Муссон и сепия (1/1)

Солнце чуть только ударило светлыми лучами в зашторенные окна, а Блез уже был в особо бодром настроении.А все потому, что Йан вернулся с недельной операции вчера поздним вечером. Это означало, что сегодня уж точно он целый день будет дома, не говоря уже об обещанных ему четырех днях отгула. Такая щедрость со стороны начальства была невероятно приятна для врача, который уже начал строить планы касательно совместного времени, потому что ему-то работу никто не отменял.На часах мигало 7:30, и Фостер вылез из кровати. Стараясь не будить спящего, он тихо прокрался к окну, но голос сзади сказал:- Я не сплю, можешь топать.

Улыбнувшись, Блез обернулся и встретил знакомый голубой взгляд из под суженных век. Светлая бровь быстро взметнулась вверх и опала.

- Доброе утро, молодой человек.

- Доброе, дылда.

- Эй!

Фостер, все ещё глядя на детектива, распахнул шторы. Солнечные лучи мягкие, не слепящие, тёплые, упали на спину рыжему, прикрывая его тенью Киркманна. Но, несмотря на это, тот отчего-то сначала сильно поморщился, зажмурился и уткнулся лицом в подушку.- Ой боже, не ломай комедию, спящая красавица, - Блез обогнул кровать, по пути отвесив лежащему шлепок.- Да, сэр, - голова Йана прокатилась по подушке и лицо появилось уже с другой стороны.- Я ставлю чайник, у вас пять минут, чтобы выйти из комнаты, сэр, или я назначу вам такие исправительные работы, что вы не скоро покинете эту комнату.- Ммм, хочу исправительные работы.- Чудесно, тут как раз нужно снять и постирать шторы, да и пыль на шкафах...- А, ну это да, на самом деле, - детектив провел пальцем по тумбочке и растер щепотку пыли между фаланг. - Можно заняться после завтрака.Следователь откинулся на спину и приложил основания ладоней к глазам. Блезу показалось, что на его глазах что-то блеснуло в свете солнца.***Как оказалось, не привиделось. Теперь сидящий напротив него на кухне детектив был хорошо виден, и рыжий мог наблюдать во всей красе, как тот совершает привычные утренние движения с практически закрытыми глазами, а на темных ресницах лежат блестящие капли.- Ты не хочешь сходить к врачу?Киркманн развернулся, и от поворота по лунке у носа побежал тонкий ручеек:- Насчет?- Ну, - Фостер протянул руку и стер слезную дорожку, - это не нормально. Может какая-нибудь инфекция попала. Запишись к офтальмологу.- А, ты об этом. Ерунда, у меня иногда такое бывает, глаза слезятся. Из-за света.- Сейчас даже нет особо яркого солнца, это странно.- Вовсе нет, этой яркости хватает для дискомфорта. Скоро пройдет. Правда.

- ... Ну смотри мне, - скептически произнес врач, отодвигаясь на свое место.

Но, несмотря на увещевания Йана, мужчина не успокоился, поскольку с течением времени улучшений не было. Блондин мужественно выносил неудобство, но было видно, что он еле может держать глаза открытыми, а реки рефлекторных слез просто не высыхали. Кроме этого, Блез начал замечать и другие странности в поведении партнера.

Йан постоянно оглядывался. На резонный вопрос "что случилось" он отвечал расплывчато: то показалось, что что-то упало, то будто бы телефон звонил, то на улице громко крикнули. Сначала рыжий вполне удовлетворялся этими формулировками, но спустя время ему показалось, что они приводятся только для его успокоения. А это уже было совсем нехорошо. Обдумывая эти моменты, Блез сидел за тем же кухонным столом, глядя в мутную гладь почти остывшего чая.- Так, - детектив влетел в кухню, в очередной раз открывая холодильник и вытаскивая оттуда помидоры и огурцы. - Блез, а где брынза?Фостеру показалось, что он ослышался.- Что, прости?- Брынза. Я хочу греческий салат, где она?Еле подбирая слова от замешательства, врач сказал:- Ты издеваешься? Ты съел ее минут двадцать назад. И вообще, тебе не кажется, что вот тусоваться на кухне с интервалом в пятнадцать минут - как-то странно? Нет? А мне вот кажется! Хотя, мое мнение, наверно, не очень ценно, я же всего лишь гастроэнтеролог.Полицейский выпрямился, держа в охапке овощи и демонстративно закрыл дверцу.- Я буду иметь ввиду, что тебе жалко продуктов.- Йан, ты нормальный человек? Посмотри на себя, ты же ешь все, что не приколочено! Что у тебя с аппетитом? Что у тебя за параноидальное состояние тревоги? А твоя чувствительность к яркости? Это уже не просто смешно, это пугает. Твое здоровье стоит на кону!Помидоры чуть скрипнули друг по другу, когда отчитываемый плотнее прижал их к себе. Лицо превратилось в безэмоциональную маску. Но для Фостера и такое лицо имело значение - выражение крайнего раздражения. "Что вообще происходит?" - только и успел подумать он, когда Йан заговорил:- Я же сказал, что все в порядке. Очевидно, что этот выходной важен для меня после тяжелой недели. Так может ты дашь мне хотя бы поесть спокойно? Я уже об остальном не прошу. Заранее спасибо, - отрезал он довольно резко и прошел к раковине. Чуть замедлившись к середине пути, он остановился возле рыжего и тихо сказал "прости".

