Глава 2 (1/2)

Когда мне было тринадцать, я на протяжении долгих месяцев проводила большую часть своего времени в больнице, каждый день всем сердцем надеясь, что завтра мне не нужно будет туда возвращаться. Я, считай, стала там жить, уходя только на уроки в школу и на ночлег домой, а персонал так ко мне привык, что позволял почти свободно перемещаться по коридорам здания. Я всей душой возненавидела это место, вот только не приходить туда себе не позволяла, ибо боялась оставлять близкого человека совсем одного. В одну из ночей, когда мне разрешили переночевать в ординаторской, мою просьбу кто-то услышал, и больше не было причин каждодневно посещать больницу: лечение оказалось неэффективным – моя бабушка умерла. Произошедшие тогда события помню размыто и отрывками, самое большее, что въелось в память, так это сильный запах хлорки и каких-то медикаментов, теперь эта смесь – ассоциировалась у меня только со смертью. С тех пор я возненавидела любое посещение больницы, стоит только переступит порог, как чувство сильного напряжения и даже некой лёгкой паники мгновенно опускается на плечи, возникает желание – быстровыбежать на улицу и больше никогда не возвращаться туда. Правда, к моему сожалению, я сегодня всё же оказалась здесь.

Холодная вода не отрезвила – мысли в голове продолжали путаться. Рассматривая своё отражение в зеркале туалета местной больницы, я шумно выдохнула через нос, события сегодняшней ночи не прошли бесследно: вид у меня ужасно потасканный, словно у самой последней дряни. Со своих покрасневших глаз перевела взгляд на перебинтованные руки, ситуация с ними обстояла намного хуже, чем показалось на первый взгляд. Даже не представляю, как буду объясняться перед мамой, которая должна приехать с минуты на минуту. Возможно, примерно вот так: ?Мам, привет, я тут снова сбежала из-под домашнего ареста, и, кажется, у меня небольшие неприятности. Какие именно? Например, пристававший ко мне парень впал в кому от удара электрическим током, а у меня ожоги на руках от него же. И я не знаю, как объяснить подобную ситуацию?. Блядь, какой же это бред. Вполне вероятно, что таковыми мои слова воспринял мистер Лэр, приехавший в больницу из-за звонка Ирмы. От меня он ничего толкового не добьётся, остаётся надеяться, что тот урод сможет прийти в себя и дать логичное объяснение всему. Хочу верить, что оно будет именно таковым.

Но, наверное, больше всего меня сейчас волнует стальной женский голос, который чётко прозвучал в моей голове сквозь тот странный шум. Он был абсолютно чужим, не уверена, слышала ли я его когда-нибудь раньше, и в нём присутствовала даже какая-то доля зловещности, от чего по коже пробежали мурашки. Схожу ли я с ума, или же просто поступаю, как глупая девчонка-подросток, приписывающая себе надуманные психологические расстройства? Скорее всего, второй вариант в данной ситуации будет верен, ведь разумное объяснение вполне можно дать. Возможно, сильное потрясение подтолкнуло мой мозг вспомнить ту фразу, например, из какого-нибудь фильма, просмотренного мною ранее, и воспроизвести её в голове, а я, находясь в неком подобии прострации, неправильно всё восприняла и по глупости приписала себе сумасшествие. Да, это логично, причиной всему стал стресс, вполне вероятно, что и искра, пробежавшая по рукам, тоже мне тогда померещилась из-за него же. Итак, эти вещи можно вычёркивать из списка странностей, произошедших со мной за сегодняшний день.

Как объяснить всё остальное ума не приложу, да и нужно ли мне это? Честно, не знаю, я так ужасно устала, что не хочется в это сейчас лезть. Думаю, объяснение рано или поздно найдётся, но уж точно не сегодня. У меня в данный момент только одно желание – это залезть под одеяло и наконец-то поспать, просто валюсь с ног. Хотя, нет, их на самом деле два – безумно желаю, чтобы эта ужасная боль в руках побыстрее прошла.

Интересно, закатит ли мама скандал прямо в больнице, или же вынесет мне мозги прямо по пути домой? Правда, сегодня там уже выносить практически нечего, в голове лишь пустота и мысли о дикой усталости.

Я снова посмотрела на своё отражение и дёрнулась от неожиданности, когда мой взгляд зацепился за кого-то за моей спиной. Сердце забилось в бешеном ритме, дыхание сбилось. Я абсолютно не слышала, чтобы кто-то ещё заходил в туалет. Неужели снова так погрузилась в собственные мысли, что упустила этот момент? Зеркало позволило молодой девушке азиатской внешности заметить мой испуг, в её голубых глазах вспыхнули искры непонятной для меня в данный момент эмоции. Она выглядела – как бы лучше подобрать слово – неестественно, словно вовсе не живая, а какая-нибудь фарфоровая кукла с человеческий рост. Это мысль навела меня на ужас, мурашки пробежали по коже, но, к моему облегчению, её грудь вздымалась и опускалась в такт дыхания.

