Глава 2. Тут некоторые думают, что они существуют... (1/2)
Что не болит – не жизнь, что не проходит – не счастье.(Андрич Иво)Работа, работа, работа, встречи, переговоры, приказы, инструкции. Снег неустанно засыпал серым пеплом Москву, хороня улицы и разгоняя прохожих.
Я не скучал, квартира не выглядела пустой и одинокой, не встречала меня ненормальной Тишиной с большой буквы... и даже с маленькой. К тому же, с чего мне лезть на стену? Люди постоянно сталкиваются и нередко расходятся до того, как начнут играть хоть какую-то роль в жизни друг друга. Да и подпустить к себе настолько близко отважится не каждый. Слишком дорогая вещь доверие, хрупкая, чтобы ей разбрасываться. К тому же, я с восемнадцати живу один, то есть уже почти восемь лет и мне вполне комфортно. Если ты самодостаточная личность, то такой образ жизни не в тягость. Одиночество – это состояние души и неважно, какая толпа окружает твоё тело.
В общем: мылся, ел, спал, работал, иногда бросал взгляды на рисунок, на котором всё так же безмятежно отдыхал Тим. Обычные будни.На третий день к четвергу погода разгулялась, дела неожиданно быстро закончились, и я возвращался домой в приподнятом настроении с двумя коробками пирожных в пакете. Ну, что я могу сказать... Обожаю сладкое!
Во дворе играли дети, видимо, уставшие за эти дни сидеть дома. Засмотревшись на них, я не заметил открывающейся двери подъезда, пока чуть не получил ей по лбу.— Ой, это ты Алексей, извини, не узнала сразу, богатым будешь, — подмигнула мне миловидная старушка, она же соседка по лестничной клетке.— Здравствуйте, Зинаида Петровна, — я попробовал обогнуть её с левого бока. Мечтать не вредно, меня дёрнули за рукав.— Знаешь, — зашептала она. Я мысленно приготовился к порции сплетен. Старушка вообще была безвредной, немного одинокой разве что. Слышал, у неё трое внуков, одного даже видел, но приезжали они редко, и я периодически останавливался перекинуться с ней парой слов иногда даже добровольно или как сейчас. — Я в обед мусор выносила, значит. Выхожу, глядь, а он сидит! — всплеснула руками Зинаида Петровна, хлопая себя ими по ногам.
— Кто и где сидит? — я даже заинтересовался, к тому же ответа мне всё равно не избежать.
Домой хотелось всё больше. Как и эклеров в верхней коробке...— Я решила, это бродяга в подъезд забрался, дай, думаю, милицией постращаю – шугану, стало быть. Подхожу, глядь, парень самый обычный, точно не бомж. Под дверью у тебя, значит, сидит. Я у него спросила, кто таков будет, сказал, что брат твой двоюродный, в гости зашёл. Я его предупредила, чтобы вечером приходил, ты ведь Алексей всегда поздно возвращаешься. А сейчас в магазин вышла, а он всё сидит, часов пять уже к ряду — не меньше.Я удивился. Не мог же он... Тогда кто? Не брат ведь в самом деле... Но человеку им представившемуся повезло, что в этом доме никто не знает о моём детдомовском прошлом, иначе точно милицию бы вызвали. Я уже поднимался к лифтам, когда услышал последнюю фразу Зинаиды Петровны.— Тоже мне брат выискался, не похож...Это, и правда, был он. Сидел на полу, подтянув к себе колени и уткнувшись в них лицом. Отчего-то стало радостно, что на нём надета куртка. На голову он накинул капюшон, руки спрятал в рукава. В подъезде всё-таки было холодно. Я грубо пнул кроссовок.
— Ты мешаешь открыть дверь.Тим вздрогнул, поднял голову и посмотрел на меня. Его щёки покрывал неестественный румянец, а глаза лихорадочно блестели. Он выглядел таким заморенным и уставшим, что у меня сжалось сердце, а ещё этот взгляд... Словно он не мог на мне его сфокусировать, хоть и пытался. Румянец... И тогда до меня дошло. Я выругался сквозь зубы и рывком поднял Тима с пола.— Идиота кусок. Тупиковая ветвь развития, доходился в своей жилеточке, — затолкнул его в квартиру.
