Глава двадцать шестая. (2/2)

Сразу же парень вспомнил, где видел их, но голос знакомца он не знал, посему просто не признал в первый же момент. - А ты что тут забыл? – поинтересовался парень, угрюмо откинувшись на спинку качели. Долго болтать с ним не пришлось бы. Как-никак, Призрак, - а это был именно он, - особой говорливостью не отличался. - Я тут всегда. С момента смерти.- Дорис где? - Бродит где-то.

Чтобы быстрее отделаться от существа, что испускало столько злобы и холода, Шито вяло помахал ему рукой и быстро встал с качели.- Он мне и нужен, спасибо за то что сказал, - он развернулся и пошел к выходу с площадки. ?Интересно, а у меня тоже некая своеобразная аура убийцы?? - мысль внезапно посетила голову парня, но зацикливаться на ней он не стал и охотно пошел выискивать Дориса. По пути он заметил какой-то заброшенный склад и решил в нем осмотреться. Как бы то ни было, новые постройки очень быстро захламлялись и становились ненужными и пустующими, в то время как самые старые дома города набирали обороты.

Биографии каждого старинного дома Шито знал, и даже не по своей воле; в детстве ему попадались книги с историей города, его важным началом и не очень воодушевляющим концом. Все превратилось в уютный, забрызганный хлам для бандитов и гастарбайтеров, которые лишь тратили силы для постройки новых зданий.

Ещё более наивными считались те, кто строили отели и гостиницы в центре города, там, где бушевала стая самых свирепых убийц и конокрадов всего района. Тут, если ты вышел на улицу поздно вечером или вовсе ночью, ты должен помнить – любой твой шаг контролируется, любая оплошность может стать роковой. Шито, по крайней мере, не грозила судьба быть растерзанным каким-нибудь пьяным шарлатаном.

Внутри все выглядело довольно неброско, как обычный склад. Ящики, стулья, столы, панели. Все просто идеально обставлено, в духе самых старинных складов Европы и мира. - Я – идиот, - отогнал лишние мысли Шито и обернулся. В двери четко выделялась худая фигура парня, облаченная в самую обычную толстовку и джинсы. Красные глаза горели в полумраке почти так же, как его собственные, но эти – добрее и чище. Значит, перед ним никто иной, как искомый Дорис.- Как-то сам догадался, что ты будешь в каком-нибудь богом забытом месте, все-таки это ты… Как всегда в своем репертуаре, невозможно ошибиться, - парень как-то ласково улыбнулся, даже сквозь завесу тьмы была видна его сияющая улыбка. Шито откинул странные мысли, пришедшие в голову естественным путем, и с усмешкой наклонил голову чуть вбок, осмотрев Дориса с ног до головы. Оделся он прекрасно, для того что бы быть… похороненным на заброшенном складе.– Или я зря пришел? Интуиция подвела?

-Что же ты как девчонка, на интуицию надеешься? Мог бы уж догадаться, что приходить ко мне не обязательно, знаешь свою участь. Или не знаешь?Дорис проигнорировал вопрос, зайдя внутрь здания и закрыв за собою дверь. От удара несколько кусков краски отвалилась от стены и упала на пол, разбившись на несколько кусочков. Теперь в здании стояла кромешная тьма, даже свои пальцы невозможно было разглядеть.

Из маленького окошка неподалеку пробивался лунный свет, от чего хоть какая-то освещенность присутствовала, пусть и не сильная.

- Я пришел поговорить с тобой, - серьезно произнес Дорис, и его голос отозвался гулким эхом по кирпичным стенам.- А мне плевать, я пришел за твоей жизнью, - засмеялся Шито, бесшумно меняя свое положение в темноте. Наверняка, Дорис видеть этого не мог, а вот сам парень видел его очень даже хорошо. Объяснение этому могло быть что угодно, но Шито особо не заморачивался, просто подходил ближе,туда, на зов кроваво красных глаз. – Зачем тебе такие красивые глаза? Я выколю их, да… Дорис, почему ты такой красивый? Хочу каждую твою часть тела… Себе…

