Часть 10. Игра. (2/2)

- А я солидарен с вашим капитаном! – поддакнул Арчи.

- Вы когда успели… спеться? – первый обрел из нас дар речи Эдди, в глазах которого читалась явная паника. С чего бы?

- Ну… Я ему кое-что показал… - смущено отвел взгляд Арчи, почесав в затылке.- А я потом ему кое-что сделал… - то же смущено отвел глаза Антонио, мило краснея. И вдруг рука Арчи легла на коленку Антонио, нежно ее погладила, а тот, вместо того, чтобы возмутиться, положил свою руку поверх его и переплел пальцы. Лицо Эдварда сначала перекосило удивление, потом ревность, потом гнев. На него стало страшно смотреть. Я-то понимал, что Арчи шутит, а Грациано показывал, что они с Арчи на одной волне. От прилюдной сцены ревности спасло лишь появление тренера, при котором мы притихли.

- Мистер Рэмси, Ciao*! – помахал ему вдруг Антонио, да так живо и радостно, что я уж подумал, будто они хорошие знакомые.

- Ах, ты голубая тварь, а ну пошел отсюда! Ты чего здесь ошиваешься?! – разразился вдруг тренер такими ругательствами, от которых даже Арчи вжался в кресло, не то что мы, смирные. Антонио же с улыбкой смотрел на него, и, прервав его речь, глубоко вздохнул.- Десять лет мне этого не хватало! – Грациано вдруг перегнулся через перила, отделяющие трибуны от площадки, и поцеловал мистера Рэмси в щечку, тут же вставая и быстро уходя, куда-то наверх. Тренер крикнул на итальянском такое, что мы с Арчи покраснели.

- Я, вообще-то, знаю итальянский… - робко так напомнил я, за что меня лишь снисходительно потрепали по волосам.

- Я уверен, ты уже и не такое слышал! – раздраженно буркнул он. Зато поведение Грациано возымело нужный для меня эффект: я пошел на площадку, а Эдварда, как того, кто притащил сюда Антонио, обещали выпустить во время большого перерыва. Я уже готов был в любви признаться этому мужчине! Правда, вызывало сомнение то, как они спелись с Арчи. Неужели Грациано и вправду расписался ему на члене? Это вызывало и смех, и удивление.Игра началась. Чарли отбил мяч нам. Шестой ловко передал его мне, но я даже и шаг сделать не успел, как меня ловко так подсекли. Какой у нас замечательный пол! Я уже поднимался, когда неожиданно понял, что мне помогает Эдди, и так противно шепчет на ухо «Тренер сказал, что меняемся». Спорить было глупо, и так я, давший прекрасное начало игры, за три секунды оказался на скамейке.

- Слушайте, а мой Эдди-то подлый! – внезапно раздался у меня над ухом голос Грациано. Тренера по близости не было, и Антонио на свой страх и риск (судя по тому, что мистер Рэмси обещал с ним сделать) подсел обратно к Арчи.

- Почему Вы зовете его Эдди? Ему же это не нравится, - удивился я. Так странно было разговаривать с мужчиной высокого статуса обычно. Грациано пренебрежительно махнул рукой.- От того и не нравится, что я его так зову. Хотя, когда мы одни все чаще стал называть Эдо, - поделился он. – И не обращайся ко мне так уважительно! Я в самом расцвете сил! – возмутился он, и я смущенно захлопал ресницами, как бы извиняясь.

- Эдо звучит, - довольно улыбнулся Арчи. – Эдвард, нет! Ах ты, скотина голубая, да что же ты делаешь?! – расстроено взвыл Арчи, когда Эдвард под кольцом дал отобрать у себя мяч. Антонио засмеялся.- Ты тоже гей, почему же ты его зовешь голубым? – уточнил он, улыбаясь. Мы плавно перешли на итальянский, чтобы не смущать рядом сидящих. Меня немного удивило, что Антонио известен этот факт, но возможно, что Эдвард рассказывал ему все.- Мы с ним бисексуальны, - поправил я. Антонио забавно усмехнулся.- Вы такие прекрасные мальчики. Может, развлечемся вместе вечером, м? – игриво предложил он. Я засмеялся, Арчи усмехнулся, посмотрел на меня, а потом схватился за волосы. Я взглянул на площадку. Нам забросили трехочковый, причем это был как-то низенького роста пацан, а Эдвард, с его-то ростом, был рядом и ничего не сделал. Никакого блокшота!

