Часть 20. Выбор. (1/2)

- Илья, почему ты сегодня спал со мной в одной постели? – спросил ещё раз Наполеон. Он поймал русского на откровенности и вообще желании помочь, следовало этим нахально пользоваться!- Потому что… Это трудно сказать, в смысле, звучит глупо, - стал размахивать свободной рукой Курякин, сидя рядом с американцем. Он был бы не против, если бы Соло как-нибудь всё понял сам по его дёрганным движениям.

- Просто скажи это, - доверительно свёл брови Соло. Ему уже было смешно, но гораздо больше любопытнее, что же скажет русский. Поэтому пока он держал лицо, разве что его выдавал очень лукавый взгляд.- Если я скажу это, то это заденет тебя, наверное, - честно признался Илья, быстро становясь чуть более угрюмым, более похожим на себя обычного. Соло это не нравилось, он на такого Илью уже насмотрелся.- Ну, раз у нас подобное утро откровений, я попробую как-нибудь пережить твои слова, - приложив руку к груди, поклялся Наполеон, приготовившись слушать.- Что ты хочешь услышать? – тяжело вздохнув, спросил Илья. Он не думал, что всё-таки Соло не ответит на выпад и спокойно продолжит слушать. Как сказать-то всё, что было у Курякина на сердце прошлым вечером?- Слушай, всё, что я помню о вчерашнем вечере – это дикую боль в ноге, голове и вообще всём остальном теле. Ещё помню, как откуда-то в моём… нашем номере откуда-то взялся ещё один русский! И Эдриан… Все были такие громкие, а потом опять боль, когда Сандерс вправлял мне ногу, а потом пустота, - коротко описал свои впечатления Соло. Он рассчитывал подкупить этим доверие большевика. Виноватый взгляд точно заслужил.- Извини ещё раз за вчерашнее, я не должен был… - пробормотал Илья, тушуясь и понимая, что хоть Наполеон и простил его, сам он себя пока нет. – Мне на самом деле немного вправили мозги, - подумав, оформил свои выводы в слова Илья.- Господи, звучит реально страшно, - присвистнул американец. В голове крутилась хмурая рожа второго русского и ещё более жуткий акцент. Мозг сразу же подкинул пару картинок, как Олег стоит над Курякиным с каким-нибудь штырём для лоботомии. – Он же тебя ударил… - кивнул сам себе Соло.- Это не имеет значения! – чётко проговорил русский, злясь. – Я это заслужил. Это только между нами. Это даже не из-за задания. Я только… только вчера до конца понял, что больше не работать мне на КГБ, - заламывая себе руки выдохнул Курякин, - никогда. Ни через две миссии, ни через десять.- Ну… - Соло стал серьёзнее, но с ответом не нашёлся.- Конечно, технически это стало понятно ещё в тот момент, когда я не убил тебя в Италии, - после паузы продолжил Илья. – Это не провал операции. Это предательство. Провал – это если бы ты, например, убил бы меня первым, или бы выжил после моего огнестрела. А я просто отказался выполнять задание, - всплеснув руками, русский задел бедро американца и тот шикнул от неприятных ощущений в ноге.

