3 (1/1)

Они летели над бескрайними полями солнечных энергостанций.Тусклые лучи отражались от зеркал в сторону башен-светоприёмников.Повсюду виднелись циклические узоры инженерных зданий. И в результате, с высоты полёта шаттла, эта часть планеты напоминала микросхему, которая увеличилась до размеров мира.Раньше здесь находилось море из песка. Сухая безжизненная пустыня из мелких частиц оксида кремния. Но теперь всё выглядело иначе. Казалось, внизу огромные монокристаллы кремния, размером в десятки метров, солнечной степени чистоты.Терраформирование превратило океаны песка в организованное пространство. В высокотехнологичную, и столь же мёртвую пустыню.Через иллюминатор Декард видел челноки сопровождения. Они напоминали хищных акул, маневрируя в каньонах солнечных ферм, среди тусклых лучей.Беглый охотник ощущал себя их добычей, пойманной в мутных водах.Шаттл сильно качнулся, огибая светоприёмник. И Декарду показалось, что он падает в какое-то мрачное небо или бездну.Вновь закружилась голова.Он начал дремать с ещё открытыми глазами, а когда те сомкнулись, то сразу окунулся в сон.Возможно, это было воспоминание или оттенок тревожной мысли, но первое, что он увидел, закрыв глаза - это взгляд Рейчел.Всё произошло так неожиданно, что Декарда вытолкнуло из бессознательного состояния на грань подобия мыслей.К нему вернулось давнее сомнение. Рейчел мало рассказывала о том, что помнит из периодов криостазиза. Охотник подозревал даже, что она выдумывает, а не описывает долгие сны.А всё же... где бродит её разум в такие моменты? По каким лабиринтам смерти?И если Рейчел неким образом заслужила право на душу, то где она скитается? Как найти её среди видений?На остатках сознания, Декард понимал, что это невозможно. Разве что в сказке или во сне. В странном мире, где душе позволено бродить отдельно от тела.'Наверное, такова одна из форм симпатии - когда встречаешь вторую половинку себя', - подумалось Декарду. Это подобие мысли стало последним, что он осознал.Его затянуло в водоворот видений. Причудливым образом, одно из них напоминало погоню за Зорой. И в то же время оно выглядело иначе.Красивый как девчонка, подросток с каштановой шевелюрой, бежал по торговому центру.Вот он прыгнул сквозь голограмму - чтобы сбить с толку охотника.Тот выстрелил, но не видя цели за голограммой, промахнулся. Пуля попала в проектор, что разлетелся в куски.Голограммы в торговом центре потухли одна за другой. Репликанту стало труднее скрываться.Он свернул к магазину с телевизорами, прыгнул в витрину, разбив стёкла. В разные стороны полетели осколки. Трубки и кольца неоновых вывесок.Вторая пуля пробила монитор над головой беглеца, и его обдало россыпью искр.Но главное - пуля пролетела через весь зал и вонзилась в прочное внешнее стекло, за которым виднелись улицы. Последняя преграда покрылась сетью трещин.Репликант ринулся туда, к ослабленному месту в стеклянной панели, что отделяла от свободы.Блейдраннер снова выстрелил. Пуля пролетела мимо случайного прохожего и настигла жертву. Пробила правое плечо и вонзилась в стекло, добавив в нём трещин.Репликант оказался сбит с ног, рухнул на пол. Инерция тела помогла сгруппироваться и подняться. Он повалил три стенда с телевизорами, и те, разбиваясь, брызнули снопами искр.Беглец устремился дальше, в спасительную паутину трещин.Следующий зевака едва не попал под выстрел. Пуля настигла сердце цели, когда та уже пронеслась сквозь магазин и была готова пробить преграду.Полуживое тело, по инерции и на остатках рефлексов, врезалось в надломленное стекло. И как бескрылый ангел вылетело на мрачную улицу.Репликант провалился сквозь вихрь мокрого снега, осколков, сверкавших словно лезвия бритвы.К пролому в стекле подбежал охотник.Тело убитого лежало на заледеневшем асфальте, в неоновых бликах. На него падали редкие снежинки, мелкие осколки - а блики неона делали их похожими на звёзды. Кровь растекалась по замёрзшим лужам.