Глава 16. Ночной визит и его последствия. (2/2)

- Ваня… - позвал я его. Знать, что он плачет, и что виной тому я, было не выносимо. Моя ладонь легла на его голову, и пальцы тут же погрузились в мягкие, как шелк волосы. Я вспомнил, как ласкал их в нашу первую ночь, и в груди приятно заныло. – Не нужно… не плачь. Такой как я не стоит твоих слез.

Приподняв его личико, я попытался улыбнуться, надеясь, что улыбка не выйдет болезненной. Эти заплаканные глаза смотрели на меня с надеждой, в них не было больше обиды и ненависти. Проведя по его щеке, я стер с нее слезы. Клянусь Тьмою, что никогда больше не стану причиной слез моего мальчика и разорву всякого, кто станет.

- Прости, Ваня. Я виноват, но не так, как ты думаешь… Я действительно люблю тебя… и не лгал, когда говорил это раньше. Но если ты решишь уйти… - вздохнув, я закрыл глаза.

POV ВаняЗачем думать о том, что будет через час, день или год, когда твой мир рушится прямо сейчас, в эту секунду? Возможно, потом тебе и не выжить вовсе, неважно, виной этому стал человек, событие, обстоятельство, но почему я всегда думаю о том, что последует за концом света? Да, преувеличиваю. Мир не рухнул, если рассуждать в масштабах Земли, правда, боли, которую я испытываю, вполне хватит, чтобы умереть одному человеку. А если умирать не обязательно? Если дать Арику шанс объясниться и прийти в себя? Пускай он подтвердит свой обман, пытается оправдаться, пусть я буду знать, что ?любовь? изначально задумывалась злой шуткой, забавой, не более, но я все еще могу…простить. Вдруг за эти несколько дней вместе, Арик на самом деле пересмотрел свои взгляды и чувства. В конце концов, как можно так красиво и складно лгать? А главное, зачем?

Я буду надеяться до последнего, ведь в противном случае, теряю все, так уж лучше быть униженным снова, чем одиноким из-за своей гордыни.- Не нужно… не плачь. Такой как я не стоит твоих слез. - с трудом прохрипел мужчина и я поднял голову, ловя каждое его слово, настолько они мне были важны.- А кто тогда стоит их? - сорвалось с моих губ, прежде чем я успел хорошенько подумать. Черт с ним, понимай, как хочешь, Арик.В какой-то степени меня озарило. Не то чтобы я открыл неизведанную истину, я лишь переосмыслил, переоценил ту, которую понимал всегда, но отметал прочь, ввиду ряда причин. ?Никогда не произноси вслух бессмысленной ерунды?, - так любила повторять моя мама, и желая соответствовать ее личным идеалам, я стал молчать обо всем, что, так или иначе, относилось к моему мнению, особенностям характера, психики и так далее. Она с детства настраивала на то, что мои мысли и порывы не имеют смысла, что я глуп, а раз так, должен скрывать себя настоящего, прятаться за книгами и учебой. Мама пресекала малейшие попытки самоутвердиться, проявить свои идеи на практике, воплотить мечты в реальность. Грубо говоря, она заставляла меня заткнуться, но я больше не хочу этого, не хочу скрывать себя настоящего и бояться, что кто-то не поймет. Кто не поймет? Просвещенное общество, перед которым мать боялась опозориться, точнее, боялась она, что именно я ее опозорю. А так и случилось. Страхи приходят в нашу жизнь и их не миновать. Чем больше ты боишься, тем основательней страхи все рушат.- Прости, Ваня. Я виноват, но не так, как ты думаешь… Я действительно люблю тебя… и не лгал, когда говорил это раньше. Но если ты решишь уйти… - Я задрожал, вмиг растеряв всю свою уверенность. А что? Не так часто мне признаются в любви и тот факт, что я не знаю наверняка, правду Арик говорит, или снова нагло смеется, не отменяет факта признания.- Почему я должен куда-то уходить? В каком смысле? - Нет, я прекрасно понял, о чемхотел сказать мужчина, однако мое сознание не позволяло смириться с подобной формулировкой, - Люди никогда не уходят друг от друга, ничего не решают, я так думаю. Их гонят обстоятельства, какие-то проблемы и обиды. Трудно себе представить, чтобы какой-то отдельный человек заранее решал: о да, я буду с тобой еще две недели, а потом уйду. Потому что я так решил. Ты сам веришь в это? Люди по-настоящему уходят, когда у них появляется кто-то лучший, а зачем уходить мне, если тот, кто мне…нравится, находится также в этой комнате?Я испытующе смотрел на Аристарха, при искусственном освящении его глаза не были пронзительно-синими, глубокими, они были почти черными, но оттого не менее красивыми и выразительными.