Тихие смешки сопровождались легким постукиванием подошвы по полу. Дорис нахмурил брови, пытаясь что-нибудь сделать с парнем, который был слишком умен, и посему тихо сходил с ума. Такова была участь всех гениев – в конце концов, совсем съехать с катушек, и учитывая положение Шито – этот процесс у него происходил даже быстрее, чем у обычных людей. С виду неприметный, никто еще несколько месяцев назад, на данный момент очень опасный преступник и маньяк. ?Жажду крови ему пора бы уже утихомирить…?, - про себя заметил Дорис, отслеживая легкое движение во тьме. Было понятно, что Шито на одном месте стоять не будет. Он хочет убивать.

Нет, Дорису не страшно. Он готов был к смерти еще в самом начале игры. Ему никто не мог помочь, он всегда был один. Благодаря лишь призраку он как-то выкручивался и становился чуточку добрее. Да и сам призрак тоже мертв, не может покинуть одно место, пока он – тот, кто видит его, не умрет. Тогда уж и Призрак освободиться, и миру станет гораздо лучше без красноглазого. Что хорошего в этих глазах?Дорис сжал руку в кулак так, что костяшки побелели.

?Давай уже, схвати меня, убей, сделай что-нибудь!?.

Внутри, в районе груди, что-то ужасно болело и оставляло ожог. Чувство, будто осталось такое важное дело, но сделать его невозможно хотя бы из-за стыда и поэтому хочется быстрее наложить на себя руки.

- Шито?...Растерянный голос Дориса, обращенный в тьму, так же в ней и растворился. Безответно. По стене сзади постучали.

- О чем задумался?

Дорис закусил губу и нервно цокнул языком. Выливать душу этому парню он не хотел.

- Ни о чем.- Я бы на твое месте просто так не стоял, - сзади на парня набросили крепкую бечевку и обвязали намертво. По ногам ударил стул, от чего Дорис невольно согнулся и присел. Ноги заныли от такого резкого потока боли, в голову ударило. Ничего не оставалось, как готовиться и тихо прокручивать в голове все свои незаконченные дела.?Прежде чем убьешь, выслушай меня, не будь тупицой… Главное, убивай меня медленно… Ха-ха,? - в голове Дориса все мысли смешались. Его тащили под окошко, единственное светлое место в этом месте. Видимо, Шито любил убивать и смотреть на лицо жертвы. Да черт знает, что этот Шито любил. Его способность сломалась только в районе кровожадности – в остальном его эмоциональность не уступала улитке. Простой с виду, сложный внутри. Мало кто об этом знал, да и кто знал – видимо, долго не жил. Это Дорис понял на своей шкуре. ?Я тоже медленно схожу с ума. Хочу, что бы меня убили. Хочу, что бы меня никто не искал. Это идеальное место для моего погребения. Главное, очистить мысли для предстоящего разговора…?На пол со звоном упали инструменты строителя – несколько десятков гвоздей, молоток, плоскогубцы… Все, что было необходимо Шито для вполне простого выдирания конечностей – вес находилось здесь, под рукой. Ни один строитель бы не догадался использовать такие вещи в качестве чего-то более веселого, чем просто колотилка и забивалка… У Шито свои собственные предрассудки насчет каждой вещи. Как будто всегда знает, что и где найти и как употребить.У Дориса такой способности отродясь не было. И это его забавляло.

- Начнем процедуру, Дорис? – нахально усмехнувшись, Шито взял несколько корявых гвоздей в руку, другой же он намертво привязал руки парня к подлокотникам.- Что ты еще делать собираешься?Сердце Дориса ёкнуло. Забилось сильнее, ему казалось, что звук биения сердца отдавался от стен и стучало не только его, но и еще десять таких немного напуганных сердец. Теперь разум начал бить тревогу. Да, он был готов. К пыткам, к мукам.

Но.Он всего лишь убеждал себя в этом. На самом деле ему нравилось жить. Пусть это и противоречие самому себе, но люди всегда любят вешать на себя ярлыки, заставлять думать других не то что надо, заставлять в первую очередь себя убеждать в обратном.

