1 часть (1/1)

Человеческая жизнь?— короткая нить в веретене. Тонкая, выцветшая, как седой волос, легко рвущаяся, тихо растворяющаяся в темноте под мерный звон старого колеса прялки.Человеческая жизнь для фейри?— усмешка на губах и повод лишний раз поглумиться над существами столь несовершенными, что им не ведома жизнь дольше века.Человеческая жизнь для Маллеуса?— прекраснейший жемчуг, что своим молочным перламутром превращает серое полотно времени в чарующий узор. Жизни людей расшивают безвкусную ткань бытия, потому что в своей безответной обреченности они сияют, подобно серебру. Жизни людей?— это жизнь одного человека, прекраснейшего из всех.Улыбка Сильвера мягкая. Она сокровище, он сам сокровище.Нежнейшая благоуханная роза. Дикий цветок на колком стебле, сорвать который нельзя?— пальцы поранишь в кровь, как и глаза, что, не в силах вынести чужой красоты, заплачут вязкой кровью.—?Молодой Господин, вы снова смотрите на меня так.Слова Сильвера?— выправка воина. Сдержанность, но не холод. Для Маллеуса в них горит теплота, которую тот прячет в расщелине между ребер, глубоко внутри груди. Не отпускает и не отпустит никогда.—?Как ?так??Дракония пытается тоже улыбнуться?— в ответ преподнести достойный дар. Но его губы растянуты в узкую полоску клыков и выученного благородства. Королевский оскал, а не улыбка. Маллеусу давно не больно от осознания подобной беспомощности, но давно обидно. Что не может показать, как сильно ему сейчас хорошо.—?По-особенному,?— Сильвер, как и всегда, смотрит открыто, без страха. Он просто не знает низменных порывов летучей души.Ни страха, ни горя, ни зависти, ни ревности. Ничего из присущего несовершенствам в нем нет. И потому так сладко и щемяще рядом с тем, кого двор Долины Шипов нарек ?простым смертным?. Их глупость рассеивается алым румянцем по щекам их наследника, их извечная, нескончаемая глупость?— это его терпкая любовь.Чем больше вельможи заблуждаются в том, что человек подле Господина ?затянувшаяся игрушка?, тем крепче узы между Маллеусом и Сильвером, Сильвером и Маллеусом.Выбор сделан, жребий брошен. Семя искренности много лет назад дало свои всходы. Из него появился терновник, что крепко оплел сердце Драконии, превратив его в раба желаний.Желаний быть. Быть с мальчиком, который так скоро умрет.—?Потому что ты сам особенный,?— ответ простой и лишённый какой-либо эстетики. Прямой и честный, как сам Сильвер, не требующий доказательств.Ведь все доказательства уже во взгляде Маллеуса. Там боль, там радость. Уродство печали, неразрывное с благодарным смирением влюбленного. Как мало у них времени, как не хочется заканчивать все то, что должно закончиться.—?Лучший из всех. Мой единственный.Неосторожные и громкие слова, но в них нет и капли лжи. Воспитание Драконии не позволило бы ему разбрасываться клятвами, как сорная трава разбрасывается своей пыльцой.Сильвер?— лучший, и тут даже не нужно говорить в чем. Ведь во всем.Его доброта и нежность рука об руку со стойкостью и верной преданностью. Его забота и чистое сердце шаг в шаг с храбростью и жертвенностью. Он один стоил всех, что смертных, что фейри. Что принцев, что королей.Хотя бы потому, что только один Сильвер за столько лет, пробежавших вереницей из звезд, остался открыт и правдив со своим ?Юным Господином?. Никогда не потакающий, но всегда встающий на сторону Принца. Не боящийся рассказать без таинства о собственных мыслях, но всегда готовый терпеливо выслушать.Сильвер был человеком во всех смыслах, и потому только он смог полюбить Маллеуса, как человек?— полностью, без язвительных уловок и рамок. Принять каждую песчинку темной души. Отдать себя в чужие руки.—?Я люблю тебя, Сильвер.Как жалко сейчас звучит признание в том, что разумеется само собой. Часто звучащие речи притупляют вкус чувств, что вложены в них.За последние года, сколько раз Дракония уже произнес это? Сколько раз шептал, произносил, пел, кричал? Для него нет молитвы роднее, чем эта?— ?я люблю тебя, мой?. Просто мой.Потому что Сильвер и был его. Так долго по меркам простого человека. Так безвозмездно, что хотелось изредка плакать.—?Я тоже люблю тебя, Маллеус.Слова затухают, как ароматное пламя свечи. Медленно.Неописуемо медленно каждый звук рассеивается в воздухе. Вскоре от голоса остается только эхо внутри себя самого. От голоса и от жизни.Они были вместе почти восемь десятков. Солнце и луна танцевали на небосклоне сорок високосов, пока они держались за руки, забываясь в смехе и счастье.Но человеческая жизнь?— короткая нить в веретене. Маллеус знал это всегда. Но глупое черное сердце хотело бы и не знать. И все же, не могло же все длиться вечно?Вечность?— расплата для одного.