- Не нервничай, - Наполеон примирительно взял его руку и спокойно уложил подальше от своих ног. - Но мы же нашли компромисс и представили всё как…- Наполеон, - осёк того Илья, теперь вообще складывая руки на груди. – Это не ЦРУ. Все всё понимают. Думаешь, Олег не пытался? Он столько раз меня прикрывал, выгораживал, из таких ситуаций… Если это кто-то и мог сделать, то только он. И хотя бы из-за уважения к этому мне стоило убить тебя.- Что же не убил? – несколько обиженно фыркнул ковбой, смотря в сторону. Как вообще можно убить другого человека из-за уважения к кому-то? Такая значимость фигуры Олега для Ильи начинала раздражать Соло.- Не захотел, - честно ответил Илья. - Первый раз в жизни я настолько не хотел этого, что позволил себе поверить в то, что прокатит сказать ?мы потеряли? и прочую ерунду, - он ведь и сам в это почти поверил, почти поверил в то, что КГБ закроет глаза, поступит так же как руководство Наполеона. Только вчера по лицу Олега он понял, как ошибался.- Ох… Большевик, это скорее комплимент, а ты мне обещал оскорбление, - прикинул американец, - ногу перестало дёргать и вообще можно было на время о ней забыть. В комнате было солнечно, но на кровать лучи не попадали. Соло снова немного начало клонить в сон, он так резко вскочил сегодня. Сейчас бы просто поваляться.- Мы сейчас дойдём, - хмыкнул Илья, немного приходя в себя. – Я уже говорил тебе в баре отеля, что понял, что нам надо работать вместе и всё прочее. Вчера приехал Олег, а я как-то очень остро осознал, что дело не только в том, что мы будем работать вместе, а что я больше не буду работать… со своими. Меня даже в Россию теперь пустят только со слежкой. Дом весь обшарят, - Курякин прижал руку ко лбу, представляя, как роются в его вещах. – Я потерял всё.- А у тебя что-то было? – эту фразу Наполеона можно было бы счесть за провокацию, но он выбрал очень нейтральную интонацию, надеясь, что Илья поймёт её правильно.- Больше, чем то, на что я мог рассчитывать в своей ситуации, - с горечью в голосе ответил русский.- Знаешь, - после недолгого молчания Соло повернулся к Курякину, чтобы заглянуть в лицо. – Тогда, как вы говорите ?puskai oni vse idut na hui? - почти томным шёпотом предложил американец.Илья удивлённо поднял подбородок, внимательно всматриваясь в лицо напротив. Как ни странно, он не мог сказать, что его напарник стебался над ним или опять подкалывал. Соло был откровенен в своих эмоциях и словах. Наверное, именно так когда-то он и подумал про ЦРУ и весь остальной мир, если не всех людей вместе взятых. А сейчас активно агитировал за это и его самого. Курякину не хотелось объяснять Наполеону, что тосковать он будет не по нормативам, рапортам и командировкам внутри страны, а по праздникам у Олега дома, по украшенной к новому году Москве, по виду из своего окна, в котором они прожили с матерью всю жизнь. Может, он как-нибудь потом объяснит Соло, а пока он громко рассмеялся той отчаянной и в то же время очень простой мере, которую предложил ему американец.- Vozmogno ti prav, cowboy, - Илья похлопал того рукой по здоровой ноге и встал с чужой кровати. – Тебе помочь ещё чем-нибудь? – спросил он у ?больного?, уже собираясь сбежать. И от темы в том числе.- Нет, правда, мне теперь неловко после твоих откровений. Хочется извиниться за то, что я жив, - засмеялся Наполеон. – Слышал бы такое Эдриан, - представил шок начальника.- Вот именно! – активно стал жестикулировать руками Илья. - Я похерил всё ради тебя, а потом сам чуть не добил. Второй раз. И… ты, правда, выглядел не лучшим образом вчера. Я понял, что виноват, хотел извиниться и посмотреть, как ты… - теперь Илью как прорвало и, он рассказывал о том, что вчера происходило с ним. - Твой куратор меня не пустил, принёс лёд и увёл в мою комнату, заверив, что тебе надо отдыхать, - он прокручивал всё это ещё раз в голове, вспоминая.- Эдриан умеет убеждать и успокаивать, - Соло заулыбался, думая, что начальник вчера возился и с Ильёй, хотя причин на это у него не было. Может поэтому Соло и считал его почти отцом за то, что без надобности он не смотрел на происхождение, чин и статус других людей. Хоть и пытался всегда строить из себя жуткого засранца.- В итоге… - как бы подводя черту в этом разговоре, решительно сказал Илья, смотря на американца в изголовье кровати. - Проснулся я посреди ночи и почувствовал острое желание проверить, что ты не сдох, - совсем не поэтично закончил Илья. – Потому что выглядел ты херого, ковбой, очень.Соло открыл было рот, собираясь сказать, что это всё равно не объясняет, зачем было оставаться в его постели и тем более обнимать… Но решил этого не делать. Может быть, они оба сейчас не готовы слышать это. Он понял эмоцию Ильи, и этого ему было достаточно. Насколько это было оскорбительно? Ну, для Ильи подобная ситуация была бы очень ущемляющей, а он был готов это признать. В целом Соло даже был рад, что теперь Илья увидел в нём живого человека, который правда может уже не оправиться после очередного приступа агрессии. Это было скорее приятно, нежели обидно.Илья отошёл к окну в спальне Соло и, распахнув шторы, облокотился на подоконник. Стамбул шумел и жил своей жизнью, как ни в чём не бывало. Как и всегда.- Ладно… Так ты не в курсе зачем сюда приехало наше начальство? – раздался позади голос напарника.- Очевидно, чтобы обсудить детали нашей работы на Увеверли, да и просто, чтобы разобраться со всем, - предположил Илья, оборачиваясь и собираясь сбежать.- Справедливо.***Спустя четыре с половиной часа Эдриан довольно зевнул и потянулся, просыпаясь. Сейчас он снова чувствовал себя человеком. Русский, конечно, сволочь. Хотя с другой стороны, они давно так не откровенничали друг с другом. Он был рад, что узнал немного больше о Кузнецове.- Блять! – испугался Сандерс, когда нос к носу наткнулся на всё того же русского в постели. Олег лежал рядом, совсем немного изменив позу, и тоже спал. Эдриан, если честно, не ожидал. Они редко когда просыпались вместе, да и Олег сам любил ускользать бесследно, как будто бы его вообще никогда не было.

