IV. Роман (2/2)

О Господи! Когда речь зашла о Джейсоне, Роман напрягся, но дело приняло более мирный оборот, чем он предполагал. Предложение воспользоваться обширными связями Семьи имело смысл, но он всегда скептически относился к кооперациям. Была ли возможность развернуть обстоятельства так, чтобы Фальконе оказались в долгу перед Черной Маской, а не наоборот? Может, вытащить Римлянина?

С практической стороны этот вопрос стоило рассмотреть, но эмоциональной части его натуры была противна сама идея о вступлении наследника в брак. Джейсон принадлежал ему! Одним этим нелепым предложением Фальконе покушались на значительную часть его жизни, и -- Связать узами брака моего сына и Софию? – переспросил он, вставая из-за стола. – Вы серьезно? Подумайте: кто вы и кто я?Если верить фильмам про мафию, то в Италии не прощали подобных оскорблений. Черная Маска покинул деловой обед в гробовом молчании, даже его ребята напряженно оглядывались.

-Джейсон топтался по пустой парковке в своем любимом свитере с капюшоном.Сегодня его неформальный внешний вид вызывал скорее умиление, чем раздражение - пусть наслаждается маленьким протестом.- Разве так нужно одеваться в оперу? – спросил Роман, когда подросток устроился на переднем сидении его автомобиля.- А мне кто-то сказал, что мы едем в оперу? – огрызнулся парень, закрепляя ремень безопасности. Вспомнилось, как откровенно тот ласкал себя по дороге со злосчастного Дня Рождения: разгоряченный, покрасневший -

- Если бы ты всегда одевался прилично, такое предложение не застало бы тебя врасплох.Эта жесткая формулировка появилась не сама по себе, она была внушена Роману родителями: выходя ?в свет? всегда нужно выглядеть подобающим образом. Никак не удавалось вытравить прошлое из головы, даже физически уничтожив все связи. Если Джейсон хочет ходить так – пусть!В конце концов, согласно чекам заодежду, эта кофта стоила тысячу долларов.

- Мне пойти переодеться?- Не обязательно. Звездой программы будешь не ты, а исполнитель роли Лоэнгрина, известнейший итальянский тенор -Джейсон показательно потянулся. Было очевидно, что ему понравится.Мальчик тяготел к красивым местам, и монументальные красно-золотые интерьеры театра впечатлили его, хотя он пытался ершиться, оглядываясь: ?одни старпёры собрались?, ?можно, я посплю, пока толстые мужики поют на немецком??.Нелепая история Лоэнгрина оживлялась только парочкой отрицательных персонажей – Фридрихом и Ортрудой, которые были начисто лишены разумной мотивации, зато любили и поддерживали друг друга, и это был тот редкий случай, когда ?плохим парням? не отказывали в чувствах. Мысли, ощущения и ассоциации наследника можно было легко реконструировать: он улыбался, хмурился, сжимал и отпускал подлокотники кресла. Он – удивительно! – действительно принадлежал к миру людей, которыми и для которых создавались произведения искусства.Рядом с ним можно было почувствовать себя почти живым.Роман с детства был вынужден контролировать свои реакции, как минимум, чтобы избежать осуждения матери и отца, и в этом не было ничего сложного – испытываемые эмоции были слабы и невыразительны.Некоторые проявления поощрялись окружением, считались ?позицией силы? - гнев, агрессия, скрытность. Другие, связанные с излишней восторженностью или доверчивостью, наоборот осуждались.Стремясь влиться в высшее общество, родители уделяли внимание ?культурному просвещению?, и ими превозносились известные произведения, где на все лады воспевались те самые презираемые ?чувства?.

