Часть 8 (1/1)

Случай во дворе произошел две недели назад. За это время массивные хогвартские стены стали гораздо привычней, и уже не так сильно давили на сознание своим монолитным величием. Темные и сырые слизеринские подземелья стали укромнее и внушали чувство защищенности. Казалось, что их бесконечные коридоры ведут в саму вечность, откуда уже нет возврата. За прошедшие две недели, Эрику так и не удалось ни с кем поладить, - ни с кем, кроме Уильяма Лейстроума. Потасовка на школьном дворе дала ясно понять одну вещь – лучше держаться вместе. Именно после этого их общение сдвинулось с мертвой точки. Поначалу это было очень проблематично. Два замкнутых ребенка, которые не любят лишнюю суету, и внимание, как правило, тяжело идут на контакт. Но в случае Эрика и Уильяма все получилось иначе. Именно их отстраненность от внешнего мира помогла мальчикам в общении и понимании друг друга. У слизеринцев оказалось гораздо больше общего, чем они могли предполагать. Оказывается, Уильям тоже рос без отца и матери. Он не стал заострять внимание на причине смерти родителей, сказав лишь, что они погибли в результате несчастного случая. Он тоже был тогда с ними, но ему повезло больше, и Уильям отделался лишь шрамом. Когда это случилось, мальчику было пять лет. После смерти родителей его опекуном стал брат матери. Персиваль Зонекс был одним из самых известных охотников Магической Британии. Он отличался особой жестокостью к своей добыче, за что не раз подвергался критике Отдела наблюдений за магическими существами, но до судебных разбирательств дело так и не доходило. Поговаривали, что у Зонекса есть очень влиятельные покровители среди высших эшелонов Министерства, которые не дают продвигать дела против него. Они были его клиентами, идущие наповоду у своих меркантильных желаний получить новую шубу, или манто из меха редкого животного. Но, естественно, министерские чиновники все как один открещивались от связи с охотником, и вмиг превращаясь в бравых защитников всего, что носит мех и рога. Но, как бы там ни было, осуждения Зонекса не перерастали во что-то более серьезное, и он так, и оставался безнаказанным. Не самый лучший опекун, но он был единственным родственником. У дяди Уильяма были обширные имения, что занимали десятки гектаров на юге Англии, а огромный дом больше напоминал замок. Но владелец редко там бывал. Персиваля Зонекса не прельщала роскошь своего дома, и он легко менял его на холодный ветер и шалаш из веток во время очередной охоты. Он не был семейным человеком, поэтому, даже в те редкие случаи, что они виделись, мужчина относился к племяннику достаточно прохладно, если не безразлично. Так что, воспитанием мальчика занимались гувернантки и прочая прислуга. Уильям практически не покидал территорию имения своего дяди, и даже не потому, что ему не разрешали, а потому что некуда было идти. По ту сторону ограды находился совсем другой мир, чужой и абсолютно незнакомый. Единственной отрадой будущего слизеринца были кони. Невзирая на то, что Зонекс был охотником, и получал практически физическое удовольствие, от убийства животных, к лошадям он относился с родительской чуткостью. Он считал, что лошадь - это самое совершенное существо, которое только было послано в этот мир. В распоряжении охотника было около тридцати отборныхжеребцов, на содержание которых он, не глядя, тратил огромное состояния.Пожалуй, это единственное, на что бы дядя Уильяма мог бы променять свою нескончаемую погоню за очередной добычей. Увлечение лошадьми стало той точкой соприкосновения, что объединяло родственников. Мальчик был просто без ума отэтих могучих и величественных животных. Казалось, они воплощают силу и благородство. И то, что они оказались в этом мире, - просто нелепая ошибка – они были слишком хороши для него. Получив письмо из Хогвартса, Уильям долго не мог смириться с тем, что ему предстоит покинуть знакомые стены поместья. Больше всего на свете Уильяму не хотелось покидать своих любимцев. У него не было фаворитов среди них, и это делало расставание еще тяжелее. И сейчас, Лейстроума угнетала все та же неуклонная тоска по своим величественным питомцам, которые остались за сотни километров отсюда.