Часть 8. Наполеон тоже человек. (2/2)

Американец еле успел перехватить горлышко бутылки другой рукой, чтобы первой расплатиться с хозяйкой ларька. Поворот - и домашнее вино плавно скользнуло в уже порядком растолстевшую сумку Наполеона.

Вот чего он не ожидал увидеть, так это большевика, в грудь которого он чуть не врезался.- Илья? - заикнулся Соло и побледнел, потому что не ожидал здесь увидеть русского и этот самый русский сейчас был очень зол.- Ax ti suka! Idy suda, prochvost ebanyi, - Илья схватил американца за шиворот и поволок куда-то за собой.

Курякин практически не разбирал дороги, таща ЦРУ-шника сквозь разномастную толпу. Он уже видел конец этой улочки и собирался именно там поговорить с напарником. Вырваться не было шансов - русский танк шёл напролом, а пальцы, которые сжимали воротник рубашки Соло, было не расцепить. Американец всерьёз раздумывал над тем, чтобы укусить того и убежать, пока есть шанс. То, что он упирался всеми частями тела, не помогало; он кричал на Илью - тоже бесполезно.

- Отцепись уже от меня, ненормальный! - Соло размахнулся собственной сумкой, собираясь ударить русского ей по голове и очень рассчитывая на тяжёлую бутылку с вином. От удара увернулись, сумку перехватили, а самого американца как котенка швырнули куда-то на землю в пыль.

Торговая улочка заканчивалось развилкой. Вперёд уходили совсем бедные дома местного населения, а по бокам протянулись дороги, которые дорогами можно было назвать лишь условно, предназначенные для доставки товаров. Народу здесь почти не было. Илья толкнул Наполеона как раз в угол, образованный двумя каменными плитами.

Соло чуть не приложился затылком о бетон, но вовремя нагнул голову и ударился только спиной. Он закашлялся от той пыли, которую сам же поднял в воздух своим падением. Наполеон с ужасом посмотрел на то, где он лежит. А лежал он фактически в помойке, весь в пыли и ещё неизвестно в чём, а над ним навис третьей стеной русский.- Какого чёрта? Илья?! - американец всё ещё очень старался нормально поговорить с коллегой. Однако то, с какой бережностью русский поставил недалеко от них его сумку и свой пакет, а потом вернулся к Наполеону, совсем не оставляло надежды.- Вставай, - прорычал Илья.- Что ты себе позволяешь? К чему всё это? Что ты вообще здесь делаешь? - Наполеон понимал, зачем Курякин просит его подняться, но оставаться валяться в этой пыли в надежде, что лежачего бить не будут, он не собирался.- Илья... - Соло поднялся и выставил руки перед собой в успокаивающем жесте.- Ты воровал! Я всё видел! - процедил сквозь зубы русский.

Илья чувствовал, как подступает ненависть и агрессия. Он не мог, а прямо сейчас ещё и не хотел противостоять своему приступу.

Мозг услужливо подсказывал ему все грехи Наполеона, помогая оправдать себя. Пока у него оставались силы на то, чтобы говорить, он обвинял американца именно в воровстве, а ещё в том, что это могло угрожать миссии, если бы за ними всё же была слежка. Но истинная причина, которая жгла грудь изнутри, была совсем другой.

Илья сейчас ненавидел Соло за двуличность, за враньё, за то, что он притворялся его другом. Всё это было ради его же выгоды, ему было в данный момент удобно так обращаться и разговаривать с Курякиным.