- Извини, тебе сейчас лучше отдохнуть. Мы сможем поговорить и завтра, или в любой другой день. Правда ведь? - С этими словами я поднялся и протянул мужчине обе руки, - Покажешь, где твоя комната?Улыбка вышла на удивление широкой, а ведь я по-прежнему шмыгал носом, волнуясь за физическое состояние Арика, и ситуацию в целом. Я не мог допустить, чтобы мои ?девчачьи? истерики усугубили состояние близкого человека, или вообще человека - неважно. Было бы эгоистично продолжать лить слезы, обвиняя мужчину во всех смертных грехах, хотя он и виноват, конечно, но…- Иди сюда, - мягко прошептал я, обхватив его одной рукой за талию и помогая продвинуться вдоль коридора к лестнице. Почувствовать, что он не наваливается на меня изо всех сил, оказалось легкой задачей, мужчина почти едва прикасался, вызвав у меня смущенную ухмылку своим благородным поведением.

- И учти, когда ты отдохнешь, я потребую объяснений, - пригрозил я Арику, обеспокоенно рассматривая бледное лицо, - И в том числе о том, почему у тебя вся рубашка в крови.POV АрикОн подставил мне свое плечо. Какой же ты сейчас беспомощный, Арик, если тот, кого ты должен был оберегать и защищать, сам занимается тем, что не дает тебе тихо загнуться от боли и потери крови. Не слишком бережное отношение к мои ранам, привело к тому, что онивновь открылись. Белоснежный до этого бинт, расцвел алыми цветами крови на груди, намочив и рубашку. Но при этом я не чувствовал слабости, и голова была ясной. Меня словно переполняло силой, как если бы я был невредим и здоров, да еще и скакнул на две ступени вверх, тем самым выходя за категорию. Неужели это близость Вани так на меня влияет? Он не умеет еще контролировать свои способности. Он о них еще даже не знает, но уже помогает мне, делясь, чем может, словно делал это всю свою жизнь. Удивительный ты парень, Иван Соверин.

Мне хотелось прижаться к нему плотнее, вновь ощутить тепло его тела, гладкость кожи. Почувствовать, как он едва заметно дрожит в моих руках. Но я понимал, что сейчас мои фантазии вряд ли воплотятся в жизнь, а поэтому намеренно старался не слишком наваливаться. Идти, в конце концов, я мог и сам, не так уж сильно меня потрепало. Нет, правда, бывало и хуже. Но отстраниться совсем я не мог и не хотел.

- Моя комната на верху… по лестнице и на право, – запоздало ответил я на вопрос, когда мы уже поднялись на первую ступеньку. Его суровость и морщинка между бровей вызвали у меня улыбку. Почему-то мне подумалось, что я, наконец, попал в заботливые руки, о которых так мечтала моя мама для своего безбашенного сына. – Я все тебе расскажу, Ваня, честно, только давай сперва поднимемся.

Идти с ним подмышкой было не удобно, поэтому я ухватился за перила, чем вызвал новую волну его тревоги. Он то подумал, что мое самочувствие ухудшилось. Пришлось поспешноуспокоить, что со мной все хорошо, и я смогу дойти сам. С сожалением, высвободившись из объятий Ивана, а иначе мы рисовали вдвоем навернуться с довольно таки узкой лестницы, я довольно уверенно сделал несколько шагов, что бы подтвердить правдивость своих заверений.

- Вот видишь, милый, я вполне смогу сам дойти… - улыбнулся я, протянув к нему руку, и кончиками пальцев коснувшись, влажной еще от слез, щеки. – Мне уже значительно лучше… одно твое присутствие придает мне сил.

