27. What can I do to love you more than I do now? (1/1)

POV ЭммаНе сжимай его руку так сильно, ему больно. Я опустила взгляд на наши сцепленные ладони. Не без труда, но теперь мои онемевшие пальцы разжаты достаточно, чтобы увидеть красные вдавленные метины меж его длинных пальцев, в остальном таких же белых и холодных. Смотри. Следы исчезают постепенно, по мере того, как тепло медленно возвращается по тоненьким венам. Все хорошо. Хватит переживать произошедшее заново. ?Убери руку??— это обычные, повседневные слова. Зачем слушать их снова и снова, смакуя спокойный, почти отрешенный тон, которым они были сказаны? Думай о хорошем. ?Любимая??— так он тебя назвал.Наверное, даже спустя десяток лет после того как он уйдет от меня, я буду видеть эту картину всякий раз, закрывая глаза: профиль на фоне несущихся за стеклом пейзажей Онтарио. Иногда?— только силуэт и мелькающие огни; иногда?— взгляд зеленых глаз, обращенный на дорогу, тонкий шрам на щеке и сомкнутые губы?— в утреннем свете.Не задавай себе вопроса ?почему?. Какая разница? Ты будешь делать то, что он говорит, и у него не будет поводов злиться. Просто пока еще ты знаешь о нем слишком мало. Такие вспышки будут повторяться, но со временем все реже, пока не сойдут на нет. Ты ведь любишь его? До дрожи. Ты ведь доверяешь ему? Безгранично. Он знает, как лучше. Веди себя хорошо, и возможно, он останется с тобой еще надолго.Он делает это будто неосознанно: поглаживает тыльную сторону моей ладони большим пальцем, иногда касается ее губами, поднимая руку к лицу, но не отрывая глаз от дороги. И каждый раз, когда это происходит, я ловлю себя на мысли, что не дышу.Почему ты так смотришь, почему тянешься ко мне? Мы разобьемся.Пусть. Разве ты когда-нибудь еще испытаешь нечто подобное? Когда в последний раз ты чувствовала себя настолько живой?Он так нежен. Билл. Такой сладкий, такой долгий поцелуй. Если мы умрем прямо сейчас, и этот поцелуй будет последним?— значит, я умру счастливой.Щелчок ремня безопасности, и синтетическое, ползучее касание сменяется живым и теплым. Длинные тонкие пальцы скользят по моим щекам, шее, ключицам, груди, ребрам. Сильный рывок?— и Билл быстро становится ближе, а я теряю опору. Теперь?— Билл моя опора. Немного отстранилась: хочу увидеть черные следы туши и слез на его рубашке, но уперлась спиной в руль. Непреднамеренный вздох боли. Еще ближе. Спина больше не болит, потому что его руки сомкнулись вокруг. Его подбородок касается моей груди. Теперь губы. Я чувствую их даже через футболку. Нечто, похожее на страх, но гораздо приятнее, нарастает где-то под ребрами. Горячая пульсация под двойным слоем денима?— моими джинсами и его. Легкий укус?— влажное пятно на белой футболке.—?Люблю… Тебя… —?его сдавленный голос.Сердце сдается и замирает под напором того самого ?приятного страха?. Давление на шею?— и я послушно наклоняюсь. Он дышит моей кожей, я упираюсь лбом в спинку его сиденья.Почему мы не разбились? Я давно срослась с ним. Или нет? Десять минут? Час?—?Пойдем наверх…Я подняла голову и коснулась ладонями его лица. Невыносимый взгляд. Наверх?.. Что он имеет в виду? Оглянулась. Боже, авто ведь стоит. Как можно настолько дезориентироваться? Новое горячее влажное пятно на груди, мгновенно остывшее, едва он отстранил губы.Тихий глухой стук кончиков пальцев по дверце машины, неясное копошение, затем воздух врывается в салон потоком. Пятна на футболке холодеют, и кожа покрывается мурашками. Билл это видит. Я хочу, чтобы он видел. Легкое касание затвердевшего соска?— и стало сложнее дышать.—?Ты первая,?— шепот.Первая. Конечно… Выйти из машины. Я же сверху. Ну что же ты, Эмма, очнись.Я ступила на землю, опираясь на его плечи, и аккуратно вытащила вторую ногу, стараясь не ударить ни Билла, ни машину. Холодно. Почему так холодно?