Фостер густо покраснел. В этом был смысл - Киркманн неделю жил невесть где, возможно и питался соответственно. В таком случае собачий голод легко объяснить. Но все остальное, целостность поведения, само ядро характера выглядели искаженными и непривычными. Решив дать любимому немного свободы, доктор успокоился до конца дня, хотя все еще подмечал явную паранойю Йана, лезущую из всех щелей на любой случайный звук.А перед сном, уже лежа в одной кровати и обняв бледный торс Йана, Блез почувствовал, что того немного потрясывает. С не самыми приятными мыслями, он уснул.***Утром рыжий разлепил глаза рано, потому что в понедельник работа сама на себя не сходит. Рядом сипло сопел детектив, и Фостер повернулся, чтобы посмотреть на него.Киркманн спал плохо. Его трясло, причем мышечное напряжение явно превышало необходимую норму. Врач протянул руку ко лбу спящего, ожидая тут же отдернуть ее от горячей кожи, но, на удивление, лоб Йана был привычным, чуть прохладным на ощупь. Это насторожило мужчину, потому что предположить что-то иное, кроме простудной лихорадки никак не получалось, а жар был одним из основных симптомов. Но он отсутствовал."Тогда что такое? Чем он болен?"Отягощенный мыслями, рыжий перемещался по дому, привычно собирая вещи и приводя себя в порядок. Он и не заметил, как на кухню выполз трясущийся Киркманн, замотанный в покрывало на манер римского сенатора. Бледное создание доковыляло до кофемашины, еле набрало на панели управления установки приготовления и застыло в ожидании чашки, прислонившись лбом к шкафчикам кухонного гарнитура.- Эй, ты с ума сошел? Иди спи, господи! Зачем ты вообще поднялся, Йан? Я вижу твое состояние, давай хоть врача вызовем!Йан медленно повернул голову. Отсутствующий взгляд прожег дыру в рыжем враче, но усилием воли сфокусировался, и детектив произнес:- Меня уже записали. Позвонят или напишут. Скорее всего напишут. - Из под слоев белой ткани высунулась рука, держащая телефон, и отложила его на стол. - Если что-то будет, скажи мне, ладно?- Хорошо.Пока Йан медленно, с улиточьей скоростью, совершал утренние сборы, Фостер думал."Почему он связывается с докторами мимо меня? Это так странно. Вообще-то, я мог бы похлопотать и устроить ему срочный прием. Может, не хочет напрягать меня? Да, это на него похоже. Хм. А вообще-то, у него может быть страховка от органов. Да, наверно он связался с врачами через своих. Ну да, другого варианта и нет".Блондин за время раздумий уже успел ретироваться в спальню. Послышался шум открываемых шкафов, что явно говорило об одевании детектива. Минут через пять, когда Йан опять вплыл в зону видимости, он выглядел уже более сносно, но все равно слегка помятым. Блез хотел было что-то сказать, но тут телефон следователя коротко мигнул.- Йан, телефон.- Прочитай вслух.Блез поднял смартфон и нажал на блокировку. Белая планшетка на экране высветила пришедшее сообщение. Взглянув на имя отправителя, Фостер поежился."?"Это может быть только один человек.

