V. Джейсон (1/1)

Утром Джейсон забирал выручку у крупного дилера. Он старался относиться к подобным поручениям нейтрально: вот сведения о поставках, вот сумка с долларами, которые нужно пересчитать. За все время его работы с Черной Маской он ни разу не передавал наркотики, и, несмотря на то, что к нему стекались деньги, полученные с их продажи, эта формальность позволяла жить в ладу с собой. Смешно!Подросток застал барыгу в компании заплаканной девушки, остроугольной, словно её тело искусственно высушили, только глаза темнели провалами на узком лице с торчащими скулами. На многих наркоманах появлялся неожиданный отпечаток хрупкой красоты перед началом мгновенного умирания физической оболочки.Девица цеплялась за ноги дилера, который выталкивал её из обшарпанной квартиры на Аллее Преступлений. Подобные драмы неизбежно приводили к мыслям о матери и типичных ошибках, которые сопровождали жизнь зависимых.- Дай, что ей нужно. Я заплачу.- А потом она тебя отблагодарит? - мужик рассмеялся, удаляясь вглубь квартиры. – Весь в папочку!От происходящего нарастала болезненная тоска: Джейсон был пойман в ловушку притонов и грязных подворотен по праву рождения. В среде, где он вырос, формула ?твоя мать – шлюха? считалась высшей мерой оскорбления. Но на это намекали, так? Мол, Черная Маскаспал с наркоманками, такими, как твоя мамка, а теперь и ты ещё –Когда дилер вернулся с перемотанным тёмной лентой пакетом, парень достаточно накрутил себя, чтобы ударить. Подумалось, что он ничего не знал о собственной легенде, объяснявшей родство с Романом, а от предположений, что он больше не услышит ничего хорошего о своих родителях, отмахнулся, увлеченный обретением новой отцовской фигуры.

Джейсон шел по грязным переулкам среди старых домов. Он редко приезжал сюда на машине – в тесных подворотнях было проще затеряться в обнимку с десятками тысяч долларов.

Аллея Преступлений жила своей жизнью. У баров, на вывесках которых никогда не горела половина букв, прогуливались проститутки, сияя обнаженными бедрами и цокая каблуками, а их посетители, склонив головы над стаканами, перешептывались об ?очень важных делах?. Действительно важные дела вершились не здесь, но именно в этом районе чувствовался дух отчаянной свободы: местным было нечего терять, кроме убогих жилищ, к которым и так тянули руки жадные застройщики.В нищете Аллей Преступлений зарождались массовые протесты и бунты, создавались планы рискованных ограблений и появлялись на свет безумные убийцы. Но в системной, рассудочной преступности, которая давно контролировала Готэм, следовало винить обитателей роскошных квартир и тихих особняков.Вдыхая запахи мусора и анаши, парень чувствовал себя изгнанником, инкогнито вернувшимся на малую родину. Захотелось проведать родительскую квартиру, где каждая подпалина на обоях была родной и значимой. Два года он даже не вспоминал о наличииэтой недвижимости, ведь оттуда егои похитили.Заблокированные воспоминания были завернуты в несколько слоев матовой пленки, каждый из которых приходилось срывать волевым усилием, снова признавая, что -- да, он позволил избить себя, надругаться над собой. Он был жертвой. И только благодаря вмешательству Романа Сиониса это закончилось.-В плену у похитителей, Джейсон принял неизбежность смерти.

Все его надежды закончились на фразе ?Чёрная Маска заплатит нам кругленькую сумму, детка!?, брошенную одним из парней, пока они фотографировали его избитое тело. Чтобы ребята там себе не придумали, мальчик был уверен, что Чёрная Маска не заплатит ни цента, только встанет на дыбы, потому что на него! попытались! надавить!Даже если бы Джейсон был- действительно – его любовником, протеже или другом, подобные связи не значили для криминального босса ни-че-го в сравнении с уязвленным самолюбием.Можно было бы сказать: ?нет, Чёрная Маска не даст вам денег, лучше обратитесь к …? -- к кому? К Бэтмену? К Ма Ганн? Родители умерли, а прочие взрослые, с которыми его сталкивала жизнь, уже позабыли о его существовании.Оставалось рассчитывать только на себя, но и тут шансов было мало. Даже если бы получилось доползти по лестнице до двери, волоча за собой перебитые ноги, и открыть её, он не смог бы убежать от банды мучителей в таком состоянии.Постепенно мальчик перестал чувствовать и боль, и озноб, и голод, а все эмоции сменились философским равнодушием.Когда глухая тишина неожиданно сменилась криками и звуками стрельбы, Джейсон испугался. Он не ждал спасения, но оно могло придти внезапно, в виде полиции или других бандитов.Ничего хорошего лично парню это не сулило: первые вернут его в равнодушный внешний мир, искалеченного, разболтав всем, что именно с ним произошло, вторые в лучшем случае пристрелят из милосердия.Невозможно было повлиять на происходящее. Оставалось только зажмуриться и надеяться, что темнота за веками станет темнотой извечной, и его, грязного, жалкого и маленького, больше не будет.