Американец бросил взгляд на часы. Уже было начало одиннадцатого, пора было будить Соло, возиться с ним, успокаивать. Впрочем, Эдриан бы соврал, если бы сказал, что не соскучился. Но присутствие в такой близости Олега кардинально меняло дело.

- Мм-м… люблю, когда ты материшься на русском, - даже не изменившись в лице, пробормотал Олег. Глупо было надеяться, что он не проснётся.

- Ничего не могу с собой поделать, у вас уж очень звучное и ёмкое слово имеется, - рассмеялся Эдриан, нагло упираясь разведчику локтем в грудь. – На меня иногда странно на работе смотрят, - накрыл его губы своими.- Ха-х… - поперхнулся смешком Кузнецов. – Твои начальники значит под стать тебе в профессиональных навыках.- Suka…- Бля-ять, - Кузнецов прищурился, задорно смотря на Сандерса. Настроение было отличным. Это было достаточно нелогично, потому что вокруг всё летело к чёрту уже какой год, а теперь он ещё и Илью потерял. Но, оказывается, рассказывать личные вещи приятно. Не то чтобы Олег этого не знал, просто лишний раз убедился в этом, а ещё в том, что мир не рухнул после такого. Ему не захотелось уходить в первые за долгое время, он не нашёл достаточно оправданий, почему ему стоит уйти в свой номер. Слежки не было, он проверял, да и заметил бы… Увеверли они вообще не сдались, а их бравым агентам самим бы ещё оклематься. На задворках сознания мелькнула мысль, что он вчера бросил Илью в откровенно плохом состоянии, но, в конце концов, он не ребёнок, переживёт ещё пару часов без извинений и похвалы. Потому что сейчас напротив Олега его невыносимая зазноба с другого края земли так соблазнительно ругается на русском и ведь Сандерс абсолютно доволен собой.- Трахаемся? – губы американца расплылись в лукавой улыбке. Эдриан не знал, что такого случилось с его сухим кирпичом, но видит бог, он не горит желанием выяснять прямо сейчас. С Олега станется, послать его и свалить, испортив всю атмосферу.- Да, - Кузнецов толкнул его за плечи, переворачивая на спину и нависая сверху. – У тебя всё есть? – уточнил Олег, потому что сам сюда приходил не за сексом изначально.- Да-а-а, - протянул американец и притянул того к себе, глубоко целуя. У него однозначно уже стояло.- Показывай где, - прошептал тому на ухо Кузнецов, пока по-военному быстро расстёгивая на себе рубашку.- Ну, ты встань с меня для начала! – закатил глаза Эдриан, довольно спихивая того в бок. Даже возиться вот так было приятно.- Зараза!- Олег, - возбуждённо дыша и уже направляясь к своему чемодану, позвал американец.- М-мм?- Давай в душе? – попросил американец, умоляюще смотря на того. Кровать он любил больше всего, потому что удобно, но сейчас тут скорее была сковородка, чем матрас. Да и если прибавить к этому жар от тела Олега, который наверняка будет… Воображение Эдриана разыгралось и он чуть не споткнулся об угол тумбочки. – Жарко, - коротко ответил на приподнятые брови русского. Конечно, сам-то русский мог трахаться в любых условиях и хоть бы что ему, не запыхается даже… Сандерс тяжело вздохнул, думая, что возможно ему тоже не следовало так пренебрегать собственным абонементом в спортзал.