Несколько секунд, и он снова рядом. Хлопок?— дверца закрылась. Билл позади, но ведет меня, обнимая за талию. Мы же упадем… Я чувствую как плотно прижата к его телу, мне не подстроить свой шаг под его. Тяжелое дыхание на щеке перемежается легкими касаниями губ?— это отвлекает. Ступенька. Еще одна. Третья. Его руки выше, на ребрах. Нет, не упаду. Я знаю, что он не позволит.Давящая теснота между холодной металлической дверью и его телом. Я закрыла глаза. Ничего не вижу.Теплый воздух и пустое пространство?— рука Билла поперек живота удерживает меня от падения. Шаг, еще один, третий. Стук закрываемой двери и щелчок. Теперь мы заперты.POV БиллТрепетные, уютные чмоки, которыми она покрывает мое лицо?— это признание. Уверенное, громкое, осознанное?— не в пример бессмысленным словам. Ощущал ли это тот мудак, что собирается жениться на ее сестре? Не имеет значения. Но Энди никогда не почувствует. Я скорее поломаю ей жизнь и привяжу к себе, чем позволю такому случиться.Мой взгляд упал на ее влажно поблескивающий животик. Это ли не знак принадлежности? Она оторвала ладонь от пола, и провела по коже указательным пальцем, который затем поднесла к губам, слизывая вязкую сперму.Я оцепенел. Мы, наконец, перестали стесняться своих желаний? Не смею даже надеяться.Легонько коснулся впадинки между ее ключиц, и Эмма откинула голову назад, кусая губы. А вот делиться мы по-прежнему не умеем. Она приподнимала и опускала бедра, прижимаясь сказочно нежной, влажной киской к моему члену. Перерыв окончен. Будем учиться.Я сжал ее ягодицы, и приподняв, заставил медленно опуститься на мой член. Утробный, прерывистый стон был мне ответом.—?А теперь смотри на меня.—?Билл… Пожалуйста…Эмма хныкала и нетерпеливо сжимала мышцы, делая и без того узкий для меня плен невыносимо узким.Я притянул ее к себе вплотную, обхватив поясницу одной рукой и впиваясь в затылок пальцами другой. Ее волосы щекотали мое лицо, я вдыхал их аромат.—?Открой глаза.Пронзительный, умоляющий взгляд. Глаза в глаза. Вот так. Умница.—?Двигайся.Быстрее. Истина заключается в том, что я хочу ее. Хочу в нее. Хочу с ней. Роли, клубы, чужие и знакомые лица, места, где я побывал и где никогда еще не был. Вся эта мишура?— часть меня, и я найду в ней опору, когда Эммы не будет рядом. Быстрее, Эмма. Нельзя ограничивать свой мир одним человеком. Она никогда не получит меня целиком. Ну же, любимая. Но сама достанется мне без остатка. Я не стану делить ее ни с кем. Умница, девочка. Он никогда ее не получит.—?Ты только моя.Глаза в глаза. Мы делим ощущения на двоих.***Ручейки стекали по ее лицу. Уже не слезы. Вода. Она сморщила носик и зажмурилась, когда я коснулся ее щек, чтобы смыть с них тушь.Ты все равно не заставишь меня любить тебя больше, чем я уже люблю. Непроходимо тупое слово ?люблю?. Не могли придумать ничего лучше? Я повторил ей на шведском.—?Что?—?Гель для душа, говорю, передай.Она протянула мне тюбик, и ткнулась лбом в мое плечо. Я вспенил губку за ее спиной, чтобы не мешать. С нее и начал.Эмма подняла голову и посмотрела мне в лицо, когда я нежно коснулся ее спины губкой.—?Что?—?Билл, - тихонько позвала она.—?Очень приятно.Улыбнулась. Наконец-то. И тут же охнула, стоило опустить губку пониже спины.—?Всего лишь душ,?— невинно напомнил я, и продолжил отмывать ее тело как ни в чем не бывало.—?Билл…—?Я с первого раза понял.Она посмотрела на меня с такой теплотой, что на секунду я замер, не закончив свое правое дело.—?Я так люблю твои глаза…—?Смотри внимательно.Эмма ожидаемо запищала и подскочила, когда я заставил глаза расфокусироваться, поскользнулась, чуть не навернулась, и вынуждена была обнять меня, как мать родную, чтобы этого избежать.—?Как ты это сделал? —?взвизгнула она.—?Я супермен.—?Кончай ржать! Покажи, что с тобой?

Какое встревоженное лицо. Ты же моя радость.