Ему нравилось общаться с Призраком и некоторыми людьми из его школы. Нравилось гулять, обнимать больную маму. Навещать её. Пусть она никогда не проснется, она была очень хорошая и заботливая женщина. Как хорошо, что про это она не узнает никогда. Никогда не узнает, как умер её сын, что он тогда думал, сколько ему было лет. Глаза Дориса опухли от навивающихся воспоминаний.

Умрет, никому не нужный, всегда не нужный. Спрашивается, зачем он родился? Терпеть чужие неудачи, терпеть свою ужасную жизнь и однажды умереть вот так, как крыса, загнанная в мышеловку? Болезненный смешок прошелся по телу Дориса.В ту же секунду раздался ужасный хруст, стук молотка, капли крови покатились струями по подлокотникам. Парень со всей силы сжал зубы до хруста. Ему в фалангу пальца вбили длинный, ржавый гвоздь. В руках Шито было еще девятнадцать таких, значит, пытать его будут долго. Если уж сразу умрет от заражения или потери крови – это будет верхом удачи. Но Дорис неудачник…

Губы его дрожали.- Знаешь, Дорис, я давно сравнивал нашу Игру с другой игрой, - внезапно подал голос все это время молчавший и вроде бы успокоившийся Шито. Но вот гвозди он вбивал с особой жестокостью, так, что дерево скрипело, а куски пальцев чуть ли не отлетали. -С обыкновенным карточным пасьянсом. Он назывался ?Червы?. Там, самой сильной картой оказывалась пиковая дама. Тот, кому она выпала, могло конкретно не повезти. Лишь те, кто обладает тонким умом и какой-либо интуицией, может предсказать, откуда выйдет карта, или, например, когда настанет время задействовать её. Всегда сравнивал себя именно с этой картой. Такой же обособленный, вечно гонимый человек. Да вот только кому выпадет эта карта, приходится не сладко – она дает в счет игрока тринадцать баллов и, даже может перекрыть ему все пути к победе. Никто не спасен от этой карты. Те, кто на данный момент мертвы, всем им просто попалась не та карта. Я убивал не каждого подряд, как ты можешь лицезреть. Я убивал только тех, кто был слаб, или тех, чья смерть могла бы спровоцировать смерть других. От любого хода зависит не только твое состояние, но и успешность других. Хочешь – оставайся с хорошими картами и подкладывай другим гадости, вытаскивая себя из этой каши. Хочешь – помогай другим, подкидывая большие карты и забирая взятки. Я отношусь к первому типу, ты – ко второму. Теперь ты видишь разницу между нами, Дорис, - Шито нахально усмехнулся своим словам и вбил следующий гвоздь в фалангу пальца парня. – Пя-та-я… - по слогам произнес он, медленно поднимая голову к лицу Дориса. Тот скорчился в гримасе, посмотрев в сторону, и резко выпалил, так, что Шито пошатнулся от неожиданности: - Да ты ведь не такой! Ты просто сошел с того пути, что всегда держался! Тебе не зачем убивать, Шито, тебе этого не нужно, я знаю, я в тебя верю...Наконец не выдержав, Дорис чуть ли не заплакал. Боль в руке отдавалась неимоверная, так еще и в голове было помутнения, а слова Шито сбивали с толку. Зачем он ему все это говорит? Смысл?

Парень лишь злобно улыбнулся и рассмеялся как ни в чем не бывало.- Что ты можешь обо мне знать, ты, добрая овечка? До моего появления ты помогал всем, как я понимаю. На пару со своим другом-призраком. Знаешь, странно то, что обычный парень разгуливает с мертвой, не упокоенной душой, - Шито легким движение пальца подкинул сияющий стальной гвоздь в воздух и поймал его двумя пальцами, при этом он весело улыбался, будто находился не в пыточной камере, а в парке развлечений.

