лаадно.Леонард косится, одновременно и проверяя, насколько наркотик еще влияет на его способность ясно мыслить, и оценивая границы ему позволенного. В окно вот смотреть – можно. У сидящего рядом высокие черные сапоги, узкие брюки из предположительно прочного материала с множеством карманов и чем-то, похожим на кобуру на бедре. Не для оружия. Примерно такая же, как у научников во время десанта. Или у самого Леонарда в тех же условиях и при повышенной опасности. Рубашка с плотными манжетами, приглушенно-оливковый оттенок кожи и очень длинные, жуть какие красивые длинные пальцы, свободно переплетенные на колене.Посмотреть вверх, не посмотреть…Сосед слегка разворачивает запястья, Маккой щурится прицельно и внимательно: ему виден край черного матового браслета. Но на правой руке. Однозначно, посмотреть.Вот Леонард и приподнимает голову, оборачиваясь. - Ох, - непроизвольно вырывается у него, правда, достаточно тихо. Он бы точно спутал, если бы не знал, что так ровно, спокойно и отстраненно никто из ромуланцев смотреть просто не умеет.- Я – Спок, - едва заметно кивает молодой мужчина. Зато вот ?кузены? ромуланские – вулканцы – умеют. Любят, умеют, практикуют, учение Сурака и все прочие дополнения. Только вот любовь у них взаимная… примерно как у Кирка с отчетами адмиралтейству.- Леонард, - одними губами отвечает Маккой, мучительно соображая, ограничиться ли именем, или… Пауза затягивается, он решает не продолжать. По крайней мере, поломанным и на грани выживания вулканец не выглядит. Итого: этот высокомерный тип не ксенофоб, как минимум, в отличие от самого не сильно жалующего инорасников Маккоя. Итого вот: сидит. В компании одного и ждет милости второго.И не покоситься на браслет не получается.Естественно, вулканец замечает. Они все замечают, ходячая остроухая аналитика. Вот только вместо того, чтобы смутиться и одернуть рукав (ага, вулканцы не смущаются) Спок расплетает пальцы и сдвигает ткань вверх, медленно поворачивая запястье.- Ваше любопытство удовлетворено?Черррт. - Извини, - все так же одними губами произносит Леонард. - Это датчик местоположения и система идентификации принадлежности, - рукав возвращается на место. Ну, что-то такое Леонард и предполагал. – Эта модификация последнего поколения и подразумевает несколько ступеней контроля поведения, но они отключены. Пусть говорит Спок негромко, но это явно не шепот. И вообще…- Он тебя за такое информирование всех подряд не прибьет?Несколько секунд Спок молчит. ?Наверное, осознает?, - думает Леонард.- Отрицательно. Я информирую вас в отношении аспектов, неопределенность которых чаще всего вызывает ненужную тревожность и прочие нежелательные эмоциональные реакции.- Спасибо, что ли, - ворчит Леонард, неосознанно почти повышая громкость почти до уровня той, на которой говорил его собеседник. – Смотри только, чтобы тебя за твои добрые дела не… ну, ты понял. - Что именно вы относите к категории ?добрые дела??- Про неполный функционал рассказываешь. - Среди всех категорий позиция ?внушать страх? по отношению к вам является для риова одной из наименее приоритетных.?Точно он тебя прибьет, остроухий компьютер с неблокированной функцией выдачи хозяйских секретов?, - тоскливо думает Леонард, которых даже обрадоваться собеседнику успел. Эх, была, не была…- А еще какие неприоритетные?- Могу предположить, что лишение жизни и нанесение увечий. А вот это сильно. И прям обнадеживающе. А у этого… риова… или со слухом проблемы, или с попустительством все очень хорошо. Или вулканца ?запрограммировали? провести какой-то вводный инструктаж таким способом. Кстати, вот последнее вероятно вполне. Проверить бы. Но он доктор, вообще-то, а не подразделение общественного шпионажа!.. Хотя…- Я твое место занял? – интересуется Леонард, снова довольно заметно покосившись на занятый вулканцем подлокотник.- Отрицательно. Я волен выбрать любую позицию в этой комнате. Попался.