Конечно, Ванька зарделся, протестуя. Дурачок, знал бы он, что я не единым словом его не обманул и даже сказал все в буквальном смысле. Эта его застенчивость и неуверенность в себе. Они придает ему то неповторимое очарование, выделяют на фоне прочих. Сейчас подобные качества характера не в ходу. Если хочешь чего-то добиться, будь напорист, смел, тверд. И это правильно, но все чаще эти качества подменяются другими: хамство, упрямство, пошлость. Я успел устать от этого. Поэтому, Ваня для меня словно глоток свежего воздуха. Он драгоценный камень, который, как мне думается, при должной огранке может сверкать как никто. К сожалению, до настоящего времени, его не то что не огранили, а скорее вообще хранили среди угля и булыжников. Ну, уж это я исправлю, как только разберусь с тем дерьмом, в которое мы угодили.

- На меня напал бродячий пес, когда я вернулся от тебя, - ну а что я должен был про медведя говорить? – Артем отогнал его и обработал раны. Нет, не волнуйся… не думаю, чтобы он был бешенным… - Ну да, именно таким, бешеный медведь.

Добравшись до кровати, я с наслаждением опустился на прохладные простыни, предварительно сняв с себя испорченную рубашку. Мелькнула мысль, что хорошо бы и бинты сменить, но просить об этом Ивана не хотелось. Не к чему ему смотреть на украшения, что мне оставил Загорский. Вот еще одна проблема, что не давала мне покоя. Я понимал, Колька так просто не угомониться. Скорее всего, он уже в городе, пытается убедить Кирилла вмешаться. Интересно, то, что я слышал об их отношениях, правда? Зная Загорского… а в прочем, как оказалось, я его совершенно не знаю. А вернее не понимаю. Сколько лет прожито в ожидании его чувств ко мне. И вот теперь, когда я отпустил, когда смог забыть и открыться для новой любви, он сваливается мне на голову с заверениями, что его чувства ко мне не изменились с академии. И это при том, что по всему Питеру ходят слухи об их отношениях с Федорцовым. Сейчас мне абсолютно плевать на правдивость его слов. Куда больше меня тревожат его мотивы. Уже в школе Колька бы и нос не почесал без собственной выгоды, что уж и говорить об остальном. Я всегда поражался, как он ухитрился попасть в Светлые. Наверное, всему виной особенность Питера.

Как бы там не было, но Загорский меня сейчас тревожил больше, чем Ночной дозор и Инквизиция вместе взятые. Я должен был защитить Ваню от его возможных действий, а вместо этого валяюсь тут, изображая больного. Впрочем, я действительно ранен при непосредственном участии Загорского. По своей ли инициативе он действовал или это их с Кириллом план? Если последнее, но я вполне могу рассчитывать на поддержку Василисы. А в ярости Лугина страшна. Именно по этому, думаю, Федорцов не стал бы с ней шутить подобным образом. Ведь его оперативник полностью засветился, а значит, и его уши тут торчать будут. Нет, этот франт действовал бы куда тоньше. Мне нужно все рассказать Ивану, объяснить ему кто я, кто он и что происходит. Поверит ли он мне? Придется рискнуть и быть убедительным, ведь от этого зависит слишком многое.

Как раз в это время, Ваня вернулся в комнату с новой упаковкой бинтов и в приказном порядке (и откуда только в нем это взялось?) принялся срезать старую повязку. Я понимал, что как только он увидит следы когтей, мой обман раскроется. Когти пса и медведя при всем желании спутать невозможно.

- Ваня, - произнес я, наблюдая, как глаза парня округляются, а губы замирают в немом крике. – думаю, пришло время нам кое-что обсудить…

Некоторые слова… разговоры иногда даются очень тяжело.

POV Ваня- На меня напал бродячий пес, когда я вернулся от тебя. Артем отогнал его и обработал раны. Нет, не волнуйся… не думаю, чтобы он был бешеным… - Арик отмахнулся, закатив глаза, будто случившееся с ним - в порядке вещей и абсолютно безопасно для здоровья. Меня страшно возмутила его реакция. Как можно быть спокойным, когда из груди фонтаном бьет кровь, лицо бледное, а руки и ноги дрожат от потери этой самой крови? Единственное, что сейчас крутилось в моей голове, почему, черт побери, ты еще не на приеме у врача, однако вслух получилось нечто мягкое и смущенное:- Арик, пожалуйста, послушай, я знаю, что ты терпеть все это не можешь, и будешь храбриться до последнего, но тебе нужно в больницу. Вдруг эта собака была заразная?Опустив мужчину на кровать, я выпрямил спину, и, скрестив руки на груди, взглянул на него сверху вниз, чтобы еще раз оценить ситуацию.