Дорис сильно сжал зубы, пытаясь найти слова для выражения своей ответной мысли. Пока он обдумывал свои рассуждения, в его вторую руку с треском вонзился гвоздь. Парень вскрикнул опять. Полностью прибитую к дереву правую руку он уже не чувствовал – от потери крови она переставала функционировать, образовывая синяки. Внутри лопались капилляры, из-за недостатка кислорода рука до кисти посинела, и вряд ли её можно было спасти; могла помочь только срочная ампутация. Но кто вообще мог бы сделать её в такой момент? Странная, безумная мысль. Дорис сжал зубы, посмотрев в потолок, стараясь не кидать взгляды на обтекающую кровью руку и подлокотник стула. - Я знаю ещё и то, что твоя способность трескается, - выдавил Дорис, быстро махнув челкой и повернув голову к отвернувшемуся Шито. Тот потянулся за новым гвоздем, но какая-то сила остановила его, и парень резко обернулся к своей жертве. – Если ты это прекратишь, если остановишься, то все станет на свои места! Просто тебе надо очнуться, выбраться из пучины этого чувства… - Дорис, люди могут испытывать только то, что они знают. Я знаю всего две… Нет, три эмоции. Один – жажда убийства. Два – ненависть. Три – зависть. И что ты теперь хочешь от меня?До этого мероприятия я был тихим, совершенно здоровым парнем, которому ничего не было нужно, кроме музыки и одиночества. А сейчас я просто психически больной. Поэтому я хочу закончить эту образовавшуюся из ничего войну. Убить всех будет правильно… - Ты ошибаешься… - Заткнись, - резкий вход гвоздя в фалангу заставил Дориса вскрикнуть на полуслове. – На данный момент твоя жизнь зависит от меня. Если тебе нравится болтать – болтай. Скоро пальцы закончатся, но у меня ещё есть твои тридцать два зуба, два уха, нос, глаза, внутренние органы… Хочу получить максимум удовольствия, ты просто не понимаешь, как я устал от этих банальных убийств. Мне плохо и скучно.- Раньше ты был не таким, ты меня слушал, без всяких пыток, - Дорис попытался улыбнуться. По его носу стекла и упала на пол капелька холодного пота.- Ты даже не представляешь, какие тайны моего ?раньше? открыла мне одна любезная девушка! Тоже Игрок, как ты понимаешь. Взяла и напомнила мне о том, что произошло очень давно. Тогда даже законы были в силе. Потом начали проявляться и другие воспоминания. Они давят на меня и не дают стать тем же, стать нормальным. У меня такое чувство, что как только я появлюсь в школе или дома, меня охватит неодержимое желание убивать. Даже не смотря на то, что за убийство могут отправить навечно отрабатывать, заставив копошиться где-нибудь на свалке. Все равно мое безумие стало сильнее меня самого, понимаешь? Не удивительно, что способность рушится под таким натиском, - одним ударом плашмя Шито вбил сразу два гвоздя, доставив резкую и двойную боль. – Извиняться я перед тобой не буду, Дорис.

- Я сам понимаю, что ты будешь говорить мне, а что нет. Слова извинений в твою программу на сегодня не входят, это я уже понял. Да и вообще какая–либо жалость не входит в твои обычные слова. Ты вообще кого-нибудь за свою жизнь жалел? Ты умеешь любить? Сочувствовать? Ну хоть что-то, я хочу знать, что ты живой человек.- Я живой, с мертвой душой, - Шито наклонился так, что его глаза скрыла челка. – Что-то не так во мне было с самого детства.

Дорис сжал губы, посмотрев в пол. Струи крови стекали на пол, руки ужасающе ныли. Любой человек удивился бы, как у парня еще хватает сил как-то разговаривать со своим мучителем.

Последний в свою очередь что-то делал позади, и это что-то явно не вещало приступ радости для Дориса. Лязг металла резким звуком рассек тьму в здании, парень поежился. От внезапности по его телу побежали мурашки, пот легкой испариной проступил на лбу, маленькая капелька скатилась на переносицу, проделала путь до кончика носа и там же остановилась.

