1 часть (1/1)

—?Мы разрушили не только материальную часть мира, но и тонкую, невидимую. Душам некуда деваться теперь, и они остаются… в Метро. В этих… трубах…Артём устало брёл по заброшенному тоннелю, заполненному лёгкой дымкой от испарявшейся с чугунных тюбингов влаги, содрогаясь то ли от сырого, могильного холода, то ли от вновь накатившего потока бесчисленных воспоминаний, образующих в нейронах поражённой радиоактивными изотопами памяти проклятое кольцо Мёбиуса. В этом кольце и застрял рейнджер, каждый раз неминуемо возвращаясь в его начало, ежесекундно переживая беспорядочные обрывки кинолент из памяти так, словно это из раза в раз происходило наяву. Глаза нервно бегали по густому туману, вылавливая из мглы, сквозь которую не пробивался даже ледянящий душу свет фонаря, угасая где-то в полуметре от человека, любое резкое движение.Артём слышал их голоса, доносящиеся из старых ржавых труб. Он слышал жалостливые крики с просьбами помочь, спасти от одиночества, жмурясь от горьких до тошноты слёз, застилавших колючим покрывалом глаза, слышал и грязные проклятия, желающие ему смерти, обречённо склоняя голову. Гадкое место. Ад пуст. Все твари здесь. Как же ты был прав, Хан.Рейнджер прошёл ещё с добрую сотню метров, оказавшись в самом сердце странной туманной аномалии. Прислушался, пытаясь понять, не прячется ли где-то в его вязких лапах какая-нибудь тварь, и, ничего не услышав, облегчённо присел на ледяные шпалы, расслабленно расставив ноги в стороны. Белое марево, кажется, поглощало все звуки вокруг. Артём не слышал даже шума собственного дыхания. Вряд ли упыри полезут сюда. Это даже для них слишком поганое место, в котором происходят необъяснимые, страшные вещи. В нос били гадкие, острые запахи затхлого отсыревшего бетона и ржавого железа, от которых становилось тошно.—?Я знаю, ты здесь,?— взволнованно выдохнул в туман Артём, призывно расставив руки,?— Ты можешь меня убить. Я весь твой. Специально пришёл.Пелена вокруг отозвалась лишь угрюмой издевательской тишиной, и сгустилась ещё больше, так, что спартанец уже не видел дальше своего носа.—?Ну же, выходи! —?более смело заорал парень, чувствуя, как замирает в ожидании сердце.Туман хищно поглотил и этот крик, не позволив родиться наглому эху. Снова тишина. Рейнджер закрыл лицо руками, тихо зарычал себе в ладони, с трудом сдерживая отчаянные слёзы. Он специально пришёл в это место, где, со слов Хана, можно встретить души умерших в разные годы людей. Пришёл зря, заплутал в этом проклятом месте, не нашёл то, что пытался. Неудачник.—?Главное?— очень сильно хотеть этого, Артём,?— вспомнились слова старого мудреца, громко брошенные вслед убегающему в неизвестность по скользкому тоннелю парню,?— Пойми, что ты хочешь от него узнать.—?Я хочу,?— зло зашипел спартанец, хватаясь руками за голову, с такой силой впиваясь пальцами в свои жёсткие волосы, словно мечтал вырвать их с корнями. Поражаясь своему безумию, парень начал медленно, в сумасшедшем припадке, покачиваться из стороны в сторону, нервно посмеиваясь,?— Я хочу увидеть его, Хан. Я хочу оказаться рядом. Почему у меня не получается?..Из грустных глаз хлынули, не сдерживаясь более в тесных слёзных мешочках, мучительно горькие горячие капли, прокатились по лицу, заставляя ледяную кожу гореть от быстрых приступов жара, исчезающих так же стремительно, как и появлялись. Солёная влага с жадностью самого отпетого вора отбирала у парня самое главное?— надежду, теплющуюся в его выстраданном сердце. Артём обессиленно плакал, не пытаясь утереть жалкие крокодильи слёзы. Плечи мелко подрагивали, обнимая одинокого человека, тело которого было насквозь пронизано нестерпимой душевной болью, бороздившую кровеносную систему организма.—?Чего ревёшь? —?словно гром среди ясного неба, раздался из тумана знакомый до ужаса голос покойника над ухом,?— На тебя не похоже, Д’Артаньян.—?Паша? —?радостно прошептал Артём, мигом успокаиваясь. Дрожащие от невозможной реальности происходящего руки медленно потянулись к тёмно-синей куртке, желая ощутить пальцами знакомые сплетения нитей,?