История Уильяма пролила свет на некоторые моменты его поведения, и помогла Эрику найти к нему особый подход. Лейстроум постоянно нуждался в защите и опеке, словно птенец, вывалившийся из гнезда. Затворническая жизнь давала о себе знать. Но, порой, мальчик удивлял мимолетными вспышками агрессии. В такие мгновения он казался гораздо старше и самостоятельней чем он был на самом деле. К счастью, или, к сожалению, такие вспышки были редкостью. После происшествия во дворе, Кальверко со своими дружками задирали слизеринцев при каждой встрече. По большом счету, ничего серьезного: подножка, или язвительная реплика, но юного Лейстроума это ужасно задевало. Именно в такие моменты в нем просыпался истинный слизеринец. Презрение и ненависти во взгляде Уильяма хватало на то чтобы свалить горного тролля. Эрика тоже задевали постоянные стычки со старшеклассниками гриффиндора, но у него хватало ума оставлять свои эмоции при себе. Юный Кайнер игнорировал эту ситуацию, считая её недостойным внимания. Так было до настоящего дня.* * *По расписанию, вторым уроком у первокурсников Слизерина должны были быть Чары. Сонные, после урока Бинса, первый курс практически не стоял на ногах. Дремота, навеянная рассказом призрака о войнах троллей, прочно осела в сознании студентов мешая воспринимать окружающий мир. Монотонные лекции профессора-призрака усыпляли даже Эрика. Практически весь первый урок он провел между классом истории и иллюзорным миром сновидений. Поэтому, когда Уильям сказал что отлучится, юный Кайнер не предал этому особого значения и буркнул, что будет ждать того в классе Флитвика. Лейстроума не было всю перемену. Когда послышался колокол, оповещая о начале занятий, юный Кайнер начал беспокоится. Его сосед отличался поразительной пунктуальностью и очень не любил опаздывать куда либо, особенно на уроки. Поэтому, его отсутствие настораживало. Но Эрик решил не торопиться и дать другу еще немного времени. Мало ли что. Как только все ученики заняли свои места профессор Флитвик, забравшись на стопку книг, начал перекличку. - Уильям Лестроум. –Произнес профессор, обращаясь в глубины класса. Не услышав ответа, он оторвался от списка и обвел аудиторию сосредоточенным взглядом. Но, так как, первокурсники были у него совсем не давно, всех студентов он еще не запомнил. – Уильям Лейстроум! – Еще раз повторил преподаватель Чар. Класс молчал. – Кто-нибудь знает, где мистер Лейстроум? - Уильяму нездоровилось, на первом уроке и сразу после его окончания он отлучился. Вероятно, отправился в Больничное крыло. – Выпалил Эрик. Ложь была примитивная и глупая, но это все что сбрело ему в голову.Низкорослый маг понимающе покачал головой.- Вероятно, это тот сомнительный пудинг, что подавали на завтрак. Я сам не очень хорошо себя чувствую после него. – Слизеринцы ехидно захихикали и начали перешептываться о том, как проявляется недомогание профессора. Флитвик пропустил язвительные комментарии студентов и снова обратился к Эрику. – Молодой человек, найдите мистера Лейстроума и проверьте, как он себя чувствует. - Да, сэр. – Произнес Эрик. Он вышел из-за стола и направился к выходу из аудитории. Как только дверь за его спиной закрылась, юный Кайнер что есть силы помчался по коридору. Добиться того, чтобы Флитвик его выпустил, оказалось проще, чем он думал. Теперь, нужно было найти Уильяма. * * *Еще один поворот, и Эрик оказался у ближайшего туалета для мальчиков. Перед самой дверью он остановился. Было бы очень не тактично влететь туда, словно фурия, и застать кого-то в неловком положении. Пудинг за завтраком был явно не свежий. Но колебания длились не больше секунды. Толкнув дверь, мальчик оказался в огромном помещении мужского туалета. Пройдя короткий коридор со шкафчиками, где хранились ведра и швабры для уборки, Эрик подошел к огромной колонне, по всей окружности которой располагались аккуратные крючочки краников и протяжные узкие зеркала. Внезапно, уха мальчика достиг какой-то шум. Юный слизеринец остановился и стал вслушиваться. Шум повторился еще раз, теперь он был похож на приглушенный стон. Он доносился из стройного ряда кабинок по правую руку от ученика. Кайнер медленно прошел вперед, все так же прислушиваясь. Дойдя до ряда зеленных, словно молодая трава, дверей, Эрик предположил, что вероятней всего звук доносится из третьей кабинки. Подойдя к ней, слизеринец бесцеремонно распахнул дверь. Она легко ему поддалась и гулко стукнула о стенку кабинки, разнеся по туалету громкое эхо. Картина, открывшаяся ему, будет стоять перед глазами мальчика еще долгие месяцы. На полу туалета, в огромной луже мочи, сидел Уильям. Его руки были связаны за спиной и примотаны к ножке унитаза. Ноги шаркали о пол в бесполезных попытках подняться. Рот был заткнут какой-то грязной тряпкой. Лицо и вся одежда мальчика были залиты мочой. Она, вместе со слезами, стекала с подбородка мальчика, словно желтые ручейки. Лейстроум смотрел на Эрика с испугом и удивлением. Белки его глаз были красными, и от этого его взгляд был устрашающим.