Шито сзади напевал незамысловатую мелодию, совершенно незнакомую, и при этом так сильно режущую по нервам. Силы Дориса и без того были в упадке, тут вдруг и его мучитель начал очень так спокойно и наивно играть на нервы. Парень опустил голову вниз, закрыв глаза, и раз десять пожалел, что попытался пошевелить руками, дабы рефлекторно закрыть уши.

Боль снова дала о себе знать.Соленые дорожки побежали по щекам Дориса. Тут он понял всё значение слова ?безысходность?. Как странно устроена природа – когда ты готовишься, то внезапно на самом последнем моменте ломаешься и тупо плачешь от своей беспомощности или чего-нибудь ещё. Дорис старался не показывать эмоций, говорить ровным тоном, ведь он хотел, он был готов, ему было глубоко плевать… И все это, как ни странно – всего лишь самоутешение, обычное, как и всегда, свойственное каждому. Когда что-то слишком гладко идет, люди заподазривают не ладное. А оказывается все очень просто – тот, кто готовился, если его не сломать, будет готов всегда. Сломанного человека ни на что не хватит. Он уже разбит и подавлен, все его эмоции, все чувства будут выплескиваться наружу до определенного момента.Дорис понимал, что его ?определенный момент? настанет не скоро, и, скорее всего, он уже будет мертв.

Слезы, слезы.Необходимо сжимать зубы до скрежета, чтобы не закричать, ведь если он откроет рот – ему вырежут язык, что еще хуже – всю ротовую полость. - Дорис-Дорис, уже все? Ты был скучным с самого начала, - парень сам не понял, как его крепко обняли, чуть ли не придушив, а на спине почувствовалась тяжесть металла. Плечо, в которое по воле судьбы уткнулся Дорис, пахло даже не свежими трупами или кровью, как ожидалось, а самым обычным хозяйственным мылом. И ничего лишнего. – Скучный, и играть с тобой не забавляет… Идеалы, принципы, ах, какие они у тебя прекрасные! – языком Шито провел по щеке парня, осторожно слизывая соленые капли. В этом он был даже через чур нежен, по сравнению с тем, что он говорил и делал несколько минут назад. - Чего ты делаешь? Не успокоишься никак? Давай, убивай, - тихо сглотнул Дорис, понимая, что его слова ни к чему не приведут, но, может, хотя бы что-то дернется в этом парне и он ускорит процесс своей расправы. Да только не хотел вот он.- Не хочу убивать, убивать – это скучно. - Противоречишь сам себе.- Это не противоречие. Ведь тебя я толком не знаю. А умрешь – толку будет… Даже я ничего из этого не получу. Никто не получит. Только твое тело будет гнить в этой подворотне, просто так, никому не нужное. - Что ты хочешь мне доказать? – новый приступ плача нашел на Дориса, и он просто зажмурившись, старался как можно меньше смотреть вообще на что-то. Глаза слишком привыкли к темноте, что бы та скрывала все безобразие.- Хм. Ничего, Дорис, ничего! Где не надо, ты ищешь скрытый смысл. А где надо – нет! Пф. Ноль. Ты глупый, но умный, скучный, но интересный. Что же мне с тобой делать? Я могу прямо сейчас отсечь тебе руки и ты не умрешь от тромба. А если отсеку, то ты быстрее умрешь от потери крови. Только вот я передумал, я твоей смерти не хочу, но что мне делать, Дорис?Парень хотел что-то ответить сквозь слезы, но его прервали грубым поцелуем. Язык Шито скользил во рту Дориса, плавно, медленно, будто хотел растянуть все это время, проведенное вместе. Зачем только ему все это было нужно? Для развлечения? Да, только забавы ради ты будешь целовать своих жертв перед тем, как окончательно добить, что бы они чувствовали наряду со страхом ещё и смущение перед смертью. Сколько мыслей в этот момент провертелось в голове у Дориса, странных, неописуемых картин мира, голова напрочь отказывалась думать нормально и соображать. Хотя что тут соображать, ситуация была безвыходная. Пусть делает что хочет – они здесь одни. Убивает как хочет, мучает как хочет, все – как он хочет. Шито сегодня главный человек в этом месте. Его запах напрочь сносит голову, не тот запах обычного мыла на одежде, а запах его кожи, волос, привкус его губ. Дорису уже все равно, просто наслаждаться моментом никто не запрещал. Единственное, о чем он жалел, чего он хотел – извиниться перед призраком за все то, что он причинил ему, за то, что скрашивал одиночество и от этого делал больнее и больнее. Привязанность – боль. Теперь Дорис понял, почему Шито убивал всех, к кому был каким-то боком привязан. Связанные игрою вообще по инстинкту должны убивать друг друга, только почуяв запах врага. Шито привязывался только к игрокам. А потом, по правилам, убивал, не дойдя до точки полного становления друзьями или чем-то большим. Ему либо надоедало, либо просто он хотел глушить боль, которая, как ни странно, у него присутствовала. Моральная боль, та, что в душе. Пусть, на то, что его тело разорвут, или будут резать по кускам, ему плевать, но вот моральную боль этот парень пытался заглушить как можно сильнее, как можно эффективнее.

