- Я думал. - О ком? - О тебе. (1/1)

Время до вечера тянулось мучительно долго. Ну то есть, смотря для кого. Для Дуджуна, который весь день бегал по квартире в поисках потерянного ноутбука, лишней вешалки для новой куртки и тд итп времени было катастрофически мало, а для Хенсына, который лежал на диване и ныл, времени было, хоть в банки закатывай. Хотя нет, он не все время лежал на диване. Это он делал половину времени, а вторую половину времени он нарезал круги около комнаты Киквана. Чем ближе становился вечер, тем меньше было расстояние его бегов до двери Киквана. На кругу примерно двадцатом на его пути возникла преграда. Чунхен.

- Ты не думаешь, что нам нужно поговорить?- Нет, не думаю – Хенсын отодвинул Чунхена с дороги и продолжил свой марафон. Но преграда не ушла, поэтому Хенсыну приходилось огибать препятствие. После круга эдак тридцатого преграда подала голос:- У тебя голова еще не кружится?- Нет.- Ты считаешь нормальным – при наличии действующего парнянарезать круги около комнаты другого?Хенсын снова затормозил перед носом Чунхена и процедил сквозь зубы:- А действующий ли он?- Что? – в глазах Чунхена были непонятки.- Раз уж мы все-таки начали этот разговор, то ты бы не хотел мне ничего сказать?- Что-нибудь существенное?- Ну, я даже не знаю. Это тебе решать.- Тогда я тоже не знаю.- Ну, тогда нам не о чем разговаривать. Почему я должен все из тебя клещами вытягивать? – Хенсын страшно округлил глаза и помахал руками, будто ножницами.

После этого Чунхен начал соображать. Узнал ли Хенсын о девушке или Чунхен еще согрешил перед своим парнем в чем-нибудь? Раздумья заняли не один час…А пока Чунхен думал о своих любовях – Хенсын незаметно пробрался в их бывшую комнату и утащил свою подушку и любимую пижаму.Наступил вечер – самое любимое время Киквана, когда можно было уйти в свою комнату, раздеться до трусов, и лечь на кровать, не боясь криков восторга и предложений: ?О дааа, Киквааан! Ломай меня полностью!? Так было почти каждый вечер, за исключением тех вечеров, когда Кикван доползал до дома после выступлений-съемок-концертов-итд-итп, как амеба падал на кровать и засыпал без задних ног.

В этот раз Кикван успел снять только майку и чуть чуть опустить штаны, как вдруг дверь сзади жалобно скрипнула. С перепугу Кикван натянул штаны чуть ли не до подмышек и резко развернулся.- Хенсын? – спросилКикван толи облегченно, то ли пораженнои отпустил штаны, подумав, что хуже, чем в душе уже не будет. – Что ты тут делаешь?Хенсын лишь нервно моргнул, уставившись на Киквана, а потом промямлил:- Нуу…мне просто негде спать и яя…- Ты говоришь, как беженец.

- Я и есть беженец. Из своей бывшей комнаты.Кикван понимал, почему Хенсын не спит в своей комнате, но не понимал, почему он решил, что может спать здесь, в комнате Киквана.- А Донун?- Он храпит.- Есоб?- Слишком шумит.- Дуджун?- Он будет рано будить меня по утрам т_т- Диван?- Слишком узко.- Ковер?- ?_?- Ну, неужели нет других вариантов? – Кикван посмотрел на Хенсына так, что Хенсын уже почти пожалел о том, что вообще зашел в эту комнату.- Но ты ведь должен меня понимать… - но отказываться от своего решения он не собирался.- Я тебе ничего не должен.- Но Кикваааан.- Мне кажется, что ты меня используешь! Когда у вас любовные ссоры – ты приходишь ко мне, а потом, как только он поманит – сразу же убежишь к нему.

Хенсын поджал губы и опустил глаза, пару секунд помялся, а потом почти прошептал:- Не убегу. Не смогу. Я знаю, что он с ней уже давно, но не понимаю, почему он держит при себе нас обоих. Я просто растерялся и не знаю, что мне делать. Но если я тебе мешаю, то лучше мне уйти.

И Хенсын ушел, оставив Киквану каплю облегчения и море угрызений совести. Но Кикван решил не обращать внимания на угрызения совести и продолжил готовиться ко сну. Он уже натянул пижаму и почти лег в кровать, но ему не давал покоя Хенсын.

- Интересно, где он лег? Хотя почему мне должно быть это интересно. Лег и лег – его проблемы, где…Аищ! Но ведь он приходил ко мне просить помощи, а я так бессовестно ему отказал…Ужасный из меня друг…а вдруг ему холодно…голодно…Блин, что за чушь я несу…Кикван помрачнел, но все-таки решил пойти и найти Хенсына.Искать долго не пришлось, ибо уже только зайдя в зал, Кикван увидел рыжие волосы торчащие из-за спинки дивана. Хенсын сидел в полу темной комнате, освещаемой только луной, что выглядывала в окошко. Луна светилась странным оранжевым светом, погружая комнату в странный романтический мир. Свет смешивался с рыжимиволосами Хенсына и отбрасывал на его кожу приятный золотистый оттенок. Это завораживало.Кикван обошел диван и встал прямо перед Хенсыном.