- Вор паршивый! - с этими словами Илья вывернул одну из выставленных рук Соло и впечатал его лицом в бетонную стену. - Ты поставил под угрозу всю нашу операцию здесь! Ради чего? Ради своего грязного и низкого удовольствия обворовать местных жителей? Да у тебя в кошельке лежит больше, чем они зарабатывают за месяц, - Илья отпустил руку напарника, позволяя тому обернуться, но только для того, чтобы ударить в живот и одновременно под коленку. - Ты мерзкий, противный, гнусный уличный воришка, который, наверное, никогда не попадался, а потому всё ещё живой, - Курякин вновь поднял его за шкирку - всё же лежачих бить подло. Он дернул и хорошенько приложил вора на этот раз спиной о бетонную стену. Он помнил: лицо не трогать. Им работать ещё. - Меня тошнит от тебя.Соло старался схватить Илью за плечи, чтобы хотя бы попытаться ослабить хватку КГБ-шника, но толку от этого было мало. Когда русский свирепел, и бетонная плита ему была не помехой, а Наполеон крепко его разозлил.- Большевик, - закашлялся Соло, - остановись...- А ты знаешь, что делали раньше с такими как ты? - Илья поднял руку Наполеона и сжал его кисть своей. - Им отрубали руки. Тебе, конечно, повезло, что ты живёшь не в те времена, но поверь, я тоже могу тебя развлечь. Хочешь, я сломаю каждый твой палец в нескольких местах? И кисти рук. Чтобы ты больше никогда не мог двигать ими так же быстро, как делал это несколько минут назад! - улыбка Ильи стала практически маниакальной, а глаза безумными. Ему хотелось причинить Наполеону боль.- Только попробуй, - прохрипел Соло, - и даже сломанными пальцами я выпотрошу тебя и сяду на электрический стул без оправданий, - его голос больше не был адекватным или успокаивающим. Теперь он рычал и смотрел на Илью примерно так же, как и сам Курякин на него. - Я тебе это обещаю.- Твои слова ничего не стоят, - Илья отпустил руку Соло, а через пару мгновений и его самого, наконец отходя от него на два шага. Его пальцы всё ещё дрожали, и энергия буквально заставляла его всего трястись. Он отвернулся от американца, чтобы не видеть этого лица, этой лживой улыбки, на которую купился.В прямой схватке Илья был сильнее, а у Соло был шанс только при эффекте неожиданности или с пистолетом. Наполеон это прекрасно понимал. Поэтому, когда русский отошёл на несколько шагов, американец кинулся ему на спину, пытаясь применить достаточно простой захват, который хорошо знал. Он был рассчитан на то, чтобы уронить противника на землю, причём именно плечом вниз, и по возможности выбить сустав правой руки.

Илья и правда не ожидал какого-то продолжения, но он был агентом и чемпионом СССР по самбо, так что на землю они полетели с американцем вместе. В этот момент остатки сознания покинули Курякина, а глаза застлала красная пелена и звенящая глухота. Убить Наполеона он мог парой движений, но сейчас хотелось просто сделать как можно больнее. Из последних сил Илья старался не бить Соло по почкам, не ломать рёбра и другие конечности.

Наполеон яростно отбивался, он тоже порядком разозлился и сейчас не пытался уйти от драки, напротив, он её жаждал, потому что хотелось хоть немного принести русскому той боли и унижения, которые испытал сам только что. Американец был в сознании, в отличие от Курякина, поэтому он изо всех сил напрягал память и в ответ использовал различные болевые точки. Чтобы оказаться сверху, пришлось вывернуться и с силой ударить Курякина под дых. Илья ослабил хватку, и Соло удалось заломить ему руку, что он попытался сделать максимально болезненно и грубо. Но потом его снова опрокинули и, схватив за плечи обеими руками, с силой приложили затылком о бетон. У американца искры из глаз посыпались, и он на какое-то время даже потерялся в пространстве, боль острой вспышкой отражалась во всём теле.

В Соло сейчас осталось только две вещи: боль и злость, перемешанная с обидой. Широко распахнув глаза, он уже видел, как большевик собирается вновь приподнять его и, похоже, точно так же треснуть головой о землю. Нужно было срочно что-то сделать. Наполеон из последних сил собрался и сделал абсолютно подлую вещь: заехал коленом русскому в пах, настолько сильно, насколько мог, вкладывая в этот удар всю обиду и собственную боль.

Курякин резко ослабил хватку на плечах напарника, взвыв от боли. Соло воспользовался этим, чтобы спихнуть русского с себя и напоследок хорошенько пнуть его в спину со всей своей силы. Илья откатился от американца, держась за пострадавшую гордость и отборно ругаясь русским матом.Соло просто иногда шипел на русского, держась за... да за все держась, потому что и болело почти все, но больше всего голова. Почему-то он был уверен, что это конец их драки, и теперь можно было оценить последствия. Думать было ужасно тяжело - голова гудела и на каждое движение приходилась ударная доза прошивающей боли. Кажется, у Наполеона даже уши и нос ломило от того, каким сильным был удар затылком.Пелена ненависти спала с глаз Ильи. Удар по самому дорогому прекрасно нейтрализовал вспышку, и теперь мир русского снова наполнился звуками и красками. Перед глазами стояла сплошная пыль, которую они с Наполеоном подняли. Наполеон...