— Ты меня напугала, — мой голос был ужасно тих, не уверена даже, что незнакомка его услышала. Она продолжала стоять на том же месте и в открытую пялилась на меня. Я нахмурилась, подобное поведение девушки пугало до чёртиков. Сердце всё никак не желало угомониться, а, казалось, лишь ускорило свой ритм. Внезапно все лампочки в помещении стали мигать, я, грязно ругаясь на всё в этом ёбаном мире, быстро бросила взгляд на неисправные источники света. Руки вспыхнули новой порцией боли, и к тому же снова ужасно разболелась голова. Незнакомка никуда не ушла, и я обернулась к ней, чтобы выплеснуть хоть на ком-то свои негативные эмоции. — Да какого ты…Слова застряли комом в горле, ведь в помещении я находилась абсолютно одна. Меня прошиб пот, она же стояла на этом месте ровно секунду назад, а теперь там никого нет, и будто бы никогда не было. Свет продолжал работать неисправно, одна из лампочек лопнула, от внезапности я вскрикнула. Кажется, самое время вызывать Винчестеров.

Голову в очередной раз пронзила острая боль, я покачнулась, умывальник сзади не дал мне упасть. Дыхание было прерывистым, пожалуйста, только не снова.

?Сердце. Воссоединись с ним, как можно быстрей?.

Этот тот же женский голос, что был в прошлый раз, и в нём отчётливо слышались приказные нотки. Ноги окончательно меня подвели – я рухнула на пол. Следом за этим лишь темнота.

***Прошло почти три недели с тех пор, как ужасно бледную и бессознательную меня нашли на полу туалета в больнице. За эти дни многое успело произойти, такой ритм происходящих событий вполне мог напугать. Также у меня появилась ещё одна причина ненавидеть больницы – там происходит какая-то чертовщина, которая полностью лишила меня здорового сна на несколько дней и сделала самым настоящим параноиком.

Очнувшись в ту ночь от обморока, я не могла угомонить сильную дрожь в теле, язык заплетался, мозг окончательно отказывался работать. Я просто до ужаса напугала всех. Видя моё состояние, никто даже и не подумал выпытывать у меня о произошедшем, сразу отправили с мамой домой, чтобы дать мне отдохнуть. Да и если бы они спросили, я бы вновь не смогла ответить ни на один вопрос.

По пути домой я также не проронила ни слова, бессмысленно пялясь в окно машины, мама тоже сохраняла молчание, иногда обеспокоенно поглядывая на меня. Возможно, в больнице она, припоминая все мои прошлые выходки, поначалу восприняла обморок лишь, как превосходную актёрскую игру. Думала, что так я стараюсь избежать более сурового наказания. Но, видимо, увидев меня такой напуганной, мама мгновенно изменила мнение и поверила мне.И по итогу, к моему большому счастью, громких ссор и долгих обид не было. По приезду домой она сразу окружила меня заботой и любовью, решила, как в детстве, когда у неё всё же находилось время, уложить в постель и ласково поцеловать в лоб перед сном. Каких-либо сил сопротивляться я в себе не находила и отключилась почти сразу, как только голова коснулась подушки.

На следующий день я проснулась с громким криком, который разбудил и маму. Меня снова трясло, долго не могла привести дыхание в норму. Сюжет моего сна я не запомнила, только знаю: было до потери пульса страшно. Мама очень сильно беспокоилась, даже хотела взять пару отгулов на работе, но мне всё же каким-то образом удалось убедить её, что это всего лишь кошмар, и ничего смертельного здесь нет. Когда она ушла, я осознала свою ошибку: перспектива остаться одной в квартире на целый день меня пугала.

Я шарахалась от каждого звука, к зеркалам боялась подходить, а имеющееся – в своей комнате завесила, вечно пребывала в сильном напряжении, ожидая в любую секунду чего-то странного и необъяснимого. А такое всё же происходило, хоть голосов мне больше никаких не слышалось, вот только, например, частенько стали случаться перебои электричества, и это только в нашей квартире, электроприборы могли включаться сами по себе, но самое необычное – они работали, даже будучи выключенными из сети.Так проходили мои дни, а вечером перед мамой приходилось разыгрывать роль абсолютно спокойной и уравновешенной девочки, всеми силами пытаясь не выдать себя дрожащими руками и бегающим по сторонам взглядом. В этом мне помогала доставшаяся от отца черта характера – я мастерски умела врать и притворяться.Думаю, мама мне верила, жаль только, что я не могла никак избавиться от кошмаров, она пыталась уговорить меня обратиться к специалисту, чтобы обнаружить источник появления таких снов. Я сначала отказывалась, ведь сама знала причину своих страхов. Никаких логичных объяснений произошедшему в тот день у меня до сих пор не находилось, о каком сердце шла речь я также не знала. Возможно,голос говорил про какой-то амулет, а может и вовсе под своими словами подразумевал настоящий человеческий орган. Не уверена, что вообще хочу копаться в этом, я желала лишь, больше никогда не слышала её.