В прихожей, пока я снимал куртку и разувался, он плавно оседал на пол, сползая по стеночке и тяжело дыша через рот.— А чтоб тебя и меня за одно, — я потащил его на диван и начал раздевать. За плечами обнаружился незамеченный мной ранее рюкзак. Он что, ко мне переехать собрался? Тим приподнялся, помогая стащить с себя джинсы вместе с бельём, и потерял сознание. Или уснул, обессилев. Надеюсь, что второе... Но я думал о худшем и прикидывал, что делать с трупом в случае чего. И если вызывать ментов, то как объяснить парня, откинувшегося на моём диване, имя которого мне неизвестно? Вечно мне всякая хрень лезет в голову. Тим горел.Я намочил полотенце и обтёр его, помогая телу избавиться от лишнего тепла. Нашёл в записной книжке нужный номер и стал тыкать на кнопки мобильного, попутно заваривая чай.— Здравствуйте, Дмитрий, мне нужны ваши врачебные навыки.— Какие симптомы? – спросил он. Вот за что уважаю этого человека, так за профессионализм. Сразу переходит к делу.— Сильный жар. Наверное, простудился. Я обтёр его полотенцем, сейчас спит. Лекарств не давал, приезжайте ко мне скорее. Очень прошу.— Жди, — отключился.
Тим заворочался и уставился на меня покрасневшими и слезящимися глазами. Я протянул кружку.
— Как же ты меня напугал, чудовище... И вещички прихватил, скромностью я смотрю, не страдаешь, да?— Скромность красит человека. В серенький цвет... – ухмыльнулась эта язва и зажмурилась, глотая чай. — Но ты меня всё-таки впустил.С этим не поспоришь.
— Я в одной передаче слышал, что в некоторых странах, если ты накормил или проявил заботу о бездомном животном, то несёшь за него ответственность. Вдруг ты покусал бы кого, а ко мне претензии, — поправив одеяло, решил спросить. — Почему вернулся?— Ты не сдержал обещания.— М? — я ничего такого не припоминал.— Сказал, что свяжешь, трахнешь, отвезёшь в лес и закопаешь, — серьёзно ответил он, смотря мне в глаза. Я опешил, мне показалось, будто последнего ему особенно хотелось...— Не скажи, второй пункт я выполнил, а первый мы ещё попробуем обязательно, — я наигранно радостно улыбнулся и погладил больного по щеке. Он отдал кружку, и, прикрыв глаза, отвернулся.Я медленно рвал салфетки на мелкие кусочки, пытаясь успокоиться. Температуру Тиму я, конечно, померил, и 39.4 выглядели совсем неутешительными. Куча бумажек заполнила собой уже половину кухонного стола, а дока всё не было. Сидеть рядом с парнем не получилось. Может я и показался ему равнодушным, бесчувственным типом, но он сам не делал попыток сблизиться. Даже имени не назвал... С другой стороны, хочу ли я большего. Мужчины, женщины они появлялись в моей жизни и легко из неё уходили, никаких страстей, истерик или слёз обиды. Может, и было одно исключение, но не с моей стороны, девушка тогда просто заигралась...
В дверь позвонили, и я вскочил, опрокидывая стул.Дмитрий, после долгого осмотра, взятия нескольких проб крови и ещё каких-то манипуляций с тихим и покорным Тимом, вколол ему жаропонижающее. Мне вручили список лекарств и счёт.— Сегодня ничего больше не давай. Завтра, если температура поднимется выше 39, то дашь это и половину таблетки вот этого, — он водил по списку пальцем, а я поддакивал и запоминал, — еще пусть принимает витамины, стоят последними в списке. И, Алексей, дай ему отоспаться. Парень сильно измучен и явно плохо питается, килограммов семь-восемь ему следует набрать, могу тебе точно сказать, мне его даже взвешивать не надо. Он хоть кто тебе? — взгляд голубых глаз стал внимательней.
Этот человек лечил меня с детства, был другом Лины, и он всегда искренне беспокоится обо мне.
— Домашний питомец, — ответил ему почти правду.— Я позвоню, как будут готовы результаты анализов, — вздохнул, надевая перчатки.— Спасибо, счёт завтра оплачу, — кивнул я. Дмитрий посверлил меня взглядом и вышел.И правильно, рассказывать мне было нечего.— Тебе нужно спать и больше есть, — я отобрал одеяло, не обращая внимания на протесты. — А теперь обхвати меня за шею, перенесу тебя на кровать.— Я и сам могу дойти, — отозвался сердито.— Можешь, но я тебе не позволю, — взял на руки и понёс. — Господи, ты легче кошки!— Зато не надорвёшься.Я устроил Тима на кровати, и он, потянувшись, свернулся клубком. Всегда так спит, что ли? Я где-то читал, что люди инстинктивно скрещивают руки и принимают позу эмбриона в попытке защититься... И от кого нужно защищаться во сне?Приготовил чаю с мёдом и залил его в термос, попьёт тёплого, когда захочет. Сам потопал в душ.Я спихнул почти все на своего помощника и заявил, что в ближайшие несколько дней им придётся справляться самим. В первый день мне приходила куча писем ежечасно, по несколько раз на дню звонил менеджер. На второй день люди попривыкли, и меня дёргали реже. На третий и того меньше.