- Что он делает на площадке, а? – удивленно спросил Грациано. – Я в баскетболе, конечно, разбираюсь довольно плохо, я больше теннис люблю, но допустить этот бросок разве можно было?- Нельзя! Нельзя-нельзя-нельзя! – закрутил я головой. Прошло пять минут, а счет уже 0:7! Да как так?! Я не мог кричать из-за боли в горле, но внутри все кипело и разрывалось от досады. Арчи нежно погладил меня по голове.- Не переживай! Будет перерыв, тебя выпустят, и вы наверстаете упущенное! – подбодрил он меня.- Мальчики, да вы встречаетесь! – ахнул вдруг все еще по-итальянски Антонио. – И не смейте мне говорить «нет, мы не встречаемся»! – отрицательно махнул он на нас рукой. – Я так же обращался с капитаном футболистов в этой школе! Мистер Рэмси может подтвердить – он нас застукал с ним в раздевалке!

- А нас не застуууукал, - довольно протянул Арчи, но, правда, мы сильно покраснели. Было немного неловко, что поняли о наших отношениях, но это ведь был Антонио, а перед ним не страшно. Он же гей, он поймет. Однако, как он нас застукал-то? В чем? Но на заявление Арчи лицо Грациано вдруг вытянулось, он помотал головой, шепча «не может быть», хватался за волосы, а потом наклонился и поманил нас обоих пальчиком. У него были очень красивые и ухоженные пальчики, кстати. Я уверен, что он занимался музыкой в детстве.

- Ребята, вы, правда, встречаетесь? – шепотом спросил он, с сомнением осматривая нас, будто искал подвох в наших честных глазах. Мы с Арчи, сдвинув брови, переглянулись. Зачем он переспрашивает? Я кивнул Арчи, давая ему слово.- Да. Ты же сам это только что сказал…- Я шутил! Пресвятая дева Мария, я же шутил!!! – тихо вскрикнул он, в панике смотря на нас и отползая. – Вы же два капитана, как вы могли! Вы не оставили девушкам ни одного шанса! Да и Эдварду тоже! А какого хрена был затеян спор?! Кевин, ты знаешь про спор – по глазам вижу! – пылкий нрав итальянца медленно набирал обороты: все больше жестикуляции, больше эмоций на лице, голос постоянно менял тональность и интонации. – Вы собирались моему мальчику сердце разбить?! Да вы ничем…- Антонио, это кто там твой мальчик? – прервав его, подошел к нам тренер. По его лицу было видно, что слышал он лишь последний отрывок речи, а то бы нам с Арчи не поздоровилось. Как выяснилось, мистер Рэмси не любил другую ориентацию, кроме «правильной».

- Э… - замолк Грациано. – Эдо, - смущенно и мило приложил он пальчик губам. Первая четверть игры прошла, и я радостно встал, подталкивая тренера на выкрик:- Замена! Ах, это сладкое чувство мести меня когда-нибудь точно убьет. Я и подумать не мог, что мстителен настолько, чтобы подставлять человека под удар, с которым накануне целовался. Нет, с Арчи бы я такого не сделал, а вот Эдвард сейчас разбирался с мистером Рэмси. Антонио и мой любимый ушли разговаривать куда-то отдельно. Меня мучил страх и любопытство одновременно, ведь я так и не узнал, почему Антонио сблизился с Арчи! Стоило мне выйти на площадку, как дух команды поднялся. Однако, не только моей. Противники уже поняли, что команда держится на мне и всячески пытались вывести меня из игры, в частности и официальными путями. В течение следующей четверти наш счет стремительно увеличивался, мы шли от соперников с преимуществом в десять очков. И мне становилось хуже. Я начинал путаться в ногах, плохое зрение окончательно подводило, поэтому я дал пас на трехочковый не Чарли, а Шестому, который их бросает неудачно. Слабость накатывала с новой силой. Команда это видела и старалась меньше на меня играть, еще и притом, что противники явно не понимали моего состояния и везде меня блокировали, хотя нужно было блокировать кого угодно, но не меня. К концу второй четверти мы оторвались на двадцать очков, но с площадки меня утаскивал Шестой – сил двигаться просто не оставалось.

- Кевин, ты только не умирай! – озабоченно говорил Чарли, махая на меня чем-то. Было легче. Воду пить было больно, поэтому я все равно много не выпил. Где-то в стороне я слышал возмущенный голос Эдди:- Я не понимаю вас. Главное, чтобы он был на площадке, и вы играете хорошо. Стоит ему сесть, и у вас будто ноги отнимаются! Он просто человек! Он не ваш талисман!- Он капитан! – возмущался Чарли. Это маленький рыжий мальчик, единственный не наш одногодка в команде, набрался такой храбрости, что посмел ударить Эдварда в живот. Нет, я не имею в виду, что Эдвард вызывал такой страх, просто Чарли – наше солнышко, которое и мухи не обидит, а тут так раз – и драться! Еле оттащили драчуна от бедного Каллена, который от шока даже ответить ему не мог.

- Так. Раз Шепард с Калленом не ладят, я на свой страх и риск выпускаю вас двоих, - строго осмотрел нас, особенно меня мистер Рэмси. Я виновато опустил голову. Зная свое слабое здоровье, мне не следовало вчера так много пить. Да, проблем было бы в разы меньше!

