1 часть (1/1)

Этот год выдался определённо одним из самых трудных. Она шла по бардюрам окраины Питера и щурилась от выглянувшего солнца. За спиной всё так же иногда звенела от тряски прыжков родная укулеле. Никакой двадцать-двадцать не сотрёт радости от прошедшей депрессии и привычки смотреть только вверх. Облака текут спокойно, почти важно. Кеды топчут асфальт уверенно, выбивая всю пыль, перемешанную с окурками. Тяжело поверить, что уже через два часа ты оказываешься на концерте, в окружении толпы и пота: своего и чужого, почти общего. На своём концерте она отдавала всю себя, срывая голос, хотя нет, едва не срывая. Потому что знала, что именно ей выпал шанс что-то менять, что-то двигать в этой стране закостенелых и уставших взрослых. Тополиный пух, так неудобно залетающий в рот, не мешает петь, только помогает вспомнить, что вокруг весна, почти лето. Только подчёркивает всеобщую живость, жарящее тепло асфальта и атмосферу. Подростковую атмосферу свободы и надежды, умение вдыхать полной грудью, а выдыхать музыкой и энергичными криками: у кого как. Возможно, многие хотели бы оказаться на её месте, но не в этот момент и не в этом теле. Резкий, оглушающий писк. Алёна подняла голову и увидела с удивительной скоростью приближающуюся балку с прожекторами. Глазам стало больно. Не только глазам. Темнота.