Я не знаю, как еще это объяснить. (1/1)

Джейсон смотрит в потолок и не может заснуть. Он снова и снова прокручивает в голове отвратительно длинный день. И каждый раз он спотыкается о слова Дика. И не может поверить. Он ведь это всерьез. И это пугает Джейсона. Это неправильно. Из-за него в добром, светлом, всепрощающем Дике что-то надломилось. Он был готов убить из-за Джейсона. Убить человека, который его воспитал. Которого Дик всегда и во всем оправдывал. Теперь он так оправдывает Джейсона. Оправдывает и не просит объяснять, то, чего Джейсон объяснить не может. Он пытается вспомнить, правда, но не может. И Дик не торопит. Джейсон так долго держал это в себе, что когда начал говорить, уже не мог остановиться. Становится тяжело дышать, и Джейсон чувствует, как краснеет лицо и шея. Почти больно. Картинки мелькали перед глазами, в голове звучал только этот ужасный смех. Такой же, как во снах.Интересно, смеется ли он во сне? Смеется ли сейчас, в постели с Брюсом? Спит ли он в той самойпостели, с железной кованой спинкой, прутья которой сжимал Джейсон. На тех ли самых подушках, в которые стонал Джейсон, выгибая поясницу. Может быть, прямо сейчас, он делает то же самое? Джейсон рвано выдыхает. Сейчас, ему кажется, что если бы Дик спросил еще раз, он ответил бы по-другому. Но лишь на секунду. Пока Дик, услышав его, не спрашивает в полголоса:

-Птичка, ты спишь?Джейсон лежит молча, крепко зажмурив глаза. Он больше не может разговаривать. Он хочет заснуть и забыть обо всем. И помнить все по-другому. Или не помнить вообще. Когда Дик осторожно переворачивается и обнимает Джейсона со спины, чуть заметно целуя в шею, ему кажется, что это возможно.

-Бабс, как думаешь, это правда?

-Что именно? – Барбара устало поднимает голову с рук.

-Что Брюс нашел ему лекарство? Что Джокер ну… Может измениться?-Я думаю, что Брюс сам слетел с катушек, вот и все. Или что мы все это время не знали, что он тоже псих, - теперь она теребит край скатерти на столе, - Я не знаю, как еще это объяснить.

Тим прикрывает глаза руками и начинает водить большим и указательным пальцами по векам.-После всего, что он сделал. После того, что сказал Джейсон…. Но Альфред. Слышала, он говорил, что он счастлив, представляешь?-Вот от него я точно такого не ожидала. Из всей нашей долбанутой семейки, у него всегда была голова на месте. Это же Альфред. Он бы никогда не допустил такого, если бы не верил, что это хорошо для Брюса. Что он понимает, что делает. Как же он так запудрил им мозги?-Это же Джокер. От него можно ждать чего угодно. Но ты видела его лицо, когда Джейсон начал кричать?-Что там видеть. Он может изобразить что угодно. Даже любовь, или как назвать то, что у них с Брюсом происходит. Только зачем это ему. То, что он знает все наши личности и мог уже даже добраться до компьютера это точно. Так что о безопасности забыли. Может, стоит…-Брюс сказал, что он на сто процентов уверен, - Тим делает ударение на каждом слове, - Мы же с тобой о Бэтмене говорим, Бабс. Ты работаешь с ним дольше, чем я. Ты знаешь его. Он когда-нибудь сделал бы настолько большую глупость?-Я не знаю, что думать, Тим. Не знаю, детка, - Барбара подъезжает ближе и берет его за руку, -Даже если… Если вдруг тут нет никакой подставы, и Джокер каким-то чудом правда вылечится. Даже если. Я не думаю, что смогу простить его когда-нибудь.

Она молчит какое-то время.

-Они всегда были одним целым, это правда. Глубоко внутри, он понимал, что Джокер существует, пока есть Бэтмен. Что все, что этот псих творит – из-за него и для него. Как бы Брюс не отрицал это – Джокер стал…частью него. Но это что-то совершенно другое.

