Глава 7: Самый страшный день (1/1)

Проснулась Мэй у Чонгана. Она хорошо помнила эту постель, ведь спала в ней ни один год.—?Почему я здесь? Где Кадзу? Кицунэ медленно открыла глаза. Пахло травами и чем-то кислым, тошнота начала подползать к горлу.—?Нет, нет, только не это,?— взмолилась про себя девушка и обнаружила стакан с водой. Выпив его, стало легче. На шорох пришел Чонган, улыбаясь так же хитро, как и в тот день, когда Кадзу и Мэй объяснялись друг другу в любви на волшебной полянке.—?Что со мной, дедушка Чонган? Как давно я здесь? Где Кадзу?—?Слишком много вопросов, хитрая лиса. Ты здесь несколько часов. Его я отправил домой, тоже отдохнуть надо. А вот что с тобой?— так это дело простое, нехитрое. Только надо было мне раньше сказать, что дурно тебе. Чего молчала?—?Неудобно было. Думала, сама справлюсь.—?Эх, глупая. С таким ты одна точно не справилась бы,?— и на лице старика вновь появилась улыбка. Беременна ты, Мэй. Мамой станешь.От такой новости голова лисицы закружилась еще больше.—?А Кадзу… —?девушка с округлившимися глазами смотрела на Чонгана, но тот понял ее вопрос, который повис в воздухе.—?Не сказал. Ты должна. Поэтому и домой отправил. Рассказывай, когда началось, а я пока чай сделаю.Тихий стук в дверь. Кадзу зашел, не дожидаясь приглашения.—?Не могу больше, что с ней?—?В порядке все, разобрались с твоей лисой. Жить будет. Как раз к тебе собиралась. Умывается, подожди пока.Мэй услышала его голос, и внутри все сжалось в нервный комочек.—?Мы никогда не говорили про детей. Как он отреагирует? А вдруг не захочет, откажется. Как же я скажу,?— страх заполнял клеточку одну за другой. —?Надо выходить, а то заволнуется. Да и я соскучилась ужасно.—?На улице твой муженек,?— сказал Чонган, когда девушка глазами осматривала комнату. —?Ждет. Переживает за тебя, так что скажи, не тяни.—?Но как? Вдруг… —?девушка запнулась, не решившись закончить фразу.—?Иди, дочка. Нормально все будет. Мы в деревне новым синоби всегда рады,?— и улыбнувшись Мэй, старик махнул в сторону двери.Как только девушка приоткрыла дверь, услышала родной голос:—?Привет, пушистая. Расскажешь?—?Расскажу. Только не здесь. —?Она улыбалась, свыкаясь с мыслью, что теперь внутри нее растет маленький синоби. —?Я скучала.Рука девушки потянулась к рукаву его кимоно, но не достигла цели. Кадзу взял ее за талию и прижал к себе, гладя по голове, хрупким плечам, грациозной спине.—?Напугала меня. Места найти не мог.Она обвила руками его шею, уткнулась в плечо носиком:—?Прости, я не хотела. Слезы начали медленно катиться по ее щекам. Одновременно это было облегчение, ведь Кадзу вернулся домой после сложного задания, но в то же время это был сковывающий страх от предстоящего разговора. От его реакции.Ниндзя поднял ее лицо, пальцами аккуратно вытирая слезинки.—?Мэй, пожалуйста. Что с тобой?Никогда синоби не позволял себе проявлять свои чувства посреди улицы, но не в этот раз. Он чувствовал, что-то ее терзает. Происходит что-то важное, раз даже Чонган не дал остаться с ней.—?Пойдем домой,?— тихо сказала Мэй, беря его за руку. —?Ты не ранен?—?Все в порядке. Несколько царапин.Остальную дорогу шли в тишине. Казалось, что расстояние до их дома на окраине увеличилось в десятки, а то и сотни раз. С каждым шагом сердце девушки все больше трепетало от волнения, а рука так и тянулась прикоснуться к животу. Их любовь породила нового человечка. Голову девушки начали атаковать разные вопросы: интересно, мальчик это или девочка? А на кого будет похож? Но все сводилось к главному: что скажет Кадзу.Синоби шел, смотря прямо, и выглядел отстраненно. На самом деле внутри мужчины кружил вихрь эмоций и предположений, что же стало с его пушистой. Ему было даже страшно взглянуть на нее, словно он этим действием найдет подтверждение своим самым страшным мыслям. Хотелось, чтобы путь к их семейному очагу закончился как можно скорее. Или, наоборот, не прекращался никогда. Чтобы он шел всегда рядом со своей любимой, чувствуя ее аромат и держа ее маленькую ручку. Когда до входной двери оставалось несколько шагов Мэй, на удивление Кадзу, пошла в обход дома, ведя его за собой к террасе. Медленно и как всегда грациозно села, опустив ноги к воде. Даже за столько лет, проведенных в деревне синоби, девушка не переставала быть гейшей. Это удивляло ее супруга, да и других жителей клана.Ниндзя устроился рядом. Она молчала, смотря на воду, а он?— на нее. Не в силах терпеть, притянул к себе, вдохнул запах волос. Нежно, но требовательно взял за подбородок и развернул к себе. Несколько секунд смотрел в глаза, словно пытаясь найти там все ответы, но их не было. Тогда Кадзу прикоснулся к ее губам языком, поцеловал верхнюю губу, спустился к нижней. Все-таки разлука давала о себе знать. Сдерживаясь, чтобы не раздеть ее прямо здесь, мужчина оторвался от нее.—?Теперь говори,?— он смотрел на Мэй своими черными, серьезными глазами. Его волнение выдавало лишь неровное дыхание.—?Когда тебя не было, я стала себя плохо чувствовать. Никому не говорила, неудобно было. Думала сама справлюсь, отвары делала. Я сознание до этого не теряла, честно. Но не знала, что со мной, а лучше не становилось?— она немного замешкалась —?но дедушка Чонган все объяснил.—?И что это? —?было видно, что Кадзу теряет терпение. Но не от злости, а от переживаний за свою неведьму.—?Я… мы… как бы это… в общем?— девушка никак не могла подобрать нужны слова. Ее сердце билось в бешенном ритме, дыхание участилось, а щеки покрылись румянцем. Волнение перерастало в какой-то животный страх. Казалось, что еще минута и кицунэ примет образ лисы или же вовсе потеряет сознание.—?Скажи, Мэй, просто скажи,?— он чуть сильнее сжал ее плечи, будто она могла убежать.—?Мне страшно,?— прошептала она.—?Почему?—?Боюсь, как отреагируешь,?— в глазах девушки начали появляться слезы.—?Сладкая, умру за тебя. Не бойся. Говори,?— его голос как всегда убаюкивал, успокаивал.—?У нас будет ребенок, Кадзу. Я беременна.