Блез и до знакомства опасался этого молчаливого коллеги Йана. Закария казался тем, кто точно знает, каким образом заставить тебя говорить, знает, куда надавить и чем сломать. Недаром о нем отзывались как о короле допросной комнаты. Детектив-альбинос, с огромным шрамом на полголовы, заходящим на лицо, ослепившим на правый глаз, из-за чего красная радужка с пронзительным черным зрачком превратилась в розовое бельмо, обманчиво внушающее доверие. Зак, как называл его Йан, был жестким, угрюмым и весьма агрессивным. Поэтому неудивительно, что первый контакт с детективом Ксански Блез вспоминал как страшный сон: тогда он чуть не получил от него побои, но это было пресечено Йаном. Правда, рыжий не испытал облегчения, потому что Киркманн тогда здорово подрался с коллегой и остался с разбитым носом. Из-за этого случая врач теперь постоянно задавался вопросом, как двое следователей вообще работают вместе, но, на удивление оказывалось, что коллегиальные отношения у них, вообще-то, сбалансированные и пропитанные нейтралитетом с проблесками взаимопонимания.Сообщение на экране было суховатым и отрывистым, в стиле беловолосого:"На 9. Второй день, за руль не садись. Заеду без 15."Фостер громко зачитал это, борясь с желанием затребовать расшифровку. Ожидаемо, что эту абракадабру Йан понял с полуслова, взглянул на часы и кивнул. В коридоре, вдевая дрожащую руку в рукав, он сказал:- Вернусь к обеду. Так что можешь звонить уже где-то в час.

- В час? Что ты собрался делать у врачачетыре часа?Распрямившись после наклона к обуви, блондин оперся рукой о стену, прикрыв глаза. "Головокружение или потемнело" - догадался врач.

- Комплексное обследование, - почти шепотом ответил ему уходящий.