Заскрежетала массивная дверь. Луч фонарика ударил в закрытые глаза бордовыми пятнами на чёрной плоскости.

- Джейсон? – спросил знакомый голос. - Смотреть будешь?Непривычно яркий свет собирался болью в висках. Смотреть на что? На дрожащее пятно лампы? На Чёрную Маску? У Романа были причины вламываться сюда: его пытались шантажировать и необоснованно обвинили в связи с несовершеннолетним. Но что тот хотел от Джейсона? Предлагал присутствовать при убийстве похитителей. Предложение звучало вполне в стиле Черной Маски. Джейсон помотал головой:- Я предпочел бы никогда их больше не видеть.В него прилетел махровый ком, оказавшийся домашним полосатым халатом, и дверь закрылась. Джейсон путался в полах, рукавах и собственных конечностях. Лицо жгло слезами, и губы позорно дрожали. Он инстинктивно нуждался в тепле и ласке, но продолжал оставаться предметом, который другие использовали в своих играх – животных и политических. От мягкой ткани пахло лавандовым кондиционером, домом и счастливыми семьями из рекламы. Было противно запихивать в чистую оболочку окровавленное и перепачканное тело. Мальчик едва успел одеться, когда в комнату вломились бандиты в чёрных масках. Те были тактичны и позволили ему передвигаться почти самостоятельно, опираясь на руки двух здоровых мужиков.

Тогда он жаждал утешения, и потому обиделся на Романа, неспособного провести с ним лишней секунды. Сейчас стало очевидно, что тот поступил очень внимательно: предоставил одежду, которую было легко надеть в любом состоянии, дал время собраться с силами, скоординировал людей так, чтобы было кому позаботиться о подростке, пока остальные занимались другим -- это была восхитительная продуманность человека, который сам регулярно кого-нибудь похищал.-- Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Давид, не вынимая из уха наушник, стоило Джейсону появиться в приемной. Он оглядел себя в огромном зеркале в золоченой раме, скинул промокший трикотажный капюшон и пригладил влажные волосы.- А почему я должен быть не в порядке?- У нас на парковке перестрелка.- Я не за рулем, - пожал плечами подросток. Будничный тон, которым сообщили о происходящем, не оставлял простора для бурной реакции. Перестрелки случались часто, но почти не оставляли человеческих жертв. Бандитам, как детям, играющим ?в войнушку?, больше нравилось потрясать оружием, чем убивать или умирать.

Джейсон снял верхнюю одежду и бросил на диван, который все еще стоял здесь, несмотря на то, что Давид настаивал на приобретении новой мебели и передаче имевшейся своей родне. Роман отказывался. Из принципа, конечно.Сам факт наличия у Давида родственников уже удивлял. Происхождение доверенного лица Романа Сиониса было окутано тайной - был он евреем, в соответствии со стереотипом "бухгалтера мафии", или армянином, или цыганом?- Чёрная Маска у себя?

- Он сказал, что ему все надоело, закрылся в комнатах, и запретил беспокоить, кроме как в экстренных случаях.Стрельба в здании не была экстренным случаем. Подобные инциденты стабильно случались раз в пару дней, как в дремучем средневековье, когда влиятельным дворянам было нечем заняться, кроме как нападать на замки друг друга. Джейсон оглядел украшенный ровными квадратами дорогих репродукций коридор, который упирался в лифт, ведущий в пентхауз.- Мне, значит, тоже к нему нельзя?