- Но выбрал… - Леонард уже намеренно указывает взглядом на край подлокотника. – Это место.- Подтверждаю. - А можно узнать, почему?Вулканцы - вообще не самая контактно-ориентированная раса, чтобы… ну вот так. Бетазоид бы, наверное, стал. Но не вулканцы, нет.- Мой основной функционал на ближайший неоговоренный интервал времени – сладить за удовлетворительностью показателей вашего эмоционального состояния. Поэтому подобный выбор целесообразен. Лакмусовая бумажка, в общем. Нейтральный реагент. Ходячий детектор лжи. Если Маккою от такого признания и досадно, то уж вулканец в этом вообще не виноват. Они же, ко всему прочему, и не лгут. ~ ~ ~- Что ж. Теперь у меня есть возможность рассмотреть и насладиться тобой, не будучи ограниченным во времени. Вторая часть формулировки Леонарду не нравится совершенно, но он поднимается на ноги, подчиняясь жесту. Делает несколько шагов, подходя ближе. Раз уж позвали.- М… Леонард. Леонард Маккой, - не спрашивали, да и ладно. Молчать тоже не было велено. Можно даже до звания и идентификационного номера дойти. По кругу. - Я знаю ваше имя, доктор. Мой прекрасный терранский врач. Просто преступно красивый. Тут сразу слов подобрать у Леонарда сразу не получается даже мысленно. Чудесно просто. Половина ответа на блок вопросов про то, зачем и почему переодевали. - И что же дальше? – резко охрипшим голосом спрашивает Леонард, и сам себя ненавидит за этот севший голос. – Что же потребуется от терранского врача? – последнее определение он старательно игнорирует, хотя оно едва ли не определяющее.- Рассмотреть, как уже было сказано. Маккой вздергивает подбородок чуть раньше, чем к нему прикасаются, а потому жест не выглядит попыткой увернуться. Долго сжимать зубы утомительно. Особенно если по скулам неторопливо поглаживают, явно наслаждаясь процессом ?рассматривания?. Чертов ромуланский ?риов? дожидается, пока желваки терранца перестают перекатываться от напряжения, и хвалит:- Хорошо. Но все же, опустите голову хоть немного, доктор. Ах да. Смотреть только перед собой и что там еще…Он все же опускает и теперь косится почти исподлобья. - Здесь кому-то нужна медицинская помощь терранского врача? – цедит Маккой, давясь собственным ядом. – Или, позвольте угадать, врачу предстоит самому стать объектом… каких-то действий? Немедицинского характера. - А вы язвительны. И это все вокруг еще плохо представляют, насколько. Свои вот уже вздрагивают. Ромуланец посмеивается и продолжает выглаживать по скулам. Его, похоже, забавляет ситуация. - Выговорились, доктор?Леонард не отвечает: и так уже много сказал. В ангаре били до потери сознания за ухмылку. А тут… достижение. - Откройте рот.Чтобы язык вырвать, видимо.Маккой неприкрыто хмыкает и выгибает бровь. И кривится в усмешке, не торопясь выполнять приказ. В такой мягкой формулировке, к слову-то…- Я не собираюсь выбивать вам челюсть. Все еще нет?.. Хорошо, - ромуланец отворачивается к столу и зачем-то берет чем-то похожий на персик фрукт. Раздирает кожицу, пачкая пальцы мякотью и мгновенно капнувшим на пол соком. – Вы голодны?Неожиданно. Но Леонард прислушивается к себе. Довольно озадаченно. - Скорее нет, чем да, - неохотно отвечает он. - Проверим, в таком случае, - соглашается ромуланец. Проводит подушечкой большого пальца по мгновенно искривившимся в новой гримасе губам, все еще преступно красивым. И еще более преступно то, как с лицом терранского медика обращались те, кто не был в силах этого медика оценить по достоинству. ?Персик? на вкус приторно-сладкий. А Леонард, непроизвольно сглатывая и усилием воли останавливая себя от желания облизнуться, понимает, насколько безвкусно было во рту до этого. Капельницы ставили, что ли…- Насколько я осведомлен, ваш травмирующий опыт не включал принуждение к такого рода сексу. ?Да уж?, - скептически соглашается Маккой, - ?