Глава 7 (2/2)

Джанн вздрогнул, плечи поникли, и он, опустив голову ниже, совсем тихо прошептал:– Нет…

Поразмыслив ещё пару секунд, я скрестил руки на груди и, глядя прямо в глаза Латифу, сказал уверенным тоном:– Амир остаётся! Тема закрыта! И мне плевать, что ты об этом думаешь!– Ты пожалеешь, мальчишка! – прошипел джинн, испепеляя меня взглядом.– Он остаётся, – повторил я с непререкаемой интонацией, – и нам нужна ещё одна кровать. Так… поставим её в другой угол, а стол посередине. Амир, ты ведь не против?

Гость лишь удивлённо покачал головой, всё ещё не веря в услышанное.– И где, позволь спросить, ты возьмёшь ещё одну кровать? Не думаю, что джанны тебе помогут… – Латиф внезапно расцвел хищной улыбкой: – Разве что загадаешь своё первое желание…

– Вообще-то, я могу… я немного освоил азы магии… – робко заметил кёли.– О, Амир, это правда?!! – Я по-настоящему обрадовался (наконец-то, мне не придётся полностью зависеть от своего похитителя) и даже подпрыгнул от этой самой радости, захлопав в ладоши. – Это же чудесно!– Ты спас мне жизнь, Альберт! И, если ты не против, я останусь с тобой, пока не отплачу тебе тем же.Латиф саркастически хмыкнул:– Тогда, вполне возможно, вы уже завтра и расквитаетесь – этот паршивец и так слишком много себе позволяет – не знаю, сколько я ещё смогу терпеть его глупость.Меня очень обидели эти слова, и вдруг захотелось поскорее распрощаться с джинном:– Мы устали, Латиф! Спокойной ночи! – и, махнув рукой на прощанье, потёр камень.

Джинн и ахнуть не успел, как амулет поглотил его.

– Признаться, я поражён, что ты ещё жив! – задумчиво сказал Амир и, заметив моё удивление, пояснил: – Судя по всему, Латиф очень древний джинн, а они обычно не столь терпеливы. Тем более им свойственно с возрастом терять рассудок…– Я просто нужен ему для одного эксперимента, но это неважно, – отмахнулся я от гостя. – Ты лучше приготовь что-нибудь на ужин. Я голоден как зверь!***Я долго ворочался в постели, не в силах уснуть – как в стихотворении Апухтина: "Чёрные мысли, как мухи, всю ночь не дают мне покою: Жалят, язвят и кружатся над бедной моей головою!" – думал, не совершил ли я ошибку, оставляя у себя совершенно незнакомого мне джанна с подозрительными способностями? Хотя, признаться, мне было приятно его общество – он не желал моей смерти и, даже наоборот, постоянно пытался угодить. Вот, например, на ужин он сотворил прямо из воздуха самый вкусный лагман, который я пробовал в своей жизни. И относился ко мне с должным уважением, я бы даже сказал – почтением. Как бы мне хотелось обрести, наконец, друга в этой безумной стране. Повернувшись на бок, я ещё раз взглянул на соседнюю кровать – Амир спал как убитый, сладко улыбаясь во сне. Он был на голову выше Латифа и почти в два раза шире в плечах, а по красоте ему нисколько не уступал…

Я вспомнил, как его глаза лучились теплом и добротой, а от искренней улыбки перехватывало дыхание… А вот глаза джинна до сих пор пугали меня – столько в них было неприкрытой ярости и жажды убийства, а ещё это высокомерие и презрение, проскальзывающие во взгляде, как только он на меня посмотрит. Ненавижу его! Как же мне от него избавится? Нужно обязательно спросить совета у Амира – ведь должен же быть какой-нибудь выход?! Вместе мы точно что-нибудь придумаем. И, лелея в себе эту надежду, я забылся сном.***И почему я нисколько не удивился, когда снова предстал в туманной дымке прямо посередине необычного зала, очень похожего на пещеру? Только, вместо моей рабочей одежды, на мне красовались белоснежная шёлковая рубашка и классические брюки, сшитые как на заказ! Оглядевшись по сторонам, я с любопытством принялся рассматривать интерьер: причудливый рельеф стен, покрытых слоем соли; соляные сталактиты, мягко подсвеченные скрытыми лампами, разных оттенков. Очень красивая и спокойная музыка, льющаяся отовсюду, дополняла эту атмосферу покоя и уюта.– Мы сейчас находимся в гостиной моего дома. Эта комната – полноценная имитация природной соляной пещеры, – сказал вдруг возникший из ниоткуда Латиф, – она насыщена сухим аэрозолем хлорида натрия, воссоздающий морской воздух – он оказывает благоприятное воздействие на восстановление функций дыхания. Тебе нравится?– И к чему бы это – такая забота? – съязвил я, окидывая джинна подозрительным взглядом.