Ну, во-первых, что я знаю об обработке ран? Ничего. Точнее ничего на практике, но в теории, нам преподавали в начале года основы медицины, и предназначение некоторых повязок я помню до сих пор. Это уже хорошо. Во-вторых, есть ли у Арика бинты и какие-нибудь обезораживающие средства? И, в-третьих, не начнет ли он противиться моей помощи? О чем я думаю вообще! Все слишком серьезно, чтобы останавливаться и рассуждать о таких мелочах! Главное найти аптечку. Думаю, разумнее будет ее искать в ванной комнате. Я хотел было поделиться с Аристархом своими мыслями и спросить, где в этом доме можно найти аптечку, но прикусил язык, так и не открыв рта. Его лицо было белым, словно полотно, и выделялось на фоне кремовой подушки. Глаза прикрыты, а кадык дрожит, слюну по какой-то причине глотать затруднительно, значит. Меня снова охватила паника, я просто не мог позволить, чтобы с мужчиной что-то случилось, и это не просто совесть, которая требует помочь пострадавшему, это безудержный страх за близкого человека, потому, что если с ним произойдет нечто непоправимое, я сам не переживу. Но Господи, ноги не слушаются! Я стою перед ним, как вкопанный и хрипло дышу, ведь практически ничем не могу помочь, а нужно бы. И как его только угораздило наткнуться на дурацкую собаку?!

Решив, что злиться на больного лучше вдали от него, я кинулся в смежную со спальней комнату, и начал опустошать аккуратные шкафчики в поисках бинтов или аптечки. На худой конец, даже бы спирт подошел, точнее…он был бы весьма кстати.

На полу образовались настоящие горы из пузырьков и круглых коробочек, но ничего подходящего я не нашел. Оставлять Арика одного не хотелось, но и вернуться ни с чем было выше моих сил. Я так и сидел на гладкой холодной плитке в ванной, прижав ладони к щекам, заставляя себя сосредоточиться, и к моему удивлению, это помогло. Я быстро нашел бинты, спокойно лежавшие на раковине. Какой я дурак, Арик же сказал, что Артем делал ему перевязку, а значит, аптечка должна была быть где-то рядом, на видно месте. Ну, конечно же! Пластмассовая коробка с красным крестом на крышке все это время стояла под раковиной, а я, невнимательный идиот, устроил в ванной комнате бардак, не удосужившись посмотреть по сторонам и раскинуть бесполезными мозгами! Только я, пожалуй, виноват во всех своих неудачах.

Обработав руки, я сразу же вернулся к мужчине, который, к моему огромному сожалению, даже не пошевелился и не поменял позу, пока я искал медикаменты. Дело дрянь.

Вздохнув и забравшись на кровать, я разрезал старую повязку ножницами, и начал очень осторожно ее снимать. Бинты к ране не присохли из-за выступившей крови, но я был склонен думать, что это скорее плохо, чем хорошо. Убрав повязку в сторону, я снова взглянул на расцарапанную грудь, но то, что предстало моему взору невозможно описать какими-то словами. Следы когтей огромного животного исполосовали грудную клетку Арика, а наложенные швы (неужели Артемом?) разошлись в некоторых местах, и из них сочилась густая бордовая кровь. От зрелища и металлического запаха закружилась голова, руки отказались повиноваться, но я приказал себе терпеть ради него и не сдаваться.

- Ваня, думаю, пришло время нам кое-что обсудить, - прохрипел Аристарх, и его голос вывел меня из шокового состояния.- Нужно вызвать скорую, - изрек я траурным тоном, а горло перехватило от страха, - И даже не думай спорить, понял меня? Если ты не можешь отличить собаку от волка, то я могу. Арик! Зачем ты вообще бегал за мной? Зачем поднимал на руки? С такими ранами нужно месяц соблюдать постельный режим под надзором врачей, а не Артема, который в перевязках понимает не больше, чем я или ты!