- Сидя спать собрался?- Я не собирался спать, я думал.- О чем?- О ком…- О ком? – повторил Кикван и глубоко вздохнул.- О тебе.В этот раз у Киквана не вышло вздохнуть, потому что горло сжало, будто клешнями - Почему? – этот вопрос он почти выдохнул.- Потому что я все никак не мог понять, что меня так в тебе раздражает.Кикван уже почти выпустил иглы с ядом, но Хенсын перебил его:- Я ненавижу твои слезы. Я ненавижу смотреть, как ты плачешь. Я ранил тебя, потому что думал, что ты умеешь только улыбаться.- Не вижу логики в твоих словах. – Киквану не очень-то верилось в эти глупые оправдания.- А когда Дуджун сказал мне, что ты плачешь, то я почти возненавидел тебя. – Хенсын будто не реагировал на слова Киквана и просто продолжал говорить: - Я не понимал, почему все знают, что ты плачешь, а я нет. Все знают, что тебе больно, а я не знаю. Почему ты мне ничего не показывал? – Тут Хенсын поднял голову и посмотрел на Киквана, требуя объяснений.Кикван не знал, что сказать. И, правда, почему?

- Ты не хотел об этом знать. Ты не хотел этого видеть, а когда ты понял, что не знаешь об этом – тебя это разозлило, ведь ты единственный, кто не знал об этом. – Ответ сам по себе пришел в голову и Кикван просто озвучил его.- Все верно, - согласился Хенсын. - Верно, но сейчас я не хочу быть единственным, кто не знает о твоих слезах. Я хочу быть единственным, кто о них знает.- Что? – непонимание отразилось на лице Киквана. – О чем ты говоришь?

Но вместо ответа Хенсын вцепился пальцами в штанины Киквана и потянул их на себя. Кикван не удержал равновесия и упал прямо Хенсыну на колени. И тут же быстрые пальцы скользнули по талии Киквана и побежали на спину, по пути задирая рубашку и касаясь горячей кожи.

- Хенсынаа-ах. – Только и смог выдавить из себя Кикван.Но Хенсын уже пустил руки под рубашку младшего парня и шептал ему на ухо:- Никому не показывай. Только мне…Только мой…мои слезы…и ты мой.Кикван думал, что он спит. Все было настолько призрачно и нереально, что казалось – один неосторожный вздох и все это исчезнет, как мираж в пустыне. И он не дышал. Боялся…пока его страх не разрушил шепот:- Что случилось? Почему ты не дышишь? – нежные пальцы обняли лицо Киквана, а губы стали осторожно касаться его щек.- Я боюсь, что ты растворишься.Легкая улыбка губы в губы и слова: ?Даже не надейся?.

- И не надейся, что так просто отделаешься от меня сейчас, как отделался в душе.

руки Хенсына плавно перетекли со спины Киквана на живот, пальцы пробежались по пуговичкам ночной рубашки и остановились на самой верхней.- Ты запаковываешься так, будто боишься, что тебя изнасилуют. – Даже в такой ситуации Хенсын не мог не съязвить.- А разве ты не это сейчас собрался делать? Но ведь я могу и уйти… - пригрозил Кикван шутнику.- Не можешь…- пальцы расстегнули верхнюю пуговицу, обнажив ключицы и шеюКиквана.- Почему это?- Потому… - Хенсын наклонился и легонько прикусил ключицу Киквана, тем самым вызвав у младшего восторженно-пораженный вздох, а потом полу-стон, когда следом за зубами, язычок слегка прошелся по месту укуса.

Пуговица за пуговицей Хенсын расстегивал рубашку Киквана, покрывая обнажившиеся кусочки его тела поцелуями. Кикван тихонько всхлипывал, вцепившись пальцами в плечи старшего парня. И все бы ничего, но кое-что не давало ему покоя.- Хенсынаа…Хенсынаа…Подожди…остановись….Хенсын уже расстегнул рубашку Киквана и стягивал ее с его плеч, но пришлось поднять голову, когда Кикван позвал его.- Что случилось?- Я так не могу…Ведь вы с Чунхеном еще не расстались. Мы, конечно, можем сделать это, но тогда я буду чувствовать себя паршиво.Хенсын вздохнул и улыбнулся.- Ты мелкий обломщик.- Какой есть, - Кикван улыбнулся, пожал плечами и натянул рубашку на плечи. – Просто пойдем спать.- Один поцелуй.- Хенсын!- Всего один единственный! Я обещаю не засовывать язык тебе в рот.Кикван заржал.- Что??- Просто в губы, иначе не отпущу. – Хенсын сомкнул руки на талии Киквана и округлил глаза.- Ты снова меня шантажируешь.- Ну Кикии…Всего разок.- Но только разок. – Кикван подозрительно сощурился.- Всего один! И все! Чтоб так, как тогда в душе….Чтоб у меня пальцы на ногах поджимались.Кикван улыбнулся, обнял Хенсына за шею и поцеловал его. И пальцы у Хенсына подогнулись как надо, и язык он Киквану в рот не совал, но потом, когда они через двадцать минутвсе-таки добрались до кровати, Хенсын снова шантажировал Киквана. И Киквану снова пришлось соглашаться на один единственный поцелуй.