—?Но… Но я же видела. Как ты это сделал?—?Повторить?—?Нет, не надо,?— сейчас же отозвалась Эмма.—?Ленивый глаз. Могу пугать детишек. Тебя, например.—?Я думала, ты просто немного косишь…—?Ни разу не отлынивал от работы до сего дня. Что? Что ты хочешь? —?улыбнулся я, ибо Эмма потянулась к моему лицу.Пришлось наклониться: поднимется на мыски?— однозначно рухнет на кафель.Сомкнул веки, потому что ей вздумалось целовать их. Знакомая удушливая волна нежности захлестнула нутро.Совместный душ отнимает уйму времени. Но все же имеет свои плюсы.***—?Когда нам теперь на работу? —?сонным голосом спросила Эмма.Она поерзала, я непроизвольно прищурился и издал глухой стон?— ноги затекли. Весь день не спускал ее с рук в надежде, что это поможет ей забыть утреннюю ссору. Впрочем, кого я обманываю? Мне это нужно прежде всего для самоуспокоения.Эмма интерпретировала стон неправильно, ибо улыбнулась и повторила движение. Ох, Эмма. Я слизал очередную порцию неведомой вишнево-восковой херни, которой она все время мажет губы.—?После Рождества.Только не спрашивай, в своем ли я уме. Естественно, нет. Спасибо тебе за это.—?Как это? —?искренне удивилась Эмма.Я не смог сдержать хохот. Пришлось опустить бутылку на стол, дабы не расплескать содержимое, и прижаться щекой к ее груди в попытке успокоиться.Только переведя дух, я терпеливо объяснил:—?Завтра канун Рождества, милая.И обхватил ее спинку покрепче, делая очередной небольшой глоток из бутылки.—?И давно у нас Рождество в конце августа?—?Я же сказал. Завтра сочельник.Она улыбнулась, очевидно решив, что это неудачная шутка. Посерьезнела, осознав, что я не шучу. Нахмурилась, припоминая. Наконец, лицо ее просветлело, и она снова улыбнулась. Целая короткометражка. Эмма в главной роли. Люблю наблюдать ее эмоции?— они по-детски искренние.***—?Давай я сам наберу?—?Нет! —?она отвернулась, крепко сжимая телефон, затем оглянулась и посмотрела на меня умоляюще:—?Может, не надо?—?Завтра Рождество. Она?— часть твоей семьи. Или хочешь отменить праздник?—?Ты шантажист!—?А ты трусиха. Звони.—?И что я ей скажу?—?Если уж нашла, что сказать моему брату, то и со своей сестрой найдешь, о чем поговорить.—?Да не разговаривала я с ним! Просто сказала, что ты спишь!—?Эмма, он назвал мне твою фамилию, должность, напомнил, когда у меня первый съемочный день, и еще про какие-то ленточки упомянул. Прекрати этот детский сад. Скажи ей, что обязательно явишься на ее свадьбу. Или я отправлюсь туда без тебя.Решимость ее дрогнула, Эмма робко улыбнулась.—?А если я пойду туда, ты явишься со мной?—?Хочешь, полетим разными рейсами?Она вздохнула и принялась гипнотизировать телефон немигающим взглядом.—?Я могу выйти.—?Нет,?— она вцепилась в мою руку. —?Билл, мне страшно. Я не говорила с ней года три, не меньше.—?Готов поспорить, она звонила тебе не один десяток раз.—?Откуда ты знаешь?—?У меня тоже есть семья,?— пожал я плечами. —?Смелее.Я раскрыл объятия, приготовившись к очередному онемению конечностей. Эмма подползла ко мне на коленях, и развернувшись, бочком уселась между моих ног. Какое облегчение. Ободряющие объятия. Я видел, как дрожат ее руки. Она закрыла глаза, слушая гудки, но распахнула, лишь только на том конце послышался женский голос.POV Эмма—?Алло?—?Чарли? Это я.Я подавилась слезами и вцепилась в руку Билла так, будто от этого зависела моя жизнь. Он обнял меня крепче.—?Эмма? Эмма! Боже, милая, привет… привет… —?Чарли всхлипнула и тоже разревелась.Обида и боль, накопившиеся за последние годы, проливались Биллу на грудь горячими слезами. Я не могла найти слов, да и говорить не могла. К собственному облегчению и удивлению, я ощущала, как с каждой минутой, с каждой пролитой слезинкой на душе становится чуточку легче. Может, это не слезы? Может, так оттаивает сердце?Чарли. Мы рассказывали друг другу страшные истории, укрывшись одним одеялом и включив папин походный фонарик. Жарили зефир на костре в летнем лагере. Я заплетала ее волосы в косы по вечерам, потому что ей хотелось, чтобы они вились хоть немного?