сразу побоялись, чтобы особо заинтересованным самое важное не откусил, а потом почему-то не успели… зубы выбить?. Ромуланец все еще стоит, проминая в мякоти кратер. Ждет.Леонард сдается. Разжимает сведенные почти до судороги челюсти, потом, помедлив, разжимает губы. Чуть-чуть. Укусить всегда успеет. - Хорошо. Значит, вы нуждаетесь в паузах, доктор? Немного времени, чтобы принять, но вовсе не строптивый нрав? Правильно?Леонарду очень хочется на это все ответить, но он заставляет себя стоять почти неподвижно, и смотреть в точку над плечом ромуланца. Только кулаки сжимает. В левом – белые перчатки. Его проще сжимать. Испачканные в соке пальцы давят на губы, немного – на челюсть, заставляя открыть рот шире. - Вы не будете кусаться, - не спрашивая, а утверждая, произносит враг. – Вы постоите смирно несколько минут. Можете думать, что это элемент осмотра. Или наказание за излишнюю дерзость в словах. Но я намерен какое-то время прикасаться к вашему языку, и вы это позволите. Вот так. Стойте.Леонард замирает и каменеет, забывая дышать, как только ромуланец выполняет то, о чем говорил: сталкивает два пальца внутрь, задевая резцы, и прижимает язык терранца к нижней челюсти. - Хорошо, доктор. Поскольку вы послушны, я ограничусь тем, что немного приласкаю. Думаю, для вас не составит труда вытерпеть……пока ромуланец проводит от середины к кончику языка, Леонард еще стоит, не замечая, как его начинает колотить крупная, перемежающаяся судорогами дрожь. Но стоит чужеродному элементу двинуться чуть глубже, как ему начинает казаться, что дышать нечем, а глотку изнутри готовы вырвать – и он отшатывается, понимая, что удержать равновесие не сможет, что упадет, не успев даже немного сгруппироваться…Не падает. Оказывается пойман за плечи и удержать чуть ли не на весу.– Мда. Я не удовлетворен, - морщится ромуланец, вытирая салфеткой пальцы. - Усади и успокой.Через дрожь Леонард все еще вздергивает голову, выпрямляясь, хотя и понимает, как жалко он выглядит, с чьей-то помощь почти упавший в кресло. С чьей… там был вулканец. Спок. С таким же браслетом и сказавший, что должен будет следить...- Действительно, вам это нужно, - отзывается сбитым мыслям негромкий и ровный голос, а в следующую секунду Маккой понимает, что его оглаживают по плечам, методично и уверенно нажимая на какие-то очень правильные точки, от которых по телу растекается тепло и слабость. – Вам скоро станет лучше, Леонард. Через какое-то время ему и впрямь уже не хочется сидеть, выпрямляясь до боли, а дрожь стихает сама по себе. Леонард медлит, но все же сначала опускает плечи, потом неохотно сдвигается, опираясь локтями в колени. Напряжение отпускает, и этому сопротивляться слишком сложно. Если сейчас уронить зажатые перчатки, обратят ли на это внимание?..- Выполнено, - информирует Спок.Маккой с досадой косится на ?предателя? и думает, что он бы и еще так посидел… впрочем, своих действий вулканец не прекращает до тех пор, пока объект его воздействия не прикрывает глаза.- Теперь вижу. Что ж, идите сюда, доктор. Кажется, вам понравился вид из окна.За то, что его подталкивают, давая опереться, почти сесть, на край стола, Леонард даже иррационально благодарен: в своей способности сейчас устоять на ногах он сильно сомневается. - Смотрите на окно, доктор. А я полюбуюсь на вас. Маккой несколько секунд даже почти ждет, что его пожелают раздеть – так недвусмысленно чужие пальцы играют с краем застежки у горла. Но нет – уже почти привычное оглаживание по скулам перетекает сначала на шею, потом на плечи и линии белого кителя на груди. Уже за что-то можно поблагодарить и саму эту ненавистную парадную форму. Например, за отсрочку. Вот только от действий врага растекается такое же тепло и куда более непонятное раздражение по нервам. И это вынуждает Леонарда недоумевающе нахмуриться.- Некоторые препараты, которые нужно было использовать, могли оказать влияние на ваше восприятие. Вас это беспокоит?