Илья резко поднял голову, осматриваясь. Наконец рядом он заметил неподалеку неподвижное тело напарника. Соло лежал на спине, руками закрывая лицо и голову. Курякин ещё более-менее хорошо помнил только то, что происходило до того, как американец накинулся на него сзади, а после... Неужели он сделал что-то серьёзное, пока был зол? Если это голова, то всё может быть очень плохо. Курякин по-настоящему испугался и, не обращая внимания на всю свою боль, кинулся к напарнику.- Ковбой... - Илья упал на колени рядом и постарался отстранить руки Наполеона, чтобы осмотреть последствия. Американец заметно дёрнулся от него, чисто рефлекторно пытаясь уйти от прикосновения, как от удара.- Ш-ш, спокойно, - совесть, которая всегда особенно остро проявляется после агрессии, сейчас просто раздирала Курякина, - дай мне посмотреть, - Соло пробормотал что-то совсем невнятное, но дёргаться перестал - это было слишком больно. Илья аккуратно перевернул того на бок и осмотрел затылок. Уже наливался приличный синяк, и была совсем небольшая ранка, которая испачкала руку Ильи кровью. Курякин тяжело вздохнул, стараясь особо её не трогать. Кровь была скорее из-за удара о землю, а не из-за какой-то внутренней травмы. Как только Илья убирал руку, из раны ничего не текло, и он очень надеялся, что никаких серьёзных последствий, кроме сотрясения, не будет.

Соло порядком охренел от такой внезапной заботы русского. Эти его перепады настроения добивали Наполеона ещё и эмоционально.

Соло вообще вставать не хотелось; ему было жарко, голова болела, всё тело ломило. От того, что он был весь мокрый, было совсем противно. Ещё и русский со своим вниманием. Сейчас просто хотелось, чтобы от него все отвалили и не трогали. Но всё, что Соло мог, это опираться на руку напарника и покорно ждать, пока тот закончит осмотр.

- Жить будешь, - тихо вздохнул Илья и помог Наполеону сесть, - Не вставай и не трогай голову, я скоро, - он дождался слабого кивка и быстро скрылся на рынке.Когда он вернулся, свободолюбивый американец дополз до их сумок и сейчас хлестал домашнее вино, которое украл, прямо из горла.- Ковбой, ну я же просил....- Не называй меня так, - тихо прервал его Соло.- Наполеон, - Курякин подошёл и сел рядом на колени.- И так тоже не называй. Я вообще больше не хочу с тобой разговаривать, отойди от меня на несколько метров, как минимум.

Илья скорее понимал, что в интонации американца должна быть злость, чем слышал её. Потому что голос Соло был тихим, и он явно не хотел тратить силы на нужную эмоцию. Кое-как американец впихнул в руки Курякину его пакет с орехами, - Уходи... - настойчиво попросил он.

- Нужно рану хотя бы промыть, чтобы заражения не было, - вздохнул Илья, демонстрируя купленную двухлитровую бутылку с водой.