Юный Кайнер достал кляп изо рта слизеринца и, не обращая внимания на желтую лужу, кинулся развязывать путы на руках у друга. Уильям пытался что-то сказать, но судорожные всхлипывания, против воли порывавшиеся из его груди, не дали ему такой возможности. Веревка была прочно затянута на запястьях мальчика, и все попытки развязать её закончились неудачно. Отчаявшись, Кайнер достал волшебную палочку и направил на веревку. Послышался резкий свист, и она соскользнула с рук слизеринца, словно мертвая змея. Эрик помог другу встать и выйти из злосчастной кабины, которая стала ему тюрьмой на эти пол часа. Уильяма ужасно трясло, словно от сильного холода. Он захлебывался рыданиями, все так же не в силах произнести ни слова. Эрик подвел его к раковинам в углу туалета. Усадив друга, он открутил кран, и оттуда полилась ледяная струйка воды. Набрав в ладонь немного холодной жидкости, он склонился над Лейстроумом. Прохладная и влажная ладонь коснулась лица мальчика и стала двигаться по нему, накрывая собой глаза, затем нос, щеки и губы. После нескольких минут, дыхание Уильяма начало выравниваться. Он успокаивался. Глядя на истерзанного друга, внутри Кайнера нарастал гнев. Своими черными лапами он разрывал мысли мальчика оставляя там лишь первобытные инстинкты, которые взывали к кровавой мести. *** Хвала Мерлину, занятия еще не закончились, и мальчикам удалось пройти в подземелья незамеченными. Холод и полумрак слизеринской территории вселяли чувство уверенности и безопасности. Остаток пути Эрику и Уильяму дался легче всего. Как только дверь их общей комнаты закрылась, Кайнер тут же направил друга в ванную комнату. Уильям достаточно успокоился и справится сам. Ему же, тем временем, стоит вернуться к Флитвику. Естественно, никто не собирается говорить правду старому гному, поэтому ложь была придумана еще по пути сюда. Но сейчас Эрик не мог уйти. Он понимал, что Лейстроум находится в очень нестабильном состоянии и оставлять его в одиночестве будет не самой лучшей идеей. Из душа послышался звук льющейся воды. Кинув косой взгляд на дверь ванной комнаты, Эрик направился к своей кровати. Действовать следовало очень быстро. На ходу слизеринец вытащил волшебную палочку и, словно рапирой, рассек ею воздух. Из-под кровати донеслось шуршание. Когда Эрик обошел свое ложе, его чемодан уже лежал на полу возле прикроватной тумбочки. Словно пес, послушно ожидая своего хозяина. Еще один взмах палочки, и крышка чемодана, чуть не сорвавшись с петель. Мальчик сел на корточки и стал быстро перебирать вещи. В этот момент, он был похож на старого гнома, жадно копающегося в сундуке с золотом. Наконец, Эрик извлек из недр чемодана желаемый предмет. Небрежно сунув его в карман, словно ребенок украденную конфету, слизеринец в третий раз, взмахнул палочкой. Крышка чемодана закрылась с громким звуком, и он снова отправился под кровать. В это время юный Кайнер был уже у своего письменного стола, где нетерпеливо наливал воду из фужера в небольшую чашу. Как только она заполнилась, длинноволосый юнаша поставил сосуд с водой и полез в карман мантии. Через мгновение оттуда показался пузырек с прозрачной жидкостью. Вынув древесную пробку, Эрик отправил несколько капель из флакона в кубок с водой. Внезапно, звуик доносившейся из ванной комнаты, прекратились. Мальчик бросил нервный взгляд на дверь и добавил еще пару капель прозрачной жидкости. Схватив пробку, он закрыл флакончик с зельем и отправил его в карман мантии. Как оказалось - очень вовремя. Как только бутылочка с прозрачной жидкостью скрылась в складках одежды, дверь ванной распахнулась, и оттуда показался Лейстроум. С коротких светлых волос, которые за время пребывания в Хогвартсе немного отросли, стекали капельки воды. Они были похожи на слезы, которые Уильям проливал еще несколько минут назад. Слизеринец был завернут в зеленый халат, что только больше подчеркивало его болезненный вид. Кайнер спрятала волшебную палочку, молча поднял кубок и направился к соседу. Он шел неспешно, стараясь не расплескать жидкость. Как только Эрик достиг товарища, он протянул ему кубок, посылая молчаливую команду. Уильям потянул обе руки, дрожащие словно от сильного холода, и, обхватил кубок, стал медленно отпивать, словно это был тыквенный сок. Длинноволосый юноша терпеливо ждал, пока друг осушит кубок.