Последней каплей моего самообладания стало то, что микроволновка поздоровалась со мной и назвала своё имя. Мой крик, возможно, слышал весь дом, даже несмотря на толстые стены. Неосознанно вытянула руку вперёд, и тогда снова ярко-голубая искра, вызывающая боль в руках, ослепила меня. Микроволновка была вдребезги, а я просто рухнула на пол и забилась в истерике, больше не в силах притворяться перед мамой. К счастью, она подбежала ко мне лишь в тот момент, когда я уже не стояла на ногах. О походе к специалисту больше и речи не было.

На следующий день я уже сидела на мягком диване и под пристальным взглядом из-под очков со стороны внешне приятной женщины отвечала на поставленные вопросы. Всё же хоть какую-то ясность ума я смогла сохранить, поэтому и не стала ничего говорить о той странной азиатке, о чужом голосе в голове и прочих странностях, оказаться в психбольнице в свои шестнадцать мне не хотелось. Самое забавное в моей встрече со специалистом было то, что она, заметив бинты на руках, подумала о том, будто бы я пыталась совершить самоубийство. Что конкретно эта женщина подчеркнула из моих ответов, не знаю, но мы встречались с ней не в последний раз, а моя мать так вообще большую часть работы взяла на дом, лишь иногда оставляя меня совсем одну в квартире.

Мама стала уделять мне намного больше времени, чем раньше, мы даже наконец-то смогли спокойно поговорить без каких-то ссор и повышений тона. Честно, давно желала пообщаться с ней в тёплом и шутливом ключе в непринуждённой обстановке, до того дня наши разговоры редко были именно такими. Вечные ссоры выматывают, и из-за них даже можно забыть обо всём хорошем, что мама для меня делает. Неужели мне нужно было немного поехать крышей, чтобы улучшить с ней отношения?

Ко всему прочему мама также стала разрешать мне то, что раньше категорически запрещала. Когда она сказала, что у неё есть для меня небольшой сюрприз, я отреагировала немного вяло, не зная на что рассчитывать. И вот в следующий миг в дверях моей комнаты появился Дан, которому моя мама когда-то запретила переступать порог нашей квартиры, мои эмоции в тот момент было сложно описать. Она никогда не жаловала Урию, знала о нём лишь поверхностно, общедоступную информацию, например, то, что он из неблагополучной семьи, о его репутации отпетого хулигана и о множестве вредных привычек. Мама никогда не понимала, почему я так рьяно защищаю Дана, что нас конкретно связывает и что же он такого для меня сделал, впрочем, и другие тоже этого не могут понять. А мне всё равно на их мнение, запреты и на те грязные сплетни, которые некоторые любят распускать. Я не обязана никому ничего объяснять, даже маме, пусть принимают как данность мою дружбу с этим рыжим парнем с вечно растрёпанными волосами. И вовсе не собираюсь оправдывать мудацкое поведение Дана и утверждать, что мой лучший друг глубоко внутри тот ещё пушистый белый заяц. Нет, это совсем не так, я просто принимаю Урию со всеми его недостатками, а он отвечает мне тем же, даже немного большим.

Стоило мне увидеть Дана в дверях своей комнаты, я сначала не могла поверить в реальность происходящего, а в следующий миг уже повисла у него на шее, мысленно от всего сердца выражая маме благодарность и обещая себе позже поблагодарить её лично. К слову, она не прогадала с приглашением Урии, ведь его приход явно благоприятно повлиял на моё психологическое состояние, рядом с ним у меня возникло чувство какой-то защищённости и на душе стало в разы спокойнее. Дан ничего такого сверхъестественного не делал и даже ничего не выпытывал, за это я ему безумно благодарна. Мы, как и всегда, когда собираемся у него, просто разговаривали на какие-то дурацкие темы, приправляя всё щепотками нецензурной лексики и стёба, слушали громко рок-музыку. Правда, в это раз наша встреча по понятным причинам обошлась без пива и травы, но даже без каких-либо веществ нам удалось замечательно провести время, и плюс ещё ко всему за это время вообще никаких странностей не происходило. Мне нужна была подобная передышка от вечного напряжения, как бы это странно не прозвучало, но я устала бояться.