- Что делаешь?... – отпрянув немного назад из-за нехватки воздуха, Дорис, бледнея, посмотрел в глаза Шито.- Решился все-таки, да? Ну, в глаза мне посмотреть, - парень по-детски улыбнулся, но это было так наигранно и фальшиво, вряд ли хоть кто-то поверил его улыбке. Шито ведь даже не улыбается, Шито – он просто Шито, его лицо всегда безразлично. Хотя кто знает, насколько сильно развита его эмоциональность. – Если бы все сложилось по-другому, думаю, из тебя бы вышла хорошая пара… мне.

- Тебе мало что ли? Мало всего что есть? Тебе мало девушек?!Шито поморщился, будто ему напомнили о чем-то плохом. - Они мне вообще не нужны. Глупые, стадные животные. А ты один. Всегда один. Жаль только с призраками связался…

- Ни с кем я не связывался! – горячо парировал эту реплику Дорис, возмутившись. – Я видел их с детства, всегда, родители думали что у меня врожденная шизофрения, водили меня всюду… Я не сам выбрал… Это все игра, она, из-за неё все, ну зачем… - слезы, слезы.

- Хватит плакать, - удивительно нежно сказал Шито и провел тыльной стороной ладони по щеке Дориса. – Здесь все выбрали не сами, да, соглашусь. Поэтому просто молчи, - его вновь поцеловали, нежно, осторожно, будто боясь ранить. Холод, поступающий к плечам от потери крови, как-то странно отдался теплом чьей-то нежности.?Ну и зачем он это делает, я понять не могу… Хватит меня целовать, отстань, убери руки, воткни мне уже эту железку в грудь и пусть все будет как будет…? - Ты хочешь умереть? – Шито осторожно положил руки на плечи парню, взглянув в его прикрытые глаза. Дорис обессилено кивнул, больше не найдя никакого ответа.

Шито кивнул и без всяких церемоний воткнул столярный нож парню куда-то в район сердца. Грубый нож в сочетании с немало развитой силой пробил кости и вошел чуть ли не полностью. Тихо сплюнув кровь, Дорис с улыбкой посмотрел на Шито.- Спасибо за все, - единственное, что успел он проговорить перед тем, как его голова вяло упала на плечи. Шито бережно подхватил его и обнял, будто самое святое, что есть на этом свете, и усмехнулся. Это был первый человек, к которому в процессе убийства он ощутил непреодолимую слабость и жалость.

- Ломаюсь, постепенно, но все же…

Оставив Дориса в таком положении, в лунном свете, парень направился на выход. Кровь к его одежде пристыла намертво, но в темноте очень трудно отличить кровь от грязи.?Прощай, Дорис, и все-таки в чем-то ты был прав. Я долго не протяну. Мне уже не хорошо.? - с этими мыслями Шито скрылся из поля зрения, тихо напевая опять ту мелодию, странную, колющую.

- Шито, знаешь, все, кто остаются в последнем раунде игры, ощущают на себе некое бремя. Тот, кто будет ощущать его меньше победит, а тот, кто больше – проиграет.

- Знаю, знаю…