Став Черной Маской, Роман Сионис понял, что людям свойственно преувеличивать, называть смутное желание ?великой страстью?, а легкое неудобство – ?страданием?, но иногда, наблюдая за Джейсоном, чувствовал себя дефективным и ограниченным. Однако теперь парень был его, и все переживания тоже, и ради этого стоило послушать заунывные арии перед основным событием вечера.- Мне понравилось, пап.Названный сын стеснительно улыбнулся, послушно следуя рядом по проходам и лестницам театра – вниз, вниз. Щелкали автоматические двери, жужжали сканеры, молчаливо кивали неподвижные охранники, бледные и стоящие в тенях, но мальчик спохватился, только когда электрические лампы сменились свечами.- Куда мы идем вообще?Роман выдохнул. Он снял маску и отпустил своих бойцов после встречи с Фальконе. В коридорах пахло пылью и деревом, как в старых домах с привидениями. Он успокаивающе положил руку спутнику на плечо:- В прошлое.-Совы умели себя подать, хотя необходимость пробираться на их камерную вечеринку по задворкам театра, перегороженным пыльными портьерами, казалась излишней предосторожностью. Роман не хотел связываться с теми, кто имел дело с его родителями, для него важно было доказать, что он преодолел, превзошел: вместо семейного бизнеса он создал собственный, куда более впечатляющий по организации и размаху.Совы были в масках - забавная традиция тайных обществ.- Наш мальчик пришел к нам! – приветствовала мисс Пауэрс, сохранившая осанку своей молодости и вычурное платье тех же времен. – Потерянный птенец хочет вернуться в гнездо?Джейсон недоуменно повертел головой.

- Я обращаюсь к твоему папе, дитя, - ласково пояснила она. – Но с тобой тоже рада познакомиться, тем более, что вы, вместе с тем юношей, почти смогли докопаться до сути этой запутанной истории.Подросток фыркнул. Слово ?юноша? плохо вязалось с потрепанным образом Тони Зукко, а до понимания старческого высокомерия он еще не дорос.

- Твой приятель оказался чрезмерно самостоятельным, – пожилая леди помотала головой, и жемчужное ожерелье перекрутилось на тонкой морщинистой шее. – Надеюсь, вы не будете по нему скучать.

Роман постарался представить её лицо,почти прозрачное и измученное пластическими операциями. Он никогда не сталкивался Судом Сов в своей деятельности, и, учитывая её разнообразие, пришел к выводу, что тайное общество утратило былое величие, а то и вовсе перестало существовать.

Чёрная Маска слыл жестким и бескомпромиссным человеком, но на самом деле вести переговоры приходилось часто. В большинстве конфликтов ни одна из сторон не имела подавляющего преимущества или абсолютной правоты. На заре становления он был уверен, что быстро избавится от необходимости даже выслушивать чужое мнение, не то, что принимать в расчет, но строительство криминальной империи оказалось долгосрочным проектом.- Инициатива наказуема, - развел он руками, глядя в светлые глаза мисс Пауэрс, окантованные глазницами маски.

- Рада, что ты это понимаешь. Присаживайся, дорогой, и мальчик пусть присаживается. Я не одобряю шалости твоей бурной молодости, но то, что ты забрал ребенка себе после смерти матери – похвально и благородно.О как! Он был одним из объектов старческих сплетен, и это было бы смешно, если бы за плечом сплетницы не стояла машина смерти. Он упал на один из мягких диванов, похлопал по блестящему плюшу обивки, приглашая подростка присоединиться.- Дела у тебя последнее время идут не очень, не так ли? – продолжала мисс Пауэрс.

Джейсон коротко вздохнул, устраивая голову на плече у названного отца. Виной его сонливости были остаточный эффект от приема наркотиков и сухая, душная атмосфера в помещении.

Ребёнок выглядел расслабленным и спокойным. Интересно, если положить ему палец в рот – начнет ли тот медленно облизывать его во сне?

- Я вижу, опера совсем утомила мальчика. В своем нищем детстве он, наверное, не имел возможности приобщиться к прекрасному.В её голосе звучало столько презрения по отношению к происхождению подростка, что невольно хотелось вступиться за него. Родители Романа видели себя начинателями новой благородной династии, но судьбе было угодно, чтобы та ограничилась одним поколением. Роман не переживал об этом, он, лишенный блестящего образования и стати, вырабатываемый годами, постоянно виновато скрываемый от гостей, как урод или дегенерат, все равно не смог бы влиться в блестящее общество.- Родиться в нищете не так плохо, как закончить там свою жизнь.- Ты прав, дорогой. Давай отбросим формальности, и поговорим о нашем сотрудничестве.