Вечером моя мама позвала нас на ужин, и она снова смогла меня удивить этим поступком, и похоже Урию это тоже на пару секунд вывело из равновесия. Никогда не могла даже в мыслях представить, что за одним столом соберутся именно эти люди. Что меня окончательно добило за этот день так то, что мама на протяжении всего ужина старалась как-то взаимодействовать с Даном и улучшить с ним отношения. Я впервые за всё время нашего общения увидела, как он испытывает неловкость, пришлось сдерживать своё желание подъебать его из-за этого и лишь выражать такое же непонимание всей ситуации. Когда Урия ушёл, мама только сказала, что ожидала худшего, оставляя меня без каких-либо ответов. К чему именно относились её слова, я так до конца и не поняла.

Следующие дни прошли довольно однообразно, ничем особо друг от друга не отличаясь: встречи со специалистом, долгие телефонные разговоры с Ирмой, переписки с Найджелом, времяпровождение с мамой, немного странностей и забота об пострадавших руках.К слову о последнем, на вторую неделю моего просиживания дома кожа наконец-то полностью регенерировала – бинты больше не требовались, чему я безумно была рада, они жутко успели мне надоесть. Постоянное моё напоминание о той безумной ночи исчезло, правда, тот парень так и не вышел с комы, а ещё тогда при свете фонарика телефона нам не удалось заметить его ужасные ожоги на некоторых участках тела. По словам Ирмы, врач утверждал, что его состояние вызвано сильным ударом тока, он мог вообще этого не пережить. Ладони у парня пострадали больше всего, будто бы этот урод голыми руками держался за незащищённый электрический кабель. Хотя на самом деле в тот момент он удерживал мои запястья, не могла же я его ударить электричеством такой силы, правда, после всей чертовщины в моей жизни начнёшь верить во всякое. В полицейском участке выдвинули необычную, но более-менее объясняющую версию – причиной всему является шаровая молния. Даже не знаю, верят ли они сами в неё, и мы бы в любом случае должны были заметить светящуюся и плавающую в воздухе штуку. Не нравится мне всё это, слишком много странностей, происходящих со мной в последнее время, связано, так или иначе, с электричеством.

К слову о необычных вещах, с каждым днём их становилось всё меньше, когда с временным переездом Ирмы ко мне они и вовсе исчезли. Электроприборы со мной больше не разговаривали, чужих голосов в голове с того раза ни разу не слышалось, проблемы с электричеством пропали, правда, чувства постоянного напряжения и ожидания всё же остались со мной. Странности из моей жизни исчезли, но, похоже, они перебрались к лучшей подруге, хотя сама она их списывала на своё богатое воображение и нетрезвость. Раньше я бы тоже так сделала, вот только не сейчас.

Ирма с такой лёгкостью рассказывает о своих снах, где она каждый раз в итоге захлёбывается и не может никак избежать подобного результата, о том, что ей на одной из вечеринок показалось, будто бы у неё есть способность управлять водой, о прорыве большей части труб в собственном доме, хотя их водопровод вовсе не старый. Кстати, из-за последнего семья подруги и переехала на время ремонта к старшей чете Лэр, которые имеют довольно небольшое жильё. В итоге Ирма должна была ночевать в одной комнате со своим младшим братом, столько брани я давно от неё не слышала. Зная о том, что для Лэр подобное сравнимо с сущим адом, я, признаюсь, под предлогом таким образом улучшить моё психологическое состояние уговорила маму пустить подругу временно пожить к нам.

В общем, сейчас это чудо сидело на моей кровати и в очередной раз, прерываясь на смех, рассказывала мне о внезапном возникновении целого бассейна в своём доме. Её такая ситуация смешила, а меня на самом деле пугала, ведь в наших странностях можно отыскать определённую связь. Хоть у меня они всегда связаны с электричеством, а у Ирмы – только с водой, вот только эти необычные явления происходили у нас в один промежуток времени, и стоило нам вдвоём встретиться, как всё исчезло. Лэр сама говорит, что, переехав ко мне, она больше не видела тех снов. Возможно, я снова пытаюсь что-то выдумать, лишь бы жилось сложнее, лучше взяться за домашку, ведь завтра я после довольно долгого просиживания дома возвращаюсь в школу. Придётся снова погружаться с головой в пучину негатива.***— И где тебя всю ночь носило? — к удивлению, Ирма шла довольно бодро, пришлось даже подстраиваться под её шаг. Она покосилась на меня из-под солнечных очков, которые явно скрывали последствия весёлой ночи, и всё равно, что утро выдалось пасмурным.