- Проходи, - пожал плечами Давид, не отрываясь от трансляций с нескольких камер на экране. - Ты же его сын.Поднимаясь, парень раздумывал над ситуацией. На его памяти подобное случалось впервые – Роман лично контролировал все, происходившее в разных уголках криминальной империи. Что Джейсон увидит наверху: горку пустых бутылок? оргию с избитыми проститутками? привязанный к стулу окровавленный труп?В гостиной было душно и тоскливо – на столе стояли две чашки с разводами кофе, а традиционные розы в вазах понуро опустили головы, но еще не начали осыпаться. Сюда не пустили даже уборщиков.В спальне на огромной пустой кровати лежало смятым комом черное шелковое белье, покрытое пятнами спермы и крошками сэндвича, который Джейсон ел на завтрак – ничего нового. Держались запахи пота и утреннего секса. Хотелось пошутить, что в такую постель даже шлюх приглашать должно быть стыдно, но -Он положил руку на ручку двери, ведущей в ванную, однако повернуть не решался. Роман Сионис не был человеком, склонным к суициду, но если бы решился, то сделал бы это максимально пафосно, при свечах, в ванне полной цветов и крови.Фух. Пусто.Никого не было и в комнате для гостей, на пороге которой подросток попытался вспомнить, когда в последний раз ночевал один, и в прилегающей душевой. Несколько дней назад он спросил у Романа, может ли все еще располагать отдельной комнатой, но тот только отмахнулся: ?Да брось, ты же мне не любовница! Ты мой сын?. Прежде, чем это спорное высказывание вызвало комментарии, он, перехватив ошарашенный взгляд Джейсона, задумчиво добавил: ?С привилегиями?.Оставалась только небольшая кухонька отельного типа, скромная пустота которой не вязалась с манерной роскошью остальной обстановки. Функционал этого помещения был ограничен: там можно было сварить кофе, приготовить салат или пару бутербродов.

Ого! Джейсон уловил запахи ванили, сдобы и какао.

По всем рабочим поверхностям были разбросаны вскрытые упаковки, рассыпана мука, расставлена грязная посуда. Босой Роман, в джинсах и расстегнутой черной рубашке, склонился над небольшим столом, аккуратно располагая красные кремовые розочки по поверхности черного глазированного торта с узором. Даже сломанная рука в гипсе не помешала ему сделать все красиво и аккуратно.Мальчик подошел ближе, разглядывая шедевр из-за плеча: ах, да - муэрте!

- Совсем психанул, да? – ошарашено спросил он.

- Надо же иногда расслабляться, - кулинар поднял на него тёплые золотистые глаза. В чертах его лица появилась расслабленная мягкость, и Джейсон наблюдал эту эмоцию и раньше, пару раз, после секса, но она никогда не длилась дольше нескольких секунд…Расслабляться, да? То есть выпивка, убийства с особой жестокостью и развлечения с девочками не приносили удовольствия, это была ежесекундная, упорная работа по поддержанию образа Черной Маски, не столько перед сторонними зрителями, сколько перед самим собой.

- Угощайся, - названный отец отодвинул один из стульев. Рукава и манжеты перепачкались в креме, но его совершенно не волновали такие мелочи.Не было сомнений, что торт удался. Тот всегда интересовался оригинальными сочетаниями вкусов, и бутерброды сооружалдалекие от традиционного сочетания хлеба-ветчины-сыра, но дальше его поварской гений продвигался редко.Однако сейчас Джейсону не хотелось сладкого. Гораздо больше занимала нетипичная картина - онсловно перенесся из мрачной башни Черной Маски в другое пространство, где не приходилось постоянно натыкаться на напоминания, что он имеет дело с криминальным боссом, в котором не осталось человеческого.Вдруг Роман сам устал от того, чтобы всегда быть злодеем, и поймет метания своего наследника, который так и не смог принять роль? Или, наоборот, он имел веские причины, чтобы оставаться плохим парнем, от осознания которых и Джейсону станет легче?

