Часть 9. Пьянство. (1/2)
Не беченоЯ сидел в клубе, где проходила готическая вечеринка. Сначала меня отказывались сюда пускать, пришлось лишних пятнадцать минут провести в машине, накладывая грим, а потом я вошел без лишних хлопот. Сидел в баре и пил один коктейль за другим. Бармен – опытный человек – легко понял, что удостоверение фальшивое, так что следил за дозой моего опьянения. Еще и разговаривал. Атмосфера готических клубов нравилась мне тем, что девушки тут нисколько не навязывались, впрочем, как и парни. Приставали, конечно, но чаще мужчины к девушкам и исключительно на танцполе. И все держались довольно дружно, будто знакомы целую вечность. Взглянув на время, я увидел, что уже поздновато. Взял с собой бутылку минералки и, шатаясь, вышел из клуба, набрал номер матери.- Мааааам, а я дома не ночууууую! – протянул я, стрельнув сигаретку у одного парня. Мать отозвалась недовольным голосом.- А где ты ночуешь?- У друга… Ага, у друуууга… Ты его не знаешь, он со шкоооолы, - глупо смеялся я. На самом деле ни у кого я ночевать не собирался, просто было такое отвратительное состояние, что хотелось напиться и уснуть в кустах. Или в машине. Мать же просто согласилась, ни как не отреагировала на мой довольно сильно пьяный голос и манеру растягивать слова. После развода она вообще перестала меня воспитывать, но постоянно духовно обогащала моего брата. Из своего, что ей нужно было обо мне знать, это буду ли я ночевать дома, чтобы привести какого-нибудь очередного своего хахаля. Хотя сейчас у нее был вроде постоянный ухажер, которого я знать не хочу. Она даже не говорит, что у нее есть старший сын, а младшенького настолько привязала к себе, что он и слово пикнуть без ее ведома боится. Возраст себе снижает. Даже вопрос «А где ты ночуешь?» был для моей матушки редкостью. Антонио всегда говорил, что мой нынешний характер и образ жизни из-за недостаточного внимания родителей, что я оправдывал. Отец уделял мне максимум своего внимания, сколько может уделять глава компании, у которого две семьи. Вот он любит всех своих детей, а не только младшеньких.
У меня был повод выпить. Вчера свидание проходило весело, особенно мне нравилось, что выпивший Кевин легко со мной флиртовал. А потом мы даже целовались у меня в машине! Какой это был поцелуй! Нужно было его взять, пока он был без сознания, а не сидеть и любоваться им. Когда он мне отказал, я просто подумал, что Кевин еще не был с парнем. Первый раз в машине без смазки было бы не очень романтично и приятно. Когда я, развернувшись, поехал домой, то увидел как Кевин и Арчи целуются. И не просто целуются, а еще нетерпеливо расстегивали друг другу джинсы, забирались под них руками. Я даже остановился от такого. Поласкав друг друга на крыльце, Арчи затолкал Кевина в дом. И тогда я сорвался в этот клуб, понимая, что спор проигран. Чем же Арчи лучше меня? Телом? Шармом? А может, Кевин просто привык к нему, поэтому так легко согласился? На душе скребли кошки. Правильно говорил Антонио: и угораздило меня влюбиться! Лучше бы я не видел их поцелуй. Моя самооценка стремительно ползла вниз, что заставило меня заливаться алкоголем. Правда, в чем я уступал Муру? Он же выскочка и задира, а я хороший… Насильник, ага. Когда я забрался в машину, то выронил телефон. Голова кружилась, а в теле была приятная легкость, так что я еще долго его искал. Включился голосовой набор.
- Антонио, - произнес мужским роботизированным голосом телефон и пикнул.