- Как скажешь, - развёл руками уже раздетый до белья Олег. – Это же ты у нас всегда ноешь, что тебе что-то там неудобно, - взяв свою одежду в руки, на всякий случай вместе с ней направился в ванную комнату.- Иди на хуй, - пробормотал Эдриан, быстро находя смазку и презервативы.

***За не имением альтернативы, было решено навестить их непосредственного начальника и спросить с него за всё происходящее. Соло пришёл в себя и к условленному времени был полностью готов: чисто выбрит, волосы уложены, мелкие ссадины на лице и те уже были замазаны.

- Ковбой? – в комнату заглянул Илья, собираясь проверить, не нужна ли тому помощь.

- Уже готов, большевик, - на распев ответил американец и поднялся со стула, на котором и наводил марафет. – Хочу тебя предупредить, - Наполеон очень серьёзно посмотрел в лицо Ильи, русский даже напрягся. – Это… - он указал на свою голубую рубашку и тёмно-коричневые брюки, - последний живой комплект вещей, которые подходят по погоде и сочетаются между собой. Если ты приложишь руку к тому, чтобы его испортить…- договорить Соло не удалось, потому что его слова потонули в громком смехе Курякина.- Kto o chem, a ti o schmotkax, - Илья подошёл к напарнику и учтиво предложил собственный локоть, всё ещё улыбаясь. Всё-таки главной проблемой Наполеона оставалась нога. Он почти не мог на неё опираться и вряд ли бы смог дойти до номера Увеверли самостоятельно. Но вроде бы и с просьбами о помощи они тоже разобрались.Соло скептически посмотрел на предложенный локоть. Кстати сам Курякин стоял перед ним в своей любимой чёрной водолазке. Естественно, ведь его новая одежда тоже была сейчас вся в химчистке. Хотя по Илье нельзя было сказать, что это как-то очень сильно его угнетает. Он, похоже, немного адаптировался к местному климату. Везёт же!Наполеон выпрямился и, вскинув подбородок, попытался хотя бы до двери дойти самостоятельно. Его выдержки хватило ровно на четыре шага, на четыре безумно болезненных и простреливающих шага.- Ну что ты за идиот?! – Илья успел подхватить того под локоть, когда больная нога почти подвела и грозила хозяину постыдным падением.- Просто попробовал, - через силу ответил Соло, морщась от неприятных ощущений. Да, без Ильи ему было не дойти до нужного номера.- Хватит изображать из себя героя, - Илья понял, что даже подставленный локоть не шибко поможет его напарнику, поэтому закинул его руку себе на плечи, а свободный стал придерживать за корпус. Так нагрузка на пострадавшую ногу была минимальной.

- Спасибо, - тихо вздохнул Наполеон. Теперь, по крайней мере, процесс пошёл куда быстрее и безболезненнее. Они постепенно дошли до гостиной.