Глядя на тело с высоты пятого этажа, блейдраннер зло процедил: 'С прибытием на Землю'.Охотник знал, что напишет в рапорте: 'Изъято из обращения шесть моделей Нексус'. Он позволил себе улыбнуться, ощутив себя кем-то вроде зловещего электротехника.Однако вскоре выяснилось, что он убил собственного племянника, а не беглого репликанта.Декарду вновь приснился тот случай, 'больница Сен-Пьера'.Он не имел к делу прямого отношения, но знал и спятившего блейдраннера, и тех, кого послали охотиться на убийцу в униформе.Странным образом эта давняя история визуально смешалась со случаем Зоры.На первый взгляд, никто не был виноват. Все просто выполняли свою часть работы.Дикий выверт судьбы уготовил обычным людям приговор как беглым репликантам. В разгар эпидемии гриппа врач больницы Сен-Пьера раздал друзьям остатки запасов противовирусных препаратов, некогда популярных, но изъятых из продажи.В это же время обычный блейдраннер приехал на Рождество к друзьям, напился в компании школьной подружки и в шутку устроил ей тест на эмпатию. Противогриппозный препарат содержал мягкий депрессант, которого оказалось достаточно для замедления реакции радужной оболочки. Охотник, не задумываясь, выхватил пистолет и убил подружку.Затем он пропустил через тест на эмпатию своих родителей, и установил, что окружен выводком сбежавших репликантов, подменивших собой его близких. В течение следующих суток он делал передышки, только чтобы перезарядить оружие.Охотник окончательно спятил и всюду видел репликантов...Убитого блейдраннера привезли в Лос-Анджелес и похоронили с почестями, не вдаваясь в подробности.В конце концов, он выполнял работу. Ведь считалось, что машина Эспер со своими тестами выявляет и измеряет нечто, что реально существует. Эмпатию. Но случай с больницей Сен-Пьера показал, что не все люди, и не всегда, могут проявлять себя как люди.А что же тогда с репликантами? Что, если есть условия, когда они могут проявлять себя более человечно и проходить тесты?Раньше Декард любил размышлять об этом у себя в доме, поздно вечером, развалившись на роскошном диване из натуральной кожи. В одинокой квартире, где он жил после развода, с бокалом виски двадцатипятилетней выдержки, которое пахло дымом и деньгами.Никто из охотников не жаловался на недостаток денег. Часто Декард сидел там словно под наркозом, когда на груди ещё не успевали выцвести капли крови. Однажды он поднял бокал и увидел красные капли на тыльной стороне руки. Тогда он выпил, закрыл глаза и ничего не ощутил.Но теперь поздновато для раскаяния. Поздновато для тех, кто убит.Впрочем, жертвы время от времени возвращались к убийцам. В виде наваждений. В виде снов и дежавю. Как сейчас Зора.Они... люди-грехи.Люди-наказание.В разных вариантах данного сна Декард оказывался в толпе оживших злодеяний, что принимали человеческий вид. Точь-в-точь как он сам. И Декарду хотелось верить, что он не один из них. Не грех кого-то другого, среди чужих грехов.В такие мгновения мысль о том, что абсурд вокруг вызван сумасшествием, или раздвоением личности, казалась спасительной.Декард вздрогнул. Открыл глаза.В иллюминаторе сиял и чернел Лос-Анджелес.Город-океан. Мрачный, мерцающий холодным неоном.Он разливался до горизонта. Смешивался с небом в неясной дали.Казалось, по другую сторону видения вздымаются бетонные волны, а на гребнях холодным огнём блестит пена из светодиодов.Город-дождь. Сквозь разводы на запотевшем стекле проступали фантомы улиц. Небоскрёбы с подвижными этажами, аэромагнитные поезда и транспортные потоки.Город-калейдоскоп. Круговорот отражений, лазерных голограмм и электронных призраков.Город-витраж, в разноцветных осколках которого заперты фигурки жителей. Марионетки.Город-видение, и его бесконечные блики на стёклах, что подменили собой мир.