- Нет-нет-нет! - тут же схватил я телефон и отменил вызов. Антонио на меня же обижен был, так и думать было нельзя, чтобы с ним разговаривать. А потом подумал и решил к нему поехать - лучше ночевать у него, чем в машине. Я пьяный, мне можно. Быстро добрался до его дома, ехал, правда, особенно осторожно. Или мне казалось? Позвонил в дверь. С минуту ждал, позвонил еще. Никто не открывал. Потом я вспомнил, что по вечерам Антонио обычно занимался в спортзале, поэтому решил без разрешения войти в дом. Дверь оказалась открыта, а даже если бы и была закрыта, ключи у него лежат в кустах рядом с дверью. Я с трудом снял обувь и куртку (меня сильно шатало), кинул сумку на диван, прошел на кухню. Увидев бутылку дорогого виски, соблазнительно мерцавшую мне из-за стекла на полочке, я резво за ней потянулся, открыл, не найдя стакана начал пить залпом жадными глотками. Прохладная крепкая терпкая жидкость разливалась по пищеводу, обжигая его, но много я ее не выпил – горчила очень. Полез в холодильник, что-то взял перекусить, а потом пошел осматривать гостиную. На полке рядом с телевизором стояли награды Антонио с разных конкурсов и просто дорогие статуэтки - подарки от разных людей и организаций. Меня привлекла то ли награда, то ли статуэтка - хрустальная, большая, стоящая в профиль кошка, мордой обращенная на меня. Я подошел и начал ее доставать. Моего высокого роста не хватило, и я встал на мысочки. Она, массивная, оказалась с гравировкой на подставке по-итальянски. Так и манила к себе, блестя своими зелеными глазами. Но пьяный я не смог удержать интересный предмет: тяжелая статуэтка выскользнула из влажных ладоней и полетела на пол, в мгновение превратившись в груду блестящих осколков. От острого звона хрусталя я зажал уши руками, зажмуриваясь. Как же этот звук давил мне на голову. Открыв глаза, я обмер. Грациано стоял в одних шортах, обезумевшим взглядом смотря на осколки. Он только что прибежал из спортзала на шум, и капельки пота все еще блестели на его шее, плечах и груди, дразнили.- Антоооооонио! - раскинул я руки для объятий, преспокойно перешагивая через груду осколков. Подумаешь – кошка разбилась! Мужчина поднял на меня блестящие от слез глаза, и я остановился. От вида этого сильного мужчины, который готов был сейчас расплакаться, у меня защемило сердце.
- Это... Ты сделал? - сглотнув, севшим голосом спросил он. Я посмотрел на злополучную кучку осколков и кивнул.- Ноооооо она сама выпала! - я взял Антонио за плечи, отвлекая от рассматривания остатков статуэтки, и наклонился для поцелуя. Как он может думать о такой мелочи, когда рядом я, такой красивый и хороший? Но Антонио, морщась, оттолкнул меня.- Фу, ты пил что ли? Гадость какая! - отвернул голову он и заметил открытую бутылку виски, которую я опустошил лишь на четверть, осмотрел то, как я шатаюсь и блаженно на него смотрю, и вдруг лицо его изменилось: глаза потемнели от гнева, прищурились, брови сдвинулись у переносицы, а губы сжались.
- Ты чтоооооо так смооооо... Ай, Антонио, ты что делаешь?! – мужчина схватил меня за шиворот и потащил вверх по лестнице. Я и не думал, что в Антонио столько силы. Нет, думал, конечно, на трезвую голову. Но в свете последних дней и порций алкоголя он мне сейчас представлялся милым и хрупким моим агентом, который влюблен в меня. Почему влюблен? Ах, я ж пьяный, меня все любят!
- Ты еще в таком состоянии за рулем ехал, мелкий паршивец?! Решил убить себя?! Или хочешь с машинкой на год проститься?! – негодовал он. Дальше следовали ругательства на итальянском. Антонио давал мне пинков, чтобы я шел быстрее и не упирался, отчего я коротко скулил, как побитый щенок.