- Как твои рёбра кстати? – вспомнил по пути американец. В конце концов, вчера курды били не только его, да и в хаммаме Наполеон очень даже отбивался.- Ноют, что ещё с ними может быть? – ответил Илья с толикой безразличия в голосе. Он сделал всё, что было необходимо, помазал, где надо, и знал, что теперь его восстановление зависит только от времени. Ну, а то, что больно… Всегда больно, что теперь? Курякин привык. Они вышли из номера, Соло запер их дверь, и двинулись по коридору.Соло был рад, что они сейчас не в Европе. Отчего-то именно на востоке Наполеон был готов сделать себе и другим поблажку. Например, позволить себе расхаживать по гостинице, вися на плечах русского. Да и люди здесь были другие, тут никого не волновало, даже когда в центре города Курякин пробил ему голову, а потом тащил к отелю. Что уж говорить про нынешний момент. С виду можно было сказать, что Соло просто пьяный. Другое дело, что это волновало в первую очередь самого Наполеона, очень не любил выглядеть уязвимым, в чём бы это не проявлялось.Лифт ехал плавно и бесшумно, это было самой приятной частью их пути. Наполеон получил небольшую передышку. Странно, но за сегодняшнее утро он касался Ильи столько, сколько не касался, кажется, за всё их знакомство. И это при том, что вчера большевик стал очевидцем очень интимного момента, за это же его и покалечил кстати. А сегодня он проснулся в обнимку с ним, пол утра пытался придержать или помочь, а сейчас и вовсе они стояли теснее некуда.Соло тихо вздохнул, вспоминая, как сильно ему вчера хотелось снять напряжение в парной. Сколько раз подобное происходило в армии, там вообще трудно уединиться. И никто не жаловался! Все всё понимали, а то, что произошло вчера… Соло до сих пор не мог поверить в это. Да, он чувствовал себя виноватым за то, что в тот момент думал не столько о красивых девушках, а о своём напарнике и его комплексе касательно матери. Но Илья же этого не знал! Не мог знать!Наполеон прислушался к себе. Сейчас трахаться не хотелось. Возможно, сказывалась общая усталость, но даже как-то морально не тянуло. Позови его сейчас какая-нибудь блондинка из любого номера на их пути, он бы устало покачал головой и пожелал ей удачи с самоудовлетворением. Дожил… Илья каким-то магическим способом отбил у него желание трахаться. Хотя… почему магическим, способ оказался вполне себе тривиальным и очень советским. Надо будет запомнить, что рядом с большевиком нельзя заниматься никаким интимом. Слишком дорого ему обошлась эта шалость!Когда лифт остановился на нужном этаже, ладонь Ильи чуть сильнее прихватила Наполеона, и они снова начали своё движение. Если честно, Курякин был поражён молчаливостью своего напарника. Это было приятно, но как-то странно. Соло выглядел немного пришибленным. Впрочем, оно и не удивительно. Илья ещё раз мысленно укорил себя.

Если честно, ему и самому хотелось сейчас несколько спокойных выходных. Миссия была не самой тяжёлой, совсем нет, но он отдал ей столько моральных сил… Каждый день, Курякину приходилось заново учиться буквально всему, что касалось общения, доверия, взаимодействия с другими людьми… Всё это так не вписывалось в выработанные КГБ протоколы. Дома у него не очень получалось сходиться с людьми, дружить и общаться даже в рабочее время. Но всегда можно было заменить личное общение холодными, строго-выверенными, почти отчётными формулировками, которыми он и общался почти со всеми. После пары неудачных попыток любой коллега принимал правила игры и, таким образом, Илья прекрасно существовал последние пятнадцать лет, выстроив вокруг себя стену из сугубо рабочего общения. Лишь некоторые и лишь иногда удостаивались каких-то бесед на личные темы, если только самого Илью это не злило. А тут… Он никак не ожидал такого неугомонного, наглого и абсолютно эгоистичного напарника, которым его внезапно наградила судьба. И убить нельзя и уволиться, как между молотом и наковальней.Дойдя до номера Увеверли и Габи, оба агента немного зависли, гипнотизируя взглядом дверь. Соло был больше сосредоточен на своём передвижении и ноющей ноге, да и за их навигацию отвечал русский. Илья же пялился на дверь, немного замявшись из-за странного чувства где-то внутри. Возможно, он путал свои ощущения с ноющими рёбрами, но он чувствовал себя, как когда впервые сорвался в КГБ и его вызвали на ковёр к начальству. Тогда он не знал, какое наказание его ждёт, а сейчас знал почти всё, разве что без мелких деталей, только вот ощущений это не меняло. Наверное, когда они переступят этот порог, то уже окончательно перестанут существовать, как лучшие агенты одиночки своих организаций, а будущее для них будет возможно только совместное. Это… было очень далеко от ?нормы? Ильи, но выбора у него, как обычно, не было.Курякин чуть вздрогнул от стука в дверь. Это Соло опомнился. Он постучал и поднял голову вверх, пытаясь заглянуть ему в лицо. Илья лишь подтянулся и стал смотреть ровно перед собой, предпочитая не давать американцу лишнего повода для глупых комментариев. Он задумался, со всеми бывает. Правда, и на этот раз американец промолчал. Неужели он стал хоть немного учиться на своих ошибках?- Джентльмены! – дверь открыл англичанин и растянул губы в радушной улыбке. – Я уже было хотел лично вас пригласить, но вы оказались предусмотрительнее, - все слова и движения Увеверли были исключительно подходящими к ситуации, даже мимика. Только вот по лёгкому прищуру сквозь линзы очков можно было понять, что он просто тянет время, используя манеры, как прикрытие для тщательной оценки агентов и ситуации. – Проходите, пожалуйста. Как вы себя чувствуете? Мистер Соло, мистер Курякин?- В норме, - первый ответил Илья и завёл ковбоя внутрь, свободной рукой прикрывая за ними дверь.

