1 часть (1/1)

Мягкий свет из окна, еле пробиваемый сквозь плотную ткань персиковых штор, которые висели одной полоской, струясь вниз, как самое красивое платье, и становясь при этом нежного оттенка благодаря сиянию весеннего солнца за окном, сталкивался с холодным, безжизненным и грубым студийным светом от множества ламп.Комната была наполнена белесыми лучами, отходившими от прожекторов, и, всего на секунду, в ней раздавался щелчок- звук затвора фотоаппарата- а за ним- резкий поток ещё одного- слепящего света.Разложенные на черной, атласной и струящейся ткани, украшения различных видов будто утопали.Маленький рубиновый камешек в холодной, металлической оправе из серебра смотрел на фотографа как величественный король, будто он был в короне, будто он и есть корона- главное украшение главного человека. Всем своим видом он заставлял подчиняться, заставлял пасть ниц и дрожать от столь мощной энергии, исходящей из самого центра.Малахитовый сережки точно снятые с прекрасной аристократки, явно спешили на бал. Им льстило такое пристальное внимание мужчины с камерой, и они, как и полагается милой барышне, кокетливо блестели от вспышки света, наивно отдавая краснотой смущения.Два кольца, разные по размеру и толщине, расположились рядом друг с другом, создавая эффект неразлучности и преданности. От свадебных колец всегда идёт такой шлейф слепой веры и наивной надежды, пылкой преданности и незабываемой страсти.Мужчина за аппаратом делал снимок ща снимком, обнажая все чувства, выдвигая на передний план все детали, все эмоции, доставая их из глубин этих невероятных украшений, лежащих в ряд на атласной ткани черного цвета, в комнате с холодным статичным светом.Но раз за разом улыбка с его лица пропадала, а огонек в глазах заметно тух. Фото и в правду получались очень красивые: живые, филигранные, как искусно обточенный камень в руках старого мастера. Но это было не то. Этого было недостаточно.-Что-то не так, Бо?- послышался голос откуда-то из-за спины. Мягкий, плавный, такой, который даже если раздастся в кромешной тишине не напугает, а наоборот, заманит к себе.-Хм…- мужчина задумчиво посмотрел в объектив, потом на композицию, потом снова в объектив. Перед ним лежал последний предмет, который все никак не хотел отпечатываться на пленке. Перламутровый, с лёгкой туманной дымкой внутри, каплеобразный кулон на тоненькой белой цепочке. Маленький, он терялся в складках ткани, тонул в бесконечном струящемся бархате, и нелепо отражал все световые лучи.-Дай мне взглянуть.- мужчина взял фотоаппарат в руки и принялся внимательно разглядывать получившиеся фото. Ярко-красные пятна рубина сменяли переливы зелёного, за ним спокойный жёлтый. Но следом, за всей этой каруселью цветов, следовали лишь однообразные фото чего-то белого, на чем-то чёрном.-Оно слишком маленькое, Гэ. Поэтому теряется.- глаза фотографа пристально и с трепетом наблюдали за пушистыми ресницами напротив, то и дело скользя вниз на такие же вдумчивые глаза, пытаясь уловить малейшее изменение в эмоции. Но лицо мужчины не было разочарованным, печальным или злым, нет, напротив, оно было сконцентрированным и собранным, но в то же время самым милым и родным из всех лиц на этой планете.Секунду погодя, он выдохнул и опустил фотоаппарат, передавая его в руки законному владельцу. Тот быстро среагировал и машинально расположил свой палец на кнопку спуска, крепко сжав аппарат по бокам.-Можно попробовать снова, Чжань-гэ. Я могу переставить свет в другое место, вдруг это поможет.-Нет,- отмахнулся Сяо Чжань.- это не поможет. Этот кулон и правда слишком маленький и незаметный.- он легко улыбнулся, слегка наклоняя голову вниз так, что отросшие волосы спали со лба и слегка закрыли обзор, и медленно, едва весомо, прошёлся кончиком пальца по кромке полированного камня, и уходя выше по белой цепочке. Дойдя до конца звеньев, мужчина аккуратно приподнял подвеску и приложил ее к руке, уводя от прямого потока студийного света.На фоне тонких рук, с явно выраженными сухожилиями и костями, кулон удивительно заиграл новыми красками. Умостившись в ямочку между большим и указательным пальцами, он резво отразил белесый луч, исходящий от лампы, и придал коже вокруг более мягкий свет, а сам стал почти прозрачным со множеством вкраплений темных полосок застывшей внутри дымки. Длинные пальцы уже смелее сжали цепочку, намотанную по всей длине безымянного и среднего, и рука свободно вертелась, давая ее владельцу полный обзор на сие творение.-Ибо, смотри.- сказал мужчина, чуть отклоняя корпус в бок, чтобы открыть обзор для других глаз, которые и до этого так же наблюдали за широкой спиной и чутка примятыми беретом волосами. Теперь же им открылся обзор на лучшую картину этого дня- изящная кисть и длинными пальцами, которые созданы для игры на лучшем фортепиано в мире, струящаяся полоска белого холодного металла, и в конце, как заключение ко всему прекрасному, маленькая капелька, будто застывшая в миг ангельская слеза, и навсегда павшая в наш мир в виде невероятной красоты камня.Руки сами потянулись к объективу, но стоило Ибо сделать пару снимков, как Сяо Чжань сорвался с места, быстрым шагом пересекая всю комнату, отходя в самый дальний угол, где стояло большое зеркало, в которое, едва заметно, бил проникающий, сквозь плотные шторы, свет уходящего солнца.-Жалко, она была моей любимой.- парень завел руки за голову, чтобы примерить подвеску на себе. Маленький, как и сам кулон, замочек, все никак не поддавался.В этот момент чужие ладони накрыли утонченные пальцы, которые продолжали бороться с застёжкой, мгновенно обдавая теплом, отчего по телу пробежал табун мурашек, отдавая в самое сердце.Ибо быстро взял инициативу на себя, вдев одно из звеньев в замочек, и провел большим пальцем по ладони Сяо Чжаня, начиная от запястья, проходя по ложбинке, где до этого покоился кулон, вверх по костяшкам, доходя до самих подушечек пальцев, сплетая ладони в единое целое, получая полную отдачу с другой стороны.Мужчина провел рукой по ключице, на которой свисала цепочка, и по камешку, который теперь лежал в яремной впадине.-Сел как влитой. А ты что думаешь?Сяо Чжань развернулся и столкнулся с глазами, в которых, медленно разгорался огонь, жар от которого плавил молочную кожу шеи.Свет вечернего солнца, который переливался пылающе-рыжим, пробегал прямо по уклону, заставляя его отблескивать пыльным белым цветом, и наконец замигать бликами, ослепляя Ибо своей красотой. А в совокупности с прекрасной вытянутой шеей Сяо Чжаня, с его выпирающими ключицами, которые буквально рвали воздух на части, заставляя мужчину задыхаться от безысходности- все это сносило крышу.Маленькая цепочка уже не терялась, обвивая шею как змея, и так же лукаво отражая свет из окна.Ван Ибо несколько раз моргнул, прежде чем, не расцепляя рук, поднести фотоаппарат к лицу, и сделав глубокий вдох, чтобы не потерять сознание от головокружительной картины, нажал на кнопку затвора.