Кстати, он был одет так же, как и я, только рубашка была чёрного цвета. Скрестив руки на груди и расставив ноги пошире, я приготовился к словесным баталиям. Неожиданно музыка стала громче, и по залу прокатились первые аккорды "Black Black Heart" известной и любимой мной группы Muse.

– Может, потанцуем? – спросил Латиф, подойдя ко мне вплотную.– Кхм, я с незнакомыми мужчинами не танцую! – хмыкнул я, пытаясь скрыть изумление.– Тогда познакомимся поближе? – предложил довольный джинн.– Ты не понял, ключевые слова здесь – «с мужчинами»!– Да неужели, я похож на педофила?– Ты похож на чокнутого маньяка!!!– Боишься меня… – сделал вывод джинн.– Пф-ф, вот ещё…И хотя я понимал, что меня только что взяли на «слабо», моя рука поднялась и, после секундного колебания, легла ему на плечо. Латиф молчал, и я стал понемногу успокаиваться – а что, в принципе, такого особенного в том, что мы танцуем?… Я вдруг с изумлением отметил, что двигаюсь в его руках покорно, танцуя без единой мысли в голове. Мы встретились взглядами, и он, увидев мой ужас от осознания происходящего, тихо засмеялся:– Ты неплохо танцуешь…Ха! «Неплохо»?! Да я отлично танцую! У меня через месяц должен быть в лицее выпускной, и я брал уроки у самого лучшего и дорогого учителя танцев, чтобы, наконец-то, осмелиться подойти и пригласить самую красивую девушку в классе.– Спасибо, ты тоже, – сдержанно сказал я.– Посещение соляных комнат оказывает положительное психоэмоциональное и антидепрессивное воздействие, – назидательно произнёс джинн. – Только тем, что ты до сих пор находишься в состоянии стресса, я могу объяснить твою бредовую идею оставить у себя кёли!– Всё, Латиф, прекрати, я уже принял решение, – раздражённо сказал я и, не удержавшись, пригрозил: – И только попробуй попытаться причинить ему вред – я заточу тебя в амулет и никогда не выпущу на волю… пока не сдохну!

Его ладонь на моей талии предупреждающе сжалась.– Даже не смей мне угрожать, мальчишка!– Я не угрожаю, а предупреждаю, что по-другому мы не договоримся!

Заметив, что я всё-таки боюсь, Латиф оскалился в злобной усмешке. Приблизив ко мне лицо, склонил голову и шепнул:– Мне не интересны твои условия – я всегда добиваюсь того, что хочу…Его рука погладила мне шею, и я бессознательно нервно вздохнул, по коже пробежали мурашки, и непонятное чувство охватило меня: а ведь он играет со мной и, замечу, играет очень умело! Дыхание джинна смешалось с моим, почти объединяя нас.

– Что это за запах от тебя? Пахнет свежестью, как после грозы… – спросил я, только чтобы не молчать.– Это запах озона… – еле слышно ответил джинн. – А теперь пообещай мне слушаться и выполнять все мои приказы, – дыханье Латифа опалило шею, и я вздрогнул, когда он погладил большим пальцем впадинку за моим ухом, – и, возможно, ты проживёшь немного дольше…– П-прекрати… – Мои глаза закрылись, дыхание участилось, пульс зашкалил, а голове пойманной птицей билась только одна мысль: «Надо освободиться! Немедленно…»– М-м, какая красивая алебастровая кожа… – томно прошептал он, вызвав волну неосознанной приятной дрожи по всему моему телу. – Нежная и гладкая, словно атлас… Ты ещё так юн и неопытен…– Я не твой раб… Но могу пообещать, что буду выполнять твои просьбы, не противоречащие моим принципам и доводам рассудка, если ты не будешь трогать моих друзей! – изо всех сил пытаясь сохранить самообладание, выдохнул я.– Друзей?! Ты не перестаёшь удивлять меня своей глупостью.– Да пошёл ты… – медленно приходя в себя, огрызнулся я.– Если мы будем играть не по моим правилам… – жарко, но угрожающе, начал он и неожиданно ласково продолжил: – Я тебя убью…– Но тогда ты не получишь желаемого! – собрав всю свою силу воли в кулак, уже твёрдым голосом сказал я и, с силой оттолкнув его, потребовал: – Отпусти!!!

Джинн опустил руки, и я наконец смог перевести дух.– Ну так что? Мы договорились?Латиф не ответил мне, только взмахнул рукой, и, в этот раз уже мягче, я взметнулся в воздух… и очнулся на своей кровати, а не на полу. Амир ещё спал, и я последовал его примеру – виновато прогнав настойчивую мысль о том, что я так и не зашёл вечером на конюшню, я мгновенно погрузился в сон.