- А если мы не ладим, то зачем? – удивленно спросил Каллен.- Эдвард, ты играешь, так же как и я, а я сейчас почти не могу ничего сделать. Без меня на площадке ты тоже играешь плохо.- Паршиво, - поправил меня тренер, сверля взглядом Каллена. – Шепард для тебя будто стимул какой-то. Без него ты делаешь ошибку на ошибке.

- Скажи «ам!» - появился Арчи с кружкой, в которой была налита желтая, едко пахнущая лимоном жидкость. Я скривился, – ненавижу все эти порошки, – но послушно взял чашку и выпил все ее содержимое.

- Пришлось ехать в аптеку, у нас ничего в медпункте не оказалось! – развел руками мой любимый, смотря на тренера. Как же он обо мне заботиться. – А вы оторвались, я смотрю! – довольно улыбнулся он. – Грациано уехал, - будто предупредил вопрос мистера Рэмси, Арчи. Однако кто там высовывался из-за двери в раздевалку? Не Антонио ли? Но тренер после слов футболиста смягчился и начал хвалить ребят за то, что получилось хотя бы. Я ожидал, что от «уезда» Грациано Эдвард совсем расстроится, но Каллен наоборот расслабился, довольно заулыбался, взбодрился. Это было странно, но я не стал забивать себе чужими отношениями голову.Перерыв закончился. Мы поменялись кольцами, вышли на площадку. Игра снова началась от нас, но противник стали играть с удвоенной злостью. И вовсе не спортивной. То тут, то там назначались штрафные, еле успевали отслеживать фолы, да и половину из них не засчитали. Они буквально выводили нас из строя, всех, кроме меня. А от ужасного волшебного напитка мне стало так легко, что я даже трехочковые бросать начал, но наш счет шел очко в очко. Это всех напрягало. Эдвард, увидев, что я стал играть как и на тренировках, начал мне помогать. Наше короткое соперничество сменилось хорошим союзом: я играл в основном на Эдварда и потом уже на остальных, Эдвард отдавал мне трехчоковые, когда Чарли был закрыт, или переключал внимание соперников на меня, а сам вел активную борьбу под кольцом. К концу последней четверти поднялся и дух нашей команды на прежний уровень: мы больше не давали нас дурачить противникам. Поскольку счет оставался равным назначили овертайм. На площадке было сильное напряжение, которое вызывалось стратегией обоих команд. Мы забросили мяч – забросили нам. Опять мы шли очко в очко. Эти пять минут дополнительного времени показались мне вечностью. Зал разрывался аплодисментами и разочарованными вздохами. Шла последняя минута. Велась ожесточенная борьба под кольцом, мяч ушел в сторону. Противники и мы уже расслабились, что он уйдет в аут, как внезапно для всех его перехватил Эдвард и передал мне, ближе к нему стоящему, на трехочковую зону. Долго думать и передавать мяч более опытному в плане трехочковых бросков Чарли я не успел бы и на свой страх и риск бросил мяч, даже не прицелившись. Секунда в секунду он оказался заброшенным в кольцо. Финальный сигнал.Что началось! Гам, аплодисменты, свист оглушили меня, я испытывал маленький оргазм. Очень плохо соображая, я вдруг понял, что Эдвард меня обнял и поцеловал. Коротко, потому что потом и вся команда накинулась на меня, но так нежно, облегченно, что еще долго от этого отходил. Господи, пожалуйста, хоть бы этого никто не видел! Но, судя по счастливым лицам, этого не видели. Мы дружной группой, обнимаясь, пошли к тренеру. К нам подбежали черлидеры, стали нас целовать, обнимать. Не без странного удовольствия я наблюдал, как Кейт запрыгнула на Эдварда. Уж не знаю, как у него там с девушками, но ее он точно зацепил. Постепенное мое счастье и легкость сменилась слабостью, я едва не упал, но Арчи вовремя подхватил меня. Кажется, любимого я уже по рукам узнаю. Под шумок он увел меня через раздевалку, чтобы забрать вещи, к машине. Антонио лишь коротко меня поздравил, сказал, что я молодец, и погладил по голове. Он тоже весь светился от счастья, а с Арчи перекинулся шуткой, которую я плохо понял из-за помутненного сознания.- Кевин, ты весь горишь, - обеспокоенно сказал Арчи, усаживая меня в машину.- Эдвард меня поцеловал… - сказал я ему.- Милый, ты бредешь. Я и Грациано бы видели, - отмахнулся от меня Арчи. Я лишь тяжело вздохнул и провалился в сон, как только сел. Разбудил меня уже Френк дома своей руганью с Арчи. Температура была 40. Я лишь услышал «Я один повезу его в больницу, а тебе там делать нечего!» и снова провалился в сон, возмущенно шепча «Я без Арчи не поеду…».* Здравствуйте! (итл.)