-Не знаю… Я видел, как он горевал по Джейсону. Я был там. Каждый день. Брюсу все в доме напоминало о нем, и это было паршиво. А теперь… Теперь там он. Я не понимаю. Он не забрал Джейсона обратно, но привел в поместье долбаного Джокера.-Ну Джейсон вернулся другим человеком. И это не удивительно, - Барбара прикрыла глаза,-Не представляю, каково им сейчас.На пару минут на кухне стало неловко тихо.

-Давай спать, Тимми. Хотя бы до утра сделаем вид, что ничего этого не было.Тим кивнул.-Я еще в душ.

-Только давай недолго, а то я опять начну надумывать.-Не надо, - Тим целует ее в лоб, -Все будет хорошо. Мы все как-то с этим разберемся. Мы справлялись с концом света, не так ли?Барбара слабо улыбается.-Не знаю, что будет проще, малыш.

Дику снится, что он летает. Красно-белые полоски ближе-дальше, ближе-дальше.Глазам больно от рампы. Он так давно этого не делал. Он почти забыл. Только запах попкорна и жареных орехов ни с чем не спутаешь.Внизу очень шумно. Все ждут, когда же он прыгнет. На другом краю трапеции стоит мама. Конечно, такая, как тогда. Красивая. Наверное, ей столько же, как Дику сейчас. Она должна поймать его. Когда он прыгнет. Но мама даже не берет в руки перекладину. Она просто смотрит на него, улыбаясь. Дальше-ближе, дальше-ближе. Дик хочет ей крикнуть, но не получается. У нее такой красивый синий цельный костюм. Она указывает ему вниз. Точно. Он же должен прыгнуть в бассейн. Сделать арабское сальто. Он не помнит, насколько бассейн глубокий. Дик смотрит вниз. Чтобы попасть, он должен прыгнуть прямо сейчас. Вокруг бассейна бегают клоуны и заводят публику. Они делают вид, что уже плавают. По кругу, по кругу, без остановки. Пока Дик летит вниз, отпустив перекладину, он думает, что Джейсон, наверное, опять не пришел посмотреть. Жаль, что ему не нравится. Падать очень громко. И больно. Что ему боль. Он зря боялся, бассейн очень глубокий, скорость могла быть и выше. Только вода вся красная. Дик пытается выплыть, а воздух кончился так быстро. Сердце стучит тоже очень быстро. Свет наверху ближе-дальше-ближе дальше. Его начинает тошнить. Он выплывает. Как же приятно дышать. Он сделал это. Он прыгнул хорошо. С хорошей паузой. Всем должно было понравиться. Только в шатре уже нет зрителей. И мама куда-то ушла.

-Начинайте, Джейсон.

Он смотрит на старомодный кассетный диктофон. Джейсон закусывает губу и она белеет. Он открывает рот и снова закрывает. Потом он закрывает глаза и начинает говорить.

-Я в подвале. Тут очень сыро. С потолка свисают цепи. Я задеваю их плечом, и от них такой звук. Тихий. Я подхожу ближе и… Он на полу, смотрит вверх. И я ударяю его ножом. Один раз. Второй. Потом хватаю за волосы и бью кулаком в лицо. Он совсем падает на землю. Я…Я начинаю бить его ногами. У него изо рта течет кровь. Он что-то хрипит. Я не слышу. Я не останавливаюсь. И… И на нем нет одежды. У него много синяков на спине. Я достаю из заднего кармана пистолет и я…Джейсон подносит руки к лицу.

-Мне кажется я… Я не могу, извините, - он очень часто дышит, он не видит ничего, кроме диктофона. В ушах стучит кровь. Джейсон не верит, что успеет договорить до конца.

-Продолжайте, Джейсон, с вами все в порядке.

-Я достаю пистолет и я… Я убиваю всю свою семью. Они все стояли там и смотрели. Все это время. Я делаю шесть выстрелов. Я убиваю всех, даже малышку. Я стреляю точно в голову, они умирают сразу. Они лежат друг на друге, горой. Потом я поворачиваюсь и еще раз бью его. Он что-то говорит мне, но у него получается только хрипеть. Я навожу на него пистолет, и он закрывает глаза. Я… Я… Я, я, я стреляю, и меня всего обрызгивает кровью. Я убил его.

-Очень хорошо. Назовите, пожалуйста, кого вы только что убили, Джейсон?-Своего мужа. Я убил Дика Грейсона.