— Ты всё-таки пришёл.На нём не было ни единой царапины, словно он и не погиб вовсе, а ушёл на долгое время в подполье, забрался подальше в подземные катакомбы, чтобы зализать свои раны, и затем снова объявился, во всей красоте показавшись бывшему товарищу. Единственное, что ставило под сомнение реальность его существования?— глаза. Они были совершенно пустыми, прозрачными, словно горный хрусталь. В них не было ни капли души. Просто восставшая из могилы оболочка человека, сидевшего на холодных рельсах рядом.—?А не должен был? —?невозмутимо отозвался майор, подаваясь навстречу,?— Я, конечно, первое время был зол на тебя за то, что ты на Красной Площади так со мной поступил…—?Прости,?— снова захлёбываясь слезами, прошептал рейнджер, перебив Морозова, и бросился к нему на шею, сильно прижимаясь влажным от слёз лицом к морозной щеке майора, от которой едва ощутимо веяло гнилью,?— Я очень жалею об этом сейчас. Я тебя похоронил после того, как оправился от атаки твоего начальства на Д-6. Меня врачи с того света еле вытащили.Морозов хмыкнул, перехватил руку Артёма, обнимавшую его, и аккуратно сплёл свои ледяные пальцы в замок с перстами бывшего напарника. Покрытые инеем конечности свободной руки нежно погладили рейнджера по волосам, приводя в порядок взъерошенные в недавнем безумном порыве каштановые пряди.—?Я видел,?— беззаботно, ласково рассмеялся мужчина, не отвлекаясь от своего дела.От этого смеха у спартанца перехватило дыхание. Как же это страшно?— говорить с покойником. Чувствовать его каждой клеточкой кожи. В голове проносились редкие моменты их с Павлом близости, тёплое дыхание над ухом, осторожные прикосновения пальцев, томные взгляды, которые рейнджер старался упорно не замечать. Это всё вмиг было уничтожено самим Артёмом. В тот злосчастный день у стен Кремля. Он не смог простить предательство майора, бросил его погибать в склизских пальцах жутких, искалеченных ядерной войной тварей, желавших забрать к себе ещё одного несчастного. Артём тогда развернулся и ушёл, упорно не реагируя на тошнотворные до отчаянной дрожи в коленях крики умирающего Морозова. Он ушёл. Он помог проклятым самим Господом душам прибрать к своим обугленным цепким рукам любящего его человека. Такое невозможно принять. Невозможно простить. Но Паша… Он простил.—?Я, признаться, думал, что ты уже не придёшь,?— прошептал майор, ледянящим душу дыханием обдавая макушку парня. Легко коснулся холодными губами волос Артёма. Водрузил на них свой широкий колючий подбородок, и с новой силой зарылся обледенелыми пальцами в каштановые пряди,?— Мне одному тут очень холодно.Рейнджер вздрогнул, слегка отстранился, обеспокоенно посмотрев в пустые глаза. Кошмарный, бесформенный взгляд не выражал абсолютно ничего. Нет, это не тот Паша. Это совершенно другой человек. Да и человек ли вовсе?—?Ты хочешь, чтобы я остался? —?подавив дрожь в голосе, спросил Артём.—?Хочу,?— в безумной улыбке оскалился майор, касаясь мёрзлыми губами губ парня.Рейнджер неумело, растерянно ответил на поцелуй, закрыл глаза, отчаянно прижимаясь к телу мужчины, в надежде ощутить знакомый, родной запах, но почувствовал лишь омерзительную вонь гниющей плоти.Секунда?— и напротив парня сидит уже не человек, а жуткая, страшная до потери сознания полупрозрачная тварь с лоснящейся белой шерстью, скалящая свои длинные, острые клыки, торчащие из зловонной пасти, в сторону шокированного парня. Кажется, в этот момент Артём приобрёл ещё не одну сотню седых волосков на вставшей дыбом шевелюре.—?Будь осторожен, туман не прощает ошибок.—?Останься со мной, Артём, мне страшно,?— каверкая на свой манер голос майора, клокочет, заходясь в неистовом вое, неизвестный мутант, пытаясь дотянуться своими кривыми когтистыми лапами до лица парня.—?Если что вдруг случится, беги хоть куда, молись хоть Дьяволу, хоть Богу, и ни за что не оборачивайся.