part one. (1/1)

Тихо постукивают колёса на стыках, мирно покачиваются вагоны, баюкая пассажиров. В старых гранёных стаканах звякают ложки, спящие в купе люди ворочаются с боку на бок, досматривая десятый сон. Свет в коридоре приглушили, циферблат наручных часов показывает двадцать минут первого ночи, секундная стрелка шустро бежит по кругу чисел. Где-то в начале вагона закричал грудной ребёнок, зашуршал пакетом с перекусом вечно голодный мальчишка. Кажется, только один Федька (если не брать во внимание прожорливого мальца) не мог уснуть. Переворачиваясь на своей полке, парень старался провалиться в царство Морфея, вслушиваясь в каждое слово песни, что играла в наушниках, пытался отдаться сну целиком, упасть, будто в мягкий лебяжий пух, однако что-то этому мешало. Оставив многочисленные попытки, Басманов поднялся, нащупав босыми ногами тапочки, схватил со стола пачку Parliament и отправился в тамбур совершать своё маленькое преступление. Пока шёл, машинист резко остановил поезд на станции. Не так, конечно, чтоб все пассажиры с полок попадали, но вагон здорово тряхануло, и Федька чуть не поцеловался с грязным полом. Благо сзади кто-то ухватил его за худые бока, не дав грохнуться посреди прохода. — Спасибо. — лепечет Басманов, вылезая из крепких рук, а точнее руки незнакомца. Холодный воздух освежает, стук колёс стал слышен отчётливей. За окном плывут ночные пейзажи, далёкие звёзды светят в окна. Стоя в тамбуре, Федя выуживает из полупустой пачки сигарету и зажигает её. Первая затяжка. Ментоловый дым проникает глубоко в лёгкие, затрудняя дыхание, но Федьке это ощущение нравится. Задрав голову и выдыхая в потолок, парень не замечает, как рядом с ним из темноты выплывает силуэт. — Сижкой не угостишь? — произносит хриплый голос откуда-то из угла. — С хуя ли? — необдуманно грубит Басманов, но осекается. — Да, конечно. Извините. — суёт пачку вместе с оставшимися там сигаретами в руку мужчины напротив. — Я, между прочим, твоё симпатичное личико спас. — констатирует силуэт и подходит чуть ближе. — Дай жигу. Молча Федька протягивает зажигалку. Мужчина закуривает, внимательно разглядывая Басманова. — Приятно ночью курить в тамбуре, правда? — внезапно произносит тень. Хоть лица чужого Фёдор детально рассмотреть не может, но по интонации понимает, что собеседник ухмыляется. Замечает аккуратно уложенные в хвост на затылке рыжие волосы и остроугольную короткую бороду. — Есть в этом что-то такое, — Федя достал из кармана новенький айфон и уставился на горящий тёплым желтым светом дисплей, стал писать о чём-то в заметках - звук нажатия кнопок на клавиатуре выдал. — Завораживающее, необычное. Докурили они молча, любуясь видами зимнего леса, что проносился за окном, а после разбрелись по своим купе. Однако незнакомец Федьку почему-то не отпускал, и парень поймал себя на мысли, что даже не спросил имени этого мужчины. Помнил только приятное ощущение, растёкшееся по всему нутру карамельной нугой и сильное биение сердца в груди, когда тяжелая рука тени не дала упасть. Чувства эти Феде были чужды. ***Когда за окном стали плыть до боли знакомые Басманову пейзажи, парень уже собрал свои вещи и остатки еды в небольшой чемодан и, сдав постельное бельё проводнику, ждал, сидя на своей койке, скорого прибытия поезда в Москву.Через несколько минут состав встал у конечной станции, и на перрон из вагонов высыпались пассажиры, шумя и толкаясь.