То есть, переводит для себя Маккой, что-то из набора наркотиков поднимает ему чувствительность не до зашкаливающих показателей, но крайне существенно.- Не беспокоит, - коротко кривится Леонард. Ему скорее… приятнее, чем должно быть.- Неожиданно?- Неожиданно, - не соглашаться смысла тоже нет. - Но вам нравится?И это отрицать тоже смысла не имеет: что поза, что натянувшаяся форма скрыть не дают. Так что Леонард просто отворачивается, потом, досадливо цыкнув, снова переводит взгляд на окно: оказывается, об этом довольно несложно напомнить, огладив по шее обеими ладонями. - Вот теперь вы действительно преступно красивы, доктор. Губы не смейте прикусывать, если не желаете, чтобы с этим вам помог кляп. ?Ладно?, - зло думает Леонард, - ?прикусить можно и щеку с внутренней стороны…?- Усвоили урок, доктор? Вам не желают причинять ни боль, ни какой-либо иной вред. Настолько не желают, что Маккой, забывшись, раздраженно выдыхает, когда мучавшая его ласка внезапно прекращается. Хотя он уже даже готов признать, что хочет продолжения. Что хочет, чтобы к нему продолжали прикасаться даже поверх натянувшейся ткани брюк. Выглаживали. Сжимали. Вдавливали основанием ладони в пах почти до боли, при этом дразняще легко постукивая кончиками пальцев по не менее чувствительному участку над низом живота. - Наслаждайтесь видом, доктор. Закат у нас в это время года недолог, но он того стоит.Вот сейчас Леонарду совсем не до заката. Изощренное наказание выбрали. Стоять и не сметь к себе прикасаться, пока возбуждение полностью не спадет, правильно?А вот ни разу неправильно.Ромуланец хоть и сдвигается в сторону, но не отходит. - Любой урок должен быть закончен. В данном случае, поощрением. Согласны, доктор? Сейчас поощрение вы заслужили. - Не мне, видимо, решать, - огрызается Леонард, досадливо облизывая губы. - Наслаждайтесь. И возражать не вздумайте.Не будь этого предупреждения, он бы точно возмутился или попробовал оттолкнуть опустившегося перед ним на колени вулканца. С этим его отстраненно-спокойным выражением. - Кхм. Спок?..- Тише, доктор. Куда вам сказано смотреть?..Маккою только и остается, что снова сжать зубы и не отводить, не отводить взгляд от этого их ?красивого заката?. Запретить себе думать, по своей воле или нет его сейчас ублажают, доводя до оргазма едва ли не самым крышесносным минетом в его жизни. - Хорошо, правда? – мягко интересуется у Леонарда ромуланец и это слышится почти издевкой. Вот он и срывается – когда тот убирает руку от его скулы, непроизвольно следит за движением взглядом… и оторваться от небрежно-ласкового жеста, которым гладят Спока по макушке, уже не может. Так и замирает, сглатывая собственный стон – вместе со сглатывающим куда как более материальную субстанцию вулканцем. - Выполнено. - Господи, какого ж я… - чуть не шипит Леонард, дернувшись, как минимум в желании спешно прикрыться и, по возможности оправить одежду. Оказывается мгновенно пойман за запястье, а рука – прижата обратно к столу.- Доктор. Вам было сказано смотреть в окно и наслаждаться, а вы нарушаете уже второй раз. - Но…- Смотрите, если уж вам так необходимо. Но Спок предусмотрительный и в какой-то мере даже излишне педантичный, неужели вы думаете, что он встанет и уйдет, бросив вас – вот так?Вот лучше бы, по мнению Леонарда, - действительно встал и ушел, а не провел тыльной стороной ладони по уголкам рта, словно себе не доверял (а ведь и без того, ни капли не просочилось), не извлек из кармана пакетик, вскрывая и доставая салфетку, наподобие тех, что когда-то использовались для разовой дезинфекции перед инъекцией, не привел бы парой совершенно несуетливых движений в порядок чужую кожу, напоследок еще и краем проведя по собственным губам…- Хватит, - уже почти жалобно просит Леонард, почти зажмуриваясь от стыда. Его в жизни так умело не одевали. Или одевали, но все равно было хоть какое-то желание поправить не то натяжение, не так свернувшуюся ткань. Слишком идеально. Вообще все слишком идеально – с того момента, как вулканец опустился перед ним на колени и потянулся к ремню. - Ох, черт, - тихо ругается Маккой, вспомнив, наконец, что его грызло. – Раса контактных телепатов. Чужие пальцы застегивают ему ремень – совершенно так же и даже лучше, чем он бы сделал сам.