Глава 6. (2/2)
Солнце лениво поднималось над горизонтом. Крики ворон не предвещали ничего хорошего, лишь ветер завывал, пытаясь унести мысли Уэльса прочь от этого места.
--—
Америка проснулся из-за того, что услышал смех на первом этаже. Одев очки, он быстро оделся и спустился вниз. Альфред не столько хотел увидеть гостя, сколько пожаловаться, что те слишком сильно шумят.
Спустившись вниз, он услышал, как Иван начал завывать ?Ой, мороз-мороз!..? и к нему на встречу вышла Сибирь, что-то бурча себе под нос.— Катя! – крикнул Альфред, как только увидел ее – Можно тебя так называть? – ответа он так и не услышал и продолжил свою речь – Я думал над твоими словами…
Но тут послышался звук разбитого стекла, и Катя побежала узнавать, в чем дело. К счастью, оказалось, что Монголия что-то пытаясь сказать Брагинскому (тот естественно, его не слушал…), не удержал в руках рюмку, и она разбилась.
— Нужно быть аккуратнее! – начала пилить брата девушка – Нам не каждый день новую посуду привозят!..
Смотря на все это, Америка невольно улыбался. Несмотря на всю ситуацию, выглядело все забавно и по-семейному. Когда-то подобную семью хотел завести и сам Альфред, но постоянно что-то шло не так, и вскоре Джонс сдался обстоятельствам, иногда вспоминая слова Артура, когда он говорил, что одиноким быть лучше и Америка стал одиночкой, потому что благодаря Артуру в компании друзей-стран он себя представить не мог.
А вообще Джонс всегда хотел завести семью. Как у обычных людей и в чем-то он даже завидовал этим хрупким созданиям. Они могла строить нечто, под названием ?счастье? и ?семья?. У стран этого нет. Счастье для них – это хорошо стоящая на ногах экономика и уважение среди таких же как и он, семья – это колонии или зависимые страны. Ни одна страна не могла жить как обычные люди, хотя у них и есть тело и каждая из них хочет жить как обычный человек.— Так ты что-то говорил про то, что подумал насчет нашего вчерашнего разговора. – голос Кати вырвал его из грез и он увидел как на него с интересом смотрит Россия, Сибирь и неизвестный для него мужчина, но тот почему-то был очень сильно похож на него.— Да… Я хотел сказать, что я не будут топить снег и лед в Сибири.
— А должен был? – спросил Монголия. – Кать, я ничего не понимаю? И вообще… представь нас!
— Молчал бы! – огрызнулась Сибирь – Монголия, знакомься – это Америка, Америка – это Монголия.— обе страны кивнули друг-другу, а девушка меж тем продолжала – Америка хотел растопить льды у меня дома, но я попросила чтобы он этого не делал… И сейчас он согласился с моей просьбой.
— Все-таки решила пойти туда? – разочарованно произнес Иван и поставив недопитую стопку на стол подошел к Альфреду и весело произнес – А мне с тобой можно?
— З-Зачем? – Джонс невольно вспомнил о том, как по слухам мучал своих подопечных Брагинский, что-то напоминающее страх засело в темном углу души и никак и не хотело оттуда уходить.— Монголия и Сибирь уйдут, и мне будет нечем заняться… — по-детски обиженно ответил Россия – Тем более, нужно объявить миру, что я вернулся! Ну так что?
— Можно. – сказав это, Америка мысленно ужаснувшись. Как-никак Россия – это Россия и он не меняется. И даже сейчас, когда русский был пьян, в глазах была видна трезвая ясность происходящего и понятно, что он это не с бухты-барахты по пьяни решил – он все это обдумывал.— Отлично. Значит я звоню во Владивосток и они забирают вас с собой. – с этими словами девушка залпом осушает рюмку и уходит звонить.
— Надеюсь, меня будут рады видеть там. – непринужденно произнес Брагинский.
— Где там? – не понял Америка и испуганно посмотрел на своего бывшего союзника-врага.
— В Европе. – с улыбкой произнес Брагинский.
Ни для кого не было секретом, что Россия тянулся к Европе и подражал ей. Вспомнив это, Америка невольно улыбнулся. Все-таки он был прав: Брагинский – это Брагинский и он не меняется.