1 часть (1/1)

В некоторых людях есть глубина, а в некоторых – бездна, в которую лучше вообще не заглядывать. Римуру Тэмпест явно принадлежит ко второму типу, так как внутри него скрыто целое измерение, в котором хранится запас маглиментов, лечебных зелий, выпивки и прочих необходимых в хозяйстве или попросту вкусных вещей вроде мороженого. А ещё там содержатся поглощённые враги, силы которых он изучает, и ждут освобождения друзья вроде дракона-Вильдоры, которому Римуру пока не в силах помочь.Есть там и особое место, созданное специально для его возлюбленной – Шизу Идзавы, поглощённой им по её собственной просьбе. Покинувшая мир живых но не мертвая, она покоится в глубинах его собственного карманного измерения – в самом сердце этого причудливого, внутреннего мира. Навечно ставшая его частью девушка продолжает существовать в виде призрака, застрявшего между двумя мирами. Она отдыхает в вечном сне, ожидая момента, когда любимый найдёт способ вернуть её к жизни в новом теле и покажет мир созданный им в её отсутствие. Мир, который Шизу больше не будет ненавидеть, и, может, сумеет полюбить.А до тех пор, в слизистых глубинах существа, что зовёт себя Римуру Темпестом, она наслаждается покоем и сладкими грёзами. В них Идзава видит Японию такой, какой запомнил её Сатору Миками – великой и процветающей державой, бесконечно далёкой от раздираемого Великой Войной преисподней, что осталась в её воспоминаниях. Видения, почти такие же яркие как сама Реальность.В них Шизу гуляет по улицам современного Токио, дивясь обступающим её со всех сторон дворцам из стекла и бетона, и поражаясь той интенсивности, с которой бьётся его пульс. Жизнь бьёт ключом в одном из крупнейших городов мира – вереницы автомашин вытягиваются в многокилометровые пробки, а потоки людей на улицах не редеют ни днём, ни ночью, когда город вокруг превращается в сверкающее созвездие, сотканное мириадами огней. Ярко освещённые окна многоэтажных зданий, зазывное мерцание рекламных вывесок и оранжевый свет уличных фонарей – всё это поражает воображение девушки, рождённой в XX веке. Чаще всего Шизу исследует незнакомый ей мир современной Японии в гордом одиночестве, но иногда Римуру просачивается в её сон, составляя любимой компанию. Вместо они гуляют по тенистым паркам и скверам, облюбованным романтичными парочками, или останавливаются в одном из многочисленных кафе и ведут неторопливые беседы обо всём на свете. Римуру делится с ней воспоминаниями о местах, в которых бывал и людях, что составляли ему компанию. Родственниках, друзьях и коллегах, навсегда потерянных для него. Это – одна из тех тайн, которые он поверяет только любимой. Ибо только она способна понять услышанное.Понять его скорбь о семье и родине, безвозвратно потерянных по воле неподвластных их пониманию сил. Шизу и сама прошла через это в начале своего пути, а потому она знает, как больно быть исторгнутой из привычной жизни и заново приспосабливаться к незнакомому миру Чужому, непонятному, пугающему. Для всех остальных Римуру Тэмпест – высшее, практически богоподобное существо. Надмировая сущность, низвергающая целые королевства по щелчку пальцев. Но Шизу знает, что под маской чудовища, скрывается обыкновенный человек. Её соотечественник, взваливший на свои плечи ответственность за судьбу чуждого ему мира.По сути, Римуру и Шизу идеально подходят друг другу. Дети одной страны, обречённые на изгнание в чужие земли и борьбу с наводнившим их злом, они подобны двум половинкам единого целого, которые не способна разделить даже смерть. Поэтому им так хорошо вместе. Никто другой просто не в состоянии понять, что пережил и через что вынужден был пройти каждый из иномирцев.Римуру ищет спасения в их близости и когда ему становится грустно и одиноко, он не тревожит тех, кто вверил ему свои жизни в надежде на лучшее будущее. Он спрашивает совета у Шизу, зная, что она всегда поймёт и поддержит его. Впрочем, он является к ней не только за этим. Было бы нечестно тревожит мечтавшую о вечном покое девушку лишь в поисках одного утешения для себя.Нет, Римуру приходит к ней ещё и потому, что ему нравится проводить время в её компании. Болтать на отвлечённые темы, и посещать воссозданные по памяти и воплощённые в этом призрачном мире иллюзий места из их прошлого. Однажды, он потратил полдня, чтобы объяснить Шизу, что такое компьютер и интернет, а потом ещё полдня, чтобы убедить её в том, что это чудо создано без применения магии, с помощью одной лишь силы человеческого гения. Идзава, ценившая такие вещи, была просто в восторге.