- Абсолютно верно. Вас все устроило, Леонард?Он еще спрашивает. Не униженно, не заискивающе… скорее, с оттенком интереса.- Идеально, - с долей стыда и восхищения выдыхает Маккой. Смотреть не смотрит, но краем глаза замечает, что Спок поднимается и отходит. И вроде даже с каким-то оттенком удовлетворенности хорошо выполненной работой. Черт. ~ ~ ~- И все же, мой преступно красивый доктор. Сколько раз вы успели нарушить то, что вам сказано делать?Повод ищет, что ли, уныло думает Леонард, у которого кружится голова и очень хочется забыться в исключительно физиологических ощущениях. А не слушать ровный и властный голос рядом.- Два, - неохотно отвечает он. - Хотя бы считаете. И упорно игнорируете часть вашим же уставом предписанного вас дОлжного вида. Считать это проявлением строптивого характера, как по-вашему?- Перчатки? – кое-как умудряется догадаться Маккой. – Не люблю это дополнение. Принципиально. Почему бы, действительно, и не поговорить об отвлеченных вещах. Любая отсрочка – это плюс. Тем более, что этот… что тут поощряют готовность сотрудничать таким образом. От Леонарда не убудет. - Хотите, чтобы Спок вам и с ними помог?- Кхм, нет, я сам. Хотя, конечно, руки значительно подрагивают, он путается и в итоге все равно получается не очень ровно, приходится досадливо дернуть ткань на левой руке, чтобы ушла под обшлаг. Может быть, согласиться на чужую помощь было бы и не так глупо. Может быть.Не может. - Вперед. Леонард дергает плечом, но проходит с полдюжины шагов, пока ботинки почти не упираются в стекло. Он бы и дальше шагнул, возможно. Стекло подмигивает собственной усмешкой. Которая никому не нравится в здравом уме и твердой памяти. От медленного выдоха половина тает в искусственном тумане на стекле. Ждать прикажете? Леонард сжимает пальцы – уже в раздражающих перчатках. И косится назад, через плечо, с полуоборота.- Выполнено, - почти цитирует он. И едва не оборачивается полностью – в полном недоумении: вместо чего-то очередного ромуланец поднимается и уходит. Черт. Сомневается Леонард секунды три, быстро облизывая губы.- Спок, подожди, - зовет он. - Да, Леонард?Все равно – черррт.- Что мне дальше делать?Распоряжений-то не прозвучало. Если повод ищут, может, дать сразу этот повод, и..- Полагаю, некоторое время вам придется побыть одному. Не самая невыполнимая вещь.- Больше ничего?Вулканец возвращается, замирает, убирая руки за спину.- Леонард, после вашего вопроса о вашем врачебном функционале или действий немедицинского характера, от вас логично ожидается наличие некоей инициативы. Игривости в поведении. Но вы все равно можете отказаться. В любой момент. Вопрос останется только в цене. Все-таки, когда он действительно остается один, Леонард позволяет себе опереться о стекло предплечьем (да ну нет, не может оно быть невыносимо непрочным) и тяжело уткнуться лбом в сгиб локтя.~ ~ ~Спок заходит следом с отставанием в несколько минут, словно невероятно красивый доктор рискнул и попробовал расспрашивать его наедине. Впрочем, скорее всего, так оно и было – задержаться на столь длительную паузу без веской причины вулканец вряд ли счел бы логичным. А он логичен. Красивая, отстраненно-идеальная вулканская аналитическая машина. Шутка, в основном, но в каждой шутке, как известно, от шутки только часть.