- Как именно ты объяснил наше родство? – спросил он,не проявляя никакого интереса к лакомству. – Ты рассказывал что-нибудь о моей матери?- Ничего, - пожал плечами собеседник. – Я не обязан ни перед кем отчитываться.Вдохновленное выражение лица снова сменилось бесконечной усталостью. Он убрал рукой со лба слипшиеся волосы. Утреннее происшествие с дилером не давало Джейсону покоя, да и с чего еще следовало начинать разговор? ?Я знаю, тебе тоже надоело быть плохим, давай раздадим все кровавые деньги бедным, а на сдачу построим театр, школу и нормальный бизнес?? Ха!- Но почему тогда твои люди плохо отзываются о ней?- Кто? – живая искра в Романе, стремительно угасала.– Назови имя, и он лично принесет тебе извинения. Но твоя мать принимала наркотики, а отец постоянно попадал в тюрягу. Их репутация вызывала сомнения и без моего вмешательства.От знакомых высокомерных формулировок стало тошно. Он только что видел, что собеседник может быть нормальным! Но окружающим демонстрировался только образ, откровенно уродливый, склеенный из фильмов про мафию, романтических традиций ?культа смерти? и тренингов по бизнесу! И даже Джейсон не относился к числу избранных, перед которыми тот мог бы открыться.Сегодняшняя ситуация лишь подчеркивала тенденцию, давно установившуюся в их общении. Черная Маска не озадачивался тем, чтобы предупредить мальчика, что кого-то должны были пристрелить у него на глазах, или что огромной партии наркотиков, за которую тот сражался с Найтвингом из последних сил, не существовало. Он не доверял Джейсону и не считал того близким себе человеком.Так какой смысл был во всей этой болтовне про сына?

?Ах, мой принц…?

У Джейсона Тодда были родители, которые любили его и доверяли ему, а теперь их имена смешивают с грязью на каждом углу. Да, мать употребляла вещества, но в остальном была доброй женщиной и любимицей соседей! Да, Уиллис Тодд всегда искал легкие и авантюрные способы заработка, но им двигало желание прокормить семью!- Мой родители пострадали из-за таких, как ты! – огрызнулся он, возвращаясь к разговору, – Отец пытался устроиться в автосервис, так и тот прибрали к рукам, чтобы разбирать угнанные машины! На Аллее Преступлений даже в школе учат грабить!- Ужасное место. Мог бы поблагодарить за то, что я забрал тебя оттуда.Роман встал из-за стола, проскрипев ножками стула по плитке, поднял тарелку с тортом и переставил её на кухонную тумбу, резким движением уронив на пол весь скопившийся там мусор. Момент был упущен, и от осознания этого Джейсона кольнуло в груди. Естественно, у Романа Сиониса не было раздвоения личности, один и тот же человек может сегодня печь вкусняшки, а завтра убивать людей, но –- Брюс Уэйн тоже усыновил сироту… - начал он, сжав кулаки.

Это была осознанная попытка задеть собеседника.Когда они, посмотрев все ролики с Бэтменом, которые можно было найти в тёмных уголках интернета, убедились, что в костюме летучей мыши бегает именно Брюс, радостный и конструктивный настрой Романа резко оборвался. Уэйн был ?сыном маминой подруги?, которого маленькому Сионису с детства ставили в пример, а теперь выяснилось, что тот преуспел не только в бизнесе, но и в боевых искусствах и борьбе с преступностью… Тёмный Рыцарь стал новым символом Готэма. Даже витрины сувенирных лавок заполняла продукция с его символикой.Джейсон полагал, что раскрытую тайну личности используют на следующий же день, но, наоборот, эта тема перестала подниматься даже в личных разговорах.- Не сказал бы, что ваш образ жизни сильно различается. Вы все время оказываетесь в одних и тех же местах.- Только он помогает людям, а не продает наркотики детям.- А кому их еще продавать? Треть потребителей составляют несовершеннолетние.К Роману вернулись пренебрежительные интонации. В некоторые моменты даже они доводили до истомы: ?Кто здесь самый хороший мальчик? Покажи, как ты любишь папочку, малыш!?, но сейчас подросток чувствовал себя обманутым, словно, играя в рулетку, поставил все на конкретное число, но шарик замер в соседнем секторе.

Можно было, как обычно, выбежать из комнаты, из здания, бросив напоследок пару обиженных фраз. Но стоило показать названному отцу, что его ?сын с привилегиями? способен на действия и поэтому с ним придется считаться, наконец! Плечо пошло вперед, локоть выпрямился, кулак взметнулся вверх. Под костяшками пальцев треснули гладкие пластиковые грани – слабый, размашистый, декоративный удар смял полимерный гипс на правом плече Романа.Джейсон отошел на шаг, и с ужасом посмотрел на собственную ладонь.Черная Маска всегда потакал несдержанности мальчика: разбитая в порывах гнева техника и побитые люди стали ежедневной рутиной, но это не означало, что он мог простить поднятую руку. Роман Сионис сделал шаг в сторону от ошарашенного парня и левой рукой нажал на кнопку интеркома, панели которого находились в каждой комнате кроме спальни.