Поначалу их встречи носили подчёркнуто-дружеский характер, но чем больше времени двое проводили вместе, тем сильнее становилось их влечение друг к другу. Глядя на добрую и милую девушку и такую родную девушку рядом с собой, Римуру всё отчётливее понимал что хочет быть для неё больше, чем просто другом. В реальной жизни он так и не решился перейти эту грань и сблизиться с кем-то, но после перерождения в слизь не собирался упускать подаренный Судьбой шанс и позволять трусости обречь себя на одиночество. Собравшись с силами, он признался любимой в чувствах и, страшно нервничая, пригласил её на свидание.Шизу, естественно, согласилась. С нежной и чуть насмешливой улыбкой она взяла его за руку и отвела в особенно место из своего детства. На холм, посреди которого стояла цветущая сакура. Старое дерево с мощным,извилистым стволом и обнажёнными из-за дождей корнями. На её ветвях как будто лежала пена. Сотни, нет – даже тысячи прекрасных, бледно-розовых цветов, растущих лепесток к лепестку создавали эту иллюзию. В лившемся с небес лунном свете могло даже показаться, что они слабо светятся в полумраке. Римуру был просто заворожен этим зрелищем. Маленьким кусочком Японии, который Идзава сохранила для них двоих.— Ты был со мной, когда я нуждался в этом больше всего... – тихо сказала Шизу, беря его за руку. – Ты спас меня от меня самой. От моей ненависти к этому миру и я всегда буду с тобой. Я – часть тебя, Римуру Тэмпест... нет, не так. Я часть тебя – Сатору!После этих она резко, одним порывом подалась вперёд и коснулась губами его губ. Первый в его жизни поцелуй произошёл под сакурой с девушкой, которой суждено было стать его с спутницей жизни. А потом они сидели обнявшись и любовались цветением при восходящей луне подобно влюблённым из старинной японской легенды. Тот вечер был идеален. Как и те, что последовали за ним.Вот так, постепенно, свидание за свиданием, они с Шизу стали проводить время, как обычная парочка. Походы в рестораны, совместные ужины, полные романтических изысков, и поцелуи под Луной и всё такое прочее. В нынешней форме Римуру – слизь, существо бесполое, но в царстве грёз, которое он разделяет с любимой, ограничение легко обойти. Физическая близость не является проблемой за гранью реальности. По правде говоря, они частенько занимаются любовью, жадно навёрстывая упущенное.Чаще всего Римуру выбирает для себя облик, который носил при жизни. Так привычнее и даже как-то правильнее – японка должна быть с японцем. Таковы традиции, от которых ни один из них не собирается отступаться. Впрочем, иногда, разнообразия ради, он приходит к Шизу в облике прекрасного юноши с кобальтового цвета волосами. В этом, безусловно, есть что-то глубоко порочное, ведь в этой форме он выглядит как мужская версия своей возлюбленной. Да ещё и более юная, к тому же. Если бы кто-то увидел их, он непременно решил бы, что Римуру сношается со старшей сестрой. Однако, здесь нет никого, кто мог бы осудить их.К тому же, Шизу нравится видеть, как его голубовато-серебряные пряди растекаются по постели, словно шёлковое покрывало, или заслоняют их от остального мира подобно мерцающей занавеси. Нравится запускать в них руку и протягивая между пальцами. Римуру слегка смущает подобное обращение, но он не противится, позволяя любимой делать со своими волосами то, что она хочет.А впрочем, он и сам он не без причуд, и иногда не против заняться любовью в своей естественной, слизеподобной форме. Когда такой момент наступает, он старается прийти незаметно, вливаясь в вечный сон Шизу тоненькой струйкой сознания. Если вести себя достаточно осторожно, Римуру, порой, удаётся застать её спящей. Есть в этом зрелище что-то милое и вместе с тем трогающее душу. Может у него больше и нет сердца, способного замирать от волнения, но каждый раз, когда парень смотрит на спящую Шизу, всё его желеподобное существо трепещет от молчаливого восхищения и затаённой нежности, которая ощущается приятным покалыванием.Шизу Идзава красива и обладает классической, ?азиатской? внешностью. Невысокий рост, стройное до грани хрупкости тело, изящные изгибы которого соблазнительно прорисовываются под простынями, длинные, прямые и жесткие волосы, обрамляющие бледное лицо.