- Нужно хотя бы головой думать, чтобы этой раны и вовсе не было, - всё так же безэмоционально ответил американец. - Скажи мне, зачем?- Что зачем?- Ты прекрасно меня понимаешь - я хочу слышать причину. То, за что ты мне чуть не проломил голову, - Наполеон поднял голову и теперь пристально смотрел Курякину в глаза.- Я разозлился.- Гениальный ответ, - Илья пропустил свою реплику. - Я жду внятного ответа, - чуть громче попросил Соло.- Я тебе всё сказал, - холодно ответил Илья, подразумевая первую часть их драки.- А, это где я обворовываю бедных невинных местных жителей? Я ещё тогда тебе не поверил. Или про то, что я таким образом проваливаю операцию? Ты сначала бил, а потом думал, что сказать, я же видел! Тебе, конечно, наверняка очень противно работать с вором, собственно как и общаться, но эта не та причина, почему ты меня чуть не убил.- Я...- Ты хотел переломать мне пальцы, и не потому что я ими ворую, а потому что ты знал, что это причинило бы мне невыносимую боль, как моральную, так и физическую. Так что я тебе такого сделал?! - Соло повысил голос, и голову сразу же прошило новой порцией боли. Он прикрыл глаза, возвращая себе относительно сносное состояние, в котором всё лишь монотонно ноет.- Что это была за комедия посреди улицы, как будто бы тебе плохо? - ответил вопросом на вопрос Илья.- Ты сам так решил! - вскинулся Соло и снова прижал руку ко лбу, шипя. - Я говорил, что со мной всё в порядке, но нет, ты куда-то меня потащил!- Правильно, а тебе хотелось, чтобы я просто наконец отвязался от тебя, - тоже повысил голос русский.- Илья, - тяжело вздохнул Наполеон, - я ничего не понимаю.- Тебе обязательно быть таким двуличным? Я понимаю, что тебе нужно со мной общаться, потому что мы напарники, но разве обязательно было делать это именно так, как будто бы ты действительно хочешь стать... хочешь нормально со мной общаться не только по работе. Можно же было просто работать вместе и расходиться по разным углам, но ты так настойчиво требовал общения, разговоров.Соло из последних сил напрягал мозги, чтобы понять, о чём же ему говорит русский. Наверное, у него точно сотрясение, раз он не понимает.- Илья, потому что мы напарники, и было бы неплохо по крайней мере не пытаться друг друга убить. А ещё это лучше для работы, чтобы хотя бы внутри напряжения не было. Чем тебя не устроило, что я хотел пообщаться с тобой, или тебе начальство запретило? Работать можно, общаться нельзя, так? - Наполеон сам сомневался в смысле сказанного, но он всё же головой ударился.- Да blyat', - выругался Илья. - Можно. Только тогда зачем потом так явно показывать, что моё общество тебе настолько в тягость?- Ты же меня избил, вот я и хочу, чтобы ты не подходил ко мне!- Да я не про сейчас.- А о чём ты тогда? - почти простонал Наполеон. Коммуникации не выходило от слова совсем.- Сначала на улице, потом в ресторане. Я хочу помочь - ты злишься. Я пытался с тобой поговорить, а ты конечно разговаривал со мной в ответ, но через силу. Я тебя так утомлял, что ты предпочёл пойти воровать!- Ты же первый ушёл!- Облегчил тебе жизнь, чтобы не пришлось думать, как меня выгнать.Соло не ответил и лишь удивлённо посмотрел на Курякина, чтобы убедиться, что тот серьёзен. Сам тяжело вздохнул.- Курякин, ты такой тупой, - простонал Наполеон, внезапно откидываясь на спину, но не совсем, а на локти. - Это просто нереально, - он тихо рассмеялся, - Ты настолько редкий идиот, что это даже сначала понять трудно.

- Прекрати, - Илья слабо пихнул Соло в коленку. Но тот лишь ещё больше развеселился.- Ты просто уникальный человек. Чудо советское, - всё ещё хихикал Наполеон, а потом снова принял сидячее положение, снисходительно и даже ласково смотря в глаза русскому. Примерно так же, как сам Курякин смотрел на курдскую девочку сегодня.

Илья молчал, не понимая американца и абсолютно не зная, как реагировать. Поэтому как обычно сжимал губы и хмурился.- Большевик, ты в курсе, что людям свойственно поддаваться эмоциям, воспоминаниям... Грустить, переживать о чём-то... - спросил Соло, говоря таким тоном, как будто бы перед ним был ребёнок. Илья кивнул.- А как ты считаешь, я человек? - продолжил Наполеон. Здесь русский задумался ненадолго, но всё же с мучительной гримасой на лице кивнул, относя Соло к людям.- Я вёл себя сегодня подобным образом не потому, что ты меня раздражал, или бесил, или напрягал, или был мне противен. А потому что мне хотелось побыть одному. Я сейчас такую банальную вещь скажу, - он слабо рассмеялся, - дело не в тебе, дело во мне, - Наполеон усмехнулся, припоминая, сколько раз уже говорил её в абсолютно другом контексте.- Ты тогда вспомнил что-то? В Тарлабаши, - пропустив все шутки напарника мимо ушей, спросил Илья. - Когда мы вышли из кафе, ты оцепенел.- Да, - кивнул Наполеон. Этот инцидент сейчас ему казался чем-то таким далёким и неважным, - А потом просто... - он пожал плечами. - Не мог отделаться от воспоминаний.