- Что скажешь? – интересуется он у остановившегося у края стола вулканца. Спок практически сразу, словно получив приказ, разворачивается вполоборота, чуть наклоняя голову к плечу. Обдумывает. – Нет-нет. Не всю сводку. Только выводы. Кратко. - Эмоционально яркий для своей расы. Базовые характеристики личности: принципиален, следует пониманию долга как врача своей армии и офицера. Первое приоритетно, к убийствам испытывает отвращение. Несмотря на некоторые ригидные блоки, адаптивен, гибок. Актуальное состояние: ослаблен, растерян, надломлен. На данный момент суицид может спровоцировать только альтернатива и необходимость предать Федерацию или личностно значимые объекты. Выполнено. - Прекрасно. Успел поговорить с доктором наедине, верно?- Да, подтверждаю. Риов, Леонард спросил, что ему делать. Вы не дали разрешения отойти от окна. Он растерян. Не испуган. Желаемое развитие ситуации?- Пусть немного постоит, - ромуланец таки одобрительно хмыкнул. – Паузы, Спок, ему нужны паузы, помнишь? Кстати. С тобой это тоже хорошо работало. - В таком случае, продолжая аналогию, вы сможете обучить Леонарда, не используя насилие. И получите от процесса удовольствие. - Несомненно, - пальцы ромуланца привычным жестом зарылись в темные пряди на затылке, понуждая Спока слегка наклонить голову. – Он был слишком ярким для тебя? Устал?- Отрицательно. Скорее, опыт был… приятным. - Как и все остальное?- Отрицательно. Но полезным – несомненно. Риов, взаимодействие с Леонардом потенциально привлекательно для меня. Это допустимо?- Даже желательно. Хочешь быть для него вторым инструктором? Какое-то время Спок молчит, прикрыв глаза, но веки чуть заметно подергиваются, свидетельствуя, что под внешне расслабленным состояние скрывается колоссальная аналитическая работа. - Если таково ваше желание, я постараюсь свести процент ошибок и нежелательных элементов взаимодействия к минимуму. - Прекрасно. Ко всему прочему, у тебя будет возможность оценить и сравнить собственный опыт и реакцию доктора. Возможно, исправить мои ошибки, как находишь, Спок?- У вас они отсутствовали.- Льстишь.- Вулканцы не… Не договаривает. Умолкает, легко и послушно кивнув: сам когда-то настоял на введении системы невербальных команд, зачарованный ее четкостью и логичностью. Выполняет тоже с заметным удовольствием, которое, по собственной оценке, сходно с ?пониманием скрытых сложноструктурированных закономерностей?.- Можешь попробовать научить этому и доктора. Довольно безопасно, но показательно. Стоит только заронить идею. Построит гипотезу, выведет порядок ее проверки и проанализирует все закономерности вулканец уже сам. ~ ~ ~На слабость уходит минута. На стандарте. Правда, Леонард считает - шесть десятков, в обратном порядке. Черт их знает – вернутся еще, а чем дольше удается держать марку, тем… самому за себя необиднее.К тому времени, как за спиной раздаются шаги, он уже делает вид, что рассеянно водит кончиками пальцев по стеклу. Кривая усмешка ползет обратно на губы, по отражению он даже почти угадывает, не оборачиваясь, когда подходят вплотную.Заговорить первым – будет достаточным поводом? Или ну его к черту, если отмолчаться, на сегодня этому ?риову? надоест искать? А к утру можно придумать что-то точное и острое.- Налюбовались, доктор?Даже не особо собирался.- Закаты действительно… скоротечные, - отзывается Леонард, быстро покосившись на сумерки почти рядом со своей ладонью. - Равным образом, как и я был к вам излишне строг. Так. Пальцы сами собой сжимаются в кулак уже на стекле. Маккой продолжает смотреть четко перед собой. На тень в отражении. Никак не реагируя ни на слова, ни на перебирающую пряди на затылке руку. - Вы измотаны, растеряны, надломлены пережитым. А вовсе не строптивы или непослушны. Так?Мечтать. Не. Вредно. Вот Леонард и косится – не меняя положения головы, с почти ледяным спокойствием.- Не мне, видимо, решать. До имя-звание-личный-номер дойдем сегодня, или как? Но обработка и впрямь… сложно не уступить. - Вы еще лучше, чем успели сами о себе до этого заявить, доктор.