7 (2/2)

В голове всё смешалось, и я сам даже не осознал, как моя рука оказалась на его затылке, зарываясь в жёсткие волосы, перебирая их пальцами, успокаивая. Это получилось машинально, почти подсознательно.- Забей. За дело ёбнул. Но если ещё раз…Вольх стиснулсильнее, вкладывая в очередное "Прости!" - столько эмоций, что я заткнулся.

Мы так и сидели некоторое время рядышком. Наверное, это было неправильно и странно, но почему-то нам было так уютно сидеть.А ещё я ощутил, что Вольх не двигается, что он замер под моими пальцами, словно боясь спугнуть. Осторожно потянулся, забирая тряпку, выпрямился.- Покажи.Я недовольно заворчал. Мне не хотелось прерывать этот момент, но Вольх уже сам прервал его, заставив меня откинуться головой на спинку, на предмет очередного изучения.

- Задрал, - пробормотал я, прикрывая глаза/ - Всё в порядке.- Вижу, - тихо шепнул Вольх осторожно вытирая остатки крови, застыл. Я открыл глаза, потому что ощутил чужое дыхание на своих губах. Тёплое. Вольх впервые был так близко. Сузив расстояние между нами почти до миллиметров, осторожно отложил тряпку в сторону.

– Носом дышать можешь?- Д -да. -Кажется у меня даже голос сел, превратившись точно в такой же шёпот. – Вольх?- Глаза закрой, - попросил мой друг напряжённо и я вдруг понял, что возбуждён.Что эта близость: его осторожная ладонь, в районе бедра, которая сейчас казалась почти обжигающей, как и всё его внезапно очень остро начавшее восприниматься тело, которое навалилось на меня совсем чуть - чуть, но я задышал в два раза чаще; что каждое ещё не родившееся движение, а может быть даже промедление, начинает сводить с ума, сворачивая внутренности в узел, заставляя штаны стать тесными, от сладкого отяжеления в паху. Не знаю, откуда во мне всегда рождается упрямство.- Не буду, - сказал я с вызовом и тут же добавил. - Зачем?

Мне очень хотелось, чтобы он что-нибудь сделал, но я же сам разрушал любую его попытку предпринять шаги в этом направлении, прикидываясь дебилом, хотя ведь понятно было что сейчас произойдёт.- Всё ты знаешь, – он проницательно хмыкнул.В голове зазвенело и сделалось восхитительно пусто, как перед полётом. Хотя я никогда не летал, но уверен, что ощущение будет именно такое. Восхитительная звенящая пустота начинающегося кайфа.- Нет. - Я кажется даже предпринял попытку его оттолкнуть, но Вольх просто накрыл ладонью мой пах, сжал, усмехнулся понимающе и от этой усмешки мозги моментально встали на место, рисуя мне меня же со стороны.

Я рванулся, но рука, до этого свободно лежавшая на спинке дивана, вдруг превратилась в объятие.- Ник… Никита, - зашептал Вольх, практически в губы, но всё ещё не касаясь. И может быть именно потому, что он не касался, у меня даже яйца начали ныть.

- Расслабься. Я ничего не делаю. Только... Вот...

Губы накрыли мои, скользнули, раскрывая, чтобы соприкоснуться с языком, но не давая толком понять и опробовать.- Просто поцелую. Ничегоне будет, - пообещал Вольх, отстраняясь, пока я хватал воздух, пытаясь анализировать. – Расслабься. Тебе понравится.

Губы вернулись на место, забирая, подчиняя и лишь сообразив, что в момент секундного отстранения он расстегнул мой ремень, я дёрнулся. Но говорить уже не мог, в сущности, яничего не мог, потому что это было нереально, улётно. Ладонь скользнула в пространство ширинки. Когда его пальцы коснулись напряжённой влажной головки, я просто взвыл ему в губы, выгибаясь навстречу, давая ладони воспользовавшись этим движением проскользнуть внутрь до конца, загребая мошонку. Всё на что меня хватило это стонать в рот Вольха, пока он не прерываясь ни на секунду, ласкал меня пальцами, ладонью, обхватил член, начиная дрочить. Уверенно и в то же время трепетно. Именно это чувство. Ощущение, чужой нежности, бережности. Оно кажется, подкосило меня окончательно, потому что потянувшись Вольху навстречу я обнял его, разминая пальцами колючий затылок, крепкую шею. Не зная, что надо делать. Одно дело мацать мягкое женское тело, другое ощутить под своими ладонями, широченные плечи способные свернуть косяк и жёсткую спину.Вольх оторвался, вскинул голову, смотря так, как наверное на меня не смотрел ещё никто.

Вы, когда-нибудь видели глаза, сияющие ласковой любовью и смутной невыразимой нежностью? Глаза, в которых стоят тысячи солнц, и одновременно блещут слёзы? Как будто кто-то умер, а затем воскрес. Как будто сейчас единственное совершенное мгновение счастья. Мгновение, которое нельзя выразить словами, в котором можно лишь задохнуться от полноты момента.

Я и задохнулся, чётко осознав, что даже если Вольх для меня всего лишь миг, то наверное, я для него целый мир, потому что нельзя так смотреть на человека, который тебе просто нравится. И я уплыл, как жёлтый кораблик отдающий осени своё последнее прости, позволяя Вольху задрать толстовку, футболку, забираясь пальцами до ключиц, выцеловывать у горла. Лишь тихо постанывал от удовольствия, поощряя его поглаживаниями, умоляя сам не зная о чём.

Вольх воспринял это как приглашение к активным действиям. Оторвался от члена, заставляя вздёрнуть руки, чтобы снять мешающуюся толстовку, целуя, целуя. Отстраняясь от губ, лишь для того, чтобы переключиться на тело, позволяя мне целовать себя в ответ, неуверенно скользнуть пальцами по рубахе. Я слегка занервничал, когда он приспустилджинсы, ласково поглаживая, расстёгивая собственный ремень и ширинку, перехватил мою ладонь, целенаправленно отправляя её вниз, и стащил с меня штаны до колен, стискивая за задницу с тихим рычанием.

Меня отрезвило именно это.Есть вещи, которые я не мог принять, как бы не хотел...