Глава 5. (1/2)
...Тогда шел дождь, нет, даже не так, тогда была сильная гроза. Опасная стихия крушила все, заставляя живых существ преклоняться перед ней. Она злорадствовала, прогибая мощные деревья до самой земли, а дома, прослужившие больше чем один десяток лет, непригодные в этот период для жизни. Природа бушевала, не позволяя двигаться в этом настырном потоке небесных слез. Даже дороги, по которым рекой текла вода, были опасны, а машины, так и стоящие на месте.
В аэропорту было много людей, зал ожидание переполнен, самые старшие люди сидели на неудобных креслах, а молодые расположились кто где. Ожидая... Среди этой толпы была кучка из пяти человек, странно собранных, с большими чемоданами, которые посматривали то на часы, висящие высоко на стене, то на табло рейсов. Их самолет до Осаки отменили, из-за погодных условий, а они спешили. Молодые музыканты опаздывали, сегодня их первый большой концерт, который должен решить их дальнейшую судьбу, и как назло они застряли, и не было возможным рушить с мертвой точки. А во всем виноват ливень.
Закуривая очередную сигарету, высокий блондин с зализанными назад волосами, держащий в руках две барабанные палочки, осмотрел весь коллектив, и начал думать. И думать в голос...
– Нам нужно что-то делать, – начал он, не замечая, что остальные угрюмо смотрят на него, – иначе все наши старание выбраться с этой ямы, в которой мы находимся, никогда не удастся.
Он потер виски ударными палочками, и посмотрел еще раз на табло. Красным был освещен их рейс, сообщая о задержке их рейса-судьбы.
– Блять! – только и сказал он, сплевывая от злобы, наплевав на все правила приличия. – Блять.
Повторил он. И, пнув стоящую рядом сумку, в которой что-то звякнуло, присел на корточки.
Его настрой все понимали, ведь сколько они вложили сил, что?бы добраться сюда, сколько денег было потрачено...
– ... И все зря, – докончил свою мысль Тоби. Даже его веселье испарилось от этой атмосферы. Вечно улыбающийся парень потерял свой оптимизм еще два часа назад, когда сообщили неприятную новость.
Время летело, а до их концерта оставалось всего несколько часов. А стихия все буйствовала... Собравшись с силами, и, посмотрев на группу, Пейн, взяв в руки две своих сумки, направился к выходу из аэропорта. Пройдя несколько шагов, он оглянулся, смотря в недоуменные лица оставшихся. Хмыкнул, и, только сказав ?Идем?, рушил дальше. Парни же, смотря на удаляющего солиста, и, не понимая ничего, рушили следом.
На улице было мокро, даже очень мокро. Лило как из ведра, предоставляя смельчакам бесплатный холодный душ. Но они шли, быстро так, до одиноко стоящей черной ауди, на стоянке. Закинув вещи в багажник, и, подождав пока он наполнится другими вещами, сел в машину, заводя мотор. Как только последняя дверка закрылась, рушил с места, слушая сначала тишину. В салоне было тихо, пока один из парней не понял, что происходит.
– Ты что, совсем охренел?! – Дейдара был взволнован. Сидя на заднем сидении машины, он огромными глазами пялился в зеркало заднего вида, всматриваясь в уверенные глаза водителя, ожидая от него хоть какой-либо реакции. – Нестись в непогоду, черт знает за сколько километров! К черту это концерт, мы жизнью можем поплатиться, несясь в такой ливень на такой скорости. Ты смерти нашей хочешь?!
Непонятно от чего, но он начал злиться. Сжав руль до побеление пальцев, со злостью посмотрел на шумящего блондина, и нажал на педаль тормоза. Всех сотрясло так, что, сидящей спереди Хидан, поцеловался с лобовым стеклом.
– Разве... – голос дрожал, а он всей силой сжимал кожаную ободку руля, – разве ты хочешь так жить? Даже не жить, существовать?! Возможно, это наш единственный шанс, единственный, выбраться в свет, не дать нашему таланту, желанию, или, как хочешь, так и называй, сгнить в каморке с крысами, с которыми и будешь делить черствый хлеб. Ты этого хочешь?
Его переполняла злость вперемешку с нахлынувшим отчаянием. Еще в детстве он решил, что будет идти до конца, не сдаваясь. Пейну было плевать на всё: на погоду, на людей, даже в какой-то мере на одногруппников. Он просто хотел выбраться со дна этой черной, заполненной гнилью, пропасти. Набрав в легкие воздуха, юноша завел мотор. Не услышав в ответ никаких упреков, он, нажав на газ, увез их в неизвестность. Все парни, сидящие в салоне, отлично знали, что связались с психом. Но не настолько же! Такие мысли крутились в голове всех, пока каждый из них, молясь всем богам, которых знали за всю историю человечества, просили их успешно добраться до конца пути.
Ливень не переставал, а, казалось, становился всё страшнее, будто специально прокладывал препятствие на их пути. Дорога была нелегкой. Вода волнами выбрасывалась из-под колес легкового авто, которое на поворотах то и дело заносило. Повезло, скорее всего, ибо на пути не встретилось ни одного такого же психа, которому приспичило мчаться на полной скорости в объятья смерти.Не зная как, может, боги все же решили поиграть с ними еще, но парни благополучно добрались до Осаки.