- Ну, по сравнению со вчерашним вечером… - задумчиво ответил Соло, с ужасом понимая, что рад даже такому незначительному улучшению. – Я наконец-то выспался, - он благодарно кивнул большевику, когда тот довёл его до одного из диванов в гостиной.- О, не могу с вами не согласиться! Сон – лучшее лекарство для тела и иногда души, - Александр занял одно из кресел, которое стояло между диванами. На столе перед ними лежали какие-то бумаги, несколько папок и некоторое оборудование, оставшееся после вчерашней миссии.- Короче, Соло, так ты пить будешь? – раздался голос немки из противоположной части номера. Из дверей спальни вскоре появилась и сама девушка, самодовольно улыбаясь.- Ещё же даже не полдень! – возмутился Курякин, который занял место рядом с американцем и закинул одну руку на спинку дивана.- Габи, дорогая, я тебя обожаю, - рассмеялся Наполеон, потирая переносицу. – Налей нам немного, - согласился он, хитро смотря на Курякина и подкладывая себе подушку под бок. – Илья, прости, не мог бы ты… - он собирался закинуть больную ногу на диван и сейчас намекал на то, чтобы русский просто выбрал для сидения противоположную софу. Однако к его изумлению Курякин понял его несколько не так. Он быстро подвинулся, вынимая из-под себя подушку, а потом аккуратно подложил под лодыжку Соло.- Удобно? – уточнил КГБ-шник и Соло от шока только лишь кивнул. Он думал, вся эта любезность русского осталось в этом утре, только между ними двумя. Наполеон ожидал, что как только они выйдут из своего номера, то станут, как и прежде небрежно ненавидеть друг друга, а тут… Забота. Опять.