Когда на дне чаши ничего не осталось, Эрик забрал её у Лейстроума, и как раз вовремя. Уильяма повело влево и он чуть не упал на каменный пол, хвала Мерлину, Кайнер успел его подхватить. Его сосед был гораздо тяжелее, чем казался. Бросив кубок на пол, мальчик обеими руками обхватил тело друга и оттащил его к кровати. Закинув туловище, а потом и ноги в мягкие объятия ложа. Эрик снова направился к своему письменному столу. Подобрав кубок по дороге, он поставил его на крышку стола, достав палочку и, направив ее на верхний ящик стола, что-то прошептал. В недрах стола скрипнуло и зашуршало. Услышав это, первокурсник вытянул ящик. Не глядя, что там находится, он достал флакон из кармана и положил его на какие-то бумаги. Не стоит бродить с этим по школе. Как только ящик вернулся на прежнее место, раздался уже привычный скрип и шуршание. Убедившись, что стол закрыт, а сосед крепко спит. Кайнер направился к выходу из комнаты. Уже у самой двери он остановился и бросил на друга встревоженный взгляд. Тревога, беспокойство, злость, наводняли мальчика, словно вода маленькую деревушку по весне. Но сейчас было не время поддаваться эмоциям.***Несясь, словно снитч по коридорам, Эрик успел как раз к окончанию урока. Толпа слизеринских первокурсников повалила из кабинета Чар, словно стадо троллей. Подождав пока все выйдут, Эрик нырнул в кабинет и закрыл за собой дверь. Профессор Флитвик был у своего стола, и как раз, слезал со стопки книг. - О, мистер Кайнер, что-то вы задержались. Что-то случилось? – Спросил старый волшебник. Голос его звучал звонко и добродушно. Кажется, он совсем не злился на мальчика. - Понимаете профессор… - юный Кайнер подошел к преподавателю.- Мистеру Лейстроуму было нехорошо.- Что с ним? – Заботливо спросил Флитвик. - Как бы вам сказать… - слизеринец как можно искренней изображал неловкость. – Вы были правы насчет пудинга за завтраком. Я нашел мистера Лейстроума в мужском туалете, и…- Не продолжайте. – Запищал профессор чар, замахав своими маленькими ручками. – Я все понимаю, передайте мистеру Лейстроуму, что я желаю ему скорейшего выздоровления. - Конечно, профессор. Всего хорошего. – Кайнер учтиво улыбнулся, забрал свои вещи и направился к выходу. Как только дверь кабинета Чар захлопнулась за ним, слизеринец громко выдохнул, словно после тяжелой работы. Обмануть Флитвика не составило труда. Сейчас обед, а дальше у них урок у Спраут. С ней тоже не возникнет проблем. Хвала Мерлину, что последний урок с этой старой кошкой Макгонагалл у них отменили, иначе все было бы гораздо сложнее.***Когда Эрик вернулся с занятий, Уильям еще спал. Кайнер подошел к кровати соседа и попытался, нащупал пульс у него на шее. Редкие, но постоянные удары. Значит, доза оказалась правильной. В обычной ситуации, слизеринец никогда не дал бы этого Лейстроуму – слишком опасно. Танусское зелье не даром попало в список запрещенных варев. Неправильно рассчитанная доза может, убить человека за несколько минут, но, если все сделать правильно оно служит отличным снотворным и успокоительным. Чтобы не случилось с человеком, танусское зелья помогало забыть об этом и дарило полное забвение. Эрик никогда не давал его другому человеку, да и сам использовал крайне редко, лишь в крайних случаях – лишний риск - удел глупцов, то есть гриффиндорцев. Пламя ненависти вспыхнуло в груди мальчика с новой силой. Перед глазами мальчика возникла огромная рожа Кальверко, что расплылась в довольной улыбке, открывая кривые зубы и розовые десны. Эрик сжал руку в кулак, ногти болезненно врезались в плоть, но он не чувствовал боли. Убить, испепелить, уничтожить, стереть с лица земли. Это единственное вокруг чего сейчас кружилась вселенная. Внезапно, раздался громкий стук в дверь. Юный слизеринец насторожился. Незнакомец оказался настойчив, и скоро последовали новые удары. Эрик направился к двери, ворча себе под нос, что привяжет стучащего к хвосту дракона. Одним резким движением, мальчик открыл дверь, уже готовясь сказать нежданному гостю пару непечатных слов. Но, как только он увидел, кто стоит перед ним, весь словарный запас мальчика испарился, а тело налилось свинцом. Черные, словно уголь глаза, сверлили его недовольным и холодным взглядом.