- Всего пять кварталов! – возмущался я, пока он меня тащил.- Еще и накрашен, что смотреть страшно! Неблагодарная скотина! – Антонио затащил меня в ванну, поставил перед ней на колени и убрал руки. Я поставил руки в ванну, думая, что он мне сейчас тепленький душ включит.- Не ругаааааайся... – обиженно протянул я. Антонио включил воду, и холод обжег шею и голову, но намочил лишь слегка ворот кофты. – Ай, холодно, холодно, холодно! – заорал я, пытаясь вырваться, но Антонио держал меня за плечи, не давая выпрямиться. Я метался под ним и орал, но чувствовал, что трезвею. Постепенно мои крики сменились на обреченный скулеж, я покорно расслабился под руками Антонио. Мужчина отпустил меня, позволяя повиснуть на бортике ванны. Я тяжело дышал, приходя в себя, а Грациано гладил меня по голове, приговаривая:- Дурак ты, Эдо. И себе хуже сделал и мне, - тяжко вздыхал он. Я полез снова под воду стирать грим. Он все равно был размыт – я чувствовал.
- Я поцеловал Кевина... Когда расстегнул ему джинсы, он отказал мне, - я встал, посмотрел в зеркало, тяжко вздохнул и сунулся опять под воду. Мельком взглянул на Антонио: он стоял расстроенный, скрестив руки на груди, смотря задумчиво куда-то вдаль, в себя. Я лишь фыркнул - мало ли о чем он думает. – А когда поехал домой, то увидел, как он целуется с Арчи. Да они едва не трахались на крыльце! – я в гневе ударил кулаком по дну ванны. Вспомнив это, я зарычал от безнадежности. - Мур выиграл спор...- Эдо, - снисходительно вздохнул Антонио. - Тебе никто не мешает соблазнять его дальше. Не факт, что он останется с Арчи, или будет верным. Какие же у тебя простые проблемы, а ты уже едва не плачешь, потому что "Кевин целовался с Арчи", - передразнил он меня. Я вскочил и мокрыми руками схватил его за горло. Как Антонио мог такое говорить мне?! Разве он не понимает, что для меня это важно, что я люблю Кевина? Но мои пальцы так и не сжались на его шее: Антонио резво схватил меня за запястья, и в одно мгновенье я оказался на полу на коленях, а мои руки Антонио заломил за спину. Это было больно, и я снова начал под ним извиваться. Он вдруг схватил меня за волосы и потянул на себя, заставляя поднять голову.
- Мал еще, чтобы на меня руку поднимать! – прорычал он. – Я не обязан с тобой сейчас сюсюкаться! Скажи спасибо, что я тебя еще не выгнал!
- Ты так... Из-за какой-то... Безделушки взвился? - бросил я ему, ненавистно глядя. Антонио опасливо прищурился и дернул мою руку. Я вскрикнул. Не будь я моделью, а Грациано моим агентом, то он избил бы меня с особой жестокостью, я уверен.- Маленькая шлюха, ты хоть знаешь, что это было? Эдо, это была семейная реликвия 13 века! Ты же понимаешь, что сейчас ты такую нигде не достанешь? – срывая голос, кричал он на меня. Каким же страшным он сейчас был. – Хотя меня больше тревожит то, что после смерти моих родителей и пожара, это была последняя память о них! А ты ее безнадежно уничтожил! - Антонио, голос которого все больше дрожал, приложил все же меня об пол и отпустил. Я застонал, с облегчением вытягивая руки. Но после слов Антонио я действительно понял, что натворил. Семья Антонио – отец, мать и маленький брат – погибли два года назад в пожаре, и их утрату мой агент серьезно переживал. Только сейчас он вновь начал появляться на светских мероприятиях и сниматься.
Я смыл остатки косметики, вытер лицо, выключил воду и обнял Антонио за талию, прислонившись к его бедру головой (я все еще стоял на коленях). Мой агент горько усмехнулся, но опустил руку и потрепал меня по волосам.- Извини, пожалуйста - сам не знаю, что на меня нашло. Это... Ты знаешь, как я их любил, - Антонио глубоко вздохнул сквозь плотно сжатые зубы, сдерживая истерику. Я решил, что нужно его отвлечь от неприятных воспоминаний, и потерся о его член сквозь шорты. Антонио вздрогнул и попытался отстраниться, но я ему не дал этого сделать. Быстро стянул с него шорты, уже собираясь ласкать его член через белье (м, нежно-голубые боксеры), но он отстранил меня рукой, судорожно краснея.
- Т-ты что делать собрался?!