Увеверли поймал удивлённый взгляд Соло, у него самого, наверное, был сейчас такой же. Александр никак не ожидал подобного единения между агентами. Он удивился, когда они в обнимку зашли, но там было всё более-менее понятно. Видимо, Соло вообще не мог ходить сам, но это… Что американец сделал с русским? Впрочем, и сам ЦРУ-шник был достаточно тихим.- Прошу! – Габи же не заметила неловкости момента, и вскоре с тихим звоном поставила на стол перед всеми поднос с выпивкой. – Соло, ты теперь одноногий ковбой? – усмехнулась она, протягивая ?больному? один из бокалов.- О, только временно, - прищурился Соло, с удовольствием принимая от неё выпивку и параллельно рассматривая девушку. Высокие джинсы, заправленная белая рубашка, аккуратно подведённые глаза и высокий хвост… Теллер выглядела так свежо, как будто бы была после месячного отпуска на море. Обычно так всегда выглядел он! Стало даже завидно. Курякин брать бокал не спешил.- Мы даже не завтракали, - тяжело вздохнул Илья, не понимая, отчего все так воодушевились алкоголем, а начальство даже и не думало возражать.- Выпей со мной, большевик, - попросил Наполеон, решая проверить, насколько Илья позволит ему зайти в своих прихотях.- Tol’ko po odnomy, - через несколько секунд раздумий согласился Илья. Габи на этот раз налила всем культурно на два пальца, а не по полному стакану, как она любила обычно.- Что ж, не буду отбиваться от такого… сплочённого коллектива, - отмер Увеверли, забирая с подноса свою порцию. – Это радует, коллеги, очень радует, - похвалил.- Так что… - протянула Габи, смотря на начальника хитрым взглядом.- Так что за нас. За успешное начало нашей новой… совместной истории, - Увеверли подбирал слова, но при этом говорил вполне искренне. – Во всех смыслах! – он не был бы англичанином, если бы не решил добавить тосту двойного дна.Трое мужчин и одна женщина чокнулись бокалами и скрепили их новую главу жизни крепким алкоголем. Новой она была для каждого.***- Да как ты бесишь! – Олег закатил глаза, лениво выходя из ванной и вытирая волосы полотенцем. – То пошли в ванную, то теперь снова в постель…- Ну, знаешь ли, на бортике ванной особо не поваляешься после секса, - ответил абсолютно довольный Эдриан, который уже плюхнулся в кровать и сейчас собиралсяприкурить. Нытьё Олега даже не раздражало. Впрочем, ему вообще всё равно, что говорит этот русский, пока он стоит напротив него полностью обнажённый и с чуть поблескивающей от воды кожей. – Ты, правда, всё ещё сдаёшь нормативы? – после первой затяжки спросил он.- А ты сомневаешься? – довольно ухмыльнулся Кузнецов, которому всегда нравилось собственное физическое превосходство над американским коллегой. Он отбросил полотенце и присел рядом с Сандерсом.- Нет, но я надеялся! – хмыкнул тому в бедро Эдриан. – Задолбал ты уже, - вздохнул. Американец предусмотрительно отдёрнул руку, в которой была зажата сигарета. Русский досадливо фыркнул и вскоре Эдриану очень ласково заломили локоть противоположной руки. Пришлось сигарету отдать.- Почему ты не уходишь? Утром остался, потом остался, сейчас до сих пор даже белья не одел. Не то чтобы я был против, просто… всё в порядке? – Эдриан прикинул, что он особо ничего не теряет, даже если русский психанёт. Всё равно им скоро уже нужно будет выйти из этого номера и заняться делами, просто возможно десятью минутами ранее. Однако шли долгие секунды, ничего не происходило: его не посылали, не пинали и никуда не уходили. Правда и не отвечали тоже.- Что ты хочешь услышать? – наконец как-то устало спросил Кузнецов, забывая стряхнуть пепел с сигареты в пепельницу. Теперь он рассыпался по белой наволочке.- Желательно правду, - пожал плечами американец, потому что спрашивал без подвоха, не для того, чтобы отыскать какую-то слабость или ещё что.- Я далеко не в восторге от всего происходящего, - Олег не совсем был уверен, какими словами стоит выразить то, что лежало на душе. - Помнишь… Сорок третий год, переговоры в Лондоне. Я тогда облажался и подпортил жизнь своему начальству, - внезапно припомнил он.- Угу, - настороженно кивнул Эдриан, ещё не понимая, съехал Олег с темы или ещё нет.- Вот и теперь такое же ощущение, что я как-то очень глупо просчитался, ошибся. Только не пойму в чём, - ощущения были почти идентичными. Он тогда расстроился, напился и завалился в номер к Эдриану.- Ты не можешь отвечать за выбор Ильи, - выдержав небольшую паузу, начал говорить Сандерс. - А это всё-таки был его выбор, - утвердительно кивнул. Он знал, как Олег любил контролировать всё. Однако даже не это было главной проблемой. Олег почти наверняка, считал виноватым себя, потому что ?плохо воспитал? или ?недостаточно вбил в голову?.