Ошейник (1/1)

Когда Джейсон возникает на ее подоконнике, Затанна даже не удивляется. Хотя возможно это было не не так уж умно?— позволить ему нарушать границы ее дома без приглашения.—?Неделя прошла, детка. —?смеется он, сидя на подоконнике. —?Теперь ты снова хочешь меня видеть.За окнами ее дома уже давно наступила ночь, но она отлично видит подживший синяк на его скуле, чувствует запах пороха и оружейной смазки от его куртки.—?Прошла ли? —?сидя за туалетным столиком, приподнимает онабровь. —?До полуночи еще час.Одним ловким движением Джейсон Тодд переваливается через подоконник, не закрывая окна. Жесткие ладони по-хозяйски ложатся на ее едва прикрытые тонким халатиком плечи.—?Твой дом?— как ты: разве мог бы я быть в тебе, если бы ты не хотела.Затанна усмехается и молчит. Ни да, ни нет?— понимай как хочешь.—?Ладно, детка, я был не во всем прав. —?с неохотой признает он, жадно зарываясь лицом в ее темные волосы. —?Теперь ты довольна?Иногда Джейсон Тодд напоминает ей безжалостную, разрушительную стихию вроде цунами: снесет и сломает, не заметив, все хлипкое и податливое. Ей тоже приходится быть жесткой и неуступчивой, иначе он просто сомнет ее. Или попытается.Когда его коса в первый раз нашла на ее камень, она сказала не показываться на глаза две недели, и ему пришлось горько пожалеть, нарушив ее слово. Потом Джейсон не появлялся месяц?— в очередной раз устроил в городе горячее время, развлекался как хотел и как мог.На первый раз Затанна простила. Второго?— не будет.Нет, никому она больше не позволит больше себя ранить. Даже если любит?— а она любит, даже если сказала что не хочет его видеть.—?Ты едва не трахнул меня прямо в поместье Уэйнов, перед семейным ужином, чуть ли не у всех на глазах. —?резко поднимается она из-за туалетного столика, сбрасывая его руки со своих плеч. — ?Господи, Джей, иногда мне кажется, что ты готов был сделать это прямо на обеденном столе?— только бы Дик это видел.Его улыбка становится похожей на злой оскал.—?Иногда мне кажется, что тебе не кажется. —?прямо в тяжелых, грязных ботинках устраивается он поперек кресла. —?Возможно, мне бы даже понравилось.На мгновение Затанна прикрывает глаза и отсчитывает до пяти, чтоб не взорваться от злости. Кажется, сколько бы времени не прошло, эта ревность?— мучительная и жгучая, как на свежие раны соль, никогда не оставит его в покое.С Диком Грейсоном они живут в одном городе, дышат одним воздухом?— по мнению Джейсона Тодда этого достаточно, чтобы с ядовитой радостью швырнуть ее бывшему любовнику и его брату в лицо самое нежное, самое личное, что только у них есть.После ужина в поместье Уэйнов, когда неловкость была такой же густой как суп-пюре Альфреда, и каждый все прекрасно понимал и деликатно молчал, а ей отчаянно хотелось провалиться сквозь пол палисандрового паркета, осознание этого все еще ее злит. Но есть в его глазах нечто такое?— ранимое, болезненно уязвимое и уязвленное, что все еще не позволяет ей сдаться и послать его к черту.—?Ты правда хочешь именно этого, Джей? —?тихо спрашивает Затанна. —?А ты понимаешь вообще, чего хочешь?С нарочитым вызовом он ухмыляется и кивает.Поцелуй стирает с его губ эту паскудную ухмылку, и на мгновение он теряется, не ожидая от нее такой уступчивости. Но ненадолго?— вскоре его теплые руки уже уверенно стягивают с нее халатик.Иногда он пытается быть жестким и напористым?— но толком не может быть с ней даже по-настоящему грубым. Целует бережно, зарываясь пальцами в ее длинные волосы, замечает даже, когда пряжки оружейной перевязи больно вдавливаются ей в живот.Кто бы поверил, каким нежным он только может быть?— если с ней. Именно эта нежность его, по-мальчишески тщательно скрытая, спрятанная, все еще не дает Затанне поставить последнюю точку.Парой заклинаний она избавляет его от кожанки и путанных ремней оружейной перевязи. Футболку снимает сама, медленно ведет ладонями по теплому, твердому животу и груди, задевая многочисленные шрамы.Скулы у него каменеют от лишнего напоминания о них. Хотя ей принять его шрамы куда проще, чем ядовитый норов.—?Выключи свет. —?морщится Джейсон, приподнимаясь, но Затанна лишь качает головой и слегка подталкивает его в грудь, вынуждая опуститься обратно на кресло.—?Нет, Джей.Мягко, но властно она касается его влажных губ, обрывая возражения?— сначала кончиком пальца, обводя контур, а уже после губами, словно оставляет невидимую печать и опускается на колени между его ног.Горло у него дергается, когда она легко касается губами там, где быстро-быстро колотится сердце и поцелуй за поцелуем опускается ниже.—?Иртомс. —?