Артём подрывается к места, чуть не оступившись, вляпывается ногой в скользкую лужу со зловонной жижей, расстилавшуюся между шпалами, и, окончательно теряя рассудок, бросается прочь, на ходу перезаряжая ?Убойник?. Впереди?— бесконечная мгла, сквозь которую проглядывают смутные очертания убегающих вдаль замшелых рельс, морозный, сырой воздух, и ненавистная, но такая частая для московской подземки неизбежно близкая гибель. Позади?— огромная, больше человеческого роста, ужасающая тварь, преследующая неосторожного человека, забредшего в её владения.Перебрав в голове все возможные пути отступления, рейнджер понял, что бежать ему некуда. Только вперёд, и никуда больше. Артём не знал никаких молитв, не верил в Бога, он просто отчаянно просил отпустить его, оставить в покое, следуя в порыве ужаса не только наказам Хана, но и своему собственному желанию жить. Не такой смерти он себе хотел. И не так быстро.—?Артём, ну почему ты не хочешь быть со мной? —?вновь слышится сзади, почти у затылка, грустный голос Павла,?— Я не могу без тебя!Мутант, очевидно, поменял тактику, снова приняв человеческий облик.—?Потому что ты мёртв! —?сам себе кричит до хрипоты рейнджер, не останавливаясь. Из глаз опять катятся, улетая в горький туман, бесчисленные слёзы, вспышками молний отдавая в кипящие от выброса адреналина виски Артёма. Парень закрывает красные от напряжения глаза, и наощупь, повинуясь инстинктам, мчится вперёд.—?Господи, пожалуйста, спаси меня,?— сквозь слёзы сипло умоляет спартанец, перепрыгивая шпалы одну за другой.Туман сгущается вокруг, тормозит движения, давая возможность неизвестной твари подобраться ближе к своей жертве. Внезапно удача оставляет человека, и Артём спотыкается, грузно падает, счёсывая влажным щебнем выставленные вперёд ладони до крови. Дробовик с грохотом улетает куда-то вперёд, пропадая во мгле, а фонарь, дававший последнюю надежду на спасение, резко гаснет. Над готовой расколоться на части головой раздаётся победный рык. Рейнджер до хруста костей сворачивается в клубочек, ещё сильнее сжимая веки, надсадно кашляет, морщась от страшной боли в правом боку:—?Я не хочу умирать.***—?Я же тебе сказал, Артём,?— ободряюще говорит Хан, двигая к сидевшему за узким столиком мрачному, убитому горем рейнджеру, за пару часов постаревшему на добрый десяток лет, эмалированную железную кружку с рисунком в красный горошек со свежим, горячим грибным чаем внутри, от мутной шоколадной кромки которого ползёт ввысь ленивая тёплая дымка, приятно щекотавшая ноздри,?— Туман не прощает ошибок. Я вообще удивлён, как он тебя отпустил. Тебе крупно повезло.В уютном полумраке просторной подсобки, освещаемой мягким светом керосиновой лампы, стоявшей на столе, на светло-синей, потрескавшейся от времени краской, шмотами свисающей со стен, пляшут причудливой формы тени, скаля свои хищные пасти в сторону Артёма, испуганно озирающегося по сторонам.—?Ты не бойся, оно за тобой не придёт,?— заметив страх в глазах юноши, продолжил успокаивать несчастного Хан,?— Думаю, и ты к нему не сунешься больше. Что ты просил, когда туда пришёл?—?Я… —?запнулся Артём, собираясь с мыслями,?— Я просил остаться, побыть с Пашей рядом.Дрожащими руками, закутанными в серые, выстиранные частым кипячением, не раз использованные бинты, парень резко притянул к себе кружку, чуть не расплескав чай, и сделал несколько шумных глотков, обжигая рот и гортань кипятком. Зашипел от боли, отодвигая напиток в сторону.—?У меня до сих пор такое ощущение, что за мной кто-то смотрит,?— поймав сочувствующий взгляд старика, прошептал рейнджер, слабо ворочая обожженым языком.—?Тебе кажется, Артём, я понимаю, как ты был напуган,?— вздыхает Хан, поднимаясь со стула.Мудрец неслышными шагами бредёт к железному шкафчику, намереваясь достать с одной из полок какое-то лекарство, пока малахитовые глаза парня с нескрываемым ужасом смотрят под потолок комнаты, в дальний угол, где из-за ржавой решётки вентиляционного хода на Артёма смотрят в хищном, безумном прищуре чьи-то льдистые голубые глаза.