Илья сидел, сложив ноги по-турецки и теребя в руках купленную бутылку воды. А сейчас ещё и прожигал её взглядом, обдумывая слова Наполеона.- Прости меня, - спустя минуту искренне и на выдохе попросил он, смотря виноватыми глазами на Наполеона.

- Ну-ну, Герасим, всё же Му-Му ты утопить не успел, а значит не всё потеряно, - хмыкнул Соло. - Но давай договоримся. Сначала спрашиваем, потом бьём. Хорошо? Тем более, если мы с тобой напарники.

- Хорошо, - кивнул Илья, опуская взгляд.

- Ты ещё добавь "я больше так не буду", - вздохнул Соло, но остался доволен.- Эх, чего ты тут притащил? - кивнул он на бутылку в руках русского.- Надо промыть рану, - оживился Илья, понимая, что его худо-бедно, но простили.- Ты мне всё-таки проломил голову? - изогнул бровь Соло. Сам он всё-таки грязными руками туда не лазил.- Совсем чуть-чуть...- Как можно проломить голову чуть-чуть?- Ну, ты же живой.- Ну да, глупый вопрос был, - вздохнул Наполеон, - давай промывай, или чего ты там хотел.- Полей мне, - Илья открыл бутылку и протянул Соло. Американец сначала сделал глоток, а потом только начал лить на руки напарнику. Курякин постарался как можно тщательнее их вымыть.- Теперь отдай, и... можешь как-нибудь перевернуться, чтобы я тебя всего не облил? - забрал бутылку и поднялся на ноги, подходя к Соло со стороны головы.- А это всё ещё имеет какое-то значение? - тот кивнул на свой внешний вид, но всё же медленно перевернулся на бок, а затем сел на колени, выставляя руки вперёд и наклоняя голову.- Думаю, будет щипать, потерпи. А вообще, нам срочно нужна аптечка, - предупредил Илья и, аккуратно раздвинув волосы, стал лить на рану и волосы вокруг, избавляя их от пыли и грязи. Действительно щипало, но по сравнению с тем, что и так все тело болело и ныло, это было ничто. Соло молча терпел.-Ну вот, кажется, и все, по крайней мере, до отеля дойдёшь.- О, ну спасибо, доктор, - фыркнул американец и удержал ладонь Ильи, которой тот придерживал его голову. - У тебя руки ледяные.- Всегда, - удивлённо ответил Курякин.- Сейчас градусов тридцать, - Соло поднял голову, держа напарника за запястье и прижимая его ладонь к своему лбу. Тихо простонал от наслаждения. Было жутко жарко, и голова болела.- Если мои руки будут тёплыми, значит, скорее всего, я уже почти при смерти, - хихикнул Илья, - это не значит, что мне холодно, - Наполеон приложил ко лбу теперь тыльную сторону ладони Курякина, как компресс.- Хоть какая-то от тебя польза, - вздохнул он. Илья покорно ждал, пока напарник вернёт ему руку. Он не возражал, понимая всё прекрасно.

- Пойдём, - наконец сказал Соло, отпуская запястье Ильи, - Мне нужна ванна. Желательно ледяная.Илья взял сумку Наполеона, убрал туда початое вино, свой пакет с орехами и перекинул ремешок через своё плечо. Затем аккуратно поднял Соло на ноги, медленно, чтобы это не особо резко отдавалось в голове. Тот попытался было идти сам, но удар русского под коленку не прошёл бесследно, и он временно прихрамывал на одну ногу.- Ковбой, не геройствуй, - Илья перекинул руку Наполеона себе через плечо, а второй крепко обнял за поясницу.- А ты не льсти себе, большевик. Не так уж сильно ты меня избил, - фыркнул Соло, но вырываться не стал.- Так это потому что я ещё контролировал себя более-менее...- Кстати, как твой младший Илья? А спина? А плечо? - стал припоминать свои удачные моменты Наполеон.- Заткнись, ковбой, - рассмеялся Илья, - а то самостоятельно хромать будешь.- Вперёд, мой жеребец, ты всё равно членом не пользуешься... - махнул свободной рукой Соло. До него немного достучалось домашнее вино.- Suka...