То ли адреналин от сумасшедшей поездки, то ли желание и волнение всех парней – но концерт выдался на славу. Утром, на первой странице газет красовалась фотография пятерых молодых парней. Это была сенсация.
Утренний звонок в дверь разбудил спящих еще не совсем трезвых парней. Кисаме, единственный соображающий, поднялся и пошел прогонять такого назойливого незваного гостя.
– Еще один раз, и я, клянусь, я вырубаю тебя раньше, чем ты еще раз нажмешь на звонок.
С этими словами он открыл дверь и уже готовь ругаться, как увидел утреннею газету, с той самой фотографией.
Пока спящий мозг обрабатывал информацию, агент с довольным лицом вошел в их скромные апартаменты, оповещая всех громким и серьезным криком:
– Ну что, мальчики, раз отлично себя показали пора бы и поработать! Отдыхать потом будете, вас уже журналисты заждались. Так что – вперед!
Пытаясь разлепить хоть один глаз, Нагато поднял свою голову с подушки, не понимая, где он, что он, и что за новости. От голоса агента проснулись и остальные, и все непонимающе смотрели на нарушителя их покоя. Все, кроме Кисаме, который так и остался стоять возле открытой входной двери, трясущимся руками держа газету.
– Парни… – тихий голос, дрогнувший, в котором слышалось невероятное удивление и неописуемая радость. – Парни, кажется, получилось.
Подготовка к концерту шла полным ходом. Запись нового альбома. Бесконечное количество звонков, громкой ругани, если что-то срывалось, и злобные крики менеджера, когда что-то шло не так.
После копотливой работы, в сотый раз пройденных текстах, сыгранных мелодий, парни лежали в своей гостиной, переведя дух от очередной репетиции.
– Пицца! – Заорал Дейдара, энерджайзер всех Акацуки. Удивительно, что после стольких часов мучений у него еще осталась капля сил, чтобы открыть дверь.
Они ели молча, позволяя уставшим телам насладиться минутой отдыха. Каждый день, почти двадцать четыре часа в сутки они то и дело, что репетировали. Иногда уделяя пару часов на сон, на еду и на душ. Иногда звонил менеджер, оповещая об очередном радио или интервью. Последние, то и дело, проходило в их на квартире, чтобы не отрываться от основного процесса.
Они не жаловались, привыкнув уже за столько лет такой беспокойной жизни. Иногда, только благодарили судьбу, высшие силы и друг друга, что не отступились, хоть и без таких моментов не обошлось. Были истерики, депрессии, недели запоя и мысли о самоубийстве и все бросить. Всё это они прошли, в ссоре, в драках, в ругани и страшном мате. Но они держались. После того, как буря в их душах утихомиривалась, они возвращались назад, не смотря друг другу в глаза, просто опуская головы, брались каждый за свои инструменты и продолжали работать.
Теперь же, это занятие стало их призванием, и они с удовольствием выполняли эту работу. Ведь так и должно быть, чтобы не жаловаться на жизнь, делай то, что нравится и доставляет тебе удовольствие. А еще лучше, если это всё вместе приносит тебе доход, и не маленький.
Раздавшийся звонок телефона из глубин спальни, не сразу был услышан народом. Но когда трель все же донеслась до уставших тел, прозвучало только одно:
– Нагато, это твой.
Солист только кивнул, поднялся и побрел в свою комнату, но перед самими дверьми остановился, обернувшись.
– Мы хорошо потрудились, да?
И зашел внутрь, заставив остальных удивленно переглянуться.Появление девушки в жизни Пейна было довольно хорошим знаком, превратив вечно хмурого, холодного парня в живое, цветущее дерево. И это не могло не радовать. Поняв, что у них гарантирован перерыв до завтрашнего утра, пожелав друг другу спокойно ночи и поблагодарив за упорную работу, все разошлись по комнатам.
Ее голос был словно звук ручья на природе, такой же звонкий и чистый, приятный уху. Им хотелось напиться, заслушаться и пропустить сквозь себя это удовольствие. Нагато лёг на кровать, закрыв глаза, вслушиваясь в болтовню Конан. Их отношения от внезапного знакомства как-то незаметно для них обоих переросли в нечто больше, чем просто влечение. Они окунулись в этот омут с головой, обоюдно и без возражений, не думая о последствиях. Им нравилось это чувство. Хоть, казалось, двое взрослых людей, но эти такие теплые чувства окутали их обоих, затуманив глаза и разум, не позволяя очнуться. Можно назвать это любовью? Возможно, но явно искорка этого самого явления уже зародилась в их сердцах. Хоть и были они на одном свидании, но частые звонки, почти в одно и тоже время, ее пятиминутные визиты, когда она, решившись, принесла обед для его группы и оставила неловкий поцелуй на его щеке, когда их оставили одних. Это было ново, невинно и так по-детски. Но, в то же время, неспешно и волнительно.