В её чертах – изящество фарфоровой куклы, но шрам от ожога под глазом смазывает впечатление искусственности, придавая её образу больше жизни. Да и классическая прическа с закрывающей лоб чёлкой и парой более длинных прядей по бокам головы выглядит несколько неряшливо. Пряди заметно растрёпаны, а чёлка подстрижена так, что острым мысом спадает к переносью.Шизу выглядит обворожительно. Обычно, одного взгляда её завораживающих, звёздно-серых глаз, горящих на белоснежном лице, достаточно чтобы очаровать Римуру. Однако сейчас они закрыты. Девушка всё ещё спит, пребывая в мире созданных её воображением и его памятью грёз. Тревожить её в такой момент – почти кощунство, но юноша всё же подходит и склоняется над неё.— Позволь, я потревожу тебя, Шизу, – раздаётся в тишине его соблазнительный голос и девушка, улыбаясь сквозь сон, шепчет:— Конечно... бери, что хочешь... – стоит прозвучать этим словам, как одежда на её теле теле растворяется, открывая его взору тренированное, но не утратившее женственности тело воительницы. Светлая, до мерцающей белизны,кожа резко контрастирует с чёрным шёлком рассыпавшихся до талии волос, окутывающих фигуру Идзавы подобно тонко выделанному, сверкающему плащу.Несколько мгновений Тэмпест любуется девушкой, а потом присоединяется к ней. Уже обнажённый, естественное. В этом мире покровы тканей являются лишь частью его образа, а потому от них можно избавиться по мановению пальцев. Щелчок и он замирает над возлюбленной позволяя их обнажённым телам соприкоснуться. Он слегка наваливается сверху, давая девушке ощутить свой вес и тепло, исходящее от искусственного тела, даже здесь остающегося лишь построенной из слизи имитацией, и приникает к губам. Целует – неторопливо, без спешки. Пласты слизи, имитирующей его губы скользят, идеально покрывая её рот изнутри и снаружи.В процессе поцелуй перетекает в нечто совершенно иное, когда слизь, из которой состоит тело Римуру, начинает набухать. Увеличивается в размерах и, обретя характерно-фаллическую форму, заполняет собой рот Шизу. Черноволосая испускает приглушенный стон, и голубоволосый ухмыляется в своих мыслях, искренне наслаждаясь звуками орально подавленной женщины.Они начинают как и любая другая супружеская пара в Японии – с неторопливого, обстоятельного секса в освящённой веками, миссионерской позе, однако в какой-то момент всё меняется. Человеческое обличье Римуру распадается, растекаясь по женскому телу волнами голубоватой слизи, по воздействию и ощущениям похожей на хорошенько разогретое, эротическое массажное масло.Волны мурашек, бегущих по спине девушки, почти сразу сменяется возбуждением. Она разваливается на кровати, принимая наиболее удобную и естественную, в таком положении, позу. Сексуальное влечение, исходящее от обернувшегося монстром юноши головокружительно в своей интенсивности и Шизу не остаётся ничего другого, как просто сдаться ему. Позволить кожуху полупрозрачной, похожей на сгустившуюся воду, субстанции скользить по ландшафту своего тела полупрозрачной мантией. Вязкая и жидкая в одно и то же время слизь расплющивается и течёт по постели, постепенно поглощая лежащую на ней девушку целиком.Покрыв Шизу по самые плечи Римуру останавливает своё наступление и замирает, с усилием поднимая часть своей массы так, что она начинает напоминать неправильный конус или капюшон. В этой форме у него нет глаз, но замершая на кровати красотка всё равно ощущает на себе взгляд любимого исходящий, кажется из всей поверхности его желеобразного существа, окутывающего её на манер жидкого одеяла. Помимо поверхностного зрения, Римуру обладает также и удивительно развитым осязанием. Аморфная поверхность его каплевидного тела чувствительна к мельчайшим вибрациям и изменениям температурного режима. Благодаря этому он может детально ощутить каждый изгиб, выпуклость и впадинку на теле Шизу. И отслеживать его реакции едва не лучше хозяйки.Кто-нибудь другой на её месте, наверняка счёл бы образ примитивной, движущейся биомассы абсолютно чуждым для обычной земной жизни и столь же пугающим, как и порождение какой-нибудь дикой планеты. Но девушка принимает его таким, какой есть.