- Тогда... Тогда ладно. Я позвоню.Йан вышел из квартиры, тихо прикрыв дверь, а Фостер подошел к окну. Внизу уже стояла машина, привычная глазу человека, волей-неволей крутящегося среди детективов. Протокольный "Тахо", но не серебряный, как у Йана, а черный, прислонился к тротуару. Из открытого водительского окна свесилась белоснежная рука, держащая дымящуюся черную сигарету. Фостеру показалось, что в черноте окна мелькнул острый нос с надбровной дугой под снежной челкой. Зак выглядел как сплошная ассоциация с нуарным кино, поэтому Фостер не удивлялся, что рядом с этим человеком краски будто бледнели до черно-белого фильтра.Наконец, Фостер заметил нетвердо вышедшего из под подъездного козырька Йана, медленно бредущего к машине. Рука с сигаретой поднялась к окну, расстворилась в черноте, и спустя пару секунд из оттуда вылетело облачко дыма. Рука тоже появилась, как раз вовремя, чтобы передать Киркманну, видимо, заранее купленный стакан с кофе. Такая неожиданная забота показалась Блезу очень уместной. Но Йан просто принял стакан, почти не глядя, и неуклюже обошел машину, чтобы сесть на пассажирское сидение.Машина тронулась довольно резко и быстро скрылась за углом.- Ладно, надеюсь, ему сегодня пояснят, что с ним.***Половина дня тянулась вечность. В конце концов, Фостер устал проверять часы каждые пять минут и позволил себе забыть о них, а когда снова случайно кинул взгляд, обнаружил, что время перевалило за половину второго. Быстро набрав привычный номер, он замер, считая гудки. Когда трубку сняли, воцарилось недолгое молчание, и в конце концов знакомый голос сказал:- Да, дорогуша.- Как ты?- Нормально, сплю.- .....ого. Ну, не хочу тебе мешать. Отдыхай, тогда вечером поговорим.- Да, конечно. Не волнуйся.- Мммм, ладно. Хорошо."Врать плохо, но кому от этой лжи хуже?" - подумал Фостер, кладя трубку.***Всю дорогу до дома Блез усиленно предполагал, какие диагнозы могли поставить Йану. Лихорадка, грипп, корона - варианты болезней скакали в мозгу каким-то проклятым хороводом, но рыжий не разгонял их, а тщательно перебирал симптомы, сравнивая и делая выводы.Когда он наконец вошел в квартиру, было тихо. Думая, что Йан спит, Блез бесшумно впорхнул в комнату, но чуть ли не подпрыгнул, наскочив на Киркманна, стоящего возле полок с чашкой чего-то.- Господи, напугал меня, - схватился за сердце врач.- А? А, да, да. Да. Прости.Йан выглядел ужасно, гораздо, гораздо хуже, чем с утра. Лицо болезненно посерело, скулы и глазницы выделились, а дрожь усилилась, так что чашка ходила ходуном.- Боже, вижу, тебе совсем дерьмово. Что пьешь?- ...кофе, - перед ответом он неопределенно взглянул в чашку, словно забыв, что вообще ее держит.- Может, тебе стоило бы принять что-то, что тебе прописали?- Нет, еще рано. Только завтра. Когда станет еще хуже.- Еще хуже? То есть сейчас ещё недостаточно плохо?- Да. Будет хуже, это нужно просто принять. И пережить.- Я... Йан, что происходит? Можно мне хоть немного ясности?- Не переживай. Можешь считать, что это мое профессиональное заболевание. - Ответил детектив и хлюпнул напитком.После этого заявления врач провел в сети несколько часов, пытаясь понять, какие болячки характерны для полицейских, но ничего с подобными симптомами не нашлось. Сам виновник уже полчаса как спал, и для Фостера уже одна эта сонливость была удивительна. "Видимо, это тоже стоит приписать к симптоматике" - отметил он про себя.В половину первого, совершив привычный ритуал перед сном, Блез забрался на кровать. Он хотел было подлезть под бок следователю, но с тревогой отметил, что вот уж теперь у Йана точно жар. Блондин тяжело и коротко дышал, блестел от пота, и в темноте казалось, что от кожи даже поднимается испарина."Блять, я ничем не могу ему помочь, ужасно" - Фостер поморщился от этой мысли и закусил губу.Протянув руку и сжав ладонь партнера, он попытался уснуть.***Фостер проваливался в сон кусками, отрывками. Он старался не засыпать окончательно, боясь, что может быть нужен в один момент, но не сможет оказать помощь. Он не ошибся.Чувствуя, что тело медленно проваливается в негу, Блез почувствовал резкую болезненную хватку Киркманна, тут же разжавшуюся, чтобы не привлекать внимания. Приоткрыв глаза, рыжий увидел Йана, шумно дышащего и судорожно переворачивающегося на другой бок. В редком, пробивающемся из-за штор свете луны, мужчина словно сверкал, и Блез догадался, что это связано с абсолютно мокрой кожей следователя. Приложив явно немалые усилия, Киркманн поднялся и нетвердой походкой двинулся к оставленным на стуле вещам. Это показалось врачу странным, но ситуация стала ещё более загадочной, когда Йан достал из заднего кармана белый пакетик с сопроводительным листом. Лист он убрал обратно, а вот пакет зажал в кулаке и направился к выходу из спальни. Почти у порога он прогнулся, как от удара, и еле успел опереться об косяк. Постояв пару минут, было видно, как вздымается и опадает спина, Йан вышел. Щелкнул свет со стороны ванны, и минут на двадцать воцарилась тишина.Блез не знал, когда и как именно блондин вернулся, но он отчётливо ощутил приторный растительный запах от повалившегося рядом тела.***Чтобы разрешить наконец загадку, доктор поднялся на несколько часов раньше. Тихонько соскользнув с кровати, он двинулся в ванную. В попытках найти упаковку от загадочного пакета, он перерыл мусорное ведро и все возможные полки. Поиск увенчался успехом: пресловутый сверток нашёлся за урной, видимо Киркманн промазал, когда выбрасывал.