Глава 11 (1/2)

Положение было просто отвратительным. Мокона не приходила в себя, Фай тоже. Мага лихорадило. Моя пробитая кисть ныла, требуя внимания, заражение все же началось и чувствовалось головокружение.Мы укрылись в небольшой, неприметной пещерке в скалах, как можно дальше от водопада и моста. У нас не было ни еды, ни лекарств, мы не могли связаться с Ватануки. Оставалось от силы часов шесть, пока Фаю не станет совсем плохо.– Неподалеку наверняка живут люди, я пойду попробую достать лекарств и еды, – я взял свой меч, посмотрел на Шаорана, он кивнул.

– Мокона должна быть с вами, – напомнил Шаоран, а я едва не забыл об этом. Я как можно бережнее, положил зверька за пазуху. Она не выглядела больной или истощенной, казалось, она просто спала, но только не могла проснуться.– Будьте осторожны, – сказал он мне вслед, – Я позабочусь о Фае.

Все началось оттуда, с того торгового города. Это магическое нечто преследует нас по мирам. Оно трясет основу, которую трогать нельзя, которую мы с таким трудом восстанавливали. Что это может быть? В какую историю мы вляпались на этот раз?

Я шел вниз по течению, пока массивные природные стены из камня не начали сходить на нет. Выбравшись на равнину, я стал с усилием всматриваться вдаль. Соваться в город или деревню, когда за твоей спиной в нескольких десятках километров шло сражение, не самая лучшая идея, но выбора не было.

Впереди простиралась равнина со свежей, летней травой, за ней - лес. По небу ветер гонял грозовые тучи. Никаких признаков людской жизни не было.

Я пошел прямиком в лес. Прохладный ветер приятно обдувал, становилось полегче, жара не чувствовалось. Я коснулся перевязки, подумал о Фае и на меня накатила тревога.

Я должен что-нибудь найти.

Лес был не густой, его даже можно было назвать приветливым. Под ногами хрустели веточки, пели какие-то птицы, в кустах сновала мелкая живность.Время шло, лес редел, послышался шум деревни. В небе виднелись следы дыма, был день, так что, наверное, это кузнецы или пекарни. Между деревней и лесом пролегала небольшая полянка, она словно разграничивала безмятежность леса и суету деревни. Чувствовался ее живой, резвый ритм. Я вошел на одну из улиц, словно в горную реку и сам сразу стал быстрее идти. Я опасался военных, но здесь все было мирно, словно и не было никакого сражения у моста.

Я толкался туда-сюда, стараясь как можно меньше тревожить Мокону, но людей на улицах было слишком много, скоро они начали раздражать, и я никак не мог найти что-то похожее на аптеку.

Шум слева отвлек меня. Толпа стремительно расступалась, послышались крики, удивленные вздохи. На меня несся белокурый грязный мальчишка лет восьми или десяти, он что-то сжимал в руке, а за ним неслись еще трое ребят постарше. Один из них нагнал беглеца, наступил на его плащ и тот рухнул назад, кряхтя от удушья. На лицах всех троих уже была торжествующая улыбка. Я решительно встал между ними и мальчиком, все разом отпрянули.

– Убирайтесь, – процедил я. Преследователи отошли еще немного и, досадливо скривившись, скрылись в толпе. Остановившиеся зеваки тут же вернулись к своим делам, и улица опять стала рекой. Только теперь я взглянул на мальчика, он стоял неподвижно, спокойно, почти с удивлением смотрел ясным, серо-голубым взглядом.

– Спасибо, – нерешительно сказал он. Я не ответил, продолжая внимательно смотреть на мальчика. Он явно не торопился уходить, просто стоял и смотрел прямо в глаза. Мне казалось, я вижу, как мелькали мысли в его глазах. Прохожие иногда толкали то его, то меня. Он не обращал на них никакого внимания. Наконец, он опустил взгляд и тут же уставился на мою раненную руку. Я невольно потер ее механической.

– Вы ищите врача? – уже уверенней спросил мальчик. Меня тут же вернуло в реальность. Фай! Нужно скорее найти лекарства и вернуться, я обернулся в сторону леса и опять к мальчику.

– Вообще-то аптеку, не знаешь где она?

– Вы не местный? – почти утверждая спросил он. Я кивнул. – Тогда я покажу.Он развернулся и отправился по потоку, я последовал за ним, иногда теряя из виду. Из-за маленького роста, он легко терялся в толпе, но потом мелькала шапка белокурых волос и я снова следовал за ним. Он вдруг резко повернул направо, выйдя из потока, свернув на тихую, узкую и словно обветшалую улочку. В самом конце дороги, вымощенной камнем, стоял еще более обветшалый дом. Из трубы вилась тонкая струя дыма, и зачем-то горела лампа у входа.

В кармане у меня была пара золотых монет, поэтому на счет оплаты я не слишком тревожился, но когда старый, похожий на крюк аптекарь попросил мой меч, даже не взглянув на золото, я сначала опешил, а потом взбесился.

– Мне необходимо лекарство! – я уперся руками в прилавок, но аптекарь словно насмехался.

– Твоя рана не смертельна, не жадничай, отдай меч и получишь лекарство, – с издевкой, словно кот, поймавший мышь, сказал аптекарь.

– Оно не для меня! – мне не удалось скрыть нотки отчаянияв голосе, но это никак не впечатлило его.

– Отдавай меч или убирайся, – пожал плечами хозяин. Я решил схитрить.

– Хорошо, – я достал меч из ножен, на лице этого урода заиграла улыбка, почти такая же, как у этих троих с улицы. Он вытащил пузырек.

– Давай, – он вытянул руку, с раскрытой ладонью.

– Ты тоже.

Аптекарь усмехнулся, мы одновременно вытянули руки, я попытался выбить лекарство и поймать, но старый урод оказался на удивление проворнее, он быстро одернул руку, пузырек скатился к нему в рукав.

– Хотел обмануть? – на лице его проступала какая-то слишком черная злость. Я приставил к его горлу меч.

– Отдай, я ведь могу и убить, – я сильнее надавил лезвием. Мне не хотелось убивать, тем более безоружного старика, хоть и урода редкостного, но знал, что убью, если потребуется. Он поднял руки, театрально ахнув, пузырек проскользнул в рукаве и с оглушительным треском разбился о каменный пол. Я оцепенел.

– Ох, это был последний, – насмехаясь сказал он, я едва не взвыл от отчаяния и чуть не зарезал его от злобы. Вмешался мальчик.