Меж тем нежные, обволакивающие объятья Римуру становятся более интенсивными. Поверхность покрывающей девушку слизи начинает рябить, как потревоженная вода. Биомасса поднимается приливной волной и, ещё плотнее накрывает Шизу, прижимая её к постели. Та напрягся, рефлекторно пытаясь вырваться. Та, кого прозвали Пламенеющим Монархом, не привыкла подчиняться кому попало. Она испытывает любовника на прочность и тот с блеском выдерживает испытание. Эластичная субстанция, в которую превратился Римуру, лишь слегка прогибается под противопоставленными ей усилиями, оставляя Шизу надёжно запечатанной внутри. Бороться бессмысленно – трепещущая живая материя лишена твердой основы, поддаётся под её руками, позволяя им проходить сквозь себя, ещё глубже увязая в эластичной, сжимающейся словно толща воды массе. Шизу может быть сколь угодно сильной, но пытаясь играть в сопротивление она лишь погружает пальцы в студенистую массу, как в мягкий, разбухший кисель, который обволакивает и удерживает её, оставляя похороненной в своих глубинах. Исход борьбы предсказуем и в этом, по большому счёту, нет ничего удивительного. Это его мир и здесь Тэмпест властвует безраздельно. Шизу остаётся только принять его власть над собой.Не без чувства ущемленной гордости, вызванного пониманием что любимый, фактически, поглощает её, делая частью своей сущности – этой трепещущей студенистой массы, сверкающей в призрачном свете, наполнявшем тусклое измерение сбывшихся грёз. На мгновение ?капюшон? нависающий над лицом девушки, принимает форму юношеского лица с нарисованной на нём, похожей на смайл улыбкой. Римуру даёт любимой понять, что на этом шутки заканчиваются и начинается серьёзная игра. Масса слизи сдвигается вверх, тянется между коленями девушки. Скользит по её животу, который вздымается и опускается в удовольствии. Ноги Шизу раздвигаются ещё шире, позволяя лентам слизи перетекать по своей промежности в имитации непристойного облизывания . Ощущение такое, словно огромный и неестественно-гладкий язык движется от лобка к ягодичной щели и обратно. Без остановки.Шизу чуть слышно стонет, заводясь от столь изысканной ласки, а Римуру, отметив её положительную реакцию на свои действия, продолжает елозить по гладкой коже. Он снова и снова имитирует лизание, заставляя возлюбленную изгибаться внутри своего тела. Впрочем, его ласки не ограничиваются одной лишь промежностью – бесформенная, похожая на голубовато-прозрачный гель,субстанция дрожит и трепещет по всей поверхности женского тела, облизывая каждый сантиметр покрывшейся мурашками кожи.И с каждым новым его движением, с каждой судорогой обжимающего со всех сторон полужидкого кокона, Шизу всё яснее испытывает нарастающее чувство ни с чем несравнимого удовольствия. Никто и никогда не ласкал её так – нежно и вместе с тем основательно. Никто не был так внимателен и настойчив в непримиримом желании порадовать её, и доставить удовольствие. От этих мыслей по телу Шизу разливается приятное тепло. Она дрожит в ожидании большего, с каждым движением постанывая всё громче.Вот тут-то Римуру и решает, наконец, запустить щупальца удовольствия в её тело. Тонкие усики слизи просачиваются между увязших в основной массе, широко расставленных ножек, и проникают сквозь пышущий жаром вход. Поднимаются вверх по любовному каналу, червеобразно извиваясь и стимулируя чувствительные стенки осторожными, исследующими прикосновениям и. Шизу выгибается на постели, вонзая пальцы в опутывающее её живое желе, но оказать какое-то влияние на процесс не в состоянии.Дряблое, вещество мужского тела даже не сопротивляется. Да, в порыве страсти девушка может царапать и разрывать его плоть, но Римуру не беспокоиться об этом, знать что ничего у неё не выйдет Пружинящая поверхность слизи нас только пластична, что поддаётся под пальцами. За неё нельзя даже ухватиться или сжать руками. Нельзя сдавить. Она просто ускользает от схваченной в плен девушки чтобы затем вернуться на место и затвердеть. Римуру может сжиматься и разжиматься по своей воле, превращая свое тело в кокон. В тюрьму удовольствия для возлюбленной, из которой он не собирается выпускать её сегодня. Ни за что на свете.