произносит она, расстегивая массивную пряжку его ремня и молнию. И теперь, даже крепко зажмурив глаза, он увидит все, словно в зеркале. Словно со стороны.Ему придется смотреть, хочет он этого или нет.Для начала она осторожно касается языком других его шрамов?— от пули снизу под ребром и рваного ножевого на бедре. На еще пахнущей гелем для душа коже остается влажный след, и широкие ладони его сильнее сжимают резные подлокотники кресла.Когда она в первый раз проводит ладонью по каменно-твердому члену, Джей выдыхает сквозь приоткрытые, обветренные губы, тихо и сдавленно. Со всеми своими шрамами он сейчас выглядит таким мальчишкой, что на мгновение можно забыть сколько на нем уже крови?— и еще сколько будет.На самом деле сегодня ей тоже хочется видеть все, поэтому медленно вбирая его в рот и начиная двигаться, Затанна не закрывает глаза. Как белеют пальцы с набитыми костяшками на подлокотниках кресла, как искусанные губы становятся влажными и яркими, а плотно сжатые веки дрожат, отбрасывая длинную тень от ресниц?— ей нравится каждая мелочь.На самом деле у него правда ресницы по-девчачьи длиннные-длинные и со всеми этими шрамами он все равно красивый. Возможно, Затанна даже скажет ему об этом?— если, конечно, не забудет потом.А сейчас Джей тихо стонет, послушно подаваясь бедрами ей навстречу и забывает дышать, когда она насаживается до упора и неспеша скользит языком по твердой плоти во рту, наслаждаясь ощущением его дрожи под пальцами.—?Хватит. Ну пожалуйста, хватит. —?хрипло бормочет Джейсон, забывая привычно добавить в речь нецензурщины. —?Хочу к тебе… в тебя. Я же без тебя просто с ума схожу. Да и с тобой тоже.Так беспомощно он пытается поймать в мыслях смысл и суть, так раскрыто к ней тянется, что Затанна, облизнув припухшие губы, устраивается сверху. Обхватив ладонями тонкую талию, Джейсон целует ее так глубоко и так долго, словно всю душу пытается вытянуть.Господи, даже трахаясь, он умудряется бессвязно шептать ей на ухо что любит-любит-любит?— куда только вечная ядовитость девается. И когда он вздрагивает в последний раз и выдыхает длинно и тяжело, Затанна, прежде чем уйти в душ с внезапной нежностью трется носом об его гладковыбритую щеку.—?И я тебя люблю, Джей.А вернувшись, невозмутимо интересуется:—?Точно все еще хочешь, чтобы кто-то другой смотрел? —?присаживается она на край кровати.Ей даже не приходится напоминать, что под этим ?кто-то? им изначально подразумевался многострадальный Дик Грейсон. Джейсон, успевший переместиться в ее постель, взвивается тут же.—?Ни за что. —?яростно мотает он разлохмаченной головой. —?Это я, блядь, такое говорил? Когда я говорил? Я вообще просто пошутил. По-мудацки… —?неохотно признается он, наконец.С улыбкой Затанна поправлет сползающее полотенце на груди.—?По-мудацки. Господи, да у Дика уже сменилось пять или шесть подружек с тех пор, а ты все не успокоишься.—?Он меняет их как перчатки, толком не помнит лиц. —?бурчит Джейсон, переворачиваясь на живот,?— Мне не нравится, как он на тебя иногда смотрит.—?Только что ты сам хотел, чтобы он смотрел… —?тихо смеется она, рисуя кончиками пальцев на его широкой спине невидимые, замысловатые узоры.Кожа покрывается мурашками, и Джейсон невольно жмурится, вцепляясь пальцами в еще не измятую простынь.—?Я скорее себя за задницу укушу, чем дам кому-то увидеть, во что ты каждый раз меня превращаешь. Как ты вообще это делаешь со мной, женщина? —?утыкается он на мгновение лицом в подушку. —?Я же, блядь, Красный Колпак, гроза преступного мира.Пытаясь напомнить себе об этом, он ловит ее за запястье и подминает под себя. Пользуется преимуществом грубой силы?— но вместо сопротивления она лишь податливо плавится под горячей тяжестью его тела.Эта несговорчивая, жестокая сила притягивает ее?— и пугает отчасти.Иногда кажется?— Джейсон бы с радостью надел бы на ее шею ошейник, вырезал на тонкой коже клеймо, если б только она позволила. Быть может, ему даже нужно это, чтобы успокоить, наконец, мятежную и обожженую душу.—?Просто я чуточку ведьма.- насмешливо прищуривает Затанна один глаз, глядя как он без усилий прижимает ее руки к постели. —?А ты?— мой.Вопреки ее полушутливому тону Джей едва заметно вздрагивает. Его темные брови сходятся на переносице, он долго молчит, не сводя с нее напряженного, острого взгляда.Иногда скрытая эта хрупкость его пугает ее?— но притягивает все же больше. Мягко и невесомо Затанна целует его в приоткрытые губы, и болезненная хватка на ее запястьях понемногу слабеет.—?Твой. —?наконец, говорит он тихо и сам опускает голову в признании большем, чем любая клятва, большем чем обещание.Чтоб утвердить это ни ошейник, ни клетки и клейма ей не нужны. И наверное так?— правильно.