Утерев слезы рукавом, не думая о том, что я весь день рыдаю, как девчонка, я макнул ватный тампон в специальную жидкость и занес его над грудью мужчины.- Действовать нужно быстро, иначе будет очень жечь. Ты готов? - Зажмурившись на секунду и выдохнув, я обработал раны терпко пахнущим раствором, и, продолжил, - Почему ты мне солгал, Арик? У тебя на боку точно такие же рубцы, что все это значит?Размотав бинт, я подсунул краешек под спину мужчины, накладывая первый слой повязки.- Утром нужно в больницу, дольше ты не продержишься, порезы слишком глубокие, - бормотал я, шмыгая носом то и дело, но чувствовал, что пока говорю, боль и паника отступают. Не стоит напоминать, но каждая моя фраза сопровождалась невыносимым заиканием, хотя я больше не комплексовал по этому поводу. Подумаешь, заикаюсь, здоровье любимого человека куда важнее.POV АрикМне была приятна забота Ивана, но когда он заикнулся про больницу, я напрягся. Вызывать скорую, а потом битый час объяснять приехавшему санитару, что медведи в этих местах не водятся мне совсем не улыбалось. Да и потом, что они смогут сделать? Будь это обычный медведь, другое дело, но тут поработал перевертыш. ?Что бы тебе в Сумраке заблудиться, Загорский, - прорычал я, закатив глаза, – вот умеет же человек жизнь портить?.

- Ваня, успокойся ты. Никого вызывать не нужно, поверь мне. Все в порядке. Просто наложи повязку и все.

Было видно, что Соверин не доволен моим ?легкомысленным отношением к своему здоровью?. И тем неимение он подчинился и продолжил возиться с бинтами. Мне оставалось лишь надеется, что когда я ему все расскажу, он поймет. А пока, я вздрагивал всякий раз, когда он случайно касался соей кожи своими пальцами. Смотрел на него и думал, что не жалею не о чем. Озеро, палатка, гнев Загорского, Артем с его отцовскими чувствами, пробежка по лесу. Все это я бы повторил не задумываясь, только бы Ваня вновь оказался со мной рядом. Вот так близко, по домашнему тепло мне давно и не с кем не было.

- Почему ты мне солгал, Арик? У тебя на боку точно такие же рубцы, что все это значит?Ну вот, догадался. Впрочем, оно даже к лучшему, не нужно подбирать подходящего начала для разговора, плести кружева замысловатых фраз типо ?а веришь ли ты в существование магов, вампиров и прочей нечисти?? Но даже с этой его подачи было не просто. Помню, когда мне рассказали обо всем этом, я по началу не верил, даже высмеял мага, что хотел меня инициировать. А потом оказался с ним в постели (секс вообще универсальный способ инициации) и понял, что посмеялись надо мной. Проснувшись на следующее утро, я не обнаружил рядом своего ночного любовника. Он исчез, оставив мне новую жизнь, полную вопросов.

И все же, я должен был собраться с мыслями и все объяснить Ивану. Чем дольше я буду откладывать своей рассказ, тем сложнее нам будет потом. Многие Иные, живя с человеком, не считают нужным посвящать своих жен и мужей в, скажем так, некоторые аспекты своего существования. Оно и понятно. Кому будет приятно узнать, что твоя вторая половинка оборотень или маг, что он будет жить еще очень долго, если конечно по своей воле не уйдет в Сумрак. Такие семьи годами живут в спасительной лжи, под маскировкой, скрывающей, что один из супругов не стареет. Когда-то и я собирался прожить такую же жизнь. Но Ваня другое дело. Он Иной, пусть и не совсем обычный, в нашем понимании. И ему уготовано все то, что и любому из нас. А значит, нет смысла скрывать от него правду.

- Прости, Вань, я просто не хотел тебя пугать, - выдавил я из себя для начала извинения. – Ты прав, это не собака. Даже не волк. Ты когда нибудь слышал об оборотнях, Ваня? Конечно, слышал. Благодаря массовой киноиндустрии, что широко разрекламировала этих тварей. Тот, кто на меня напал, оборотень. Вернее сказать, светлый маг-перевертыш, - заметив скептический взгляд Вани, я вздохнул. – Понимаю, как это все звучит. И, знай, что меня была такая же реакция в первый раз, но ситуации это не меняет. Хотя, думаю, существование оборотней, это не самое важное, что ты должен узнать. Я не стану рассказывать тебе, по крайней мере пока, о Тьме и Свете, о войне, что идет между ними уже не одну тысячу лет. Но знай, что среди людей хотят Иные: маги, ведьмы, знахари, оборотни, вампиры… Мы живем среди людей, ничем не отличные от вас, как видишь. Да, Ваня. Я - Иной. Темный маг второй категории. Но даже это не главное. Понимаешь, Ваня, я бы никогда не сказал тебе правды, если бы не одно обстоятельство. Ты такой же, как я. Ты – Иной.