Тонкие усики слизи движутся в теле Шизу. Вторгнуться в её тщательно лелеемую плоть и распоряжаются ею по собственному усмотрению, воздействуя одновременно на каждую из чувствительных точек влагалища. Создавая бесконечный цикл удовольствия. В сочетании с непрекращающимся облизыванием по всей поверхности кожи девушка чувствует себя так, словно крошечные щупальца любимого проникли прямо к ней в мозг, и высасывают из него всё, кроме сырой, первобытной похоти. Центры удовольствия в её мозгу готовы взорваться, но Римуру не спешит доводить её до точки экстатического блаженства, продолжая удерживать на грани.По телу девушки пробегают всё новые и новые волны дрожи. Слизь Римуру врывается в её тело уже в виде одного гибкого жгутика, выскальзывающего наружу ещё более влажным. Его движения в сочетании с безостановочной стимуляцией клитора, осуществляемой студнеподобными складками, заставляет её лоно конвульсивно сжиматься вокруг толстого и скользкого пришельца. Слизь размазывается по лепесткам её нижних губ подобного тёплому, лижущему варенью, а тонкие жгутик ласкают бугорок страсти, ловко и деликатно обвиваясь вокруг него, чтобы сжимать и тереть. Все эти невероятно тонкие и искусные манипуляции приводят Шизу в восторг, срывая с её губ бессвязные стоны и заставляя бесконтрольно выгибаться, в ограничениях из слизи.Римуру, изучивший все её особенности и предпочтения после поглощения, знает, как доставить любимой удовольствие. Её горячие стоны служат музыкой для его ушей, а потому он оставляет её в подвешенном состоянии на какое-то время. Запутавшаяся во влажной, сосущей хватке слизи, Шизу не видит и не ощущает ничего вокруг. Всё её внимание сосредоточено лишь на влажных псевдоподия, массирующих её грудь, живот ноги и промежность. Импровизированные отростки, выпущенные желатиновой массой, дрожат на поверхности её тела, обнимая словно десятки хватких ладоней, касающиеся её тела во всех местах... одновременно...Покрытая вязким слоем полупрозрачной жидкости девушка стонет в бесконечных, усиливающихся муках предоргазменного состояния и в тот миг, когда они становятся невыносимы, Римуру наконец-то дарует ей наслаждение. Один из его усиков скользит между ягодицами Шизу, уверенно раздвигая мясистые холмики и добираясь до сморщенного колечка ануса. Его толщина не превышает указательного пальца, а потому он легко проникает внутрь. Просачивается, не обращая внимания на вставшую на пути преграду. Боль, почти сразу сменяется удовольствием, когда этот отросток принимается шевелиться и тереться об её внутренности.Отыскивая те места, прикосновения к которым заставляют её напрячься от удовольствия, Римуру сосредотачивает внимание на них. Это, одновременно с движением постепенно увеличивающегося в размерах тяжа, движущегося во влагалище создаёт потрясающее ощущение наполненности. В голове Шизу словно срабатывает переключатель и она погружается в экстаз, которого так долго не могла достичь. Слабый, сосущий звук слепленных тел тонет в крике сотрясающего душу оргазма и эхо подхватывает его, бесконечно разнося в пустоте. Девушка растворяется в чистом, безграничном удовольствии, заполнившим собой всю Вселенную......проходит Вечность, прежде чем она возвращаться к реальности, с удивлением ощущая с какой силой её сердце бьётся о рёбра. Его болезненная пульсация становится первым из медленно проявляющихся ощущений. Вторым становится тепло обнимающих её рук. На теле Шизу, а так же на её волосах и постели не остаётся и следа слизи. Вся она собралась в теле хозяина, вновь вернувшего себе человеческий облик. Римуру лежит на спине, обнимая её двумя руками и притягивая к себе. Девушка не возражает и устраивается у него под боком, склонив голову на плечо любимого. А его серебристо-голубые волосы служат им покрывалом.Эта мысль заставляет Шизу улыбнуться сквозь накатившую сонливость. Сейчас ей настолько хорошо, что лучше быть уже просто не может. Поэтому брюнетка принимает решение вернуться ко сну, прошептав напоследок чуть слышное: ?Люблю тебя... Сатору...?.Но прежде, как её сознание гаснет, поглощённое бескрайним морем чернейшей пустоты, девушка успевает услышать ответное:— Люблю тебя сильнее, Шизу... – и ощутить нежное прикосновение губ к своему лбу. Идзава вновь улыбается. Она верит Римуру.Верит в то, что их любовь сильнее смерти, и что однажды любимый обязательно найдёт способ вернуть её к жизни. А до тех пор Идзава будет наслаждаясь вечным покоем, от которого он, время от времени, будет пробуждать её, чтобы насладиться её обществом и провести в её компании несколько незабываемых часов. Такая вот у них двоих вышла посмертная любовь.