Победоносно подняв бумагу, Блез ее изучил. Никаких надписей, внутри пусто, но на внутренних стенках белой упаковки осталось темное порошкообразное вещество. Фостер собрал его на палец и растер между подушечек, но не рискнул пробовать. Гораздо сильнее его волновало отсутствие маркировок на таре.Тут в голове что-то щелкнуло. Выбросив бесполезный конвертик, рыжий зашел в спальню и воровато выудил из заднего кармана черных джинс бумагу. Забрав ее, он ретировался в гостиную.Это оказался сопроводительный рецептный лист. Среди паспортных данных Йана, номера удостоверения и специализации работы были указаны множество цифр, но гораздо сильнее внимание Блеза привлекло наименование лечебного учреждения - в верхнем левом углу листа было указано "Окружной нарко-диспансер, Куинс".- Какого...Блез схватил телефон, и, чуть тщательнее изучив листок, нашел графу "Лечение". Малопонятным медицинским почерком был записан набор цифр, но у Фостера хватало собственного докторского навыка, чтобы понять кодировку.83-74-9.Привычно войдя в базу данных лекарственных препаратов, Блез нетерпеливо ввел кодификатор. Закрутилось колесо загрузки, чертовски медленно. Рыжий оторвал глаза от экрана и глянул в комнату, где был виден силуэт Йана на постели. Когда же взгляд снова упал на дисплей, компьютер уже показывал однозначный ответ.- Ибогаин? Что это вообще такое?Никогда в жизни Блез не думал, что ему придется гуглить лекарство, но, прочитав несколько страниц в сети, он испытывал оскорбленное негодование.- Ну я тебе устрою, когда проснешься, умник...***Поздним утром, около половины двенадцатого, Йан вышел из спальни. Хотя это нельзя было назвать выходом: он еле тащился, прилагая колоссальные усилия и кривясь от боли при каждом шаге. Достигнув стола, Киркманн выдохнул, роняя вес тела на высокий барный стул.- Ну что, гений, полагаю, доброе утро.Йан резко развернулся, чуть не упав с сидения:- Б-блез? Что ты... Разве ты не работаешь сегодня?Фостер сидел в кресле, закинув ногу на ногу и сложив руки под подбородком.- Я позвонил начальству и отпросился на полдня. Сказал, что мне нужно кое-кого сильно отругать. Но, честно говоря, это я еще смягчил формулировку.- Я не понимаю.- Я тут нашел преинтересную бумажку, - Фостер махнул перед лицом рецептом. - Так вот, Йан, у меня вопрос: какого хуя?Плечи детектива поникли. Потирая висок пальцами, он ответил:- Блять... Полагаю, нужно было все-таки придумать, как тебе помягче рассказать об этом.- Рассказать? Рассказать?! Йан, ты говорил, что больше нет секретов! А сейчас мне пришлось играть в чертового Итана Ханта, чтобы узнать, что ты принимаешь препарат для блокировки, на секунду, кокаиновой зависимости! Я как, по-твоему, должен это воспринять?- Не кричи пожалуйста..., - следователь еле шептал, поэтому рыжий все же расслабился и чуть сдулся. - Это просто часть моей работы, ты же не рассказываешь мне локальные особенности гастроэнтерологии.- Где гастроэнтерология, а где наркомания, Йан. Это несравнимые вещи. Я не несу вред своему здоровью. Сейчас же выкладывай все по порядку.- Ладно.Монолог Киркманна заставил Блеза задуматься. По словам Йана, среди детективов наркоотделов штата существовал негласный список дежурств, по которому отслеживалось, кто из полицейских выходит в те самые "командировки", представлявшие собой ни что иное, как работу под прикрытием. Следователи один за другим в строгой последовательности выходили на тайные задания в самые эпицентры наркоторговли, очаги употребления и подпольные притоны. И, естественно, основой для успешной двойной работы был контакт с местными, не вызывающий подозрений. Так и получалось вынужденное употребление различных веществ.Несмотря на это, государство заботилось о своих работников, предоставляя каждому из дежурных запланированный сеанс у нарколога, на который как раз и поехал тогда Йан, великодушно подвезенный Заком, осведомленным о состоянии коллеги. Именно благодаря этому визиту блондину и выписали сложный и подозрительный препарат.- Тебе не стоит волноваться. Ибогаин принимается единоразово и полностью снимает симптомы ломки. Его нужно принять во время пика, когда начинаются физические боли. Скоро все пойдет на спад, а я снова буду в строю. Но теперь эти операции мне не светят еще около пяти месяцев. Если не больше.- Ты почему мне раньше не рассказал, дубина?Йан замолчал, потупив взгляд и рассматривая стол. Наконец он произнес:- Я боялся, что ты, как врач, заставишь меня бросить работу, перевестись куда-нибудь в отдел по кражам. А я не могу. Для меня это смерти подобно.- Йан, ну... Я не знаю, что и сказать. Только то, что если бы ты раньше соизволил донести эту информацию, мы бы решили все спокойно, без моих нервов и оров. Так что, ты дурачок. Вот и все.Детектив устало улыбнулся:- Да, похоже на то.Фостер поднялся.- Иди досыпай, отдыхай, пей кофе или что там еще тебе назначали. Вечером вернусь и надеюсь, что мы хотя бы сможем кинцо глянуть, красавчик.- Я тоже.Блез подошел и потянул сидящего выше Киркманна за плечо. Тот согнулся, и врач нежно поцеловал его в щеку, не отстраняясь после. Йан тоже не стал убирать лица и просто сидел, чувствуя мягкое дыхание на своей щеке.