— чтобы быть похожей на меня. Она ревела у меня на коленях, когда Оливер Филипс бросил ее накануне выпускного. Я никогда не рассказывала маме того, что могла разделить с ней. У меня нет никого ближе. Я подняла на Билла благодарный взгляд. Не было никого ближе.—?Не плачь, дура,?— буркнула я, захлебываясь.—?Сама дураааа… —?завывала она. —?Как ты могла меня бросить? Я так тебя люблю…Я не смогла заставить себя напомнить ей причину, по которой ее ?бросила?.Билл одобрительно кивнул.—?Ты все еще хочешь видеть меня на своей свадьбе?—?Шутишь? Я маме все уши прожужжала. Просто не представляю, как пойду к алтарю, если рядом не будет тебя.—?Я знаю. Мама прожужжала мне уши в отместку,?— смех сквозь слезы. —?Ну то есть, как прожужжала… Ты же знаешь ее: она всегда занята. В общем… Я приеду. Но к алтарю тебя поведет отец!Мои последние слова потонули в ее визге, затем что-то стукнуло, и еще раз, прежде чем Чарли снова подхватила телефон и продолжила.—?Это самый счастливый день в моей жизни. Клянусь. —?Она с детства была лгунишкой. —?Место главной подружки невесты твое.Мы с Биллом переглянулись, улыбаясь.—?Мне понадобится еще одно место.Билл воздел руки к небесам и шепотом спросил, похож ли он на подружку невесты. Чертов клоун.—?Погоди-погоди… Ты приедешь не одна? С парнем? Эмма, кто он? Рассказывай все немедленно. Мама даже не заикнулась…—?А она и не знает. Я буду… Мммм… С другом.—?Дай мне,?— прошептал Билл, настойчиво потянув меня за запястье, пока Чарли что-то взволнованно тараторила.—?Хочешь? Зачем? —?удивилась я, все так же шепотом, но Билл уже выхватил телефон.—?Меня зовут Билл, — уверенно начал он. —?Взаимно, Чарли, наслышан… Да, я тот самый друг, который любовник. Кроме шуток: у нас с Эммой все серьезно.Вероятно, мои брови заблудились в волосах, потому что Билл улыбнулся самой очаровательной из своих улыбок.—?У нас будет время поговорить в Мельбурне. Как мы с Эммой познакомились? Она случайно вылила мне на лицо ведро цемента.Я вырвала у него телефон.—?В общем да, я буду с Биллом.***—?Билл?—?Ммм?—?Мы правда будем отмечать Рождество? Прямо завтра?—?Правдивей не бывает.Я перевернулась на живот, приподнялась, опираясь на локти, и снова попыталась найти в его глазах намек на то, что это шутка. У меня просто не укладывалось в голове, как такое возможно.—?Почему Рождество? —?спросил он.—?Вот и я думаю.—?Глупая. Почему ты сказала, что больше всего на свете любишь Рождество?Больше всего на свете я люблю тебя, Билл Скарсгорд. И Рождество. Я вытянула шею, но не смогла дотянуться до его губ, поэтому Билл любезно приподнял голову, чтобы я могла его чмокнуть.—?Все любят Рождество.—?Но в Австралии… Там ведь и снега-то не бывает.—?Ну и что? —?обиделась я. —?В Австралии Рождество любят еще больше, чем у вас на севере. У нас Санта передвигается на серфе, и в сочельник одновременно зажигаются миллионы свечей, и люди поют гимны. А барбекю? Ммм… Пальчики оближешь. —?Я улыбнулась Биллу. —?На самом деле первое и пока последнее снежное Рождество я отметила два года назад, в Баффало. Я обожаю снег, Билл.—?Ты же летняя девочка.—?Но ведь ты любишь свет, несмотря на то, что в Швеции темные зимы. —?Меня внезапно осенило. —?Ты когда-нибудь видел северное сияние?—?Ну конечно, дурашка.—?Ужасно завидую,?— я опустила подбородок на ладони.—?Тебе всего двадцать пять. Успеешь еще насмотреться. Впрочем, насмотреться сложно. Это действительно потрясающее зрелище. —?Он глядел сквозь меня, погруженный в воспоминания. —?Ты права. Люди умеют ценить только то, чего не имеют.—?То есть, ты меня не ценишь? —?уточнила я.Он смеется. Лучший звук на свете.Какая-то сумасшедшая идея отмечать Рождество в августе только лишь потому, что я люблю этот праздник. Целый день с Биллом?— и никто не будет мешать. Это уже Рождество. Даже без елки и свечей.